Cимона де Бовуар Второй пол

Галина Ястребова: литературный дневник

том 1 Факты и мифы
часть 3 Мифы
глава 1
История показала нам, что реальная власть всегда была в руках мужчины; с самого начала эпохи патриархата они считали полезным держать женщину в состоянии зависимости; их законодательство было направлено против нее; и таким образом она была конкретно конституирована как Другой. Это положение отвечало экономическим интересам мужчин, но оно также удовлетворяло их онтологические и моральные запросы. Когда субъект пытается утвердить себя, ограничивающий и отрицающий его Другой все же ему необходим, ибо он может достичь себя только через такую реальность, что не есть он сам. Именно поэтому жизнь человека никогда не может быть полнотой и покоем, она всегда нехватка и движение, всегда борьба. Человек сталкивается с противостоящей ему Природой; он обладает «подступом» к ней и пытается присвоить ее. Но она неспособна заполнить внутреннюю пустоту. Либо она осознается только в чисто абстрактном противопоставлении, и тогда она — препятствие и остается чуждой; либо она пассивно подчиняется воле человека и дает ему себя ассимилировать; он может владеть ею, только потребляя, то есть разрушая ее. В обоих случаях он остается один; один, когда берет в руки камень, один, когда поедает плод. Присутствие другого возможно, только если другой — это представший перед ним он сам, то есть подлинно «Другое» — это «Другое» сознания, существующего отдельно от моего и в то же время ему идентичного. Только благодаря существованию других людей каждый человек может вырваться из своей имманентности, обнаружить подлинность своего бытия, осуществиться в трансценденции, выходя к объекту, как проект. Но эта посторонняя свобода, подтверждающая мою свободу, еще и вступает с ней в конфликт; в этом трагедия несчастного сознания; каждое сознание претендует на то, чтобы только себя одного полагать в качестве суверенного субъекта. Каждый стремится к самоосуществлению через порабощеиие другого. Но и раб в труде и страхе тоже ощущает себя как существенное, а несущественным в результате диалектического поворота оказывается хозяин. Драму эту можно преодолеть, если каждый свободно признает в другом личность, полагая одновременно себя и другого и как объект и как субъект во взаимно направленном движении. Но дружба, великодушие, через которые совершается это признание свобод, — нелегкие добродетели; без сомнения, они представляют собой высшую реализацию человека, через них он достигает своей истинности; но истинность эта предполагает постоянно намечающуюся и постоянно устраняемую борьбу; она требует, чтобы человек ежеминутно превозмогал себя. Другими словами можно сказать, что человек приходит к подлинно моральному поведению, когда отказывается быть, чтобы взять на себя ответственность за свое существование; этим обращением он отрекается и от всякой установки на обладание, ибо обладание — один из способов поиска возможности быть; однако это обращение, в результате которого он достигает истинной мудрости, никогда не может совершиться до конца — его надо совершать беспрерывно, оно требует постоянного напряжения. Получается, что, неспособный реализоваться в одиночестве, человек, общаясь с себе подобными, постоянно подвергается опасности: жизнь его — это трудное предприятие, успех которого никогда не может быть обеспечен.


Но трудностей он не любит, опасности — боится. Сам себе противореча, он жаждет жизни и покоя, существования и возможности быть; он, конечно же, знает, что «волнение духа» — это расплата за то, что дух развивается, а дистанция по отношению к объекту — расплата за само наличие объекта; но он все равно мечтает о покое в беспокойстве, и о непроницаемой полноте, которая-де живет в его сознании. Эта мечта в воплощенном виде как раз и есть женщина; она — то самое промежуточное звено между чуждой человеку природой и слишком похожим на него ближним1. Она не противопоставляет ему ни враждебного молчания природы, ни суровой требовательности взаимного признания; ей дана исключительная привилегия быть сознанием, и в то же время ею вроде бы можно обладать телесно. Благодаря ей появляется возможность избежать неумолимой диалектики отношений хозяина и раба, источник которой — во взаимной направленности свобод.



http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Bovuar/09.php



Другие статьи в литературном дневнике: