Между Харитоньевским переулком развернулось по октябрьскому песчаному солнцу тягучее масляное золото, а где-то вдали тройная радуга, где две дуги соединились в одну, а третья возвышается полупрозрачно, но различимо и каждая сосуществует друг с другом. В переулке был дождь, он везде был, но не везде его было видно. А между 5 и 24 домами — видно. Нитки осколистые по приказу Солнца дробились об асфальт, оно в этот день решило одарить только выборочные местеца. Куда бы одноразовая душа не зашла и не подняла головы. Повернув туда, почти нарушая и почти раскрывая тайну, под солнцевское едва вальяжное басово-сливковое "Да...", на меня сошли последние медовые нити и только обождав пока они точно пройдут, чтобы от радости не слипнуться самой, ноги мои пошли дальше. И тут же они нашли следующий заклад. Вообще-то, они все лежат открытые, эти заклады. Не скрываются и даже в ветреную погоду держатся без козырька и зонта, этакие случайные невезучие прохожие, но это если их жалеть. Только их жалеть не нужно, это с человеческого плеча хочется кинуться в слёзы и приголубить травинку и пылинку, а травинке и пылинке с нас смешно. Но смешно не по-злому, а как если бы милое дитя читало стих взрослого о глубоком, с усердием, но отсутствием всякого понимания слов.
В самом же деле, кто станет рассматривать каждый опавший лист? Ведь он под ногами, не станем и думать о тех, кто над головой. Всё же, найдётся парочка чудаков, того и больше, того и толпы, среди которых наверняка буду и я. И вот стоишь, разглядываешь. Это потому, что ноги мои ищут, не глаза, на самом деле. Заклад был необычно бытовой, при этом лишенный всякого мусора. Вдоль памятной постройки бежали коридоры жизни, набитые золотом. Золото и Осень, не надоело? Да почему же, конечно не надоело и никогда. Это пиратский сезон! Коридоры с набитыми золотом бочками, прямо у нас под ногами. Как всё-таки легко упустить заклад, ведь он под ногами, а у нас глаза и мы ходим. Мы обижаемся, когда на нас не смотрят. Сколько же я упустила прямо сейчас, потому что не смотрю под ноги, а иду. Но стоит только посмотреть и снова они прорастают повсюду как грибы после дождя, тоже в земле. Вместе с дождевыми червями, не лишенными самоотверженности, ведь выскакивают под нашими ногами, жертвуя собой, лишь бы почувствовать себя увиденными. Даже если это означает, что их раздавят.
Я хожу и живу свою пиратскую жизнь. Как жить пирату на суше? Пират, отчего-то мне думается, начинает хвататься за воздух. Не по случаю, будто не знает что делать, а потому как изобретает по натуре своей новое ремесло — покоритель воздуха. Может, позже и коллекционер. Пока пишу, ноги всё не унимаются детективничать, стелются к каждому уголку и луже, как надоедливая дворняжка, которую очень жаль отмахнуть, вот и идёт до самого подъезда под боком. Какой толк её жалеть, если придётся прощаться?
Ветер иногда обманывает, сходится с детским, ещё пелёночным, когда ветер был шёпот. В мгновение я оказываюсь в знакомом и людном районе, так и рушатся почти все странствия современного пирата на суше. Внезапно, капитан принимает суровое решение, заставив двигаться дальше, не заканчивать вылазку. И вот, затаив первобытное наслаждение, скорее от самой идеи, я самоотверженно, как дождевые черви, кидаю себя в улицы для кусачих муравьёв на растерзание. Однако, никто меня не терзает, потому что у меня есть ноги и глаза, даже если я их не использую. В попытках стать червём, я всё же только человек.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
