6я рота
01.03.17. Заметка в память о русских героях от историка Евгения Норина (издательство "Спутник и Погром").
"6-я рота на пути Хаттаба.
Закупорив Аргунское ущелье, наши войска создали неплохие условия для разгрома значительных сил боевиков. Однако события развивались совершенно не так, как планировалось. Чтобы навязать боевикам решительное сражение, русским элементарно не хватало людей.
Это может прозвучать достаточно странно, учитывая общее превосходство в силах, однако здесь следует вспомнить о некоторых важных деталях.
Российская армия оставалась во многом советской, то есть ориентированной на большие общевойсковые сражения, а не на ловлю партизанских и полупартизанских отрядов. На практике это значило, что солдаты и офицеры были сильно привязаны к технике, которая, в свою очередь, оказывалась прикована к дорогам, а пехота недостаточно хорошо умела вести самостоятельные действия в отрыве от основных сил. Поддержка небольших отрядов вертолетами требовала отдельного и не самого простого согласования. На недостатки тактической подготовки накладывались объективные условия местности. Напомним, что сражение шло зимой в поросших лесом горах, при ограниченной видимости. Чтобы контролировать территорию, здесь требовалось куда больше людей, чем на равнине. Погода и раннее наступление темноты ограничивали действия авиации. Наконец, значительную часть русских войск в Чечне составляли не имеющие полноценной подготовки хотя бы в качестве мотострелков части МВД. В результате формально многочисленных сил Объединенной группировки в реальности было катастрофически недостаточно для того, чтобы навязать противнику сражение на выгодных условиях. На пути неприятеля стояла достаточно редкая цепь заслонов.
Между тем блокированные под Шатоем боевики не собирались дожидаться своей участи. Отряды чеченцев разделились. Часть сил во главе с Хаттабом пошла на прорыв в восточном направлении, в сторону Ведено.
На линии прорыва находились части двух воздушно-десантных дивизий, 7-й и 76-й. В этот район десантников перебросили незадолго до начала боев. Взаимодействие с воздушной разведкой было налажено плохо — проще говоря, если ее кто-то и вел, командиры на местах сведений о противнике не получали. К тому же разведка силами самих войск запрещалась за пределами зоны артиллерийского огня, а позиции псковских десантников находились буквально на краю зоны обстрела своих орудий. То есть стоявшие на высотах роты оказались по сути ослеплены: разведку своими силами им запретили, а разведка другими средствами или не велась, или ее данные не доходили до окопов. Особенно неприятно, что разведотряды у русских в этом районе имелись (группа из состава «Вымпела» и 45-го полка ВДВ), но они выполняли сугубо свои, частные задачи, о положении дел у десантников 76-й ВДД не знали, задач работать в их интересах не получали. Разведка мотострелков нашла крупную базу чеченцев под Улус-Кертом, но до десантников эти новости просто не дошли, застряв где-то в штабах.
Как бы то ни было, десантники спешно занимали рубеж. Среди прочих, на пути боевиков встала 6-я рота из состава 104-го парашютно-десантного полка 76-й псковской десантной дивизии. Псковские десантники расположились в районе села Улус-Керт.
Важно — потом это сыграет свою роль — что конкретно эту роту спешно скомплектовали лишь незадолго до отправки на войну. Роту пополняли контрактниками и прикомандированными из других частей бойцами, иной раз буквально перед трапом самолета. Командира роты назначили всего за месяц до командировки. Более того, готовность всего батальона перед выездом в Чечню проверка признала неудовлетворительной. Командир батальона Марк Евтюхин старался перед командировкой повысить уровень подготовки солдат, но времени у него оставалось крайне мало. 3 февраля батальон уже прибыл в Чечню и находился сначала в Грозном, затем охранял базы в районе села Октябрьское (возле Элистанжи).
Как бы то ни было, 29 февраля рота выдвигалась к месту выполнения задачи. Комбат Евтюхин первоначально собирался поставить на этот участок усиленную 4-ю роту, подготовленную к операции лучше 6-й. Однако 4-я рота, находившаяся в районе Ведено, страдала из-за поломок транспорта, поэтому вместо нее на высоту отправилась 6-я. Она находилась несколько ближе к месту действия. Рота выдвигалась к назначенной высоте пешим маршем. Бойцы были перегружены (кроме оружия и боеприпасов они тащили на себе походное имущество), поэтому скорость колонны оказалась очень невысокой.
Между тем появившиеся в окрестностях Улус-Керта боевики уже вели бой с частями, успевшими выйти на назначенные рубежи раньше.
Первая встреча с боевиками случилась еще в половине одиннадцатого утра на позициях 3-й роты капитана Васильева. Боевики связались с капитаном по рации и, назвав по имени, предложили уходить, обещая денег, если удастся договориться — и смерть в противном случае. Однако капитан вызвал им на головы артиллерийский удар, и противник отошел, оставив перед «блоками» несколько тел.
Вообще, это важный момент: 3-я рота успешно отбила чеченскую разведку боем и вообще произвела впечатление крепкого ореха, который лучше не пытаться колоть. Васильев шел налегке, имущество и тяжелое оружие добрались до его позиций позднее, но к прибытию передовых отрядов боевиков он уже успел окопаться, выставить минное поле и наладить связь с артиллеристами — попытка пройти позиции 3-й пдр силой выглядела явным самоубийством. Однако Хаттаб не уставал прощупывать оборону русских в поисках слабых мест.
6-я рота шла к высоте 776 через речку Абазулгол. Обремененные палатками и печами десантники медленно втягивались на высоту. Разведвзвод и управление роты достигли высоты первыми — были не так нагружены. Именно они первыми столкнулись с разведкой чеченцев. Майор Молодов, командир роты, в ходе боя получил тяжелое — как позднее оказалось, смертельное — ранение и в дальнейших событиях не участвовал. Роту возглавил лично комбат Евтюхин.
Боевики отошли, однако не прекратили наблюдения. Постепенно основные силы десантников вышли на высоту. Один взвод еще находился на склоне. Трудно сказать, понимал ли Евтюхин свое положение, но оно уже стало критическим: рота не могла даже вырыть окопы в промерзшем грунте, а часть ее все еще оставалась на склоне без прикрытия. Помочь мог только разведвзвод другой роты, ушедший дальше на соседнюю высоту. Авиация не могла сделать ничего: шел дождь со снегом. Огневая поддержка — только слабая артиллерия десантного полка.
После четырех часов дня началась атака на высоту. Боевики действовали решительно и эффективно. 3-й взвод на склоне оказался взят врасплох и уничтожен практически сразу. Сама рота на высоте понесла тяжелые потери. Десантники отчаянно отстреливались сверху, на боевиков навели огонь дивизиона «Нон», поэтому чеченцы понесли ощутимые потери и на несколько часов отошли. Однако теперь рота оказалась в еще более тяжелом положении: огня развести нельзя, множество раненых, вокруг темнота.
Между тем в районе Улус-Керта (маленький поселок западнее высоты) собирался основной отряд Хаттаба численностью в 1–1,5 тысячи человек.
Около десяти часов вечера, примерно через 3–4 часа после наступления темноты, роту атаковали крупные силы боевиков.
Возможный путь отхода оказался блокирован. Ночью на КП 104-го полка поняли, что ситуация критическая, но резерв, имевшийся на руках у командира, оказался более чем скромен: еще одна усиленная рота. Она попыталась пройти почти тот же путь, что 6-я днем, но столкнулась на рубеже речки Абазулгол с заслонами чеченцев. Ввиду явного превосходства неприятеля попытки прорыва пришлось отложить до утра.
Около трех ночи к десантникам вышел разведвзвод с соседней высотки под командой майора Доставалова — единственная помощь. На высоте оставалось не более 40–50 бойцов, многие из которых были уже ранены. Учитывая лютые ночные морозы, многие из них, вероятно, успели замерзнуть насмерть. Для финального штурма боевики сформировали группу добровольцев по крайней мере в 70 человек. Учитывая численность людей на высоте и недостаток боеприпасов после длительного боя, этого вполне могло хватить. Атака шла под огнем артиллерии, однако боевики упорно продвигались к позициям израненных и обмороженных десантников. Две атакующих группы прикрывали друг друга и давили защитников высоты 776 массой огня.
Около трех ночи с высоты вызвали огонь артиллерии на себя. В 06–10 Евтюхин в последний раз вышел на связь. Около семи часов прозвучали последние выстрелы.
Сразу же после боя основные силы Хаттаба двинулись на Сельментаузен. Часть отряда оставалась в районе села, чтобы рассредоточиться и перейти к партизанским действиям. Другая ушла дальше на восток.
Наутро к позициям одной из рот вышли два солдата, уцелевших в ночном бою. Они и стали первыми вестниками гибели 6-й роты. Днем 1 марта артиллерия и авиация активно обстреливала район прорыва боевиков. Эти удары нашли цель, однако помочь 6-й роте уже не могли. На высоте нашли 84 тела. Шестеро солдат разными путями вышли к своим.
Потери боевиков определить точно достаточно сложно. Официально российская сторона заявила о гибели пяти-шести сотен сепаратистов. Такой результат, конечно, несколько подсластил бы пилюлю, однако приходится признать эти данные завышенными. Если боевиков погибло так много, непонятно, кто же все-таки добил 6-ю роту — у Хаттаба, если учесть обычное соотношение убитых и раненых, при таких потерях не осталось бы бойцов на ногах. Действительные потери противника, вероятно, скромнее. По данным боевиков (в том числе по показаниям пленных), непосредственно в бою с 6-й пдр «стали шахидами» 25 человек, убитых на месте. Открытым остался вопрос о том, включены ли в это число иностранцы — их в отряде Хаттаба было много. Кроме того, Хаттаб озвучил потери от артиллерийских ударов по идущим на прорыв — примерно 30 убитых. Еще примерно столько же умерших, раненых и умирающих насчитала на своем пути разведгруппа 45-го полка, шедшая по следам хаттабовцев после гибели 6-й роты. Наконец, преследуя чеченцев, русские пленили по разным данным от двухсот до четырехсот боевиков, значительная часть которых была ранена. В частности, организованно капитулировал полевой командир Махмуд Адаев, сдавший весь свой отряд в тридцать человек и указавший, где находятся его раненые подчиненные. Таким образом, потери чеченцев непосредственно на высоте 776 оказались умеренными, но в целом прорыв в районе Сельментаузена стоил Хаттабу дорого и хорошо проредил его людей, прежде чем им удалось рассеяться по лесам и поселкам.
6-й роте не удалось остановить выход отряда Хаттаба из окружения. Потери чеченцев оказались ощутимыми, но умеренными, и основные силы выбрались из ловушки. Заявленные 500 боевиков десантники точно не перебили хотя бы потому, что 500 трупов невозможно потерять. Утверждения федеральных властей о выносе такой массы убитых и раненых на руках звучат откровенной натяжкой: кроме тел боевики тащили оружие, боеприпасы и снаряжение, и просто не имели возможности волочь за собой массу покойников. Все это, однако, не имеет ни малейшего значения. 6-я рота 104-го пдп до конца выполнила свой долг, несмотря на катастрофическое развитие событий, легла костьми на пути противника и нанесла ему такие потери, какие смогла. Однако мертвыми героями не стоит прикрывать промахи живых.
Основной причиной трагедии 6-й роты оказались ошибки в организации операции и общие пороки тогдашней Российской армии. Во-первых, РА не имела навыков и технических средств для эффективного ведения ночной войны, а основные события на высоте произошли как раз в темное время суток. Во-вторых, полностью провалили разведку: движение нескольких сот боевиков оказалось никак не отслежено. Конечно, сыграл свою роль и неприятель. Не следует забывать, что Хаттаб имел огромный опыт и отличные навыки партизанских действий, и маскировку марша организовывал целенаправленно и эффективно, а чеченцы действовали в бою решительно и умело. Вообще, боевики времен начала Второй чеченской — это, без преувеличения, самый хорошо подготовленный и мотивированный враг из всех, с кем русским пришлось сталкиваться за всю постсоветскую историю.
Однако в реальности мы имеем то, что имеем: 6-я рота и все наши силы в этом районе оказались «слепыми», в то время как противник, напротив, был неплохо осведомлен о силах и расположении русских частей. Никто кроме командования Объединенной группировки и непосредственных командиров десанта за это, конечно, не может отвечать. Позже говорили, что основные усилия по разведке местности и противника были брошены на Шатой и Итум-Кале, а возможные собственные усилия десантников оказались парализованы распоряжениями свыше. Распоряжениями, заметим, отданными из самых лучших побуждений: не давать разведчикам отрываться от прикрытия артогнем. Поддержка с воздуха не могла прийти из-за чудовищных проблем взаимодействия авиации с войсками на местах и тех же самых ночных условий боя. Ни ночных, ни всепогодных вертолетов русские не имели.
Кроме того, никто кроме командования ОГВ не может отвечать за то, в каком виде 6-я пдр убыла на театр боевых действий. Комплектование роты закончилось буквально перед вылетом, командир получил роту под начало тоже буквально перед отправкой на войну. Ни солдаты, ни офицеры не прошли ничего, что могло бы походить на боевое слаживание, и командир попросту не имел — и не мог иметь! — четкого понимания возможностей своей части. Да, естественно, возникают вопросы о том, почему управление ротой оказалось так быстро потеряно, но ведь невозможно ожидать от только-только назначенного ротного, что он сможет мгновенно освоиться в незнакомой части и покажет свои лучшие качества в острой ситуации. А ситуация оказалась не просто острой, а сопряженной с чудовищной опасностью: на порядок численно превосходящий противник, ночь, отсутствие эффективной поддержки.
Наконец, не следует забывать о том, как развивались события с точки зрения командиров операции. А они объективно до самой ночи не имели вообще никаких данных о том, что происходит на высоте 776. А когда начался бой, положение из штаба не выглядело критическим. В сущности, катастрофа стала полностью очевидной только на следующий день — когда 6-й роты уже несколько часов не было.
Наконец, по причинам и субъективного, и объективного свойства, события на высоте развивались очень быстро. Рота оказалась взята врасплох, один из взводов перебит на марше еще на склоне — тяжелые потери начались даже не в первые минуты, а в первые секунды боя. При этих условиях действительные потери боевиков в несколько десятков убитых и неизвестное число раненых непосредственно в бою с 6-й пдр — не умаление подвига, а напротив, свидетельство отчаянного сопротивления русских солдат. В ситуации, когда события стремительно развивались от плохого к худшему, а управление ротой рухнуло, десантники продолжали отстреливаться и делать то, что еще можно было сделать. При этом рук не поднял вообще ни один человек. Десантники продемонстрировали как минимум личное мужество и готовность защищаться до последней капли крови. Остается только сожалеть, что лучшего применения этой храбрости — например, похоронить Хаттаба прямо в окрестностях Улус-Керта — так и не нашлось."
Этот материал выбивается из ряда других материалов этого раздела нашего сайта. Здесь нет детального портрета одной личности. Это коллективный портрет подвига 90 русских солдат и офицеров, просто исполнивших свой воинский долг перед Родиной. И все-таки этот подвига показывает пример силы человеческого духа и вдохновляет. Особенно на фоне подлости и предательство, которое совершилось тогда же, на том же самом месте, и стало одной из причин трагедии.
За выход из окружения Хаттаб заплатил 500 тыс. долларов. Но на его пути встала 6-я рота 104-го гвардейского парашютно-десантного полка. На 90 псковских десантников навалились 2500 чеченских боевиков.
• Это случилось 17 лет назад, 1 марта 2000 года. Но у Сергея Ш. – офицера подразделения особого назначения (ОСНАЗ) Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба всё осталось не только в памяти. По его выражению, «для истории», он сохранил отдельные копии документов с записями радиоперехватов в Аргунском ущелье. Из разговоров в эфире гибель 6-й роты предстает совсем по-другому, чем твердили все эти годы генералы.
• Той зимой разведчики-«слухачи» из ОСНАЗа радовались. «Шайтанов» выбили из Грозного и окружили под Шатоем. В Аргунском ущелье чеченским боевикам должны были устроить «маленький Сталинград». Около 10 тысяч бандитов находилось в горном «котле». Сергей рассказывает, что в те дни спать было невозможно.
1 марта 2000 года 6-я рота псковских десантников приняла неравный бой...
• Вокруг все грохотало. День и ночь террористов «утюжила» наша артиллерия. А 9 февраля фронтовые бомбардировщики Су-24 впервые за время операции в Чечне сбросили на боевиков в Аргунском ущелье объемно-детонирующие авиационные бомбы весом полторы тонны. От этих «полторашек» бандиты несли огромный урон. С перепугу они вопили в эфире, мешая русские и чеченские слова:
– Русня применила запрещённое оружие. После адских взрывов от нохчей даже пепла не остаётся.
• И дальше шли слёзные просьбы о помощи. Главари боевиков, окруженных в Аргунском ущелье, именем Аллаха призывали своих «братьев» в Москве и Грозном не жалеть денег. Цель первая – прекратить сбрасывать на Ичкерию «негуманные вакуумные» бомбы. Вторая – купить коридор для выхода в Дагестан.
• Из «аквариума» – штаб-квартиры ГРУ – осназовцам на Кавказе пришло особо секретное задание: круглосуточно фиксировать все переговоры не только боевиков, но и нашего командования. Агентура сообщала о намечавшемся сговоре.
• В последний день февраля, вспоминает Сергей, нам удалось перехватить разговор по радио Хаттаба с Басаевым:
– Если впереди собаки (так боевики называли представителей внутренних войск), можно договориться.
– Нет, это гоблины (то есть десантники, на жаргоне бандитов).
• Тогда Басаев советует Черному арабу, руководившему прорывом:
– Слушай, может, давай обойдем? Они нас не пустят, только себя обнаружим…
– Нет, – отвечает Хаттаб, – мы их перережем. Я заплатил за проход 500 тысяч американских долларов. А этих шакалов-гоблинов начальники подставили, чтобы замести следы.
• И всё же по настоянию Шамиля Басаева сначала вышли по радио на командира батальона подполковника Марка Евтюхина, находившегося в 6-й роте, с предложением пропустить их колонну «по-хорошему».
– Нас тут очень много, раз в десять больше вас. Зачем тебе неприятности, командир? Ночь, туман – никто не заметит, а мы очень хорошо заплатим, – увещевали по очереди то Идрис, то Абу Валид – полевые командиры из особо приближенных к Хаттабу.
Но в ответ раздался такой виртуозный мат, что переговоры по радио быстро прекратились. И понеслось…
• Атаки шли волнами. Причем не психические, как в фильме «Чапаев», а душманские. Используя горную местность, боевики подбирались почти вплотную. И тогда схватка переходила в рукопашную. В ход шли штык-ножи, саперные лопатки, металлические приклады «сучек» (десантный вариант автомата Калашникова укороченный, со складывающимся прикладом).
• Командир разведывательного взвода гвардии старший лейтенант Алексей Воробьев в жестокой схватке лично уничтожил полевого командира Идриса, обезглавив банду. Командиру самоходной артиллерийской батареи гвардии капитану Виктору Романову взрывом мины оторвало обе ноги. Но он до последней минуты жизни корректировал огонь артиллерии.
• Рота сражалась, удерживая высоту, 20 часов. К боевикам подтянулись два батальона «Белых ангелов» – Хаттаба и Басаева. 2500 против 90.
• Из 90 десантников роты погибли 84. Позже 22 присвоено звание Героев России (21 – посмертно), а 63 награждены орденом Мужества (посмертно).
• Хаттабовцы потеряли 457 отборных боевиков, но так и не смогли прорваться к Сельментаузену и дальше – на Ведено. Оттуда дорога на Дагестан была уже открыта. По высокому приказу с неё сняли все блокпосты. Значит, не врал Хаттаб. Он действительно купил проход за полмиллиона баксов.
• Сергей достает с книжной полки стреляную гильзу. И без слов понятно, оттуда. Потом вываливает на стол кипу каких-то бумаг. Цитирует бывшего командующего группировкой в Чечне генерала Геннадия Трошева: «Я часто задаю себе мучительный вопрос: а можно ли было избежать таких потерь, все ли мы сделали, чтобы спасти десантников? Ведь твой долг, генерал, в первую очередь заботиться о сохранении жизни. Как ни тяжело сознавать, но, наверное, мы сделали тогда не всё».
• Героя России не нам судить. Он погиб в авиационной катастрофе. Но до последнего его, видимо, мучила совесть. Ведь по свидетельству разведчиков, во время их докладов с 29 февраля по 2 марта командующий ничего не соображал. Он отравился паленой водкой моздокского разлива.
• За гибель героев-десантников тогда наказали «стрелочника»: командира полка Мелентьева перевели в Ульяновск начальником штаба бригады. В стороне остались и командующий восточной группировкой генерал Макаров (шесть раз просил его Мелентьев дать роте возможность отойти, не губить ребят) и другой генерал – Ленцов, возглавлявший оперативную группу ВДВ.
• В те же мартовские дни, когда ещё не успели похоронить 6-ю роту, начальник Генштаба Анатолий Квашнин, как и другие известные генералы последней чеченской войны – Виктор Казанцев, Геннадий Трошев и Владимир Шаманов, посетил столицу Дагестана. Там они получили из рук местного мэра Саида Амирова серебряные кубачинские шашки и дипломы о присвоении им званий «Почетного гражданина города Махачкалы». На фоне огромных потерь, понесенных российскими войсками, это выглядело крайне неуместно и бестактно.
• Разведчик берёт со стола другую бумагу. В докладной записке тогдашнего командующего ВДВ генерал-полковника Георгия Шпака министру обороны РФ Игорю Сергееву снова генеральские оправдания: «Попытки командования оперативной группы ВДВ, ПТГр (полковой тактической группы) 104-го гвардейского пдп деблокировать окруженную группировку из-за сильного огня бандформирований и сложных условий местности успеха не принесли».
• Что стоит за этой фразой? Как считает осназовец – в этом героизм солдат и офицеров 6-й роты и до сих пор непонятные неувязки в высшем звене руководства. Почему к десантникам вовремя не пришла помощь? В 3 часа утра 1 марта к окруженным смог прорваться взвод усиления, который возглавил заместитель Евтюхина гвардии майор Александр Доставалов, который впоследствии погиб вместе с 6-й ротой. Однако почему всего один взвод?
• «Страшно об этом говорить, – Сергей берёт в руки другой документ. – Но две трети наших десантников погибли от огня своей артиллерии. Я был 6 марта на этой высоте. Там старые буки как косой скошены. Минометами «Нона» и полковой артиллерией по этому месту в Аргунском ущелье выпущено около 1200 боеприпасов. И неправда, что якобы Марк Евтюхин сказал по рации: «Вызываю огонь на себя». На самом деле он кричал: «Вы козлы, вы нас предали, суки!»
Прошло 17 лет со дня гибели 84 псковских десантников в неравном бою с боевиками в Аргунском ущелье.
Официальное расследование трагедии давно закончено, его материалы засекречены. Никто не наказан. Но родственники погибших уверены: 6-ю роту 104-го полка ВДВ предало командование федеральной группировки
К началу 2000 года основные силы чеченских боевиков были блокированы в Аргунском ущелье на юге республики. 23 февраля глава объединенной группировки войск на Северном Кавказе генерал-лейтенант Геннадий Трошев сообщил, что с боевиками покончено – якобы остались только небольшие банды, только и мечтающие, сдаться в плен. 29 февраля командующий водрузил российский триколор над Шатоем и повторил: чеченских банд не существует. Центральные телеканалы показали, как министр обороны Игорь Сергеев докладывает и.о. президента Владимиру Путину об «успешном завершении третьего этапа контртеррористической операции на Кавказе».
В это самое время несуществующие банды общей численностью около трех тысяч человек обрушились на позиции 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка, занимавшей высоту 776.0 у селения Улус-Керт Шатойского района. Бой продолжался около суток. К утру 1 марта боевики уничтожили десантников и прошли к селению Ведено, где и рассредоточились: одни сдались в плен, другие ушли продолжать партизанскую войну.
Приказано молчать
2 марта прокуратура Ханкалы возбудила уголовное дело по факту массового убийства военнослужащих. Один из прибалтийских телеканалов показал кадры, снятые профессиональными операторами со стороны боевиков: бой и куча окровавленных трупов российских десантников. Информация о трагедии достигла Псковской области, где дислоцировался 104-й парашютно-десантный полк и откуда родом были 30 из 84 погибших. Их родственники потребовали сообщить правду.
4 марта 2000 года начальник пресс-центра ОГВ на Северном Кавказе Геннадий Алехин заявил, что информация о больших потерях, понесенных десантниками, не соответствует действительности. Более того, никаких боевых действий в указанный период вообще не велось. На следующий день к журналистам вышел командир 104-го полка Сергей Мелентьев. С момента боя прошло пять дней, и в большинстве семей уже знали о гибели своих близких через сослуживцев на Кавказе. Мелентьев прояснил немногое: «Батальон выполнял задачу блокирования. Разведка обнаружила караван. Комбат выдвинулся к месту боя, управлял подразделением. Солдаты с честью выполнили свой долг. Я горжусь своими людьми».
6 марта о гибели десантников рассказала одна из псковских газет. После этого командир 76-й гвардейской Черниговской воздушно-штурмовой дивизии генерал-майор Станислав Семенюта запретил пускать автора статьи Олега Константинова на территорию части. Первым официальным лицом, признавшим гибель 84 десантников, стал губернатор Псковской области Евгений Михайлов – 7 марта он сослался на телефонный разговор с командующим ВДВ генерал-полковником Георгием Шпаком. Сами военные молчали еще три дня.
Родственники погибших осаждали КПП дивизии, требуя выдать им тела. Однако самолет с «грузом 200» посадили не в Пскове, а на военном аэродроме в Острове и держали там гробы несколько дней. 9 марта одна из газет со ссылкой на источник в штабе ВДВ написала, что на столе у Георгия Шпака уже неделю лежит поименный список погибших. Командующему было во всех подробностях доложено об обстоятельствах гибели 6-й роты. И только 10 марта молчание наконец нарушил Трошев: его подчиненные якобы не знали ни о количестве погибших, ни о том, к какому подразделению они принадлежат!
Хоронили десантников 14 марта. На траурную церемонию в Пскове ждали Владимира Путина, но он не приехал. На носу были президентские выборы, а цинковые гробы – не лучший «пиар» для кандидата. Удивительнее, однако, что не приехали ни глава Генштаба Анатолий Квашнин, ни Геннадий Трошев, ни Владимир Шаманов. В это время они находились с важным визитом в Дагестане, где получали звания почетных граждан дагестанской столицы и серебряные кубачинские шашки из рук мэра Махачкалы Саида Амирова.
12 марта 2000 года появился президентский указ №484 о присвоении 22 погибшим десантникам звания Героя России, остальные погибшие удостоились ордена Мужества. Избранный президентом Владимир Путин все-таки приехал в 76-ю дивизию 2 августа, на день ВДВ. Он признал вину командования «за грубые просчеты, которые приходится оплачивать жизнями русских солдат». Но ни одно имя названо не было. Спустя три года дело о гибели 84 десантников было закрыто заместителем Генпрокурора Сергеем Фридинским. Материалы следствия до сих пор не обнародованы. Картину трагедии десять лет по крупицам собирают родственники и сослуживцы погибших.
Высота 776.0
104-й парашютно-десантный полк перебросили в Чечню за десять дней до трагического боя. Подразделение было сводным – его на месте доукомплектовывали бойцами из 76-й дивизии и бригад ВДВ. В 6-й роте оказались бойцы из 32 регионов России, а командиром был назначен майор спецназа Сергей Молодов. Он и с бойцами познакомиться не успел, как роту уже отправили на боевое задание.
28 февраля 6-я рота и 3-й взвод 4-й роты начали 14-километровый марш-бросок в сторону Улус-Керта – без предварительной разведки местности, без обучения молодых солдат ведению боевых действий в горах. На выдвижение были отведены сутки, что очень мало, учитывая постоянные спуски-подъемы и высоту местности – 2400 метров над уровнем моря. Вертолеты командование решило не использовать – якобы из-за отсутствия естественных площадок для приземления. Отказались даже забросить в точку выдвижения палатки и печки-буржуйки, без которых солдаты замерзли бы насмерть. Десантники вынуждены были тащить весь скарб на себе, и из-за этого не взяли тяжелого вооружения.
Целью марш-броска было занять высоту 776.0 и не допустить прорыва боевиков на этом направлении. Задание было заведомо невыполнимо. Военная разведка не могла не знать, что к прорыву через Аргунское ущелье готовятся около трех тысяч боевиков. Такая толпа не могла незаметно продвигаться на протяжении 30 километров: в конце февраля в горах почти нет «зеленки». Путь у них был один – через ущелье по одной из двух десятков троп, многие из которых выходили прямо к высоте 776.0.
– Нам приводили аргументы командования: мол, на каждой тропе по роте десантников не поставишь, – рассказал один из военнослужащих 76-й дивизии. – Но можно было наладить взаимодействие между подразделениями, создать резерв, пристрелять пути, по которым ждали боевиков. Вместо этого почему-то позиции десантников оказались хорошо пристреляны боевиками. Когда закипел бой, солдаты с соседних высот рвались на помощь, запрашивали приказ командования, но ответом было категорическое «нет». Ходили слухи, что чеченцы выкупили проход по ущелью за полмиллиона долларов. Многим чиновникам с российской стороны было выгодно, чтобы они вырвались из окружения, – они хотели и дальше зарабатывать на войне.
Первое столкновение разведчиков 6-й роты с боевиками произошло 29 февраля в 12.30. Сепаратисты были удивлены, встретив на пути десантников. Во время короткой перестрелки они кричали, что их надо пропустить, потому что командиры уже обо всем договорились. Существовала ли эта договоренность на самом деле, проверить уже невозможно. Но все милицейские блокпосты по дороге на Ведено почему-то были сняты. По данным радиоперехватов, глава боевиков эмир Хаттаб получал по спутниковой связи команды, просьбы, подсказки. И его собеседники находились в Москве.
Ротный Сергей Молодов погиб от снайперской пули одним из первых. Когда командование взял на себя комбат Марк Евтюхин, десантники уже находились в непростом положении. Окопаться они не успели, и это резко понизило их обороноспособность. Начало боя застало один из трех взводов при подъеме на высоту, и большую часть гвардейцев боевики расстреляли, как мишени в тире.
Евтюхин находился на постоянной связи с командованием, просил подкрепления, поскольку знал: свои десантники стоят в 2-3 километрах от высоты 776.0. Но на донесения о том, что он отражает нападение нескольких сотен боевиков, ему спокойно отвечали: «Всех уничтожить!»
Офицеры-десантники рассказывают, что заместитель командира полка запретил вступать с Евтюхиным в переговоры, поскольку тот, дескать, паникует. На самом деле паниковал он сам: поговаривали, что после командировки в Чечню подполковник Евтюхин должен был занять его должность. Замкомполка сказал комбату, что свободных людей у него нет, и призвал соблюдать режим радиомолчания, чтобы не мешать работать фронтовой авиации и гаубицам. Однако огневую поддержку 6-й роте оказывала только полковая артиллерия, орудия которой работали на пределе дальности. Артиллерийский огонь нуждается в постоянной корректировке, а у Евтюхина не было специальной приставки к рации для этой цели. Он вызывал огонь по обычной связи, и многие снаряды падали в зоне обороны десантников: у 80 процентов погибших бойцов потом были обнаружены осколочные ранения от чужих мин и от «своих» снарядов.
Десантники не получили никакого подкрепления, хотя окрестности были нашпигованы войсками: федеральная группировка в радиусе ста километров от села Шатой насчитывала свыше ста тысяч военнослужащих. В распоряжении командующего подразделениями ВДВ на Кавказе генерал-майора Александра Ленцова имелась и дальнобойная артиллерия, и высокоточные установки «Ураган». Высота 776.0 была в зоне их досягаемости, но ни одного залпа по боевикам не последовало. Выжившие десантники рассказывают, что к месту боя прилетал вертолет «Черная акула», дал один залп и улетел. Командование впоследствии утверждало, что в таких погодных условиях вертолеты использовать было нельзя: темно и туманно. Но разве создатели «Черной акулы» не прожужжали всей стране уши, что этот вертолет всепогодный? Через сутки после гибели 6-й роты туман не помешал вертолетчикам невооруженным глазом рассмотреть и доложить, как боевики собирают на высоте тела убитых десантников.
В три часа ночи 1 марта, когда бой шел уже около 15 часов, к окруженным самовольно прорвались пятнадцать гвардейцев из 3-го взвода 4-й роты во главе с майором Александром Достоваловым. Чтобы воссоединиться с комбатом, Достовалову и его бойцам потребовалось сорок минут. Еще 120 де-
сантников под командованием начальника разведки 104-го полка Сергея Барана также самовольно снялись с позиций и форсировали реку Абазулгол, двигаясь на помощь Евтюхину. Они уже начали подъем к высоте, когда их остановил приказ командования: прекратить продвижение, вернуться на позиции! Командир группы морской пехоты Северного флота генерал-майор Александр Отраковский неоднократно просил разрешения прийти на помощь десантникам, но так его и не получил. 6 марта из-за этих переживаний у Отраковского остановилось сердце.
Связь с Марком Евтюхиным прекратилась 1 марта в 6 часов 10 минут. По официальной версии, последние слова комбата относились к артиллеристам: «Вызываю огонь на себя!» Но сослуживцы рассказывают, что в свой последний час он помянул командование: «Вы нас предали, суки!»
Федералы появились на высоте лишь спустя сутки после этого. Вплоть до утра 2 марта никто не обстреливал высоту 776.0, где хозяйничали боевики. Они добили раненых десантников, свалив их тела в кучу. На труп Марка Евтюхина надели наушники, установили перед ним рацию и водрузили на самый верх кургана: дескать, зови – не зови, никто к тебе не придет. Боевики унесли с собой тела почти всех своих убитых. Они не торопились, словно и не было вокруг стотысячной армии, словно кто-то гарантировал, что ни один снаряд не упадет на их голову.
После 10 марта военные, скрывавшие гибель 6-й роты, ударились в патриотический пафос. Сообщалось, что ценой своей жизни герои уничтожили около тысячи боевиков. Хотя никто и по сей день не знает, сколько сепаратистов было убито в том бою. Прорвавшись к Ведено, чеченцы сбросили балласт: несколько десятков раненых сдались в плен внутренним войскам (сдаваться десантникам они категорически отказывались). Большая их часть вскоре оказалась на свободе: местные милиционеры уступали настойчивым просьбам местных жителей вернуть в семьи кормильцев. Не менее полутора тысяч боевиков ушли в горы на восток сквозь места дислокации федералов. Как им это удалось, никто не выяснял. Ведь, по словам генерала Трошева, от бандформирований остались одни огрызки, а мертвые десантники пришлись авторам версии очень кстати: мол, эти герои и уничтожили всех бандитов. Договорились до того, что 6-я рота ценой своей жизни спасла российскую государственность, сорвав планы бандитов по созданию на территории Чечни и Дагестана исламского государства.
Находка для пиара
Президент Путин сравнил подвиг 6-й роты с подвигом героев-панфиловцев и высказался за создание памятника десантникам. Военные взяли под козырек, и 3 августа 2002 года состоялось торжественное открытие 20-метровой конструкции в форме раскрытого парашюта возле КПП 104-го полка в Черехе. Под куполом выгравировали 84 автографа погибших бойцов.
– Против такой версии памятника возражали почти все родственники ребят и псковские власти, – говорит Татьяна Коротеева, мама рядового Александра Коротеева. – Но военные сделали, как им было надо. Нам поначалу как-то дико было возлагать цветы парашюту, но потом привыкли.
Василия Достовалова, отца Героя России майора Александра Достовалова, на открытие памятника не пригласили. Он сперва по несколько раз в год мотался из Симферополя в Псков на могилу сына, а к августу 2002 года стало туго с деньгами. Средства на дорогу собрали крымские десантники, которые нашли старика – как же, у них на Украине живет отец самого Достовалова!
Но выступить на открытии «парашюта» Василию Васильевичу не дали. Достовалов завелся: мол, сын на окруженную сопку пробился, а я на трибуну не смогу? Но офицеры встали у него на пути: вдруг старик что-нибудь ляпнет не то? От родителей и вдов не выступал никто. Зато те, кого торжественно приглашали на трибуну, даже не потрудились поинтересоваться историей боя под Улус-Кертом. Никто из выступавших не назвал ни одного из погибших по имени. А вице-спикер Совета Федерации предложил почтить память «погибших в скоротечном бою». То же самое повторилось в марте 2010 года на десятилетии подвига 6-й роты. Приехал полпред президента в Северо-Западном округе Илья Клебанов, достал из кармана бумажку, прочитал. После него выступали сослуживцы. Нынешнего комполка трясло, он только и смог сказать: «Вечная память ребятам!»
У некоторых стариков не было возможности приехать на открытие памятника или на 10-летие подвига 6-й роты. Им собирали деньги небогатые сослуживцы их детей.
– Надежда Григорьевна Нищенко, мама рядового Алексея Нищенко, попросила администрацию поселка Бежаницы, где она проживает, помочь ей добраться в Псков на очередную годовщину памяти ребят, – рассказывает мать Миши Загораева, Александра Александровна. – Администрация ей отказала, но сама приехала на машине. Мать добиралась на перекладных.
Погибшие дети Загораевой и Коротеевой были из 4-й роты – из тех, кто без приказа прорвался на выручку окруженным товарищам вместе с майором Достоваловым. Все 15 бойцов погибли, Героя России дали только троим. Перед открытием памятника родственников погибших собрали в доме офицеров и сказали: «С родителями Героев у нас будет отдельный разговор, а остальные, пожалуйста, погуляйте». Разговор был о пособиях и выплатах. Нельзя сказать, что власти отвернулись от родственников героев-десантников. Многие семьи получили квартиры. Но до сих пор ни одна семья не получила компенсации за погибшего, которая в 2000 году составляла 100 тысяч рублей. Кое-кто из близких героев пытается отсудить эти деньги через Страсбургский суд по правам человека.
Семьи погибших создали организацию «Красные гвоздики», чтобы сохранить о ребятах память и попытаться выяснить правду об их гибели.
– Ко мне приходили ребята из полка, говорили, что им все рассказывать нельзя, – говорит Александра Загораева. – Они на карте показывали, где сидели с оружием в руках, готовые броситься на выручку роте. Но приказа не было. Человека, который заводил уголовное дело по факту гибели роты, уволили. Он сказал мне, что знает, как погибли ребята, и расскажет нам, когда выйдет на пенсию. Нам многие рассказывали, что тропу с нашими мальчиками продали. Кто продал, мы, наверное, уже не узнаем. Спустя три года мы хотели ознакомиться с материалами расследования – нам почитать их не дали.
За гибель героев ответил командир 104-го полка Сергей Мелентьев, который во время боя шесть раз просил командующего Восточной группировкой генерала Макарова разрешить роте отступить. Мелентьева перевели в Ульяновск с понижением. Перед отъездом из Пскова он заходил в каждый дом, где жили семьи погибших солдат, и просил прощения. Спустя два года Мелентьева не стало – у 46-летнего полковника не выдержало сердце.
Непросто сложились судьбы шестерых выживших десантников. В полку многие считали их предателями. Ходили слухи, что у двоих даже автоматы были в смазке, с полными магазинами: якобы они где-то отсиделись, пока шел бой. Большинство офицеров части были против того, чтобы их представляли к наградам. Но пятеро из них получили Ордена Мужества, а рядовой Александр Супонинский – звезду Героя России. Он приезжает почти на каждое мероприятие в дивизию.
– Мне помогли с квартирой в Татарстане, стал искать работу, – говорит Александр. – Но Героя России, которому положены льготы, путевки, санаторные, брать нигде не хотели. Спрятал звезду – сразу получил работу.
Родина на протяжении десяти лет не забывает своих героев, обнаружив в них редкий сегодня потенциал для пиара. В 2004 году в Лужниках прошла премьера мюзикла «Воины духа», призванного, по мысли создателей, увековечить память 6-й роты. Премьеру предварило появление на сцене всех шести выживших десантников. Сюжет якобы о них: 18-летнего парня, перед которым открыты все дороги в жизни, искушает Провайдер, дьявол из Интернета, при помощи виртуального монстра, Супергероя. Демоны пытаются соблазнить призывника прелестями потребительского существования, но в борьбе за его душу им противостоит Комбат, прообразом которого стал Марк Евтюхин. И юноша двигается в вечность, навстречу боевому братству и героической смерти. Несмотря на участие нескольких раскрученных киноактеров, мюзикл не имел особого успеха.
О подвиге 6-й роты были также сняты патриотические фильмы «Прорыв» и «Русская жертва», сериалы «Честь имею» и «Грозовые ворота». В финале одной из этих картин на помощь перемолотившим сотни боевиков десантникам прилетают вертолеты и всех спасают. В титрах цинично сообщается, будто фильм основан на реальных событиях.
Другие статьи в литературном дневнике:
