В мире сказки о царе салт

ВОЛШЕБНЫЕ И РУКОТВОРНЫЕ ЧУДЕСА

http://lit.lib.ru/s/sedakowa_l_i/text_0010.shtml

ВЕЧЕР НА СВЯТКАХ
Сказка о царе Салтане начинается в один их тех долгих зимних святочных вечеров, когда девушки по разным приметам и поверьям загадывают на суженого. Две недели между рождественским и крещенским сочельниками это время веселых игр и колядок, когда по дворам ходят и величают хозяев ряженые, а те в ответ одаривают их лакомствами. Это время непредсказуемого и чудесного, когда день только-только начинает прибывать, а ночи еще такие темные. В эти самые длинные в году ночи нелегко разогнать тьму, вот люди и стараются приблизить свет весельем, шуткой и радостью. Желания, загаданные в это время, обязательно сбудутся, только нужно хорошо попросить и задобрить небесные силы. В этом сказочном мире умели ворожить и знали законы исполнения желаний. Все в этой сказке имеет свою цену, есть цена и исполнения желаний, надо только угадать, чем платить и сколько дать, ведь вся жизнь в этой сказке это непрерывный торг.
Как-то поздним вечерком сидели три девицы сестрицы и загадывали на суженого, которым каждая выбрала ни много ни мало, а самого батюшку царя. Занимались они при этом именно тем, чем занимались женщины в трех из пяти сказок Пушкина, они пряли. Нехитрое это дело, прядение, но это, впрочем, как посмотреть. Ведь с одной стороны это рукоделие, а с другой - так чистое колдовство: из хаоса кудели, из ее перепутанных волокон, девицы собственными руками прядут нить, нить своей судьбы. Делают они это то быстрее, то медленнее, то выходит из-под их рук ровная нить без утолщений, то вдруг появляется неровный участок, то узелок, то сильнее, то слабее закручивают они нитку.
В окно, перед которым они расположились, несмотря на то, что из него зимой дует и вечером приятнее сидеть перед уютной печкой поближе к теплу и свету, заглядывают Луна и звезды. Девицам же будто того и надо, будто от звезд им уютнее и светлее, будто свет звезд и Луны вплетают они в свои нити и прядут на своих прялках. Тянутся лучи в окно, переплетаются с пряжей и наматываются под тонкими пальцами юных прях в одну нить. Каждой пряхе своя звезда нашептывает что-то заветное, а они, послушные ее словам, назначают свою плату за желанное замужество.
Где-то рядом сидит и слушает своих дорогих дочерей их почтенная мамаша, баба Бабариха, хотя догадаться, что именно мать девиц скрывается под этим именем, нелегко. Сестры у младшей девицы, ставшей впоследствии царицей, были, а вот слово мать по отношению к Бабарихе ни разу в сказке не произносится, и мы можем только догадываться о родстве между ею и будущей царицей. Лишь уже почти что в самом конце сказки Пушкин называет Бабариху от лица Гвидона бабушкой, и только тогда мы достоверно убеждаемся в том, что именно она родила трех сестер, т.е. была она им матерью, а Салтану - тещей. Ну, а поскольку зятем Бабарихи был все-таки царь-отец, то Пушкин называет ее сватьей, как бы немного уравняв в семейном положении бабу и царя, чтобы не поставить ее над царем, ведь теща это почти что родная матушка.

ЗАМУЖЕСТВО БЕЗ СВАТОВСТВА
Каждая сказка, как и каждая страна, живет по своим обычаям. В некоторых странах, особенно на востоке принято, чтобы правитель ходил по вечерам, когда темно и он может оставаться неузнанным, по улицам своей столицы. Тогда он может без помех слушать, что думают и смотреть, как живут подданные. То ли царство Салтана было на востоке, то ли проезжавший по ночному городу царский поезд просто остановился перед одним из освещенных окон, то ли и царю в эту ночь и его звезды шептали о скорых переменах судьбе, только простоял царь "позадь забора" во все время разговора девиц. Очень уж понравилась ему искренность и непосредственность желания младшей, и скорый на решения царь вместе с осчастливленным им семейством немедленно поехал во дворец, где в тот же вечер состоялось венчание самодержавного властителя и пылкой девицы.
Девица не была знатного и богатого рола, к тому же она была сиротой, ведь упоминания об ее отце в сказке нет ни разу. Бабариха держала своих дочерей в строгости и послушании. Мы знакомимся с семейством поздним вечером, когда люди обыкновенно отдыхают или уже спят, а сестры все еще за работой. Две старших, рукодельных и послушных были ближе матери, они рассуждали и мечтали о простом и понятном, о еде и одежде. Младшая же все больше грезила о том, о чем и говорить-то вслух грешно, о любви. Откуда она могла набраться такого в порядочном доме, что это вообще такое - любовь - ни мать, ни сестры уразуметь не могли. Каково же им стало, когда именно эту, из рода вон младшую царь взял себе в жены.
Какое это оскорбление для матери, когда так просто, без сватовства и без сговора пусть даже и царь берет в жены младшую впереди старших. Как матери теперь исполнять свой родительский долг и выдать замуж старших дочерей, да и кого им теперь брать в мужья, кто они: свояченицы царя или, согласно своим желаниям, просто служанки в царских покоях, обыкновенные ткачиха и повариха? И кто теперь сама Бабариха, не то теща царя, не то мать прислуги? Как так вообще получилось, что дочь вышла из-под ее контроля, что же теперь родительское слово ничего не значит? Как теперь ей обращаться с дочерью, которой она еще вчера могла помыкать, как с матушкой царицей что ли? От хоровода этих мыслей можно было потерять голову, а потому на кухне ли, в ткацкой ли, но непрерывные разговоры трех баб крутились вокруг да около непонятной ситуации быстрее челноков. Надо было срочно делать что-то, надо было восстанавливать утраченное могущество, а для этого ждать удобного случая.

ПРОБЛЕМЫ МЕЗАЛЬЯНСА
Любящие редко замечают что-либо вокруг себя, им кажется, что все люди также счастливы, как и они, что все радуются их счастью. Сытые своей любовью, они не разумеют тех голодных, которые никогда не испытали этого чувства. Не вкусившие любви никогда не перестанут строить козни любящим, подобно тому, как голодные всегда стремятся опорочить или свергнуть сытых. Случай уже поджидал трех злодеек. Вскоре после свадьбы царь уехал на войну, на жестокий и долгий бой с врагом. У молодой и счастливой царицы во дворце не было близких людей. Она не умела достойно поставить себя перед приближенными, она даже не была их ровней. Ее подруги остались за стенами дворца, и разделить свое одиночество ей было не с кем.
Чтобы не скучать в дворцовых покоях, чтобы было, с кем поделиться и новыми ощущениями предстоящего материнства, и новыми впечатлениями от дворцовых ритуалов, от изобилия и роскоши, она приближает мать и сестер. Не без ее легкомысленной помощи эти самые близкие и родные ей женщины получают слуг, которыми начинают распоряжаться по своему усмотрению. Из служанок, на роль которых царь определил их во дворец, ткачиха и повариха незаметно превращаются в сестер самой царицы, а вчерашняя баба Бабариха поднимается до уровня и до высокого положения ее матушки.
Царица исполняет обещание и точно в срок, к исходу сентября рожает сына богатыря. Тогда, пользуясь и своим привилегированным положением при дворе, и доверчивостью юной матери, и тем, что в отсутствие царя крепкой власти во дворце не было, злодейки совершают первое преступление, после которого уже не могут остановиться. Бабы посылают царю ложную грамоту, оговаривая сестру и дочь, перед ним, отцом и мужем. Затем им удается подменить и ответный приказ царя, а затем вся троица радостно взирает на дело своих рук, на изгнание на верную смерть бедной жертвы с новорожденным дитятей. Даже беззащитный младенец, их внук и племянник не может остановить баб перед коварной местью. Смерть обоим и никак не меньше, вот их окончательный приговор. Преступление совершилось, но вот-вот приедет грозный, решительный, смелый добрый царь, он проведет дознание, выведет преступников на чистую воду и накажет виновных, но не тут-то было. Добро и справедливость еще долго не будут торжествовать в царстве славного Салтана, злодейки вошли во вкус и привыкли к безнаказанности.

ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ
В момент возвращения царя домой с войны только три человека доподлинно владели информацией обо всем, что в его отсутствие произошло во дворце. Эти трое завладели и ситуацией. Мать и сестры встретили царя слезами, они не скрывали неподдельное горе от утраты дочери-сестры и внука-племянника. Прямодушный отец ребенка даже представить себе не мог, насколько двуличными могут быть его новоиспеченные родственницы. Он без конца корит себя и само уничижает, он повержен в уныние и отчаяние от непоправимости ужасного преступления. Пушкин не сообщает нам, какую именно ложь сочинили бабы для сраженного и сломленного отца и мужа, и мы можем только догадываться о том, какие именно события произошли во дворце после приезда туда с поля боя Салтана.
Бабы могли передать ему, например, такую версию всего произошедшего. И жена, и отпрыск царя пребывали в добром здравии, как вдруг от царя пришел приказ об их немедленном утоплении в море. Несмотря на слезы и протест Бабарихи и ее дочерей, бояре подчинились этому страшному приказу. Царь с возмущением говорит, что он посылал иную грамоту, в которой велел ждать его возвращения, а до этого никаких действий не предпринимать. Придворные и бабы твердят одно, что именно царский приказ обрек несчастных на верную смерть. Но неужели никто, ни один человек при дворе не понял того, что в действительности произошло, а если такие люди были, почему они не открыли царю правду? Скорее всего, правдолюбцев в доме царя уже не осталось. За время его отсутствия власть в государстве фактически перешла к бабам, а все несогласные с ними и с их представлениями о порядке вещей и справедливости, по-видимому, уже получили свое. Таковые были либо просто уничтожены, либо сосланы подальше как нежелательные свидетели преступления.
Для пущей убедительности бабы могли представить дело так, что в отсутствие царя ими был раскрыт ужасный заговор, во главе которого стояла та самая кучка доверчивых бояр, которые вошли в спальню к царице с ребенком, "прочитали вслух указ" и объявили несчастным их "злую долю". Бояре не слишком задумывались над тем, что делают с женой и сыном царя. Они "в спальню к ней пришли толпой", по-видимому, главного боярина, того, кому царь доверил свои полномочия на время военных действий, в царстве не было. Получается, что толпа бояр, не разобравшись, откуда идет приказ, и кто его автор, по сути дела предала царя. В этот момент еще можно было спасти положение, например, направить к царю нового надежного гонца или поехать в действующую армию кому-то из знати, чтобы получить подтверждение страшного приказа из уст самого царя.
Когда дело уже было сделано, месть свершилась, бабы могли получить титул спасительниц государства от злой измены и на основании этого преспокойно переехать в тронный зал и расположиться там вокруг царя Салтана. Впрочем, они могли переехать туда самовольно сразу же после того, как раскрыли мнимый заговор бояр. Теперь выгнать их из тронного зала можно было только силой.
Бабы могли дойти и до того, что обвинили царя в помрачении ума и слабоумии. В самом деле, если государь доподлинно не помнил о том, что было написано в его грамотах, то он нуждается в опеке. Опекуншами будут, конечно же, они, спасительницы страны. Они запугали его тем, что могут предать огласке, сделать достоянием всего света то, что по его приказу безвинно погублены наследник и его мать. Они внушили царю, что в случае обнародования его темных дел, он потеряет лицо перед народом собственной страны и всего мира. Бабам удалось поработить царя, поселить в его душе тоску и страх, погрузить его в пучину нескончаемых мыслей о непоправимо потерянном прошлом.
За то время, что царь был на войне, власть перешла к тем, кто верен не ему, а Бабарихе с дочками. В стране фактически произошел дворцовый переворот, в результате которого царю было уже просто не на кого опереться. Вместо не слишком умных, но родовитых и опытных царедворцев, тех бояр, которых к власти поставил царь, править стали скороспелые, необразованные, жадные нувориши, приспешники и ставленники баб. С кем же еще, кроме таких людей могла поладить Бабариха, кого еще могла понять своим бабьим умом, и кто мог принять ее за хозяйку царства и госпожу в тронном зале? Новые придворные быстро и ловко растрачивали казну, спеша побыстрее насытиться и побольше урвать, они знали, что их час не долог. Государство при этом обрекалось на нестабильность и неминуемое обнищание, а сам царь - на неспособность царствовать в нем.

МАФИЯ ПРОТОКОЛОВ НЕ ВЕДЕТ
Царь, не привыкший ко лжи, двуличности, закулисным интригам, доносам, смелый и решительный в прямом бою с врагом, совершенно потерял себя. Ведь теперь самое разумное и правильное его приказание доходило до людей в невероятно искаженном виде. Он хотел творить благо для подданных, а получалось все наоборот, найти же виновного не было никакой возможности. Врали теперь вокруг царя все, потому что прямому, открытому, честному человеку просто невозможно было оказаться среди его окружения. От постоянной неразберихи царь в руках оборотистых злодеек, у которых не было ни чести, ни совести, стал как малое и неразумное дитя. Бабы добились своего, они вершили теперь всеми делами царства и с важностью сидели перед царским престолом. Титул царя становился почетным и номинальным, он стал всего лишь символом действительной власти в государстве, вся сила в котором была теперь за бабами.
Царь стал беспомощным и беззащитным, он почти помутился рассудком. Он без конца перебирает в уме недавние радости своей навсегда утраченной счастливой жизни, он не в состоянии понять, кто, как и когда разрушил его счастье. Все вокруг, вещи жены, распашонки и игрушки сына напоминают ему о былом. Его мысли ходят и ходят по нескончаемому кругу, из которого уже, кажется, просто нет выхода. Он привык видеть противника лицом к лицу в открытом бою, но как найти его здесь, когда на словах все хотят ему блага, а жизнь с каждым днем становится все более беспросветной. Все успокаивают его, все ему улыбаются, но кто-то же отдал приказ об утоплении его семьи, и этот кто-то, возможно, находится сейчас рядом с ним. Он знал своих бояр, на которых оставлял государство, когда уехал на войну. Они всегда ему верно служили, он их награждал и одаривал, он верил им, а они клялись ему в преданности. Как же они могли так поступить с ним, а, если это не они, то кто же наслал на него беду, и где ему теперь отыскать правду.
Эта сказка о том, какими методами правит мафия, о том, что может произойти в стране, когда к власти в ней пробились преступники. Они оплели царя такой сетью хитросплетений и интриг, что он стал черное видеть белым, а белое - черным. Он стал искать утешение только в одном, он искал чудеса в заморских странах, потому что спасти его могло только чудо. Он и верил-то теперь только в чудо, перестав верить в здравый смысл. Он был сломлен и не способен к самостоятельным действиям, он был околдован бабами. Его царство было полно чудес, но это были лишь страшные чудеса.
Мафия, как известно, протоколов не ведет, а потому все слова ее можно перевернуть как угодно и куда угодно. Эта сказка об испорченном телефоне, в котором, как и в детской игре, все слова по мере того, как они передаются по кругу от одного играющего к другому, искажаются до неузнаваемости. На другом конце провода звучит уже просто полный абсурд.
Обычно, если ситуация выходит из-под контроля и ею становится невозможно управлять, люди пытаются найти необычное, чудесное объяснение происходящего. Необъяснимое проще всего объяснить чудесами. Только, прежде чем уповать на чудо, стоит поискать простое, обыденное решение проблемы, которое подчиняется законам материального мира. Сказка учит нас тому, что если что-то вдруг разладилось, то разлад этот был кому-то нужен, причем, на другом конце испорченного телефона находится, скорее всего, хорошо знакомый человек. Он вник в обстоятельства наших дел, до тонкостей изучил наши слабости и отлично знает, чем, где и когда нам можно нанести вред, причем так, что именно на него никто и не подумает.

БОГАТЫРЬ
Хлещут морские волны, плывет по безбрежному морю бочка с несчастной женщиной и ее маленьким сыном, и следят за их плаванием только звезды на небе. Теперь та путеводная звезда, которая вложила в уста девицы слова о будущем сыне-богатыре, ведет уже их обоих по грозному морю к чудесному острову. Нет сил от отчаяния и горя у матери, зато у нее есть теперь сын-спаситель. Он - дитя любви, огонь желания его родителей продолжает теперь гореть в нем. Он, как и родители, только ждет своего часа, скоро он полюбит и забудет обо всем, кроме нее. Как и его отец с матерью, он потеряет голову от любви.
Мать "вопит" от безнадежного отчаяния, а сын заклинает волну, просит, чтобы она не губила их душу. Плавание продолжалось немногим более суток, к вечеру второго дня мольба возымела действие, и бочка оказалась на суше. Это чудесное спасение стало только началом метаморфоз, которые в корне преобразили жизнь матери и сына. Море выбросило их на чудесный остров исполнения желаний, где время подвластно иным законам, а чудеса приобретают материальную оболочку и становятся реальностью.
Прошло совсем немного времени со дня рождения богатыря, а он, совершая один подвиг за другим, уже спасает себя и мать, а потом и птицу лебедь. Царица исполнила обещание, сын царя действительно рожден героем, а герой умеет совершать свои подвиги легко, естественно и не задумываясь. Никто не учил его, как нужно разговаривать с волной, как добыть себе оружие на пустынном морском берегу, как никто не учил его мать любить. Все эти таланты были у них в крови. Если есть потребность любить, то обязательно найдется и тот, кто будет этой любви достоин. Если пришел в мир богатырь, то и оружие по его силам, и достойный противник не заставят себя ждать.
Сын не раздумывает ни минуты, видя перед собой поединок двух птиц, он сразу же видит, кто агрессор, а кто жертва, кто враг, а кто друг, против кого сражаться, а кому надо помочь, кто чужой, а кто свой. Он инстинктивно, всем своим существом ощущает, на чью сторону ему надо встать. Он делает выбор безошибочно, как женщина, готовая полюбить, безошибочно выбирает того, кто может стать ей мужем, а ее будущему ребенку - отцом. Поет посланная точно в цель стрела и вонзается злому коршуну прямо в шею. Для богатыря это обычное дело - восстанавливать попранную справедливость, он без этого не способен жить.
Герои поступают так всегда, а сила, данная им от рождения, проявляется уже в младенчестве. Малютка Геракл, лежа в колыбели, задушил двух ужасных змей, которые были посланы для его погибели ревнивой супругой Зевса Герой. Многие сказочные или мифические герои обрели свою истинную силу и мощь только после изгнания из родных мест, после заточения, изоляции или добровольного ухода от мира. Чем сильнее были те ограничения, под власть которых волей обстоятельств был на время поставлен герой, тем более широкие горизонты открывались перед ним, когда оковы сурового плена наконец-то отступали. Чем больше жизнь принижала героя, тем выше он потом поднимался. Как будто бы герою на всю его жизнь бывает отпущена точно отмеренная сила. Она целиком принадлежит ему, но до поры до времени ее нельзя пополнять извне. В период выживания, изоляции, простоя он почти не расходует ее, а только копит, как скопидом копит свое драгоценное золото. Зато после освобождения герой получает наконец-то возможность выплеснуть всю ее и сполна вложить в один удар.
Страдания, перенесенные за два дня странствий, стоят многих лет жизни в привольном родительском доме, а потому, испытав их и пройдя через них с честью, сын так рано повзрослел. Уже на третий день странствия изгнанники получили то, что у них было отнято на родине: столицу, подданных и пышный двор. На третий день безымянный царевич наконец-то получил имя, он нарекся князь Гвидон.

РОДОВОЕ ДРЕВО
Радость, согласие, спокойствие, кажется, отпущено в сказке сестрам-теткам с матерью-бабушкой и сестре-дочери с племянником-внуком одно на всех. Чем больше всего этого становится у изгнанников, тем меньше остается у тех, кто остался дома. Чем сильнее злятся бабы, оставшиеся на родине царицы и ее сына, тем больше жизненных благ получают те, против кого была направлена их злоба. Злоба эта, как будто бы отражаясь от невидимого зеркала, превращается в рог изобилия для Гвидона и его матери. Чем сильнее бабы отлучают Салтана от власти и разоряют его страну, тем прочнее становится правление его сына Гвидона и тем богаче делается его остров. В конце сказки все те чудеса, которые обрели на острове жизнь, становятся общим достоянием всей семьи Салтана.
Отец и мать с сыном, являющие собой разобщенные части этой семьи, по сути также являются единым целым. Чем тяжелее одному из них что-то совершить, тем проще становится делать это оставшимся. Эти трое также делают одно дело. Пока Салтан сломлен, подавлен и не в состоянии править страной, Гвидон работает и за себя, и за него, причем с удвоенным, утроенным рвением. Полученное воздаяние будет позднее распределено между всеми членами семьи.
Получается так, что в сказке нет отдельных героев, а есть только роль каждого в семье. На семейном древе одинаково важны все ветви, старые засыхают и отмирают, и тогда на их месте могут полноценно развиваться здоровые. Каждый герой сказки - служит своей роли, своему месту на этом древе, каждый по-своему прав. Бабариха, как мать была обязана выдать замуж каждую из дочерей, она больше любила похожих на нее старших дочек. Чтобы исполнить роль матери и сделать счастливой каждую из троих, она использует запрещенные приемы. Ее несколько оправдывает то, что перед ней возникли весьма непростые обстоятельства. Неожиданно она стала сватьей самого царя батюшки, а это поставило ее в очень трудное положение.
Так или иначе, но мать добивается своего. Ее старшие дочки, если и не вышли, как младшая, замуж за царя, то сидят, как это полагается царицам, возле него в тронном зале. Они разделяют с ним власть, и он ничего не предпринимает без их совета. Никаких других женщин возле царя более не видно, возможно, что именно ткачиха с поварихой утешали царя в его нелегкой доле вдовца. Возможно, что его склоняли к законному браку с одной из сестер. Во всяком случае, ни на кухне, ни за ткацким станком мы сестер царицы более не встретим.
Формально желание каждой из сестер, произнесенное в ту роковую ночь, исполнилось. Бабариха сделала все, чтобы пристроить всех дочек, чтобы всем выпала равная доля, и старшие, а не только младшая смогли побывать в роли цариц. Только, если законная царица сумела соблюсти условия договора и богатыря царю родила, то самозванки не стали кормить и одевать весь крещеный мир, нарушив тем самым обещание. Обе они преспокойно сидели в роскошных палатах дворца и ничего не делали для мира. Более того, они создавали всякие помехи на пути воссоединения Салтана с семьей, они выдвигали все новые и новые условия, пытаясь отдалить неминуемый конец своей власти над царем и его царством.
Царица была честнее, чем они, а потому исполнила данное обещание честно, без тайных козней. Заглянув в ту роковую, переломную ночь в будущее, она смогла укрепить и упрочить его реальным делом. Она подарила семейному древу новую ветвь, она дала роду царя не просто наследника, а сына-богатыря. Этим она одерживает верх над разлучницами, а сын помогает ей в этом, снимая с отца колдовские чары. За каждый новый оговор баб, за каждую следующую попытку погрузить царя в грезы ожидания и бездействия, он кусает каждую из теток в глаза, а родную бабушку в нос. Он пытается показать царю, кто виновник всех семейных бед, он демонстрирует, что если даже малюсенькая мошка может справиться с бабой и, оставшись невредимой, улететь, то мудрый, грозный, полновластный царь и подавно в состоянии вырваться от них на свободу.
В сказке баб, которые разрушили семью и сделались обидчицами родителей, наказывают не отец с матерью, а их сын. Это он берет на себя расплату за слезы несчастной матери, одиноко живущей за морем и за бесконечную грустную думу отца. Раз за разом сын отнимает у злых баб-жаб полноценное зрение и обоняние, он оставляет им две пары глаз и два носа на троих. Лишившись глаза, ткачиха с поварихой не могут сфокусироваться на глазах царя, гипнотическая сила их взгляда пропадает, и царь начинает постепенно смотреть на все собственными глазами.
Сказку можно прочесть и так: пока желания старших сестер не исполнятся, пока они не поцарствуют, младшей полноценной царицей не быть.

РОДОВОЙ ИММУНИТЕТ
Каждый герой сказки пользуется уже наработанной семейной традицией, программой, судьбой рода. Он пользуется и распоряжается тем, что ему написано на роду. Род огромен, он проходит сквозь века, прорастает сквозь время наподобие дерева. У рода много представителей, как у дерева - веток. В роду могут быть совершенно непохожие друг на друга люди, могут быть и такие, про которых принято говорить, что они из роду вон.
Род составлен из противоположностей, которые одинаково важны для него. Это воры и честные люди, пьяницы и непьющие, хозяева и слуги, талантливые и бесталанные, работящие и ленивые, порядочные люди и обманщики, всех не перечесть. Находясь на родовом древе, питая его и питаясь от него, сыны и дочери рода дают ему целый спектр как разрушительных, так и созидательных составляющих, в результате чего должна получиться законченная, гармоничная, но неведомая членам рода форма.
Все эти люди трудятся изо всех сил и делают это не зря. Они стараются сделать все, чтобы грядущие потомки смогли обрести стойкий врожденный иммунитет к разрушающим составляющим спектра общечеловеческих энергетик. Тогда каждый новый член семьи не должен будет заново проходить всю науку жизни, ему не придется все начинать с чистого листа. Он сможет просто вспомнить и упрочить то, что с плюсом, или легко изжить и отринуть то, что с минусом. Это те черты характера, те свойства натуры, неважно положительные или отрицательные, созидающие или разрушительные, которыми род уже обладал ранее через тех своих сынов и дочерей, которые ушли с лица земли, но обогатили и усилили своим опытом родовое древо.
Создать невосприимчивость к болезни можно, если повысить иммунитет за счет прививки. Для этого в организм вводят ослабленную культуру, и болезнь переносится тогда в легкой и неопасной для здоровья форме. Точно такой же механизм создания защиты работает и при столкновении человека с разрушительными программами. Ребенок, рожденный благородными родителями, обладает большей стойкостью к порокам, его труднее сбить с толку. Точно так ребенок, родители которого уже переболели опасной заразной болезнью, скорее всего, окажется невосприимчивым к ней. Если же некто сам, в ходе собственной жизни и впервые в роду создает, преодолевая негативную родовую программу, подобную защиту, то она начнет работать не только на него, но и на его потомков также. В результате такой работы получается подобие не врожденного, а приобретенного иммунитета.
Все это буквально разложено по полочкам Пушкиным в этой сказке на примере жизни трех поколений: бабушки, дочерей и внука. Вдумавшись в историю их жизни, мы можем увидеть, как происходит превращение Гвидона, прямого потомка бабы Бабарихи и родного племянника ткачихи с поварихой в аристократа, финансиста, политика, нежного и заботливого сына и мужа, богатыря и просто порядочного человека.

ЖЕНИТЬСЯ ПО ЛЮБВИ

Если в роду были худые люди, а их дети смогли преодолеть в себе соблазн пойти по такому уже проторенному пути, то род получает для своих сынов новый путь, путь добродетели. Такой род, сыны которого преодолели то, что было им написано на роду и вышли на новый путь, становится более жизнеспособным и творческим. Тот род, все представители которого идут только проторенными путями и не стараются что-то переменить, будет слабее. В такой семье из поколения в поколение все занимаются одним и тем же делом, имеют схожие характеры, пристрастия и даже внешность, и едва появившись на свет, дети уже предназначены продолжить дело отцов.
Известной, проторенной дорогой идти всегда легче, например, родиться, как Салтан, во дворце и не выбирать, кем стать. Всегда трудно прокладывать собственную дорогу, как это произошло с женой царя, вчерашней пряхой. Она стала царицей впервые в семье. В таком случае род требует от счастливицы, у которой появилось, благодаря громадным возможностям, много энергии, чтобы она помогла подняться и тем из ее родни, кто обречен только следовать по стопам матери, но не способен ничего в этом предначертании переменить. Поэтому в сказке, как и в жизни, так тяжела роль тех членов семьи, которые, как это кажется на первый взгляд, просто вытянули счастливый билет в лотерее жизни. В сказке они платят за него сполна, в жизни тоже, только это не всегда так отчетливо выражено. В сказке сразу видно, кто чего стоит и кто есть кто, в сказке нет случайных, не участвующих в основной сюжетной линии персонажей. В ней нет полутонов, герои сразу же разделяются на хороших и плохих. В жизни все более запутано, и каждого человека окружает намного больше людей, причем, подчас людей случайных. Многие из живущих не знают историю собственной семьи, а потому разобраться в хитросплетениях родственных отношений они не всегда способны.
В сказке точно отмерена плата за то, что простолюдинка становится царицей, а также за то, что царь пошел против обычаев, женившись по любви и к тому же на младшей в семье в обход более старших. Не царское это дело - любовь, любовь - удел простых людей, власть, вот удел царей. Царь, сам того не подозревая, сделал выбор в пользу любви. Взяв в жены любимую женщину, он заплатил за это тем, что на время потерял и ее, и сына, и власть в государстве. Но ведь новый путь потому и является новым, что заранее предугадать, как он пройдет, какие на нем будут извилины, ямы, крутые повороты, подъемы и спуски, просто невозможно.


НОВАЯ ДОРОГА

В сказке все понятно: зло будет наказано, а добро восторжествует, на то она и сказка, чтобы положительные герои брали верх над отрицательными. Каждая сказка рассказывает о своем маршруте к счастью и радостной жизни для положительных персонажей. В жизни все намного сложнее, здесь мы не знаем не только сам маршрут, но и то, куда, собственно, мы направляемся. Сказка предлагает нам описание лишь небольшого количества героев, одной или нескольких семей, все же остальные лица находятся до поры до времени в тени. В точно заданный момент они появляются оттуда как по мановению волшебной палочки, отыгрывают свою роль, помогая или вредя главным героям, а потом покидают арену действия. В жизни люди более скучены и теснее переплетены. Кроме того, мы не всегда обладаем информацией о том, кем были представители боковых линий нашего рода, наши тети и дяди, двоюродные дедушки и бабушки. Между тем в сказке именно тетки Гвидона во многом определяют течение его жизни.
Если верить сказке, то можно сделать весьма неочевидный вывод о том, что тетки Гвидона играли в его жизни весьма существенную роль. На каком-то этапе они затмили даже отца с матерью нашего богатыря. Поэтому, чтобы понять собственное предназначение и роль в семейном сообществе, место на родовом древе, мы обязаны хорошо изучить характеры и судьбы всех своих родственников. Хорошо бы нам научиться соотносить себя с ними, чтобы найти свое место среди них, свою роль в развитии и становлении рода в целом. Если проделать такую работу, то мы с удивлением можем обнаружить среди своего родового окружения и истинную Бабариху, и теток, и чародея-коршуна, и лебедь, и царицу с Салтаном. Все это в том случае, если те проблемы, над которыми мы работаем на маленьком отрезке времени длиной в человеческую жизнь совпадают с теми проблемами, которые поставлены перед героями сказки.
В кратком миге нашего персонального бытия в ряду бытия громадной нашей семьи каждый из живущих людей является для рода в целом проявленной, зримой, действующей точкой. Покойные предки и грядущие потомки скрыты от тех, кто проживает на земле. Живые связывают прошлое, умершую часть рода с будущим, с не проросшим еще на земле ростком. Все наши сородичи, все, кто уже ушел, все, кто еще только должен придти сюда, а также все, кто живет одновременно с нами, изо всех сил помогают нам обрести набор тех состояний и энергетик, которыми наш род еще не обладал и которые призван приобрести за счет нашего личного участия.
Человек устроен так, что лучше всего делает именно то, что ему делать мешают, а сам он, напротив, сделать хочет. Именно в таком варианте, когда приходится постоянно преодолевать чье-то сопротивление и бороться, человек лучше и быстрее всего приобретает своей персональный опыт. Он обретает то новое, чего он еще не умел и чем не владел, чего в его роду еще не было. Тогда он получает это новое не как волшебный дар свыше, а как заслуженную награду за свой труд. Подарок можно отнять также легко, как он был даден, а то, чему человек научился, отобрать невозможно. Тогда опыт, наработанный личностью, станет достоянием его рода и перейдет по наследству к потомкам, к новым членам рода.
Если какой-то член рода сумел проложить новый путь труда и воздаяния за него, а потом и пройти по нему, то каждый, кто будет жить после него, каждый потомок также сможет воспользоваться этим путем. Ему не придется прокладывать этот путь с самого начала, он как будто бы вспомнит, что однажды уже проходил этой дорогой. Тот потомок, не известный пока еще человек будет иметь фундамент в этой области, он будет твердо стоять на нем и не пошатнется в трудную минуту. Находясь на нем, можно будет переждать бури, отдохнуть, накопить силы для дальнейших испытаний на жизненном пути.

МАТЬ И ДОЧЬ, СХОДСТВА И ОТЛИЧИЯ
В сказке рассмотрена жизнь трех поколений: бабушки с ее укладом жизни, трех дочерей с их понятием об этом и внука с его семьей. Бабушка Бабариха, несомненно, сделала для своих трех дочерей немало хорошего. Она научила их рукоделию и ремеслу, домовитости, она воспитала их в уважении к семейной жизни. Среди ее добродетелей, переданных по наследству дочери-царице, умение служить своей семье, ухаживать за детьми и заботиться о них. Бабарихе не дано было любить, а потому она не могла рожать богатырей, но именно она стала бабушкой Гвидона. С другой стороны она не хотела дать детям свободу, она старалась непрерывно манипулировать дочерьми, следила за тем, чтобы они исполняли ее волю. Она держалась только за счет власти над ними, ей не нужно было, чтобы дети делали на жизненном пути свои шаги, она свято верила в незыблемость традиций рода, а все, что могло пошатнуть его устои, отвергала на корню. Дети обязаны были слепо следовать семейному укладу, всему, что выходило из его рамок, она не давала развиться.
Бабариха хотела всегда оставаться вершиной, самой почитаемой и непререкаемой единицей рода. Все ее окружение было обязано только подчеркивать и оттенять ее неповторимую и особенную индивидуальность. Ей хотелось, чтобы время остановилось на ней, а развитие семьи достигло в ней своего верхнего предела, чтобы она собой одновременно являла для детей и крышу над головой, и потолок в их развитии. Изменить это положение дел смог только ее внук. Выбивая дно пресловутой бочки, символический фундамент и основание, внук наконец-то выходит на волю. Он ведет за собой мать, для которой время выхода из-под власти Бабарихи уже наступило. А вот на голове его отца, который вступив в брак с дочкой Бабарихи, невольно стал членом ее семьи, зятем Бабрихи, все три бабы сидели еще очень долго.
Опыт матери очень пригодился царице, когда она осталась без мужа в чужом краю. Она жила в достатке и в почете и была не одна, с ней был ее сын, который при живом отце вырос сиротой и не имел известий о судьбе родного батюшки. Младшая дочь невольно повторяет судьбу матери, которая также растила детей одна, без мужа. Если матери удалось вырастить детей без поддержки мужа, то дочь ее окажется способной на это уже от рождения. Царица из этой сказки намного превосходят царицу из Сказки о мертвой царевне и о семи богатырях. Та, оставшись без мужа всего лишь на несколько месяцев, не выдерживает разлуки и погибает. Ей не хватает сил выдержать тяготы не слишком продолжительного ожидания. Царица из этой сказки, не имея надежды на соединение с любимым, продолжает безропотно ждать его долгие годы. Дом, сын и радость от его успехов поддерживают мать Гвидона в ее роли вдовицы.
Изгнанная из родного дома на чужбину, ничего не зная о причинах изгнания, царица не погружается в горе, а живет для сына и помогает ему в его делах. Она не мешает ему, не создает ему помех и не ставит преград, она служит ему и опорой, и крышей. Повторив урок своей одинокой матери, царица смогла пойти в своих отношениях с потомком дальше. Представим себе, что было бы, если на необитаемый остров попала Бабариха с кем-то из дочек. Скорее всего, она не упустила бы возможности взойти на княжеский престол самой, оттолкнув менее опытного и зависимого от ее воли собственного ребенка.

ВЫЙТИ ЗАМУЖ, ЧТОБЫ РАБОТАТЬ

Всю свою жизнь царица живет для других, вначале для мужа, а потом для сына. Она не только готова к роли матери и жены, она с радостью исполняет эту роль и не сомневается, что ее призвание состоит именно в ней. Ее сестры одержимы своей мнимой добротой, им нужно, чтобы мир видел в них самых щедрых и бескорыстных. Они стремятся вступить в брак, но в качестве жены собираются заниматься совсем не тем, чем полагается заниматься женщине в семье. Они не обещают царю любить его, заботиться о нем и осчастливить потомством. Они заявляют, что выйти замуж за царя им нужно, чтобы иметь возможность работать, причем, не только за себя, но и за других. Брак нужен им, чтобы они одни могли одни работать за всех остальных жителей царства.
В ту роковую зимнюю ночь одна из сестер пообещала, что, если бы она была царицей, то приготовила бы одна пир на весь мир, а другая вторила ей: "на весь бы мир одна наткала я полотна". При таком положении дел все прочие люди царства останутся не у дел, они станут как неумелые дети, которым и еду, и одежду дают взрослые. Свояченицы царя стремятся стать уникальными и исключительными, они хотят продемонстрировать, что они добрее всех, умеют работать лучше всех, при этом им самим ничего не нужно. Они хотят только одного, чтобы все были сыты и одеты. Они готовы сделать для этого все возможное и даже невозможное, пожертвовать собой и работать день и ночь на благо отечества.
Каждый правитель требует, чтобы подданные работали для процветания страны, а сестры утверждают, что, приди они к власти, тогда все получат возможность отдыхать и ничего не делать. Это сестры будут вдвоем исполнять работу прочих женщин царства, а за свой непомерный труд им в награду ничего не нужно, они будут заниматься этим от великой любви к людям. Эти популистские лозунги были забыты, едва девицы попали во дворец. Тогда одна попробовала встать у плиты, а другая у ткацкого станка, но надолго их не хватило. Оказалось, что работать они абсолютно не желают, что им нужно совсем другое, что и сердца у них не добрые, как им казалось и как они это выставляли напоказ, а злые. Все щедро раздаваемые посулы и благие намерения были нужны бабам только для того, чтобы обмануть общество. Брак с царем был нужен им, чтобы получить власть, возможность ничего не делать и жить в роскоши, врать и подавлять инакомыслие. На словах они навсегда остались самыми добрыми и трудолюбивыми, бескорыстными спасительницами от голода и холода всех жителей царства, а на деле обрели право на полнейшую безнаказанность за творимое ими зло и беззаконие.

КУПЦЫ ИЗ ЦАРСТВА САЛТАНА
За время правления бабьей троицы в царстве Салтана происходят ощутимые перемены, о которых мы можем судить по тому, чем оно торгует, что экспортирует в иные страны. Пушкин с нарочитым постоянством, упорно и на первый взгляд даже несколько монотонно повторяет, чем ведут торг купцы, проживавшие в царстве Салтана. Они четыре раза посещают остров Буян и каждый раз сообщают Гвидону, что объехали весь свет, а теперь отправляются на восток в царство славного Салтана. Посетив остров в четвертый раз, они добавляют, что плывут "восвояси на восток", в царство Салтана, и тогда становится понятно, что они оттуда родом.
В сказке не сказано прямо, что это были одни и те же гости-господа, но это напрашивается из той реакции, которую вызывают у них новые чудеса, нашедшие на Буяне свое пристанище. Каждый раз они проплывают мимо острова налегке, уже продав весь свой товар. По-видимому, между Буяном и царством Салтана нет уже никаких земель. Корабельщики много раз проплывали мимо острова. Они возвращались домой привычным маршрутом и знали, что остров был необитаемым, нежилым. Только единожды, столпившись на палубе, купцы дивятся обилию теремов и храмов, неизвестно как возникших здесь за короткое время. В следующее посещение острова они воспринимают его застройку уже спокойно, для них она стала привычной.
Чтобы узнать о делах другого государства, вовсе не обязательно внедряться в его жизнь, становясь тайным агентом. Полную картину всех дел можно нарисовать на основании того, какие товары проходят через его таможенные заставы. Фактически остров Буян и стал такой заставой. Именно к ней четырежды пристают гости-господа, подчиняясь пушечным выстрелам с берега. Давайте посмотрим, чем было богато царство Салтана и что везли оттуда купцы по всему свету, чем было выгодно им торговать. Из ответов честных купцов князь узнает о состоянии финансов, о боеспособности родины и о многом другом. Поговорив с гостями, Гвидон начинает думать, он ходит вдоль берега моря, анализирует то, что услышал и делает выводы.

КНЯЗЬ И ЕГО РОДНЯ
Понять грустную думу князя может лишь тот, кто вырос сиротой, у кого, как и у князя, нет возможности хотя бы взглянуть на отца. Рано или поздно такой человек ощущает властный голос крови, силу притяжения неизвестного ему рода, семьи. Как магнит, притягивает такого человека то место, где он появился на свет, тот отчий дом, который по какой-то неизвестной причине отверг своего незадачливого сына. В путь на родину звала Гвидона и неизвестность, желание понять, что же на самом деле произошло в дни его младенчества, кто и почему отправил его с матерью в изгнание на верную гибель.
Его несчастная мать не была способна трезво оценивать ситуацию, не могла постоять ни за себя, ни за малютку сына. Она была царицей, как говорится, без году неделю, она не ощущала себя во дворце хозяйкой, не понимала, как устроен и по каким законам живет роскошный мир дворца, который в одночасье сделался вдруг ее домом. Она была всего лишь слабой женщиной, а сын ее уродился не только смелым и решительным, но и на редкость умным человеком. Мать не могла помочь ему разобраться в причинах семейной драмы. Несчастная, отвергнутая и мужем, и родиной царица любит поплакать, она плачет от горя и обиды, когда плывет по океану в бочке, плачет от радости и волнения, когда дает молодым свое родительское благословение.
Царица ведет себя так, будто родив сына, она исполнила уже свое предназначение, все же остальные семейные дела остаются за мужчиной, сыном или мужем, которые обязаны обеспечивать и оберегать ее до конца дней.

Партия царицы практически безмолвна, все свои переживания она, как истинная женщина, выражает очень эмоционально. Вместо слов она рыдает, "вопит", ахает и смущается. В конце сказки, когда любящие родители Гвидона наконец-то соединяются, силы окончательно покидают царицу. Она просто не в состоянии выйти к мужу сама, ее выводит молодая княгиня, ее невестка.
Из объяснений, из версий матери Гвидон вряд ли мог хоть что-то понять в семейной драме. Царица, конечно же, не могла заподозрить ни мать, ни сестер, ни мужа. Ее объяснения не могли быть последовательными, логика, здравый смысл, трезвая оценка событий были ей не по силам. Она могла изъясняться только образно и несколько сумбурно, а ему приходилось по этим разрозненным обрывкам воссоздавать картину прошлой жизни в отчем доме. Скорее всего, между тем, что она рассказывала о тетках и бабушке и тем, что он увидел собственными глазами, когда прилетал к отцу в облике насекомого, было не слишком много общего.
Мать и ее родных связывала длинная совместная жизнь, до ее замужества они жили вместе, делили радости и заботы, они были одной семьей. Князь не был связан с бабами никакими общими воспоминаниями, никакими привязанностями и благодарностями. Они были чужими для него людьми, он мог посмотреть на них со стороны, что он и сделал.
Трудно сказать, как именно были распределены в этой троице роли, кто был вдохновителем, а кто, может быть, даже отказывался пойти на преступление. Если считать, что наказание, полученное бабами от князя пропорционально их вине, то сестры-тетки были виноваты больше, чем мать-бабушка. Их он лишает полноценного зрения, но "жалеет он очей старой бабушки своей", и в отличие от теток, Гвидон шмель кусает Бабариху в нос.
Вспомним самое начало сказки, когда после венчания "на кровать слоновой кости положили молодых и оставили одних". Именно сестры, ткачиха с поварихой в момент зачатия младенца исходят завистью и злобой. Бабарихи нет рядом с ними. Это сестры, а не мать обладали бешеной энергией разрушения и такой злобой, на которую, согласно поговорке, способны только девки вековухи.
Чтобы отомстить младшей сестре, они готовы на все. Они находят слова и аргументы, они убеждают мать проклясть и дочь царицу, и плод ее чрева. Бабарихе это проклятие не нужно, она и так уже возвышена сверх меры, она - мать царицы и вскоре станет бабушкой цесаревича-наследника. Царский трон, возле которого бабы мечтают сидеть, нужен не ей, а ее дочкам. Для этого они должны уговорить мать присоединиться к их коварному замыслу. Сестры знают, что материнское проклятие действует намного сильнее, чем сестринское, поэтому без матери им невозможно будет справиться с зарвавшейся сестрой. Читатель также понимает, что именно эти двое были зачинщицами преступления. Не случайно всякий раз, когда Пушкин описывает козни троицы, то начинает перечислять баб, согласно их вкладу, их роли в злодеянии: "а ткачиха с поварихой, с сватьей бабой Бабарихой", ставя сестер все-таки впереди матери.

ТОВАРЫ НА ЭКСПОРТ
Много, о чем думал Гвидон, бродя вдоль берега океана. Его волновали судьбы отца и его царства, судьбы родины князя. Ему очень хотелось отправиться в далекое путешествие за море, чтобы разобраться во всем самому и хоть одним глазком взглянуть на далекую отчизну. Действие сказки разворачивается по спирали. Каждый ее новый виток начинают купцы, продающие раз от раза все новые и новые товары, раз от раза новым насекомым становится Гвидон, бабы требуют исполнения нового чуда. Каждый раз по-разному выглядит тронный зал царя, а это значит, что изменения происходят и в самом царстве славного Салтана.
К моменту своего знакомства с купцами Гвидон уже совершает мимоходом два подвига: он спасает из пучины моря себя и мать и убивает коршуна чародея. В результате он обретает то, что у него было отнято на родине, но на что он имеет, как законный сын царя, полное право. Гвидон получает титул князя, остров во владение, а на нем столицу, пышный двор и подданных. Этому чуду дивятся купцы, которые много раз проплывали мимо пустынного нежилого острова и не ожидали увидеть на нем новый город. Князь расспрашивает заморских гостей о том, чем они вели торг, гости обстоятельно отвечают ему, что они с большой выгодой продавали по всему свету соболей и черно-бурых лис.
Предметом торга купцов была пушнина, полуфабрикат для производства шуб, шапок и других изделий из меха. Если страна экспортирует меха, то это обозначает, что там много лесов, укрытых зимой снегами, там стоят долгие холодные зимы и много отличных охотников, но низкая культура пошива изделий из меха. Торговать готовыми шубами и шапками намного выгодней, но в царстве славного Салтана предпочитали торговать шкурками, выделка которых дело грязное и трудоемкое. Шить красивые вещи из меха там не умели, но обрабатывать шкуры могли, и пушнина была отличного качества.
Во втором своем кругосветном путешествии купцы торговали конями, донскими жеребцами. Для разведения коней нужны просторы степей и много кормов. Все это еще раз говорит о том, что царство Салтана было немаленьким и имело много свободной незаселенной земли. Народ его вряд ли прославился ремесленными изделиями, не было среди экспортных товаров и продуктов земледелия. Зерном, маслом и другими сельскохозяйственными товарами купцы не торговали. Не было среди продаваемых ими товаров ни тканей, ни посуды, ни иных промышленных изделий.
В третьем походе купцы торговали "булатом, чистым серебром и златом". Булат можно было бы считать готовым к употреблению товаром, впрочем, булатом называют как булатную сталь, так и булатное оружие. Но поскольку партии булата продавались вместе с партиями чистых металлов: золота и серебра, то, скорее всего, купцы торговали именно слитками металлов, а не изделиями их них. Ювелирные и иные изделия из металлов у Салтана также не обладали настолько высоким качеством, чтобы пользоваться спросом за морем, гости предпочитали грузить свои суда тем, что гарантированно продавалось - сырьем, полуфабрикатом, полупродуктом.

ГВИДОН СМОТРИТ И ВИДИТ
Расспросив хорошенько гостей, Гвидон понимает, что они прямиком направляются в дом отца, и в нем с новой силой оживает желание увидеть его. Он не может явиться к нему в своем настоящем облике, облике князя и героя, это было бы опасно, к тому же его туда никто не приглашал. Лебедь заколдовала его, и он превратился в почти что невидимку, стал комаром. В этом обличии он плывет с корабельщиками на их судне, а затем без труда преодолевает порог родного, но ставшего для него враждебным, дома. Его не видит никто, зато сам он сверху, с высоты своего полета отлично видит все: и то, что отец не забыл их с матерью, что он грустит, что тронный зал его утопает в роскоши, царь сидит на престоле в золотом венце, а все вокруг сияет златом.
Видит он и свою родню, бабушку и теток, которые сидят возле отца и пристально глядят в его очи, гипнотизируя царя тремя парами своих лживых глаз. Кто-то другой, кто не обладает даром князя мгновенно оценивать ситуацию и сразу же понимать, кто друг, а кто враг, мог не понять всего происходящего в тронном зале. Гвидон, как и полагается герою, не задумываясь, видит, кто свой, а кто чужой, с кем надо сражаться, а с кем дружить. На пустынном острове он сразу же разобрался, в кого нужно направить свою точно летящую в цель стрелу. Не ошибается он и сейчас.
Он не колеблется ни минуты, он умеет не только смотреть, но и видеть происходящее. Пушкин при каждом посещении Гвидоном царского дворца повторяет, что он не только смотрит, но и видит. У князя есть дар быстро ориентироваться в незнакомых ситуациях и самому без подсказки безошибочно и своевременно реагировать. Без эмоций, с завидной выдержкой он ждет удобного момента, чтобы вступить в игру и нанести удар тем, у кого мед на устах, но камень за пазухой.
Видя все, Гвидон никак не выражает своего присутствия и спокойно выслушивает разговор купцов, отца и тетки-поварихи от начала до конца. Отца интересует, как там в других странах, живут, хуже или лучше, чем у него в стране, и нет ли там какого-то чуда, которое могло бы его спасти. Князь дает возможность высказаться тетке и показать свое истинное лицо перед миром, а прежде всего, перед беспристрастными купцами, которые много всего повидали и отлично разбираются в людях. Гвидон - ее родной племянник, поэтому он немедленно разглядел повариху, но жалит он ее только после того, как она обнаруживает себя. Комар избежал ловчих рук слуг, сватьи и сестры и с чувством исполненного долга спокойно улетает к себе за море.

НОВЫЕ ПОДВИГИ ГВИДОНА
Переведем разговор, произошедший в тронном зале между царем, гостями и бабами на обычный язык. Посланцы сообщают хозяину дома, что далеко на чужбине есть остров, где он был бы желанным гостем. Там его ждут и именно там совершаются те чудеса, которые он ищет. Хозяин соглашается принять приглашение и посетить остров, но его свояченица, заручившись поддержкой матери и сестры, немедленно заявляет, что тамошние чудеса это сущая ерунда. Она предлагает сотворить на острове иное, настоящее чудо, добыть не иссякающий источник богатства - поющую белку, на которую дождем сыплются орехи из чистого золота. Под этим предлогом бабы не пускают царя навестить чудный остров. Одураченный царь молчит, и тогда Гвидон, принявший облик малюсенького комара, но по-прежнему оставаясь бесстрашным героем, получает право вступиться за свою честь, за честь отца и матери. Он кусает тетку повариху в глаз, отчего она немедленно окривела, и смотреть пристально в глаза царя уже более не может. Таким был третий подвиг Гвидона.
Во втором кругосветном путешествии купцы торговали донскими жеребцами, без таких коней в те времена не могло обойтись конное войско, конница. Узнав о том, что отец его, который любил и умел воевать, распродает своих скакунов, Гвидон опечалился. Снова он в облике крохотного насекомого, мухи отправился на корабле купцов к отчему дому. Взглянув на тронный зал, он увидел, что Салтан все так же думает и о них с матерью, и о своей несчастной доле. Но, слава богу, распродав коней, еще не успел потерять ни злата, ни трона, ни своего царственного венца. Зато тетки и бабушка князя, которые в первый раз просто глядели в глаза царя, теперь глядят уже злыми жабами. Все это видят и гости, но никак не может разглядеть сам царь. Снова Салтан выслушивает достоверный рассказ купцов о новых успехах жителей острова, снова читатели вместе гостями царя наблюдают за его искренней радостью и нескрываемой злобой баб. Вновь Салтан готов ехать в гости на остров, вновь бабы выставляют новые требования, а муха в отместку лишает полноценного зрения ткачиху, и она теряет левый глаз.
В третий заезд купцов на остров Гвидон узнает, что торговали они златом и серебром, скорее всего, распродавая золотой запас страны, а также булатом, булатной сталью или оружием из нее. Совсем плохо стало князю, думы об отце и судьбе его царства не дают ему покоя. Теперь на родине его ожидает самый серьезный противник, бабушка, и лебедь делает его более серьезным насекомым шмелем. Шмелями во времена Пушкина называли кровососущих оводов, от укусов которых так страдают в летний зной и люди, и животные. Жаль царевичу очей старой бабушки, в глубине души он верит, что она еще поглядит ласково и приголубит своего единственного внука.
Гвидона можно понять, у него нет, и уже не будет другой бабушки, он жалеет ее и жалит не в глаз, а в нос. Схватка с нею, перед которой князю пришлось преодолеть естественное чувство жалости по отношению к старому, много повидавшему и традиционно опекаемому и оберегаемому человеку, была его пятым подвигом, после которого Гвидон завершил свои путешествия через океан. Как и прежде, он вернулся домой по тому короткому двухдневному пути через океан, по которому проплыли они с матерью в бочке и который теперь должен был повторить со своим флотом отец.



КОНТРАБАНДА ИЛИ РЕЛИКВИИ
Посещая остров в четвертый раз, купцы рассказывают Гвидону, что торговали они "не даром неуказанным товаром". Это могла быть, например, контрабанда, могли быть наркотики, любой товар, который продают тайно, из-под полы, нелегально. Наш царь продал мягкое золото, пушнину, продал коней, средство передвижения войска, продал драгоценные металлы, а также оружие или металл для его изготовления. Скакуны, без которых в те времена невозможно было ведение войны, а также булат могут быть отнесены к категории стратегических товаров. Царь любил воевать. Едва мы знакомимся с ним, едва он обретает любимую жену, как война, в состоянии которой находилось в ту пору его государство, потребовала его личного присутствия в действующей армии. Он оставляет жену одну, а все беды, свалившиеся на его семью, произошли как раз во время его жестоких сражений вдали от родины.
Может быть, эта беда кое-чему научила царя, и он наконец-то зарекся воевать, во всяком случае, в следующий раз он покинул дворец только для того, чтобы отправиться в гости к сыну, а не на поле битвы. Царь-вояка был грозен, в начале сказки он едва не повесил гонца, который принес ему плохую весть. Его вдумчивый сын-богатырь воспользовался оружием, которое было всего лишь самодельным луком единожды. Он поднял лук не для войны, а для защиты слабого и беззащитного. На его острове никто не собирается драться с соседями, непобедимые тридцать три богатыря, родные братья лебеди становятся надежной стражей острова, а не завоевателями.
В отличие от отца Гвидон не рвался в бой, он обрел иные и куда более эффективные и действенные пути обретения власти в мире. В основе его могущества лежала продуманная экономическая политика. Сидя на своем уединенном острове, Гвидон ждал, когда же наконец-то и отец его избавится от всех средств ведения войны. Окончательно убедившись, что игра в солдатики надоела повзрослевшему царю, сын перестал летать за океан, ставить на место свою зарвавшуюся родню и открывать глаза, ставшему таким беспомощным без жены и сына, папаше.
Что же может скрываться за недомолвками купцов о "неуказанном товаре", не мог ли он представлять собой не имеющие цены драгоценности, ювелирные изделия или иные реликвии, являющиеся достоянием не только царской семьи, но и страны в целом. Скорее всего, продавали честные купцы, давшие царю слово не разглашать тайны торговых операций, такие бесценные вещи, такие раритеты, которые распродают только перед угрозой финансового и политического краха государства, когда оно стоит на пороге гибели. Молчат умные купцы, не разглашают доверенной им тайны, никто не узнает, каким был неуказанный товар. Непрерывно взвешивает и сопоставляет, проводит параллели и вникает в суть обстоятельств упорный Гвидон. Вместе с ним и мы, читатели пытаемся понять, что стоит за недосказанным.

ВАЛЮТА КНЯЗЯ ГВИДОНА
В отличие от отца, который уехал от жены сразу же после свадьбы, князь не стал оставлять молодую княгиню в одиночестве. И мы теперь уже без него с одними купцами в последний раз попадаем в тронный зал царя Салтана. Вместе с ними мы видим, что царские хоромы уже потеряли свою былую роскошь, что царь Салтан уже не окружен златом, Пушкин не упоминает и о троне. Из атрибутов власти у царя остался один лишь царский венец. Отрадным является то, что у него на лице нет уже грустной думы, перед нами почти что прежний, решительный и смелый властитель пусть даже и ослабленной державы. Да и бабы уже далеко не те. Во время этого и предыдущего визита купцов к царю они глядят только четырьмя глазами на всю троицу, причем, не в очи царю, как это было в начале, а прямо перед собой.
Салтан распродал свой золотой запас, а у Гвидона золото некуда девать. В самом начале своего правления ему досталась поющая белка, которая без устали разгрызала золотые орехи, которые сыпались на нее как из рога изобилия. С помощью этого золота князь создал экономические рычаги для возвышения своего крохотного островного государства. Деловой князь, унаследовавший практическую хватку от своей родни по женской линии, отнесся к этому чуду серьезно. Он немедленно наладил учет золота и контроль, для чего приставил к белке специального дьяка, хотя орехи эти были у князя просто в изобилии.
Князь пошел дальше, он повелел лить из золота монеты и пустил их "в ход по свету". На аверсе, как полагается, был профиль Гвидона, а сами монеты назывались в просторечии, конечно же, гвидонками. Эта золотая интервенция неизбежно должна была привести и, конечно же, привела к тому, что мировые цены на золото устанавливал и контролировал Гвидон. Все это подрывало экономику других стран, в том числе и государства Салтана.
В финале сказки, когда на широкий двор дворца князя ступил его отец, мы вместе с Салтаном видим, что весь двор большой просто засеян "золотою скорлупой". То ли монетный двор князя уже не справлялся с потоком золота белки, то ли корабли не успевали развозить монету по свету, то ли хотел сын пустить отцу пыль в глаза и вынудить его попирать презренный металл ногами. Золота так не хватало Салтану, а Гвидон не то, что ел на золоте, он топтал его ногами, ходил по нему, как по листьям или по траве. Гвидон показал отцу, что стал свободным и счастливым, а это стоит дороже золота, и купить это за деньги невозможно.

ВРЕМЯ НА ДОРОГУ ТУДА И ОБРАТНО
Расстояние от царства Салтана до острова Буяна, а вернее сказать, то время, которое необходимо потратить на этот путь, зависит от того, в каком направлении движется путешественник: от острова Буяна к Салтану или обратно. Корабельщики сообщают Гвидону, что прежде чем попасть из царства Салтана в княжество Гвидона, они, продавая свои товары, объехали весь свет. Путь от чудесного острова до материка, до царства Салтана также не близок. Купцы каждый раз повторяют князю, что "лежит нам путь далек, мимо острова Буяна, в царство славного Салтана", что отправятся они "восвояси на восток". Это значит, что царство Салтана находилось далеко от острова и располагалось на востоке от него. Насколько далеко, сказать затруднительно, но если после кругосветного путешествия путь между островом Буяном и царством кажется им далеким, то речь идет не о днях пути, а хотя бы о нескольких неделях или месяце. Когда князь, превращенный лебедью в насекомое, попадает на корабль, то забивается в щель, где затихает и впадает в оцепенение, готовясь к долгому пути. Он знает, что гости-господа не скоро ступят на желанный берег своей родины, которая была и родиной царевича.
Сделав свое дело, посмотрев на отца и родню по матери, выслушав разговоры и разобравшись в сути дела, князь-насекомое жалит одну из баб, после чего спокойно и легко совершает обратный путь. Маленькая мошка на своих крыльях не может пуститься в многодневный полет, она просто не в состоянии пролететь столь большое расстояние. Мошка не птица, к направленному полету она вообще мало приспособлена. Это обозначает, что от царства до острова есть иной путь, который во много раз короче, чем путь в противоположном направлении.
В самом начале повествования заточенные в бочку мать и сын преодолевают расстояние между материком и островом за неполных двое суток. Бочка приспособлена к движению в определенном направлении еще хуже, чем комар или муха. Бочка может только дрейфовать, хотя, возможно, что в этой части моря было устойчивое течение, которое несло бочку прямо к острову. Так или иначе, но четыре описанных в сказке перемещения от Салтана к острову, это плавание Гвидона с матерью в бочке и три полета князя в облике комара, мухи и шмеля протекали существенно быстрее, чем четыре перемещения купцов в противоположном направлении, от острова к царству.

СЕМЕЙНЫЕ КОРНИ И КРОНА
За время действия сказки государство Салтана, фактически управляемое глупыми бабами, сильно разорилось, сам царь чуть не лишился венца, потерял злато-серебро и много иного достояния. Только дойдя до почти полного краха, он оказался в состоянии сбросить нудную опеку жадных, низких и завистливых баб и принять самостоятельное решение. За это же время Гвидон с матерью получил на пустынном острове город с дворцами и церквами, неиссякаемый золотовалютный резерв - белочку, а также надежную охрану чудесного острова - тридцать три витязя богатыря.
У Гвидона налажены связи с миром, свою монету он "пускает в ход по свету", везут ее во все страны на судах, плывущих под его флагами. Все в его городе богаты, "изоб нет, везде палаты" из камня. Матушка князя в доме родительницы на своей родине в палатах не проживала, иначе как мог стоящий "позадь забора" царь, услышать сокровенный разговор трех девиц, сидящих за закрытым окном. Забор должен был стоять вплотную к окну, чтобы царь смог приложить к нему ухо. Бедно и тесно жили тогда в царстве славного Салтана, а за время правления баб стали жить и того хуже. Гвидон доказал, что по праву получил свой титул, на счастливом острове все его усердно славят, а Салтану никто хвалебных гимнов не поет.
Можно много рассуждать обо всей символике упоминаемых в сказке животных, насекомых и птиц, камней и металлов, можно объяснять природу короткого пути из царства на остров в терминах научной фантастики, но это никак не продвинет нас по пути понимания психологии отношений между героями сказки. Между тем, именно проникновение в природу отношений между людьми, связанными различной степенью родства, поможет нам разобраться как в сказочных, так и в наших собственных проблемах и найти выход из тупиков. Если мы возьмем на себя труд перенести действие сказки в наше время и проведем параллель между отношениями родственников в сказке и в нашей семье, то найдем много общего.
Мы поймем, почему современные матери, на словах желая дочерям счастья в семейной жизни, подсознательно и даже осознанно делают все, чтобы они остались одинокими, пусть с ребенком, но без мужа. Мы поймем, почему для получения независимого положения лучше оставить нажитое родителями добро братьям и сестрам, которые больше всего на свете мечтают занять место отца и матери и пользоваться родовым имуществом, но которые не в состоянии нажить ничего сами. Мы поймем, что нет ничего дороже любви, ведь с ней приобретаются любые ценности, а без нее легко можно потерять любое даже самое большое достояние, а то, что останется, будет не в радость.

ПЕРЕДАЧА ИНФОРМАЦИИ
Передача информации, посредничество и торговля становятся в сказке движущей силой повествования. Мало догадываться или предполагать, необходимо добиться подтверждения и удостовериться, мало думать про себя, важно произнести свои мысли и суждения вслух и, желательно, при свидетелях. В сказке, как и в жизни, можно получить все, надо только не поскупиться и заплатить свою цену. Здесь цена, которой оплачивается спасение обреченных на смерть и воссоединение семьи, это подвиги героя.
Гвидон легок не только на подъем, ему без труда дается легкость и непринужденность в общении. Ему свойственна открытость, умение ориентироваться в информационных потоках и неистребимая жажда новизны, которая сродни таланту вечного движения. Без всего этого в сказке не случилось бы никаких чудес. Сословные барьеры легко становятся препятствием на пути обмена информацией. Отец и сын, для которых восстановление родственных связей стало главным делом жизни, открыты для общения. Они рады любому, кто способен помочь им в этом. Купцы - желанные гости за царским и за княжьим столом, с ними говорят на равных и почитают за честь потчевать и расспрашивать. Торговцы товарами, они понимают и поддерживают царя и князя, они становятся друзьями- товарищами своих именитых хозяев. Слова товар и товарищ однокоренные. В старину для защиты от лихих людей купцы при перевозке товаров объединялись в товарищества, а их члены назывались товарищами. Все товарищи были равны и общались на равных.
Все герои сказки кружатся в вихре перемен, в потоке чудес, всех их объединяет свободная и подвижная стихия воздуха. Это ветер, подгоняющий суда вечных путешественников купцов. Они странствуют по всему свету и переносят из одной земли в другую были и небылицы о заморских странах. В сказке показано общение, происходящее между различными сущностями, а не только между людьми, при этом уважение к собеседнику демонстрируется всегда и везде. Царь и простолюдинки, купцы и гонцы, птицы, звери, служилый люд, бояре, двор, море с его волной, все включено в круговорот событий, началом которых служат потребность передать информацию. Нет преград на пути слова, нет пределов чудесам, которые творит человек, когда Бог ему в помощь.

ВСЕ ИМЕЕТ СВОЮ ЦЕНУ
Почему же ткачиха с поварихой и их мать так и остаются в конце сказки на том, с чего они ее начали, в то время как остальные члены семейства обретают заветный остров, на котором исполняются желания? Почему бабы могут только ставить преграды и помехи другим, но сами не в состоянии ничего преодолеть? Они также зависят от передачи информации, но с обратным, отрицательным знаком. Они живут за счет искажения информации, за счет лжи, интриг, наветов и наговоров. На этот путь легко ступить, но сойти с него очень трудно. Бабы живут по законам воровского мира, главные из которых таковы: никому не верь, никого не бойся, никого ни о чем не проси и лови миг своей удачи.
Обманщики тоже исполняют волю Бога, они отбирают у доверчивых простаков, у бахвалов и жадин их достояние и деньги. Кто-то должен наказывать таких людей, не за все грехи предстоит наказание болезнями или смертью, есть и меньшая мера наказания - потеря имущества или денег. Без этой меры у неба будет меньше способов реализовать власть над людьми. Переживая любую потерю, люди невольно возвращаются к обстоятельствам произошедшей с ними неприятности. Потеря это непредвиденная остановка в пути, она заставляет задуматься о том, насколько верным был выбранный путь. Оставшись вдруг без кошелька, поневоле будешь думать, почему это произошло именно с тобой.
Если в роду были ловкачи, нечистые на руку люди, то потомкам нелегко освободиться от их влияния, преодолеть соблазн легкого обогащения и скорой наживы. Если же в семье рождается смельчак, у которого хватит на это сил, то за свободу ему придется хорошо заплатить. Ведь вся наша сказка это торг, и все в ней имеет свою цену. Хочешь выйти из-под власти и влияния Бабарихи, плати назначенную ее родом цену. Вот царица и вынуждена вначале отработать судьбу матери, а только потом соединиться с мужем. Она, как и мать ее, долгие годы живет в одиночестве, она становится вдовой при живом муже. В это время Бабариха сидит в тронном зале, становится опекуншей, матерью царя. Царь все это время ощущает себя кем-то вроде ребенка, "что я? царь или дитя?" - вопрошает он в сцене последнего посещения купцов, когда наконец-то ему удается вырваться от баб на волю.
Мать и дочь на время поменялись местами, обе они вдовы, у обеих сыновья, у царицы свой сынок, Гвидон, а у Бабарихи приемный, Салтан. Обе сделались матерями властителей, царица мать князя, а Бабариха мать царя. Вот так причудливо переплетаются желания матери и дочери, преломляясь через призму кармы рода. Когда же обе они отыграли полагающиеся роли, сполна заплатили роду, каждая получила право возвратиться на свое законное место. Царица получила назад своего Салтана, а Бабариха - свой прежний привычный дом, в котором жила до замужества дочери, Только на него она и имеет законное право.
Младшая дочь Бабарихи впервые в роду стала царицей и получила колоссальные, невиданные для родной семьи возможности. Ее родня так и останется во власти своей изначальной доли жадных баб. Сестры будут продолжать жить по-старому, кто-то же должен продолжать судьбу матери, взять на себя и злобу, и лживость, и низость и все остальные пороки. Царица вынуждена заплатить матери и сестрам за то, что вытянула этот шанс именно она, а тем самым обрекла их тянуть старую лямку. Сама того не желая, она вынудила их взвалить на себя всю присущую их семейству грязь. Старшим женщинам ее рода будет, что вспомнить, они на то время, пока младшая плакала от обиды и одиночества, сделались царицами. Бабы так и останутся во власти судьбы своего бабьего рода, они, скорее всего, так и не получат потомства, они питают собой засыхающую ветвь родового древа.
В сказке несколько таких переплетений судеб. Салтан полюбил девушку простолюдинку, и она становится истинной царицей. Его сын силой любви превращает птицу лебедь в женщину, в княгиню. Став членом семьи простолюдинки, царь платит за это формальным браком с простыми женщинами. Они не являются благородными ни по происхождению, ни по поведению, зато они старше царицы по возрасту. Некоторое время царь благоговеет перед Бабарихой, у него нет собственной матери, он обязан отработать роль сына, проработать свои отношения с матерью жены, с тещей. Вот и приходится ему, как ребенку, слушаться бабьего слова.
В сказке не все делают свое дело, вернее сказать, все делают не свое дело. Трудно ткачихе с поварихой царствовать, Бабарихе быть матерью царя, Гвидону летать в облике насекомого, царевне быть птицей лебедью. Трудно героям скрыть свое истинное лицо за маской. Бабы должны вести себя как знатные дамы, а в душе так и остаться простыми работницами. Не оттого ли так приятно сестрам и матери царицы выпить с гонцом. Еще вчера он был для них недосягаемой персоной и за один стол с ними никогда бы не сел. Не оттого ли так злится в образе комара и мухи внук и племянник злых жаб невозмутимый и мудрый в государственных делах Гвидон. Не оттого ли так безмерно робок с бабами прославленный бесстрашием в бою с врагами Салтан. Герои еще не обрели себя, они еще не крепко стоят на своих ногах. Они еще находятся на границе между "морем и небес", по которой плывут корабли вездесущих купцов мореходов.


ГАРМОНИЯ ЦЕЛОГО

Посредником между матерью и бабушкой выступает сын и внук. Это он защищает семью родителей от семьи бабушки. Сами родители сделать это, создать для своего потомства заслон от энергетик незнатного и низкого рода Бабарихи почему-то не в состоянии. Бабушка символизирует прошлое, родители настоящее, а сын будущее время. Бабушка не стремилась к развитию семьи, для нее было важно сохранить над домочадцами власть. Внук был обязан доказать на деле, что он богатырь и может прокладывать новые пути. Семья бабушки постоянно создавала препятствия Гвидону, в борьбе с ней он закалился и возмужал. Он доказал, что в состоянии жить самостоятельно, он обрел силу, власть, мудрость и любовь. После этого бабушка уже ничем больше не может ему помешать, исчерпав все ресурсы и аргументы, она тихо возвращается в свой прежний дом.
Бабушка учит уму разуму по-своему, по-черному, но зато род может быть спокоен: каждый, кто прошел ее школу, не пропадет. Он сможет внести весомый вклад в суммарную энергетику рода, куда бы его ни забросила судьба. Это сказка о тетках и бабушке - черных учителях, о той огромной цене, которую приходится платить за их науку. Эта сказка о послушных и непослушных детях, о конце традиций семьи. В сказке пространство зависти, лжи и злобы, которое сторожила Бабариха и ее послушные дочки, рассыпается не в открытом бою с ними, оно и не может рассыпаться в открытом бою.
В сказке у всех членов семьи свои роли, их не выбирают, их распределяет всесильный рок. Это он дирижирует невидимым оркестром, добиваясь одной ему известной гармонии. Это он назначает плату за тот инструмент, на котором каждому позволяется исполнить свою партию. Это может быть партия первой скрипки или литавр, которые хотя и звучат громче всех, но имеют в симфонии такое непродолжительное время звучания. Важно то, что без скрипки, как и без литавр симфония не обретет всей силы звучания, что для воплощения не всегда ясного людям замысла автора и дирижера необходимы все инструменты.
Может быть, потому что фальшь легче всего поймать на слух, наша сказка так полна звуками, что выделяет ее из других сказок Пушкина. Здесь и оглушительный трезвон колоколов, и пальба пушек, и пение летящей точно в цель стрелы, и песни поющей белки, и шум морских волн, и мелодия едва-едва трепещущего моря, и вздохи влюбленных, и громогласный победный вопль, и плач, и стоны, и очистительные рыдания, и стенания, и жужжание различных насекомых, и наконец, речь, журчащая словно реченька. И, конечно же, русский язык, на котором, естественно, изъясняются все: и люди, и звери, и птицы.

ЖАБЫ И НАСЕКОМЫЕ
Выполняя свою миссию, Гвидон превращается в насекомое, негоже герою в своем истинном облике воевать с женщинами, да еще и с родными. Он опускается до уровня теток, становится понятным и доступным для них противником. Он издает такие звуки, говорит с ними на таком языке, который им близок. В самом деле, какой смысл объяснять им все, что он чувствует и переживает, если они прочувствовать и пережить это не способны. Зачем метать бисер перед свиньями, а вернее сказать, перед жабами, с которыми Пушкин сравнивает Бабариху и дочек. Для них все, что есть в огромном мире, упрощено и ограничено замкнутым пространством собственного болота. Жабы просто не могут не отреагировать на жужжание насекомых, которых природа предназначила им в пищу. Монотонность и пронзительность этих вибраций привлекают жаб, они привычно оборачиваются на знакомый звук.
Герою чужды мстительность, зависть и злоба, у него на земле есть дела поважнее. Гвидон не хочет отягощать свою судьбу никаким негативом, он позволяет себе отдаться злобе, лишь став мошкой. В этом далеко не человеческом облике, в объеме его нового крохотного тельца заключены родовые программы ненависти и нетерпимости к людям, которые объединяют его с бабушкой и тетками. В сказке свойства натуры передаются через поколение, а внук во многом больше похож на бабушку, чем на мать. Не случайно внуков любят больше, чем детей. Наши внуки - вот наши истинные дети, наши дети это скорее потомки наших родителей. Рядом с бабами Гвидон злится, а укусив, немедленно успокаивается. Его злоба превращается в яд, он впрыскивает его бабам, и их лица становятся навсегда искаженными. Князь, освободившись от яда семейной злобы, немедленно успокаивается. Он спокойно летит домой, чтобы сделать его еще богаче, еще более защищенным, чтобы обрести власть, любовь, жену и продолжить род отца.

ДОБРО ВЫРАСТАЕТ ИЗ ЗЛА
Салтан является царем по рождению, и ничто, никакие переезды за море не могут отнять у него этот наследственный титул. В отличие от него Гвидон у себя на родине наследником цесаревичем не стал, а будучи с позором изгнанным оттуда вместе с матерью прелюбодейкой, потерял даже право на трон. Он возвышается и получает княжеский титул вдали от родины, а возвращение к отцу грозит ему смертью, и каждый перелет князя через море, каждое его появление в родовом гнезде это подвиг. Мать и сын покинули родину не по своей воле, но именно на чужбине они обрели и достаток, и признание, и уважение.
Не для того ли и все мы уезжаем из отчего дома, в душе пеняя ему, мучаясь от того, что оказались там чужими и никому не нужными людьми. В чужих краях мы приобретаем такие сокровища, которыми дом наш просто не располагал. Мы становимся богаче и материально, и духовно. Там далеко от родины мы начинаем сами творить свою судьбу, обогащая и свой род, и его историю. Новые государства, возникшие в результате эмиграции тех, кому не нашлось места на родине, этих обездоленных и непризнанных изгоев возникли не потому, что им захотелось бросить отчий дом. Чаще всего их принуждали к этому силой обстоятельств, угрозами, тюремными сроками, лишениями и многими другими проверенными и отработанными приемами. Именно в результате таких процессов была заселена Америка, также, прежде всего, за счет гонимых и презираемых возник Израиль.
Так стоит ли людям бояться ткачих и поварих с Бабарихой, когда сами по себе они никто, только прислужницы рока. От людей они отличаются тем, что никогда, ни при каких обстоятельствах не в состоянии изменяться. Им никогда не стать царицами, даже, если усядутся они в царских палатах и оденутся в царские одежды. Сила людей заключается в том, что они смогут построить свои палаты, добыть богатство и любовь даже на необитаемом острове, как это сделал Гвидон.

УВИДЕТЬ ОТЦА
В сказке два различных мира, один это царство Салтана, где загадываются чудеса, а другой - это чудный остров, где эти чудеса воплощаются. Чудеса в виде идей, слухов, образов и видений хорошо известны ворожеям царства Салтана, но взять их бабам не дано. Зато на острове их можно не только воплотить, но и приспособить к делу. Там хорошо знает про них, а также владеет чудом их воплощения царевна лебедь, только вот перенести их в удел князя она может только после его просьбы. Без нее царевна даже упомянуть про эти чудеса не имеет права. Тетки и бабушка князя могут заглянуть в мир чудес лишь на мгновение, могут разглядеть их, но не более того. Задержать их они не в состоянии. Лебедь же обитает в одном пространстве с чудесами, они знакома с ними, она им родня.
Только одного, но именно того, чего более всего хочется Гвидону и его матери, увидеть отца и мужа и соединиться с ним, лебедь "наколдовать" не умеет. Салтан не подвластен ее чарам, он должен все понять сам и решиться на путешествие к сыну и жене. Вся сказка это ожидание того, когда царь наконец-то отважится переплыть через море на корабле. Все перипетии сюжета, все многообразие событий творится где-то далеко от царя, он не замечает этого, он спит, находится в состоянии гипноза, прострации. Он слушает, но не слышит, он смотрит, но не видит, он обещает, но не делает. Он скользит по поверхности событий, они не задевают его, он, кажется, не в силах уследить за происходящим и удержать в сознании. На приглашение посетить чудный остров он отвечает так, как полагается вежливому человеку, которого совершенно не занимает жизнь других людей.
Сын поражает органы восприятия у баб, и только после этого они восстанавливаются у отца. Когда две бабы ослепли, а одна потеряла обоняние, он прозрел и ощутил, что вокруг него все прогнило и пахнет ложью и воровством.
Мы, читатели недоумеваем, почему же царь стал добровольным затворником. Как это страшно, когда мужчина, воин становится рабом и пленником завистливого, оголтелого и злобного бабьего царства. Страшно, когда они, стоя у власти, разваливают страну, а хозяину ее, царю невозможно все это растолковать, потому что он все равно не увидит, не услышит и не поверит, потому что он просто слеп и глух.
Как много еще на свете достойных людей, у которых силой оговора и интриг отнят ум и воля к действиям, а вместо этого в их душах поселяется подозрительность и страх, мнительность и апатия. Сказка Пушкина тем и сильна, что показывает нам путь, пройдя по которому, можно превозмочь эти напасти. Следуя сюжету, можно увидеть этот путь и пройти его вслед за героями шаг за шагом. С первого взгляда ясно одно, что в открытом бою преодолеть такую напасть невозможно. Бороться с таким противником, как бабы, методом давления нельзя, можно погибнуть. Только изворотливость, хитрость, выдержка и спокойствие помогут в подобной ситуации, как помогли они князю и его близким. Надо терпеливо работать, преодолевая одну за другой все преграды, которые поставил противник. Нельзя ни отмахиваться от них, ни отступать перед ними. Потребуют белку, будет белка, потребуют богатырей, будут и богатыри, потребуют жену, будет такая, какая бабам могла лишь присниться...

ГЕРОЙ, БАБЫ И КУПЦЫ
В сказке сведения обо всех достижениях Гвидона на острове ненароком узнают умные и беспристрастные, стоящие в стороне от водоворота событий купцы. Они переплывают море и передают обо всем, что увидели, Салтану и бабам. Они просто свидетели происходящего, они никак не заинтересованы в нем, у них свои дела и интересы. В жизни при решении аналогичных проблем также важно, чтобы нашлись напоминающие купцов посторонние наблюдатели, которые одинаково вхожи в оба противостоящих друг другу лагеря.
В жизни, как и в сказке, все, чего хотят бабы, все, чем они заняты, это только требование неукоснительного соблюдения героями правил игры. Благодаря их козням, герои всего лишь проходят проверку на прочность. Навредить тем, кто понял, что из себя представляют бабы, они уже не в состоянии, это выше их сил. Задача героев состоит в спокойном, последовательном и скрупулезном выполнении выставленных бабами условий. Если поддаваться на их провокации, спорить, кричать, доказывать свою правоту, если действовать с напором, то он, отразившись от бездушных баб, обрушится на самих героев с еще большей силой. Выиграть бой с бабами можно только трудом. Поэтому слезы и сетование на несправедливость судьбы вообще и на неправомерность бабьих претензий в частности только отдаляют счастливый конец. Если же начать действовать, соблюдая законы и правила сказки, то конец правления баб наступит скорее. В сказке все персонажи остались живыми и здоровыми, в жизни будет то же самое, никто особенно не пострадает.
Сказка учит нас при решении проблем не поддаваться эмоциям, не проявлять заинтересованности, смотреть на все безучастно, взглядом постороннего наблюдателя. Главное дело здесь - получение достоверной информации, которую необходимо правильно проанализировать и сделать нужные выводы. Гости купцы как раз этим и заняты, и хотя они имеют по всем вопросам собственное мнение, они никак его не обозначают и тем более не высказывают. "Гости умные молчат", что позволяет им одинаково успешно общаться с заклятыми врагами, такими как Гвидон и бабы, неизменно сохраняя при этом собственное достоинство.
Гости красочно и многословно описывают только сами чудеса, а об их владельце говорят вскользь, не ставя никакого акцента, не подчеркивая ум и деловые качества князя. Купцам небезразлично, какими людьми являются их деловые партнеры, но само дело, выгодная торговля и благополучное путешествие намного важнее. На личном примере, на примере беседы с царем и бабами в тронном зале они учат Гвидона тому, что не следует немедленно рассказывать о том, что понял, комментировать события, спорить, учить других. Обличать не дело купцов, их дело с выгодой торговать.
Гвидон научился исполнять жизненно важное дело и при этом не волноваться, жалить свою родню и одновременно жалеть ее только при третьем посещении дворца. Злоба, напор, которыми наделил его род матери, вышла из него с тем ядом, которым он поразил глаза теток. На бабушку яда уже почти не осталось. Гвидону жаль Бабарихи, кусая ее в нос, он скорее исполняет свою миссию, чем мстит. Укусив, Гвидон совершенно спокойно летит домой, он не перебирает в уме то, что произошло в тронном зале, он попросту забыл о нем, его волнует только то, как воплотить на родном острове новое чудо.

МЕТАМОРФОЗЫ
Гвидон научился управлять своими эмоциями, и теперь он может всегда оставаться самим собой. Ему не надо больше претерпевать уменьшительных превращений и становиться насекомым. Он расплатился с родом матери, прошел через череду метаморфоз, чтобы стать полноправным князем, наследником царя. В сказке никто не удивляется превращениям, ведь они здесь встречаются на каждом шагу. Помимо этой сказки мгновенные метаморфозы у Пушкина имеют место лишь в Сказке о рыбаке и рыбке, где рыбачка во мгновение ока оборачивалась крестьянкой, а потом дворянкой и даже царицей. В Сказке о царе Салтане ни разу не меняют ни своего облика, ни своей роли только купцы. У них все время и один стиль поведения, и один род занятий. Все остальные действующие лица сказки хотя бы единожды изменились до неузнаваемости.
Салтан из властного, вспыльчивого, гневного и решительного царя-воина становится вдруг слабым, безвольным, грустным, беспомощным, как малое дитя. Гвидон из цесаревича становится "не мышонком, не лягушкой, а неведомой зверюшкой", сыном прелюбодейки преступницы, изгнанником, героем спасителем, князем и хозяином острова. Затем он последовательно превращается в трех различных насекомых, в финале обретает полную силу, он - настоящий мужчина, заботливый отец и нежный муж. Его мать в один миг из пряхи делается царицей, потом матерью, богатыря, орлицей над орленком, затем изгнанницей, вдовой при живом муже, матерью князя, свекровью и, наконец, снова женой Салтана.
Две старшие сестрицы становятся ткачихой и поварихой, потом почти что царицами, придворными дамами, чтобы закончить круг все теми же теми простолюдинками, с которых когда-то начинали. Одновременно с ними меняет свой облик их мать. Птица лебедь освободившись с помощью Гвидона от чар злого коршуна, обретает способность говорить и творить для своего милого чудеса. В конце сказки она из птицы превращается в красавицу, у которой "месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит". Когда она выходит замуж за князя, то облик ее снова изменяется, и теперь под ее косой блестит уже не месяц, а полная Луна.
Черный чародей коршун погибает, а это, быть может, самое главное событие в сказке. Превращение всесильного мага в мертвую птицу не только освобождает лебедь от его власти, но и дает ей громадную силу. Скорее всего, обе птицы бились за чудесный остров исполнения желаний, на котором рос "дубок единый". Местом битвы стала поверхность моря, пространство "между моря и небес". В воздухе коршун сильнее лебеди, но на море у нее появляется преимущество. Вода это родная для нее стихия, коршун и погибает в море, тонет, раненный стрелой князя, а лебедь топит его, торопя скорую гибель своего заклятого врага.

КРЫЛЬЯ
На небе есть все, любые чудеса, они приходят к людям в грезах и снах, являются в мечтах и видениях, чтобы получить их здесь, надо всего лишь понять, как переносить их на землю, делать частью не только небесного, но и земного миров. Герои, сильнее всех остальных вовлеченные в процесс преображения мира: лебедь и Гвидон имеют в своих ипостасях крылья. Это крылья лебеди и насекомых, и лебедь, и Гвидон способны летать, птица повыше, насекомые пониже.
Высота полета прямо связана с той ролью, которая отводится каждому в этой паре, лебедь переносит небесные чудеса на землю, а Гвидон приземляет их, доводит до ума, и они становятся нужными и полезными людям. Он строит дом для белочки, приставляет к ней дьяка для счета золотых орехов, открывает монетный двор, дает рыцарям остров для охраны, и теперь, благодаря признательности людей, их таланты начинают сверкать по-новому. Он предлагает царевне-лебеди руку, сердце и княжество, вводит ее в свою семью, и она получает возможность прожить жизнь земной женщины и обзавестись потомством. При посредстве князя чудеса начинают работать, служить людям. Только вдвоем будущие супруги в состоянии перенести небесное и не проявленное на землю и сделать частью жизни людей.

ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ
У Гвидона есть дар разговаривать и с людьми, и со стихией воды. Лебедь начинает говорить, обретает русский язык с момента спасения ее от злого коршуна. Страшная сцена сражения между белым и черным, между добром и злом, в которой человек, не задумываясь, делает выбор в пользу сил света, это ключевая сцена сказки. После нее лебедь получает возможность общаться с человеком. После того, как стрела князя пронзила шею коршуна, уста лебеди отверзлись, и она царевичу "молвит русским языком" о том, что его ждет в будущем. Если бы голодный царевич выбрал ужин и убил лебедь, то верх в сказке взяли бы силы тьмы. В сказке нет даже намека на то, что между чародеем коршуном и бабами существует реальная связь, но идейная близость между ними очевидна. Дело в том, что все четверо могли существовать, только разрушая, а не строя. Кто знает, если бы коршун взял верх в той роковой сцене, то не стала бы Бабариха и ее дочки полновластными хозяйками чудес. Тогда они могли бы овладеть не только сведениями о чудесах, но и правом на их материализацию и использование по собственному усмотрению.
В сцене битвы двух птиц коршун "не птичьим криком стонет", умирая, будучи побежденным, он вынужден отдать силу своего голоса лебеди. Он навек замолк, она заговорила, он утонул и потерял свои чары, тогда лебедь заколдованная, скорее всего, им же, начинает чародействовать. Ее чародейство таинственным образом связано с водой и с чудесным островом. На том самом месте возле дуба, где она топила смертельно раненного коршуна, где она обрызгивала водой его крылья, чтобы ему было труднее держаться в воздухе, произошли позднее все три превращения Гвидона в мошек. Для этого она, как и в сцене сражения с коршуном, обрызгивает князя с головы до ног водой, действуя своими мощными крыльями. Обрызгивание водой это непременное условие трансформации Гвидона в насекомое. Стихия воды играет в сказке не менее важную роль, чем стихия воздуха. Все земли здесь окружены морями, море переносит бочку со скитальцами и корабли купцов, морская волна покорна царевичу, она помогает несчастным спастись.
Остров Буян был "не привальный, не жилой", берега его были крутыми, пристать к нему было нелегко. Никто и не пытался там высаживаться, несмотря на то, что он лежал на торном пути купцов-корабельщиков. Покорная князю волна нашла, быть может, единственный удобный подход к берегу и сумела легонько вынести бочку на берег и тихонько поставить ее среди скал.
Выйдя из бочки на волю, богатырь первым делом сооружает для себя оружие. Он ломает ветку с дуба и вместо тетивы натягивает шелковый шнурок с креста. Это был крест его матери, царица не посмела до возвращения царя с войны окрестить младенца и дать ему имя. Изгнанный царевич одновременно и венчается на княжение, и нарекает сам себя именем, Он становится князем Гвидоном на следующий день после своей блистательной победы над коршуном. До этого момента Пушкин называет царевича только безлично: младенец, дитя, сын.
Лук и стрелу можно считать неразлучной парой, в которой одно без другого лишено смысла. Лук это символ женщины, символ женского, вдохновляющего начала. Лук дает стреле силу, но при этом сам остается неподвижным. Стрела - символ мужского, активного, поражающего начала, она летит вперед, в неизвестность. Вместе лук и стрела являют собой союз полов или союз неба и земли. Стрела, убивающая соперника чародея это почти как предложение руки и сердца, как заявление прав на девицу лебедь.
Существует и еще одна интересная аналогия. На северном небе есть созвездия Лебедь и Орел, разделенные маленьким по сравнению с ними созвездием Стрела. Куда же стрелял наш герой, где происходило убийство коршуна и спасение лебеди, не будем фантазировать. Это не изменит сути сказки. Подвиги героев и на небе, и на земле являют собой точки отсчета нового времени, поворотные вехи в истории, именно поэтому так значительны и памятны их миссии.

КРУГОМ ВОДА

Мгновенные преображения героев, приобретение ими нового статуса или иного облика случаются с героями двух сказок Пушкина: Сказки о рыбаке и рыбке и Сказки о царе Салтане. В обеих сказках без воды никаких метаморфоз не было бы. Рыбак, чтобы получить чудеса, ходил к морю и кликал рыбку, а она немедленно дарила новое чудо. Гвидон впервые увидел свою лебедь у моря на берегу острова, он и позднее встречался с ней там же, когда бродил у воды и раздумывал об очередном дивном диве или о судьбе своей семьи. Подлетев к любимому, лебедь или дарила ему чудо, или изменяла его облик, обрызгивая с головы до ног водой.
Именно вода позволяет в считанные минуты изменить мир, и не потому ли становятся возможными чудеса в сказках, что мировой океан и океан вселенский с его небесными водами едины, а земные воды имеют свое отражение на небе. Между небом и землей есть граница, если размыть ее, то тогда все, что присутствует на небе, возникнет и на земле. Если стать созвучным стихии воды, то можно размыть границы и между отдельными людьми, государствами, религиями и нациями. На границе между морем и небесами плывут и бочка с изгнанниками, и корабли торговых людей купцов, и флот царя Салтана. Все они черпают силы и из моря, и с неба, а сами принадлежат земле.
Герои сказки, а прежде всего, Гвидон растут и преображаются. То, что еще вчера вызывало в князе бурю эмоций, заставляло злиться, поднимало со дна души грязь, что бурлило и не давало успокоиться, сегодня оставляет его невозмутимым. Море немедленно реагирует на эмоции героев. Плачет, бьется в бочке несчастная царица, хлещут морские волны, а по небу идут тучи. В конце сказки герои нашли свое достойное место в мире и успокоились, безмятежно и счастливо идет их жизнь на острове. В ответ на это море не шумит и "не хлещет, лишь едва, едва трепещет". Чисто и безоблачно лазоревое небо, сын смотрит в подзорную трубу и видит, как "по равнинам окияна едет флот царя Салтана".
Свершилась перемена к лучшему в душах героев, произошла она и в их жизни, и на море. Так, где же тогда происходят главные чудеса сказки, в душах или во внешнем мире, в реальной жизни? Что является изображением, а что только его отражением, что было вначале и явилось причиной, а что только следствием? Можно ли без внутреннего преодоления, без внутренней работы успокоиться и полюбоваться безмятежной синью небес? С каждым новым посещением отцовского дома Гвидон обретал все большую невозмутимость. Наконец наступил такой день, когда все черные мысли злодеек свободно проходили сквозь героя, не вызывая в нем никаких ответных вибраций. Ничто в тетках и бабушке уже больше не возмущало героя, видя их злобу, он уже не злился сам, она никак не отражалась в его душе, он стал прозрачным для родового, семейного зла. Он сделался невидимым для этого зла и свободным от него.

СТЕПЕНИ ЗАЩИТЫ

На "не привальном, не жилом" острове Буяне обитал только "дубок единый", преображение острова началось с появления обнесенного прочной оградой большого города. Следующее чудо - белочка - начинается и в словах завистниц, и у купцов с еще одного дерева, ели. Ель была перенесена на остров вместе с белочкой и начала расти прямо перед дворцом. Ель это символ структуры, стержня, это самое прямоствольное дерево в лесу, его ветви образуют настоящий шатер, под которым не страшна непогода. Трудно отыскать два других дерева, которые были бы так похожи друг на друга, как близнецы ели. В форме их стволов, в расположении ветвей нет ничего произвольного, никаких отклонений от матрицы, от единого образа ели. Елям свойственна удивительная симметрия. В еловом лесу царит поразительное безмолвие, ведь каждая ветка на деревьях занимает свое место, она не пересекается с другими и не мешает им. От этого ели меньше других деревьев шумят при ветре. Капли дождя скатываются с идеально подогнанных друг к другу ветвей, иголочки на которых расположены по спиралям. Они начинаются с кончика каждой самой маленькой веточки, потом вливаются в новую спираль на более толстых ветвях, каждая новая спираль усиливается за их счет, устремляясь по восходящей линии вверх к макушке, к небу.
Стены города защищают его с суши, застава, с которой палят пушки, загораживает единственный подход между скал. Направленная вверх ель похожа на стрелу, а под ее густыми ветвями, где всегда сухо, живет в своем хрустальном домике труженица белка. Она без устали разгрызает золотые орешки, изумруды князь прячет в кладовых, а сами блестящие скорлупки переплавляет в золотые монеты и "пускает в ход по свету". Весь его большой двор засеян "золотою скорлупой", он топчет ее ногами, он на золото не падок.
Монастырям, дворцу князя, всем обитателям острова и белке нужна еще и защита с моря. Это дозорные рыцари, тридцать три богатыря, обитающие в воде, при первых признаках опасности они готовы выйти на берег и защитить остров. Рыцари были родными братьями лебеди, все они стали для князя шуринами.

ДВА ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ МИРА
В сказке под защитой богатырей пребывают не все герои. Жители материка так и остались жить по старинке, в нищете и бесправии. Бабы, правившие в царстве, обладали широким спектром пороков. Здесь и злоба, и жадность, и лживостью, и зависть, и лень, а также воинствующая нетерпимость и непримиримость. Бабы упорно и настойчиво проводят в жизнь свою политику - разрушить все, что живет иной системой ценностей.
Все герои сказки делятся на тех, кто преображается и тех, кто стоит на месте или деградирует. Бабариха и ее старшие дочки не в силах справиться с собой, жизнь ничему не может их научить. Рядом с ними делается их рабом и начинает топтаться на месте Салтан. На острове непрерывно происходят перемены, а его жители становятся все богаче. Те три героя, в честь которых названа сказка, это Салтан, Гвидон и лебедь были не простого рода. Салтан обладал царством, Гвидон родился его наследником, а лебедь была красавицей девицей. Всем троим довелось претерпеть унижения и обиды, многое потерять, но не отчаяться, а выстоять и успешно выдержать испытания. Они не только вернули то, что было незаслуженно отнято у них, но смогли приобрести новое, ценное, чудесное, небывалое и невиданное.
Мать и ее три дочери, напротив, от рождения мало чем обладали, но много обрели, одна чудом любви, прочие - хитростью. Затем младшая теряет приобретенное, но ценой этой потери в конце сказки окончательно возвращает статус царицы и матери богатыря, а старшие сестры и мать навсегда остаются у своего разбитого корыта. Если бы после всего произошедшего герои начали вдруг новую жизнь в новой сказке, то наши простолюдинки все так же продолжали бы жить, опираясь на предательство и ложь. Иным путем исполнить свое желание и оказаться в царских хоромах они не в состоянии.
Салтан, Гвидон, лебедь и царица оказались под защитой новых сил, могущество которых очевидно. Благодаря этому, они обрели истинные чудеса, которые неподвластны бабьему царству. Они поднялись на недоступный бабам высокий энергетический уровень, они просто перестали в чем-либо с ними пересекаться. Бабы это всего лишь бездушные помехи на пути остальных героев сказки, с ними бесполезно искать общий язык, пытаться как-то облагородить их бесчувственные души. Их необходимо принимать как данность, как почти что неодушевленную преграду, с ними нельзя пускаться в объяснения, как нет смысла просить камни подвинуться или уйти с дороги на обочину.

ЖАБЫ И ОРЛЫ
У злых жаб, с которыми Пушкин сравнивает бабью троицу, отсутствуют человеческие слова, они не обладают ни сочувствием, ни сопереживанием. Они реагируют на укус комара или мухи, потому что от него им самим становится больно, а страдания и боль другого человека никак их не трогают и не задевают. В самом начале сказки, когда "на кровать слоновой кости положили молодых", старшие сестры не обрадовались счастью младшей. "В кухне злится повариха, плачет у станка ткачиха, и завидуют оне государевой жене". Венчание царя и пряхи произошло слишком стремительно, никто не благословлял их на брак, не было ни сватовства, ни сговора. Младенец был зачат хотя и в любви, но в атмосфере зависти и злобы со стороны родни жены, а также неприятия безродной самозванки знатью и родовитыми боярами, которые имели все основания надеяться на иной выбор неженатого государя.
С самого зачатия будущий князь не мог не испытывать силу проклятия бабушки и теток. Он не мог не ощущать себя потомком злых жаб. Эта троица оказала на князя сильнейшее влияние, тем более что с какой-либо родней князя со стороны отца Пушкин нас не знакомит. Ни отца, ни матери царя, скорее всего, просто уже не было в живых. По прихоти рока в жабьем болоте родилась и выросла опасная для жаб птица, которую Пушкин сравнивает с орлицей. Царица ведет себя с сыном не так, как принято у жаб, царица над ребенком как "орлица над орленком". Она обещала родить и вырастить богатыря, а для этого он с молоком матери обязан впитать героизм и благородство, он должен уметь высоко летать. Орлы не похожи на земноводных, они вьют гнезда на скалах и высоких деревьях, они парят высоко в поднебесье, у них острое орлиное зрение, а жабы дальше своего болота ничего разглядеть не могут. Что хорошо и приятно для обитателей высоты, вредно и просто неприемлемо для тех, кто летать не умеет. Потому жабы и птицы на одном языке разговаривать не могут.
В сказке Андерсена семья утки была шокирована появлением гадкого утенка, который оказался впоследствии прекрасным белым лебедем. Уткам было стыдно вывести уродца на птичий двор и представить прочим его обитателям. Он был выродком, не таким, как утки, они его стеснялись. Точно так семья жабы Бабарихи была ошарашена рождением орленка и превращением младшей дочери в царицу орлицу. Орлы для жаб существа опасные и вредные. Бабы совершенно искренне писали царю в своей поддельной грамоте о том, что у царицы родился не близкий и понятный им лягушонок или мышонок, а некто совершенно неведомый и невиданный. Со своей позиции обитателей болота они могли на самом деле сожалеть об ужасном отпрыске. Меряя всех по своим меркам, они не принимали орленка, слишком высокий у него полет, слишком зоркий глаз, он в состоянии разглядеть сверху то, что они скрывают, он в состоянии склевать своих теток и бабку. Пока он еще мал, пока не понял, что к чему, надо торопиться и напасть первыми, уничтожить героя, пока слаб.
Болотные жабы отлично слышат жужжание насекомых, оно является родным для них, они знают, как на него реагировать. Для них комар и муха свои, понятные сущности. Только встав на одну доску с жабами, заговорив с ними на одном языке, Гвидон смог уязвить их, заставить высказаться, чтобы затем получить то, без чего невозможна ни его счастливая жизнь на острове, ни соединение семейства. Герой не вышел против баб с луком и стрелами, он прилетел к хищницам легко доступной для их быстрых и цепких языков мошкой. Для насекомого укусить жабу это подвиг, а для самих жаб укус мошек - сильнейшее потрясение. Человек не может пострадать от него так сильно, как страдают в сказке земноводные, жабы. Они мучаются от укуса всю оставшуюся жизнь.

ХОЖДЕНИЕ ПО КРУГУ
В сказке повествуется об одном из видов мизантропии, о мужененавистничестве. Бабы - борцы за идею, это своеобразные амазонки, не принимающие сильный пол. Богатыри и герои с их открытым и прямым отношением к людям с позиции баб существа бесполезные и даже вредные, их надо или уничтожать, или нейтрализовать, возвращая в детство, делая беспомощными и слабыми. Становится понятно, и почему Салтан попал к ним в плен, и какую цену пришлось ему заплатить, чтобы освободиться из него. Салтан не умел отличать правду ото лжи, он был не в состоянии распознать предательство, вероломство и двуличие. Ему все эти низкие качества были чужды. Он долгие годы ходит, как лошадь в шорах, по одному и тому же нескончаемому кругу, для него время остановилось. Это продолжается до той поры, пока он наконец-то не научился видеть хитрость и противостоять ей. Тогда чары рассеиваются, и он соединяется с сыном и женой.
Каждый из нас замкнут в каком-то своем круге и тем самым напоминает Салтана. Это происходит потому, что как и наш царь, мы не торопимся научиться тому, чего не умеем, но что нам необходимо постичь за нашу земную жизнь. Царь был обязан стать не таким прямодушным, доверчивым и скорым на решения, ему надо было научиться не горячиться и не гневаться так сильно, не играть в солдатики, больше думать, вникать, анализировать, хозяйствовать с умом, извлекать выгоду для страны. Многое мешало ему в этом: и бабы, и лень, и вспыльчивость, и сила привычки, и царственность.
В жизни каждого из нас хождение по кругу проявляется в том, что с нами постоянно происходит одно и то же. После какого-то очередного повтора мы вдруг вспоминаем, что именно это уже не однажды было с нами. В сказке купцы с тоской и сожалением взирают на то, что они три раза рассказывают царю, что его ждут не дождутся на острове, а он трижды, несмотря на явный интерес к невиданным доселе чудесам, не находит сил и времени для визита. Он даже как будто бы рад тому, что с каждой новой уверткой и отговоркой баб, для него находится обоснованный повод ничего не предпринимать.
Только после четвертого рассказа купцов о чудесном острове царь наконец-то решается встать со своего трона и отдать приказ своему застоявшемуся в ожидании флоту. После каждого визита купцов Салтан, наверное, и сам недоумевал, а почему, собственно, он так и не поехал в гости. Он давал себе слово при первой же возможности отправиться туда, а потом снова и снова давал себе поблажку. Люди часто поступают так, когда у них еще не хватает сил на новое дело, когда они еще не готовы взяться за него, когда страх и инерция прочно держат их в тисках. Салтану понадобился не один год, чтобы отринуть авторитет своей "матери", тещи Бабарихи, раскрыть глаза и увидеть все происходящее в его истинном свете. Он стряхнул оцепенение, встал на собственные ноги, пересилил себя и наконец-то сделал самостоятельный шаг.



СЛАДИТЬ И ПОБЕДИТЬ
Когда у человека нет ни семьи, ни друзей, никого, кому он мог бы доверять, как самому себе, то совладать с трудностями ему нелегко. Каждому из нас необходимо зеркало, чтобы смотрясь в него, увидеть себя со стороны. Идеальным зеркалом, которое создала для нас сама природа, являются друг для друга мужчина и женщина, образующие пару. В сказке две таких пары: Салтан и царица, Гвидон и царевна-лебедь. Деградация царя началась с того момента, когда у него обманом отняли его половину, а взамен поставили не стоящих его, ничтожных, недалеких, живущих за счет злобы и ненависти женщин. Царь не заметил и не понял, что произошла подмена. Он стал смотреть на мир глазами баб и видеть себя со стороны их глазами, отражаясь в них как в зеркалах.
Только зеркала эти были кривыми, они все искажали, и царь невольно обрел чуждое для себя видение мира, такое, каким оно было у баб. Изображение получалось черным, безрадостным, все увиденное наводило тоску и безысходность, все было наполнено ненавистью к людям и их счастливой жизни. Царевич кусает каждую из теток в глаз и тем лишает их полноценного зрения. Они не могут больше удерживать взгляд царя, замыкать его на себе. Постепенно он начинает видеть мир не только их глазами, он выходит из-под их гипнотической власти. С его глаз сходит пелена, он прозревает, вновь обретает способность смотреть на все происходящее со стороны, сам поражаясь очевидности того, что увидел. Он начинает вести себя по-царски, встает, топает ногой, отдает приказ снарядить флот и отправляется к сыну и жене.
В чистом виде истинно мужские и истинно женские характеры редко встречаются, их обладатели мало приспособлены к жизни. Герои сказки страдают, мучаются, терпят лишения, чтобы нелегким трудом научиться поддерживать баланс между мужским и женским, активным и пассивным, между поступком и простоем. Настоящий мужчина, воин Салтан вынужден выучиться тому, как стать устойчивым к чисто женским энергетикам. Для этого он, честный и открытый вынужден много лет жить бок о бок со лживыми и двуличными бабами, жить их советами, смотреть их глазами и не иметь своей воли. Всемогущая и всезнающая лебедь должна научиться до поры до времени скрывать свои уникальные способности и возможности. Она обязана терпеливо ждать, пока ее попросит суженый, а потом всего лишь смиренно исполнять его просьбы, отодвигая себя на второй план, не выпячивая и даже умаляя свою роль в паре. Этим она отдает дань своей женской природе. Богатырь Гвидон побеждает теток и бабушку не так, как сделал бы его отец, не в прямом и честном бою. Он жалит теток исподтишка, не открывая собственного лица, прячась под личиной мошки. В сказке есть и женщины новаторы, и мужчины ретрограды, но баланс противоположных по знаку энергетик соблюдается в каждой, неважно постоянной или на время возникшей паре. Именно в его неустанном поддержании и заключается работа каждого в союзе двоих, в паре.

ВНАЧАЛЕ ПИТАНИЕ
Женщины в большинстве своем гораздо лучше приспособлены к жизни на земле, чем мужчины. Не потому ли повсеместно жизнь женщин длится дольше, чем мужчин. Победа в битве между полами остается за теми, за кем остается поле боя - за прекрасной половиной человечества. Мужчины, а в особенности, так называемые настоящие, натиску женской эмоциональности противостоят с трудом. Истинные женщины способны с помощью хитрости, нарочитой слабости, мнимого бессилия, кокетства и прочих уловок исподволь вынудить своих мужей делать то, что противно мужской сути, чего они в действительности не хотят и что противоречит их жизненной позиции. Они начинают делать то, что им навязано, сами не замечая, как и когда это произошло.
Именно так, используя запрещенные приемы, лживые бабы дурят царя. Бабы намного лучше него понимают, как устроена жизнь, они лучше владеют законами материального мира. Они всю свою жизнь работают с тем, что можно потрогать, измерить и взвесить, а затем сравнить, сколько дорогого и престижного находится в наличии у каждого. Вещественное накопление удобно тем, что его всегда можно соразмерить, а после этого расставить обладателей по номерам в списке или по ступеням лестницы.
Ткачиха и повариха умеют ткать и готовить, их труд нужен каждому, его результаты можно оценить точно и достоверно. Но как оценить дела царицы, как определить, в действительности ли она родила на свет богатыря, ведь свои подвиги богатыри подчас совершают без свидетелей, один на один с врагом. Именно так происходит и то единственное сражение Гвидона, в котором он без малейшего колебания предпочел доброму ужину и сытому сну восстановление справедливости и защиту слабого.
Гвидон не стал, как тетки, служить материальному, осязаемому и конкретному. Он не способен торжествовать от вседозволенности, от возможности безнаказанно попирать, унижать, уничтожать всех, до кого только можно дотянуться. В поединке лебеди и коршуна он сделал выбор в пользу возвышенного и идеального и выиграл поединок с судьбой.
Без еды и одежды нет жизни, бабы берутся безвозмездно накормить и одеть всех. Тогда жить станет лучше. Все насущное станет в изобилии для каждого жителя царства, отпадет необходимость работать руками. Во всем царстве этим не всегда приятным занятием - монотонным ручным трудом - будут заняты только двое: ткачиха и повариха. Они будут работать вместо остальных и за них. Эти двое возьмут на себя скучные и однообразные обязанности и все связанные с ними неприятные проблемы. Они пожертвуют собой ради других. Эта идея поднимает бабью троицу в собственных глазах. Они при любых обстоятельствах повторяют одно и то же, что хотели, как лучше, а не получилось потому, что им помешали, не дали средств, предали и т.д.

МАГИЯ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
В привычке к ежедневному деланию заключена поистине магическая сила. Как завораживает человека чередование операций при работе на ткацком станке и на кухне, всесильность повторяющегося ритуала одинаковых и отработанных до мелочей, скупых и выверенных движений при работе с материалом и сырьем. Голова при этом отключается, а руки начинают двигаться сами собой. Результат труда сразу же очевиден и непререкаем. Нитки постепенно превращается в струящуюся ткань с неповторимым узором, а сырые непригодные для пищи продукты становятся чудом вкусно приготовленного блюда. И вот эти-то едва ли не самые главные земные чудеса подвластны бабам. С их практической точки зрения, если владеть ими, то все прочие чудеса уже не имеют большого смысла.
Сидя за ткацким станком, женщина не только вырабатывает ткань, чтобы сшить из нее одежду и ею и украсить, и защитить от непогоды. Умелая ткачиха способна сообщить ткани магические свойства не только материальной, но и энергетической оболочки вокруг тела. И сама ткань, и выполненная из нее любящими руками одежда, сродни кольчуге, которая способна защитить, отвести беду, укрыть от злобы. Пища не только утоляет голод, приготовленная с добрыми намерениями, она способна укрепить и излечить, а с дурными - вызвать болезнь и лишить сил. Если пища была приготовлена из самых отборных продуктов, но с недобрыми чувствами, то можно в лучшем случае остаться голодным, а в худшем почувствовать недомогание и даже отравиться. Если самую простую пищу стряпали любящие руки, то она насытит голодного лучше ресторанных яств.
В умелых руках такие обыденные вещи, как стол и одежда становятся всесильным оружием для управления миром, ведь мы состоим из того, что съели, а от мира отделены своей одеждой. Готовя на весь мир и одевая его, можно стать хозяином в нем, можно им править. Ткачиха с поварихой владели магией обыденности, а, сделавшись хозяйками во дворце, воочию доказали, что этой магии подвластно целое царство. Их власть простиралась далеко, работая за всех, они хотели отнять право на труд у целого народа. Если кто-то все время исполняет за человека его работу, то у него со временем трудовые навыки пропадут. Тот, за кого все время все делается, становится беспомощным как ребенок. Если бабы работают за целое царство, то оно вскоре превратится в государство недееспособных людей, которые могут жить, лишь потребляя, лишь чьими-то трудами и заботами. Тогда бабы станут вершить судьбы, получат право манипулировать, чем они в сказке и занимаются.
Впрочем, есть значительно более простой путь порабощения царства Салтана, чем унылая работа за ткацким станком или кухонной плитой. Оказывается, можно просто работать за царя, и одного этого будет более чем достаточно. Непревзойденные мастерицы разрушения, бабы способны уничтожить всех, кто не похож на них, а, прежде всего, их злоба направлена против двух мужчин, отца и сына, а также отступницы царицы. Она изменила их союзу феминисток, отказалась манипулировать мужем и сыном, не стала подчинять собственному капризу жизнь взрослых мужчин.

МЫШИ, ЛЯГУШКИ И ПТИЦЫ
Царица сумела родить "не мышонка, не лягушку", а орленка, а для этого сама сделалась орлицей. Почему же мышь и лягушка являются с позиции баб достойными сущностями, а орленка они обрекают на погибель, какую роль играют в волшебных сказках мыши и лягушки вообще? Героиня сказки Андерсена Дюймовочка чуть-чуть не стала женой сына жабы, а потом зимовала в подземелье у мыши, где едва не вступила в брак с богатым кротом. Только после этого она попала в страну сверкающих эльфов, а спасла ее ласточка. Аналогия между обеими сказками состоит в том, что главные герои противостоят жабам и мышам, а помогают им в этом птицы, ласточка у Андерсена и лебедь у Пушкина.
Родной дом земноводных вода, а мышей нора. Ласточки, орлы и лебеди летают по небу и редко опускаются на землю. Пространство обитания всех этих сущностей разное. Им трудно понять друг друга, что хорошо для одного, для другого смерть. Строение туловища у птиц, мышей и лягушек также разное. Птицам привычнее махать крыльями, а не бегать по земле, поэтому у них сильно развиты мышцы грудной клетки, именно она принимает на себя всю нагрузку при полете, а у мышей и лягушек на туловище выделяется нижняя часть.
Мыши любят поесть, они жуют все, что попадется на зубок, они умеют делать запасы про черный день, уничтожая подчас целые закрома хлеба. О пустяшном, не стоящем внимания деле мы говорим, что это мышиная возня, оно результата не даст. Запах мышей неприятен людям, он ассоциируется с затхлостью и запустением. В своем постоянном стремлении украсть и съесть, мыши достаточно изобретательны. Если уж завелась в доме семья мышей, то их зубками будет источено все, до чего они доберутся, а плодовитость мышей удивительна.
Герои многих мульфильмов мыши успешно борются с котом. В Древнем Египте, где кошка считалась божеством, а за ее убийство наказывали, такая ситуация вызвала бы протест. Сейчас многое встало с ног на голову, сейчас мыши, первые враги главной пищи человека - хлеба научились побеждать кота. Дети с младых ногтей привыкают к тому, что мышки-воришки всесильны, и на них просто нет управы. Если человек по своей сущности напоминает мышь, то он будет все время что-то жевать, будет делать запасы про черный день, будет занят их обслуживанием, а со временем превратится в их раба. Он материалист и маловер, он не допускает мысли о том, что если будет день, то будет и пища.
Сырость болот, в которых обитают лягушки, также неприятна людям, как мышиные подвалы. Лягушки необычайно плодовиты, в свой брачный период стада лягушек, сидя друг на друге верхом, способны, не замечая преград, двигаться к ближайшему пруду, где вскоре из икры появятся стаи головастиков. Вспомним, как в повести "Вий" у Гоголя ведьма каталась на спине у человека целую ночь, эта поза так напоминает позу сцепившихся лапками лягушек, когда бедра одной лежат на бедрах другой, а брюшко плотно прижато к спинке. Лягушка на лягушке, как человек на человеке, ведь нижней частью своего туловища лягушки так похожи на людей. У Гоголя один едет, другой везет, один погоняет, другой перебирает ногами в бешеной скачке, но только оба бессильны что-либо изменить, оба рабы этой гонки.
Один знает, куда ехать, но не может передвигаться сам. Другой может скакать, но не знает, куда ему одному без седока скакать по мокрому от росы ночному лугу. Они - пара, они неотделимы друг от друга. Они как будто страстные любовники, ведь это их способ обмена энергией, их форма проявления любви и, созданные друг для друга, они не знают иной. Тот, на котором едут, живет для наездника, иным способом наездник не может попасть туда, куда ему велено. Эти двое не видят лиц друг друга, только со стороны можно видеть, насколько изможден тот, кто везет и в каком экстазе пребывает седок. Куда же едут оба они, отчего потеряли человеческий облик, не помнят и не осознают себя, почему они так похожи на поглощенных брачным ритуалом лягушек, из каких глубин подсознания возникли эти игры, в которые они принуждены играть против воли до полнейшего истощения.

РАДОСТЬ ВЕЧНОГО ДЕТСТВА
Бабы живут воровством и обманом, они не понимают, как можно что-то делать даже для самых близких людей, для детей, например, и не назначать за это платы или на худой конец раболепной благодарности. Им кажется, что бескорыстное служение дело безнадежное и глупое. Они все время стремятся побольше урвать, чтобы сделать запасы и не прогадать, Незаслуженно обретенная ими сытость и даже изобилие, окончательно развращает их непривычный к мыслям ум. Только все их существование омрачено предчувствием потери, страхом возвращения к тяжкой доле простого человека, к издержкам прежней подневольной холопьей жизни. Они создали окружение из подобных себе людей, они все время ждут, что кто-то украдет у них, как воруют они сами. Всеми силами бабы стремятся защитить этот чудесный праздник незаслуженного обладания, это нежданно свалившееся на них чудо верховенства и изобилия, значительности и почитания.
Сестры подвержены еще одной слабости, которая держит в плену их души, они обожают матушку Бабариху. Их завораживает ее властность, смелость и практическая сметка, умение выстроить интригу и выйти сухой из воды. Мать занимает в жизни сестер место идеального недосягаемого человека, она их хозяйка. У сестер нет своих семей, им, кроме как о матери, не о ком заботиться, а без нее они пропадут. Она старшая в семье, она их защитница и перед Богом, и перед людьми, если с ней что-то случится, то им несдобровать.
Порой домашние животные, которых оберегают от нежелательного потомства, начинают видеть в хозяевах желанных, но недосягаемых половых партнеров. Именно так раболепствует перед своим хозяином, намеренно лишившим ее материнства, сука. Ведомая покорностью и поклонением, собака стремится слиться с этим обожаемым и боготворимым ею существом. Она превращает вещи, которые пахнут хозяином, в мнимых партнеров, она раздираема инстинктом продолжения рода. Так кот, ощущая себя вечным сосунком, а хозяина собственной матерью, пытается возвратить себя в детство и вызвать блаженство сосания материнского молока. Он надавливает подушечками лап на теплое тело человека, чтобы этим рефлекторным движением усилить выделение несуществующего молока и погрузить себя в экстаз младенчества. Он старается задержать свое развитие, чтобы облегчить страдания от кошачьего одиночества.
Эти действия домашних животных уравнивают и хозяев, и питомцев, стирают различия между ними, дают зверям власть над людьми, власть объединяющего все живое инстинкта продолжения рода и невозможности его удовлетворения. Вольно или невольно, в подсознании или наяву, но только мать занимала в жизни дочек место партнера, место мужчины.

БАБЫ НАЧИНАЮТ И ВЫИГРЫВАЮТ
Мы привычно осуждаем "плохих" героев сказки, мать и ее старших дочек, но давайте еще раз вспомним, что хотели они сделать все наилучшим образом. Они хотели предоставить всем жителям царства равные блага, одеть и досыта накормить всех. Возможно, что таким путем бабы пытались избавить мир от зависти, от того порока, которым в избытке обладали сами. Если все люди будут наделены благами в равной степени, а взять что-то сверх этой меры будет неоткуда, то для зависти и вражды останется меньше места. Разноцветный мир сделается безнадежно серым, а у людей пропадет надежда на какие-либо изменения в нем.
В головах у баб навсегда осталась память о том, что они искренне желали для всех людей только самого хорошего и светлого, они желали, чтобы исчезли голод и лохмотья. Эта мнимая забота о людях держит их в плену собственной исключительности, им все время представляется, что они совершают свои злодеяния из высших, гуманных побуждений, жертвуют царицей и сыном для спасения целого царства. Они якобы претворяют в жизнь благородную миссию, которой они оправдывают свои преступления. Они вынуждены были пойти на это, чтобы все, кто мешает их человеколюбивым помыслам, были устранены или хотя бы наказаны.
Бабы хотели выйти замуж не для того, чтобы создать семью, и продолжить род, брак был нужен им, чтобы работать всласть, готовить и ткать за всех и на всех. На первый взгляд это представляется парадоксом: создать семью только затем, чтобы фактически вести домашнее хозяйство. Обратный парадокс порой наблюдается и у наших современниц, вступая в брак, чтобы создать семью, они так много времени проводят за служебными или домашними делами, что на мужа и детей его у них просто не остается.
Не оттого ли среди наших современниц так много Пушкинских "ткачих" и "поварих", у них отвисшие животики и вечно жующие челюсти, они или сами погоняют мужей или погоняемы ими. Они добровольно, без продыху и даже без настоящего вознаграждения работают на весь мир и за весь мир, и только в последнюю очередь на свою семью. Они стараются из последних сил, чтобы всем стало ясно, что они делают свою работу лучше других в обществе, аккуратнее и быстрее всех в собственной семье, что пекутся они об общественном или семейном благе, а им лично практически ничего не нужно. Современные женщины готовы доказывать всему миру, что они не только лучше всех готовят, убирают, воспитывают детей, что умеют дешево и качественно купить, с выгодой продать, они и умнее, и образованнее, и зарабатывают больше, а потому в мужчинах нуждаются весьма редко.

КАК СТАТЬ ЦАРИЦЕЙ
В наше время стать Бабарихой или ее старшими дочками очень просто, но тогда, сделав свой выбор, стать царицами мы уже не сможем никогда. Ведь в сказке царица не стремится работать сама, ее не привлекает власть над людьми, она просто украшает собой этот мир, отдав без малейшего колебания бразды правления на острове сыну. Этой своей уникальной женской сущностью мать князя принципиально отличается от своих деловых сестер и матери.
Если женщина вольно или невольно, вслух или даже только мысленно привычно попрекает домочадцев за нерадивость в сравнении с собой, она постоянно, медленно и верно уничтожает их. Это происходит, потому что во всех бытовых вопросах, во всем, что связано с уютом, питанием, порядком в доме, согласно природным законам, хозяйкой является она, и ее слово там закон. То, что она мысленно адресует мужу и детям, какими рисует их для себя, когда сама или с помощью помощников делает домашние дела, точно такими становятся и обитатели ее дома, и сам этот дом.
В сказке лебедь всегда превозносила своего суженого и величала его, она возвышала князя и обращалась к нему только с неизменно красивыми словами: "Здравствуй, князь ты мой прекрасный!". Это, несмотря на то, что все чудеса на острове были сотворены ею, а не им. Князь лишь управлял чудесами, лишь играл в те волшебные игрушки, которые она ему подарила. Было только одно дело, которое сделал для нее он. Было одно мгновение, когда он превзошел ее и сотворил то, чего сама она исполнить была не в состоянии. Он убил злого коршуна и спас ее, он избавил ее от злодея, и она никогда этого не забудет. "Ввек тебя я не забуду" - говорит она, утешая голодного князя, деликатно извиняясь, что это из-за нее он целых три дня не будет вкушать пищи.

МЕСЯЦ, ЛУНА И НАШИ ЖЕЛАНИЯ
Лебедь исполняла все те желания, которые навевали князю его родственницы, жившие далеко за морем. Личное желание князя было куда более скромным, он всего лишь хотел видеть собственного отца. Мальчик вырос сиротой и не знал мужской руки, как и все сироты, он больше всех благ мечтал о встрече с отцом. Он хотел понять, что произошло сразу после его рождения, кто и что стоит за разлукой родителей и за изгнанием его и матери с родины.
Подходит к концу сказка, выполнены все загаданные желания, каждый получил то, что посеял. Месяц под косой у прекрасной царевны лебеди, символ загаданного желания, символ импульса, начала, превратился в Луну, в символ окончания дела и исполнения желания. Лунный месяц, полный цикл превращения Луны чуть короче месяца календарного. В древности полагали, что Луна позволяет за это сравнительно короткое время прожить полный цикл изменений, связанных с получением того, что было загадано в новолуние в начале лунного цикла.
Не случайно на Руси бытовали присловья, с которыми обращались к юному месяцу, когда он только-только появляется на небе после нескольких безлунных ночей. Как плата за исполнение сокровенного в ритуале фигурирует мелкая серебряная монета. Месяцу показывали эту белую как лунный свет денежку и приговаривали: "Месяц, месяц, на тебе девок кучу, дай мне денег кучу"! "Денежка, денежка, иди в родительский дом!", "Месяц, месяц, тебе золотые рога, а мне кусок пирога!". Затем выбрасывали монетку подальше и забывали о ней. Считалось, что результат будет уже к полнолунию. Если же ничего из загаданного не произойдет, то месяц непременно покажет, что надо сделать, чтобы все вышло на славу: прощения ли попросить, долг ли отдать, а, может быть, что и наоборот, потребовать возвращения забытого долга. В последнем случае необходимо хотя бы потребовать от должника возврата денег, а то вдруг он совсем запамятовал об этом. Если же сгоряча раздавать деньги и имущество направо и налево, забывать, кто, сколько и на какой срок взял в долг, не отдавать себе отчета в причинах собственной щедрости, то новых поступлений денег может никогда и не быть. Деньги любят счет, а к безалаберным людям они редко приходят.
Отдача долгов будет чем-то вроде платы за исполнение желания. Сам ритуал обращения к месяцу это пропуск на торг, в котором хозяйкой является Луна. Здесь продается все, что только пожелаешь, только, как и в сказке, необходимо угадать, что чего стоит. Каждый на этом торге и получит ровно столько, сколько стоит, кто-то облачится в царские одежды, а кто-то даже на должности ткачихи и поварихи не удержится.

ВЛАДЕНИЕ ИНФОРМАЦИЕЙ
Главное, чему сказка учит нас, это то, что стоять на месте нельзя, здесь выигрывает тот, у кого скорость больше, как в соревновании в беге или в плавании. Громадные скорости перемещения были у Гвидона. Именно скорость, а не сила делает его неуязвимым для врагов. Легко ускользает он в окошко в облике неуловимого насекомого, и не могут его поймать ни бабы, ни их верные слуги. У князя мгновенная реакция, он быстро думает и быстро решает, а если уже решил, то не тратит время на колебания, а делает.
Быстро двигаться мы можем тогда, когда нам не жаль того, что остается за спиной, когда нас в прошлом уже ничего не держит, и мы свободны от него. С грузом прошлых ошибок и привязанностей далеко не улетишь, они не пустят, остановят. Поэтому летают не мыши и лягушки, а птицы, которые, как известно, не знают ни заботы, ни труда. Хотя у каждого свой удел, кто-то рожден быть мышью, а кто-то птицей, а кому-то удается побывать за жизнь во многих обличьях, послужить и человеческому, и птичьему царству, как смогла это сделать царевна лебедь.
Нет быстрее мысли, вдогонку за ней летит человеческое слово, оставляя в воздухе свой мимолетный след. То, что было произнесено за морем, слышно и на другом его берегу. В сказке информация является самостоятельной силой, правящей миром не хуже царей. Вести обо всем и обо всех переносят на своих корабликах вездесущие купцы мореходы. Они такие умные, что умеют смотреть и видеть, слушать и понимать, но при этом помалкивать, не ввязываться в ненужный спор и не портить ни с кем отношений. Этим даром владеет и Гвидон, который к концу сказки обрел право взирать на происходящее со стороны, неэмоционально и внешне безучастно, предоставив отцу действовать самому, без подсказки.

ХОД ВРЕМЕНИ
Много есть способов, как выдать желаемое за действительное, можно, например, залить глаза вином, тогда с пьяных глаз правды не увидишь. Мы видим, как бабы легко спаивают гонца, пряча концы своих темных дел на дне бутылки и выворачивая мир наизнанку. Если бы гонец был непьющим, то никакого подлога и обмана не могло бы произойти. Манипулировать пьяницей, отнять разум у того, кто не видит ничего, кроме своей бутылки, очень просто. В мире, где женщины ведут себя как бабарихи, выпивка один из самых коротких путей к расслаблению мужчины. Под "ласковыми" руками таких баб не только Салтан, но и многие мужчины легко впадают в детство и становятся беспомощными. Силе давления баб, когда они стремятся к безраздельной власти и ведут себя хуже грубых мужиков, невозможно противостоять. Властность Бабарихи делает царя беспомощным, а ласка лебеди и царицы превращает князя в героя, делает его сильным, умным и деятельным.
Нет детей у старших сестер, нет внуков у Бабарихи, вот и завели себе бабы мужчину-дитя, бывшего владыку славного царя Салтана. Гвидон стал из ребенка мужчиной, а его отец из грозного царя превратился в беспомощного младенца. Время ускоряется для Гвидона, а для Салтана течет вспять. Царь начинает жить прошлым, воспоминаниями, а Гвидон будущим, ожиданием встречи с отцом. В момент желанной встречи время начинает идти, как ему положено, не отставать и не убегать, а бабы, которые воровали его у Салтана, принуждены наконец-то жить за свой, а не за чужой счет, мерить время по собственным часам.
Время в сказке не движется равномерно, так, как полагается идти часам.
Здесь все происходит, как при перелетах через часовые пояса на современном скоростном авиалайнере. Если лететь на запад, то время формально сжимается, зато при полете на восток - растягивается. Когда мы двигаемся на запад, то, как будто бы, обгоняем время, а при полете на восток - время обгоняет нас. Именно так происходит, когда Гвидон с матерью плыли в своей бочке на запад, от материка к острову. В этом же направлении Гвидон три раза перемещался в облике мошки. Во всех четырех случаях время для него зависало, приостанавливалось и полет получался коротким. При движении корабля с купцами и князем в облике насекомого на борту наблюдалась обратная картина, путь был долгим и далеким.

НА ДРЕВЕ РОДА НЕТ НИЧЕГО ЛИШНЕГО
Все и всё в сказке претерпело изменения, кто-то изменился внешне, а кто-то стал иным внутри, кто-то, как купцы мореходы постоянно перемещался в пространстве, наблюдая за переменами со стороны и разнося весть о них по белу свету. Только один дуб как стоял, так и стоит на берегу острова возле моря. Наверное, принесли морские волны желудь и прибили его к берегу, как позднее бочку с изгнанниками. Вот и поселились дуб и князь рядом. Дуб никуда не стремится, он будет стоять на том же самом месте еще долгие годы. В земле у его корней гнездятся мыши, прыгают лягушки, ходят люди, поют и вьют гнезда на ветках птицы, всем хватает места.
Дуб растет и вверх, в небо вместе с ветками, и вниз, в землю с корнями. У деревьев других пород бывает так, что крона растет быстрее, чем корни, а уникальность дуба состоит в том, что рост дерева в обоих направлениях сбалансирован. Высота, на которую дерево поднимается вверх, в небо равна той глубине, на которую погружены его корни вниз, в землю. Это дает дубу громадную устойчивость и выделяет его среди остальных обитателей леса.
"Дубок единый", который к концу сказки становится настоящим дубом, выступает как мировое дерево, как древо рода, древо исполнения желаний. Оно связывает небо и землю, землю и подземелье, все три мира, олицетворяющие будущее, настоящее и прошедшее время. Дерево питается корнями, энергетиками прошлого и устремляется в будущее. Оно символизирует собой равновесие, оно учит: на сколько хочешь устремиться в будущее, подняться над землей, над своим родом, ровно на столько же необходимо вначале погрузиться в прошлое, к истокам жизни семьи, к ее родовым корням. Только тогда можно устоять перед натиском житейских бурь и ветров.
Чтобы исполнить что-то неординарное, чего до нас в роду еще не было, надо вначале рассчитаться с родом за все то, что он дал нам. Это и хорошее, созидательное, и плохое, разрушительное. Для этого необходимо, подобно археологу, отправиться в неведомое прошлое. Надо научиться по осколкам и обломкам восстанавливать целостную картину былого, надо воссоздать и увидеть весь мозаичный сюжет, дополняя недостающие и утраченные фрагменты с помощью воображения и анализа. Надо вернуть дереву-роду то, что он дал нам когда-то авансом. Пока мы не расплатились со своими кредиторами из прошлого времени, мы будем стоять на месте или даже, подобно Салтану, опускаться вниз. Будут на нас с грустью и недоумением взирать люди, как смотрели они на Салтана, не понимая, почему такой достойный человек оказался в таком недостойном окружении, почему не бросит его и не пойдет по жизни своим путем.
Существует и еще один долг у человека перед самим собой, это его собственные неисполненные желания, а также невыполненные желания его родни. Это непрожитое также ограничивает рост семейного древа. Пока человек находится во власти прежних, неисполненных и постоянно возникающих желаний, он испытывает досаду, чувство неудовлетворенности и огорчения. С такими ощущениями приняться за новое дело, сосредоточиться и отдаться ему без остатка нелегко. Как правило, желания не возникают сами собой, они приходят от тех предков, которые по каким-то причинам не смогли или не успели их исполнить. Только одно желание было у Гвидона, увидеть отца, но у теток и бабушки князя их было немало. Поскольку Гвидон оказался их единственным наследником, единственным, кто продолжил род Бабарихи, то больше исполнять их было просто некому. Потому он так безоговорочно и безотлагательно торопится исполнить каждое, действуя без обсуждений и сомнений, воспринимая все как приказ.
Без белочки, рыцарей и царевны лебеди Гвидон не смог бы обрести настоящее счастье и вернуть в семью несчастного и одинокого отца. Без подсказки баб он никогда не смог бы догадаться, о чем ему нужно попросить лебедь. Они рассказывали о чудесах, не подозревая, кто их слышит в тронном зале, но сами по себе без рассказов купцов о чудесах за морем бабы ни за что бы не проговорились. Князь никогда бы не узнал, что еще необходимо обрести ему и царице для желанной и долгожданной встречи с отцом и мужем.

СВЯЗЬ МЕЖДУ МАТЕРИКОМ И ОСТРОВОМ
В сказке происходит соревнование между теми двумя силами, которые владеют информацией о чудесах, между бабами и лебедью. Различие между ними состоит в том, что бабы могут сколь угодно долго рассказывать про чудеса, только их речи не приведут к воплощению. Лебедь также знает про чудеса, и стоит только князю намекнуть ей на очередное чудо, как оно немедленно обретает жизнь на острове. Для князя каждое новое чудо приносит благо и радость, это и богатство, и влияние в мире, и защита, и семья. Для баб каждое новое чудо это отсрочка неминуемой расплаты за злодеяния и обман. Вот и вынуждены они проговариваться каждый раз о новом чуде, чтобы чуть-чуть подольше пожить во дворце, получить еще немного времени и сил на рост своей ветви на родовом древе, на раскручивание своего витка на спирали жизни.
Снова и снова Пушкин своими непонятными по первому прочтению сказки повторами и однообразным хождением по кругу, а вернее сказать, по спирали заставляет нас вникнуть в текст и осознать, почему чудеса и товары купцов следуют друг за другом именно в такой последовательности. Купцы загружали свои суда товарами в царстве Салтана, потом объезжали весь свет, с выгодой продавая их, на обратном пути они посещали чудесный остров и оттуда напрямую плыли домой, к Салтану. Гвидон плыл с матерью в бочке от царства Салтана к острову, потом три раза плыл с острова к отцу на кораблях купцов, а возвращался оттуда к себе домой на крыльях в облике мошек. Материк, царство Салтана и остров, княжество Гвидона незримо связаны между собой не только за счет путешественников. Любые перемены, произошедшие на материке или на острове, немедленно находят отклик за морем.
Продали купцы соболей и лис, природных врагов белок, тут же на острове появилась волшебная белка со своими золотыми орешками. Продали купцы коней, рыцари, братья лебеди никуда не скачут, а спокойно маршируют ровным строем. Оружие и злато, конечно же, всегда противостоят любви, как только купцы продали их, так князь и обрел красавицу жену. Получается так, что купцы распродают из царства Салтана то, что мешает появлению чудес на прекрасном острове Гвидона.
Салтану недостаточно услышать, что остров полон чудес, он все равно боится отправиться за море. В своем государстве он все-таки владыка, царь, пусть не сложилось его правление, пусть разорено его царство, он все еще сидит на троне, ему отдают почести, к нему приезжают гости, он хозяин за своим столом. За морем другой хозяин, один раз царь уже уехал из дома и потерял в результате этого самое дорогое, что у него было. Кто знает, чем обернется поездка на этот раз.
Но вот наконец-то не без помощи баб наступил такой момент, когда терять Салтану уже просто нечего. Уже не сияет, как прежде, его тронный зал златом, да и про сам царский престол Пушкин уже не упоминает. Уже близится время, когда Салтану придется отдать свое последнее достояние, царский венец. Вот только тогда он наконец-то решается плыть к сыну. Царь стал свободным, у него уже почти не осталось ничего из того, что можно потерять. Нет у него ни жены, ни сына, ни злата, почти нет власти, ничего его уже не держит в родном доме.

СКОЛЬКО СТОИТ ЧУДО
Рассказы баб о чудесах это неясные грезы, вещие сны, с которыми сами они не знают, что делать, как взяться за их исполнение. Бабам вообще нелегко что-то доделать до конца, реально они в состоянии заниматься одним - разрушением и кознями. Однако именно на баб возлагается ответственность и за материальное обеспечение семьи князя, и за выбор его невесты. Именно бабы состоят в контакте с земной, а вернее сказать, с подземной частью родового древа. Они олицетворяют собой прошлое, корни, подключившись к которым, они спонтанно выдают купцам и князю то, что еще необходимо сотворить на острове, чтобы княжество их потомка Гвидона стало более жизнеспособным, чтобы род имел продолжение. Вещая от имени истоков рода, бабы лишь рот раскрывают, их устами говорит мир мертвых с его невыполненными желаниями и незавершенными делами.
В тронном зале, не вполне понимая, зачем, проговорились девицы и их матушка о чудесах. Мол, отпустим мы твоего отца, если сумеешь достать белку, богатырей и девицу, если сможешь уравновесить корни и крону, низ и верх, если докажешь, что ты действительно орел, а не лягушка или мышонок. Если не станешь искать ни в чем сиюминутной выгоды и достатка, если без колебаний станешь делать не так, как хочешь сам, а как попросит тебя твоя половина, даже, если просьба эта покажется тебе нелепой, ненужной, неправильной и опасной. Если голос предков одного в паре будет слышен и понятен другому, если каждый из двоих услышит его, ведь это тот голос, который будет звучать и для будущих детей. Если в тот момент, когда одному покажется, что он главнее и выше, потому что он, например, человек, а она всего лишь птица, то все равно он сделает так, как хочет она. И сделает это не из чувства долга, а потому что просто не сможет провести границу между собой и ею. В таком случае он сможет исполнить все ее, а она - все его желания.
В сказке все исполняют не свои, а чужие желания. Так царь исполнял желания трех девиц, а лебедь - князя. Собственное желание Салтана состоит в обретении потерянной семьи, но он и помышлять об этом не смел. Исполняется же оно только тогда, когда он научился тому, чего все давно уже ждут от него, смог противостоять бабам. Именно в этот момент как по мановению волшебной палочки исполняются самые заветные желания и князя, и его матери. Получается, что все волшебные чудеса сказки не стоили семейной жизни, что нужны они были только для обретения этого личного маленького счастья, что счастливая семья это и есть истинное чудо.
В сказке и желания исполняются, и чудеса воплощаются только тогда, когда за дело принимается пара любящих. Тогда один просит другого что-то сделать для него, а другой делает это так, как для себя или даже с еще большим рвением и полнейшей самоотдачей, не задумываясь и без колебаний. Самое главное чудо состоит в том, чтобы отыскать такого человека, а вернее сказать, заслужить на это право. Не каждому на жизненном пути встречается тот, для кого спасение чужой жизни оказалось бы дороже собственного ужина, как это произошло в сцене знакомства царевича и лебеди.

ПАРА И ОДИН ПЛЮС ОДИН
Гвидон летал во дворец к отцу один, но лебедь незримо присутствовала и сопровождала его в нелегких вояжах за море. С самого первого знакомства между нею и царевичем устанавливается прочная, но, ни для кого из посторонних не видимая связь. Едва на пустынном острове появился город, как князь догадался, что это "лебедь тешится моя". Стоило только князю загрустить и выйти на берег моря, как царевна являлась к нему с неизменным своим вопросом: "Опечалился чему?". Любящая лебедь не давала даже облачку опуститься на его чело, она берегла отца своих будущих детей как зеницу ока.
Любящие наделены даром в трудную минуту быть вместе, если одному грозит беда, то другой сделает все, чтобы встать рядом. Тогда силы пары не просто удваиваются, они становятся несоизмеримо больше арифметической суммы. За каждым в паре стоит его род, а если союз принят обоими родами, если он был освящен, как союз лебеди и князя, то тогда все, что принадлежит обоим родам, вся их сила и энергия помогает тому, кому сейчас необходима помощь. Все заслуги обоих родов становятся тогда достоянием каждого. Гвидон победил чародея, врага лебеди, следовательно, врага ее рода. Это обозначает, что все, чем владеет род лебеди, например, способность летать и лебединая верность становится достоянием рода Гвидона. Он немедленно демонстрирует это, легко перелетает через море и не оставляет дома молодую жену, не повторяя давнюю и роковую ошибку отца.
Лебедь умеет не только без колебаний отдавать себя любимому без остатка, она умеет защищать его. Царица оказалась верной и преданной женой, но защитить мужа и сына от своей родни оказалась не в состоянии. Она, в отличие от лебеди, не получила родительского благословения, поэтому ее родня не была связана никакими формальными обязательствами по поддержанию и упрочению молодой семьи.
Мы привыкли считать, что защита семьи является делом мужчины, а не женщины. Жене полагается иметь желания, а мужу - удовлетворять их и баловать ее подарками. В союзе князя с лебедью каждый, не задумываясь, мужское это дело или женское, не перекладывая дела на плечи партнера, не споря и не пререкаясь, делает то дело, которое формально нужно лишь одному из пары. В самом деле, зачем лебеди было нужно, чтобы князь рисковал жизнью, удовлетворяя свою потребность увидеть отца. Зачем ей нужно было содействовать его небезопасному перелету через море, проще было отговорить его и лицезреть любимого рядом с собой, где ему ничего не угрожает. Внешне это более простой путь, но он уводит от решения тех проблем, которые поставил перед князем его род.
Сиюминутные и более легкие пути: убить лебедь и поесть досыта, не пускать князя к отцу и не волноваться за его безопасность не научат героев работать вдвоем, на одном дыхании, не научат их, как стать парой. Между тем соединение двух непохожих в одно целое открывают путь для решения и тех проблем, которые стоят перед каждым человеком на земле, и перед героями в сказке. Пара любящих может получить, а в сказке и получает шанс начать новую жизнь на новом чистом месте, которое освоено и обустроено ими. В этой жизни не будет места для груза прежних ошибок и пороков их семей.

С ЧУЖОГО ГОЛОСА
В том оркестре, который звучит в сказке, партия каждого действующего лица, как и партия каждого инструмента, имеет свою протяженность и послезвучие. Одни герои говорят так, что их слова отдаются в сердцах, резонируют и усиливаются, наполняя собой все пространство и делая каждого слушателя невольным соавтором этой речи. Кажется, что вся природа, весь мир вибрирует на этой ноте, а звук способен проникнуть сквозь любые преграды. Точно так входит не только в уши, но в каждую клетку тела звук колоколов. Он способен наполнить звучанием человека в целом, он способен озвучить то, что имеет свойство молчать: горы, дома, деревья. Как будто бы каждая частица воздуха издает этот звук, все вокруг переполнено и одушевлено им, а сам звук, многократно усиленный и отраженный всесильно царит и владеет миром.
Человек не слышит тембра собственного голоса, в записи он представляется не своим, а чужим. Между тем для постороннего слушателя и сама речь, и ее запись неразличимы. Каждому кажется естественным и правильным то, что он произносит, а что-то из чужой речи порой представляется фальшивым, неверным и неискренним. Каждый из нас говорит лишь то, что способен изречь, но не каждый говорит со своего голоса. Многих можно тем или иным способом принудить говорить не то, что им полагается от века, а то, что внушено извне, другими людьми. Порой люди сознательно стараются навязывать другим свои слова, чтобы, таким образом усилив самих себя, стать слышнее и тем самым звучать дольше, чем им положено. Тогда голос того, кто поет в унисон, никому не слышен, зато тот, с чьего голоса он поет, звучит для мира как удвоенный.
Когда Салтан начинает говорить словами Бабарихи, то это все равно, как если бы он замолк, утратил присущие ему слова, а она вдруг заговорила намного громче, чем имеет на это право. В таком случае она и есть глава государства, все будет звучать ей в тон и в такт, все будет созвучно ее коротким мыслям о собственной сытости, а не о благе народа. Тогда во всей стране начнет происходить то, чего ей хочется и так, как понимает она, по ее понятиям. Хорошо в ней теперь будет жить только ей да ее прихвостням, а как будут жить все прочие людишки, ей и знать-то неинтересно. Так далеко ее собственные мысли простираться не могут, звуки, которые она способна издавать, быстро тают.

ПОСПЕШИТЬ, ЧТОБЫ УСПЕТЬ
Именно для того, чтобы стать услышанной и значительной, бабья компания и выбрала в жертву самого царя, которому подвластно целое царство. Тогда многократно усиленный звук их еле слышного голоса гудит набатом, разрушая страну. Звуку персонального голоса царя невозможно проникнуть сквозь эту плотную завесу. Он хочет поехать к сыну, а бабы "не хотят его пущать", и сам он ничего с этим поделать не может. Салтан говорит с бабами не как царь, а как родной сын и любящий брат. Это деликатные и нежные речи, но для их грубых ушей эти мелодии звучат как проявление слабости и несостоятельности. Бабы не различают такие звуки, они их просто не слышат.
Речь баб лишена изыска, она напориста и резка, их ужимки и просторечия недопустимы и не уместны в царских покоях. В своей непробиваемости бабы непоколебимы. Надев дорогие наряды, они по-прежнему ведут себя так, как будто все еще живут в своей старой избе. Они то лукаво подмигивают, то смеются исподтишка, не умея иначе выразить переполняющие их чувства. Своими простецкими гримасами они выказывают презрение и к интеллигентным купцам, и к дворцовому ритуалу.
Бабы не могут, не хотят, они попросту не умеют изменить что-то внутри себя. Им достаточно того, что казавшаяся несбыточной мечта о вкусной еде и дорогих нарядах воплотилась наяву. Вся жизнь вокруг них преобразилась, все стало великолепным, отсвет этого сияния лег на их лица. Они не видят своего несоответствия этому миру, им кажется, что, если стать внешне похожими на царицу, то и впрямь превратишься в нее, станешь надо всеми, станешь выше всех.
Те слова и понятия, которыми мы активно не владеем, не стали для нас живыми, мы не вполне понимаем, что они обозначаем, мы стараемся их избегать. Мы стараемся не вслушиваться в то, что наше ухо все равно не способно различить. Бабариха и ее старшие дочки навсегда останутся глухими к мелодии любви, сколько бы раз им ее не пели. Они вообще плохо различают мелодии чужих, а не своих собственных песен. Непонятна и слишком высока и витиевата для грубого уха сестер и матери мелодия царицы, она им слышится надуманной, странной и чужой. Изо всех сил бабы хотят переделать ее на свой лад, приземлить, принизить. Они выискивают в ней отдельные звучащие достаточно громко аккорды, чтобы хоть что-то услыхать. Так и не разобравшись, выносят свой неумолимый вердикт: так петь ни мыши, ни лягушки просто не могут, а зачем нужны еще какие-то песни, бабы представления не имеют.
Чтобы не показаться миру глухой, компания баб поспешила заручиться поддержкой всех, кому их песни по нраву, всех, у кого, как у них, плохо со слухом. Все они хором верещат, что царица фальшивит сама, т.е. попросту врет. Говорила, что родит богатыря, а не смогла родить не мышонка и не лягушку. И вот уже звучит в осуждение заблудшей овцы целый оркестр. Солируют в нем бабы, без конца проклиная дочь и внука, сестру и племянника, а подпевалы без устали вторят им. Знают бабы, что недолго будет слышна их фальшивая музыка, если только не повторять и не навязывать ее постоянно. Вот они и говорят о царице все время без перерывов, судя и рядя, осуждая и обсуждая, критикуя без передышки. Не может потомство полноценно развиваться в доме, где все переполнено сплетнями, перепачкано словоблудием. Если бы не прогнали бабы Гвидона прочь, так вряд ли он спасся бы от их проклятий. Даже богатырь мог просто зачахнуть в отчем доме, если бы бабы перекрыли поток энергии от корней рода к единственному отпрыску родового древа, к царевичу.

СВОИ И ЧУЖИЕ ПЕСНИ
Пока у власти стоят бабы, ласкающим слух песням невозможно пробиться к царству Салтана. Их звуки, как ноги в болоте, будут вязнуть в грязной трясине материнских и сестринских оценок происходящего. Звуки наших слов и вибрации наших мыслей окружают людей как шуба. Все созвучное достигает ушей, все инороднее, чужое, непонятное люди пытаются упростить, адаптировать и даже исказить, чтобы тем самым сделать ближе, перевести на собственный язык, переварить, сделав понятным и своим. Та часть потока информации, которую мы способны воспринять, идет в наш актив, все то, что мы отвергли, выпадает в осадок и лежит невостребованным на дне души.
Та фраза из чужой мелодии, которую мы не услышали или которая показалась нам фальшивой, что вызвало наше, как нам представляется, вполне законное осуждение, обязательно возвратиться вновь, чтобы на этот раз прозвучать уже напевно и мелодично. Вот подумала девица, ставшая в замужестве царицей, что в отличие от матери Бабарихи никогда не останется одинокой и не будет одна воспитывать детей. Будет она так крепко любить своего мужа, что ничто, никакие силы никогда не разлучат их, и они проживут жизнь в дружбе и согласии до могилы. Осудила девица тем самым мать, и вот что получилось. Пришлось ей, несмотря на огромную любовь супругов друг к другу, прожить долгие годы в одиночестве при живом муже. Поделом ей: не осуждай мать, на твое это дело обсуждать, почему отец ушел из жизни раньше матери. Побрезговал, не посчитал нужным царь Салтан получить благословение на брак у своей будущей тещи, простой, нецарского рода женщины, вот и сделался он ее покорным слугой и даже малолетним сынком, который не смеет ни высказать собственное мнение, ни совершить поступок.
Если мать со своими любимыми дочками вечно судят да рядят, обсуждают и осуждают, то от царицы с сыном мы ни разу не слышим в адрес обидчиц ни одного худого слова. Можно себе представить, что вначале их пагубная роль в той драме, которая произошла с семьей царя, не была очевидна, эта троица (хочется сказать, тройка) делала свои дела тайно. Но уже после первого посещения дома отца Гвидон мог бы поделиться с измученной неизвестностью матерью (да и кто из нас не преминул бы сделать это!) своими впечатлениями от увиденного на родине. Давайте прислушаемся к тем речам, которые произносят сын и мать. Их возвышенный стиль и строй не допускает ни сплетен, ни кривотолков, ни тем более, осуждения мужа и отца.
Сын старался максимально оградить мать от неприятностей, он щадил ее, она и так уже перенесла после его появления на свет столько горя от своих самых близких людей, от сестер и матери. Не смеет герой осквернить свои уста и уши матери. Он не говорит, а просто делает, он не переполняется эмоциями, не отдается во власть пустых речей. Умный князь знает, что, пока он думает о бабушке и ее послушных дочках, он остается их наследником и преемником, он часть их симфонии-какофонии. Пока он с ними на одной волне, ему придется довольствоваться партией комара в квартете с лягушками. Тогда он может легко утратить свою позицию героя и хозяина, политика и финансиста. Только насытившись звуком жужжащих крыльев насекомого, исполнив три квартета со своими родственницами, князь смог в полный голос пропеть новую для рода Бабарихи мелодию князя аристократа.

КРАСОТА И ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ
Эта сказка о войне между теми, кто летает и теми, кто сидит в болоте или в норе, в которой побеждают те, кто ближе к небу. Туловище мышей и лягушек напоминает падающую каплю, и брюшко у них заметно толще грудной клетки. Тело птицы скорее напоминает парашют, ведь, махая крыльями, птицы сильно развивают мускулатуру верхней части туловища. Перелетные птицы, которые подолгу находятся в воздухе, имеют по сравнению с птицами хищными еще более мощную грудную клетку. Для того чтобы выдержать такие нагрузки, надо иметь сильное сердце. О сердечной и трогательной заботе, которую проявляют в паре лебеди, написано очень много. Даже при угрозе собственной гибели здоровая птица не оставляет своего раненного или покалеченного партнера. Достоинство, красота и величие лебедей, их царственность и нежность ставят их в птичьем мире вне конкуренции. Благодаря этому они так часто выступают в качестве героев сказок и мифов. Лебеди обладают удивительной, плавной и пластичной грацией, когда мы любуемся ими, нас завораживает отсутствие деловитости и суеты в их движениях, они представляются возвышенными сущностями, и мы невольно наделяем их богатой внутренней жизнью.
Все те черты, которыми принято характеризовать лебедей, относятся к области сердца. Мы не найдем здесь практичности и потребительства, стремления взять побольше и жить за чужой счет, отнять и скопить. Здесь нет места разрушающему уму, хитрости и обману, здесь правят красота и любовь. Любовь в сказке сильнее, чем выгода, неделание - выше постоянной занятости, а нежные руки царицы и ее снохи - созидательнее постоянно снующих рук ткачихи и поварихи.
В сказке эмансипированные женщины, которые стремятся доказать личное превосходство, уповают лишь на богатство, власть и личную исключительность, поневоле разрушают мир. Их сестры легко отдают все эти привилегии партнерам, живут в согласии со своими избранниками, исполняют их желания и не просят ничего для себя, но именно они фактически обретают власть над миром. В сказке правит красота, а не целесообразность. У истинных цариц нет потребности поработить, они не мешают естественному ходу событий, они не подавляют, а уповают и верят. Они верны и преданы, исполнены чувства долга, они принимают выпавшую им долю без сетования и раздражения. Предвидя будущее не умом, а сердцем, они способны охватить день и сегодняшний, и грядущий. Они ощущают ту высшую справедливость, для которой и во имя которой живут.

ТЕНЕВОЕ ЛИДЕРСТВО
Союз свекрови и невестки, союз орлицы и лебеди, царевич орленок, ставший мужем царевны лебеди, это союзы, в которых слились сила и мощь орла с красотой и изяществом лебеди. Птицу лебедь можно считать средоточием энергетик любви, сила которых заключена в слабости. В образе царевны лебеди происходит гармоничное слияние двух главных женских ипостасей. Для нее одинаково естественно быть не только подругой, возлюбленной, предметом обожания и любования, но и заботливой матерью и хозяйкой, хранительницей семейного очага. Царица лишь начинает и намечает обе эти партии, а царевна воплощает их в жизнь, она учит, как приблизиться к идеалу женщины. Она умеет всегда оставаться желанной, она вдохновляет князя на подвиги. Она не будет само утверждаться, доказывать, что умеет делать лучше, чем он. Не будет стремиться подражать ему в его делах, а прежде всего, в делах власти. Она знает, что ступив на этот путь, не исполнит, как следует ни его, мужских, ни своих, женских дел, для которых она, как и каждая женщина, появилась на свет. Женщина обязана обучиться науке женственности и постигнуть ее премудрости, чтобы, прожив земную жизнь, досыта попробовать женскую долю.
Обе главные героини обучаются науке сердечности и любви, искусству защиты мужа и детей, прежде всего, не на физическом, а на энергетическом уровне. Это приходит к ним, потому что они умеют верить в любимого, ждать и сохранять верность. И царица, и княгиня не только птицы: и орлица, и лебедь истинные женщины, которые доказали свою принадлежность к аристократическому сословию. Царицу не притягивает труд, дающий очевидную и скорую власть над миром, она занята не деланием, а созерцанием, что на первый взгляд представляется куда более приятным и легким время препровождением, чем труд. Однако жить в постоянной праздности, утруждая себя в лучшем случае несложным рукоделием, и при этом не унывать, не скучать, не тосковать и не изнывать от постоянного безделья, не предаваться порокам, не потерять себя - непростая задача.
Царица приобрела новый статус, сделавшись из простолюдинки хозяйкой во дворце. Она - мать князя и должна быть эталоном для всех женщин острова. Они подражают ей и любуются ее красотой. Ее изъяны неизбежно станут видны всем, они предстанут изъянами всего княжества, и оно тогда начнет разрушаться, как царство Салтана, когда в паре с царем в тронном зале воссели бабы. Правители - невольники своей доли, они обязаны подавать пример подданным. Когда у власти находится гармоничная пара, ее пример особенно ощутим, он благотворно влияет на целый народ. Безнравственное правление баб едва не привело царство Салтана к потере государственности. Оно, скорее всего, станет территорией, подвластной Гвидону, иным путем, кроме как извне укоренившуюся там мафию изжить невозможно. Прекрасный дипломат, политик и финансист, государственный деятель Гвидон имеет достаточно сил и мудрости для того, чтобы его родина снова стала процветающей державой.

ДВОЙНОЙ СТАНДАРТ
Чтобы собеседники поняли друг друга, необходимо, чтобы те понятия, которые они вкладывают в одни и те же слова, оказались близкими по смыслу. Слова имеют самостоятельную силу, магию и даже власть над людьми. Манипулирование словами заключается в том, что каждый говорящий вкладывает в них свой смысл, а каждый слушающий слышит также свое, это то, что он может или хочет понимать, что ему выгодно или близко. Все это подразумевает некоторый уровень неопределенности, неадекватности и даже лживости в передаче мыслей. Например, в понятие "царица" две старшие и младшая сестры вкладывали совершенно иной смысл. Они по-разному понимали, кто такая царица, и разную плату назначали за этот высокий статус. При этом старшие присвоили себе исключительное право решать, насколько полно младшая соблюла условия договора с царем. Они, не понимающие, кто такой богатырь, взялись судить, является ли новорожденный младенец богатырем. Они не смогли бы разглядеть силу и мощь не только в ребенке, которому только предстоит стать богатырем, но даже и во взрослом, сильном и смелом мужчине.
Судить же о том, насколько они сами следуют взятым на себя обязательствам, бабы не позволяют никому. Они даже и не приступают к исполнению своих щедрых обещаний, не пытаются, усевшись у престола рядом с царем, накормить и одеть, как обещали, весь крещеный мир. Вместо этого они придираются к племяннику и внуку, к порядкам в его владениях. Они скрупулезно выискивают там изъяны, но их нисколько не задевает то, что их родина беднеет, и хоромы царя приходят в упадок. Впрочем, с их точки зрения они никого ни на йоту не обманули. Они обещали одеть и накормить весь мир, но это понятие "весь мир" умещается для баб в их собственном крохотном мирке, состоящем из маменьки и сестриц. В этом душном для других, но таком милом мышином подвале и топком болоте все едят сладко, причем, на золоте и серебре, все богато одеты и выхолены.
В самом же царстве, разоренном правлением баб, никто даже не осмеливается затрагивать продовольственную проблему. Все вынуждены подпевать бабам, говорить с ними на одном языке и объединяться в толковании понятия "весь мир". Все постепенно привыкают к такому положению вещей и образу мыслей, к тому, что правда никому не слышна и не нужна. Каждому в царстве становится нужным и важным только его собственный крошечный мирок, и у каждого он постепенно становится таким же узким как мышиная нора и мелким, как жабье болото. Сузился мир в семье царя, сузился он и в остальных семействах царства.

ДВЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ
Лягушки и мыши смотрят на мир снизу и видят одно птицы сверху, откуда видно совершенно другое. У них разные точки зрения, и с каждой открывается абсолютно иной вид. Одной приятно квакать в комарином болоте, а другой - парить в вышине, и едва ли между ними могут существовать точки соприкосновения. Ткачиха и повариха познают мир через земные занятия, они знают, как легко его можно преобразить вещами и деньгами, царица и лебедь преображают мир любовью. Ткачиха и повариха знают, какую силу, власть и защиту могут дать еда и одежда. Царица и лебедь не умеют готовить и ткать, но они могут дать более мощную энергетическую, духовную защиту.
Ткачиха с поварихой действуют исподтишка, незаметно, ласково на словах, безжалостно по сути. Они спешат побольше и побыстрее урвать, не обладают ни умом, ни талантами, зато они безукоризненно способны пользоваться слабостями своего окружения, например, прямодушием Салтана. Как и все люди, царь принужден есть, пить и одеваться, а потому не защищен от их наговоров на еду и одежду. Бабы ловко отняли у царя ту защиту, которую давала ему любовь и верность царицы и обманом захватили место законной жены.
Они заявляют примером собственной жизни, что нет их сильнее, что материальное важнее всего, что без любви жить можно, а без еды и питья жизни нет. Едой и одеждой, материальным миром можно покорить любого, одежда и еда приятны, и каждый нуждается в этом. Любовь и верность непросто измерить, а порой даже и разглядеть. Легко сосчитать, у кого больше имущества и денег, а как измерить, кто любит больше. Кого-то любовь просто обошла стороной, зато он богат и этим счастлив, а, главное, может ощущать себя лучше, значительнее и выше того, кто беднее.

СИЛА ЗВУКА
Колокольный звон встречает Гвидона с матерью при вступлении их в новую столицу острова. Звуки колоколов разгоняют нечистую силу, рассеивают те проклятия, отголоски которых сопровождали изгнанников в их плавании в бочке. Набат разрушает силу тех злобных наговоров родни, которые сыпались на молодых в момент венчания, в момент зачатия царевича, его вынашивания и появления на свет. Каждое слово, каждый произнесенный звук, возникшая в воздухе вибрация обладает свойством бесконечно долго затухать, а потому так долго слышны, а порой и вовсе не смолкают их отголоски. Чтобы разрушить энергетики злобы, зависти, ненависти, необходимо затратить много мощной, звучной энергии. Проникающая сквозь любые преграды энергия колокольного звона способна очистить воздух и погасить зло. Со всех сторон раздается "оглушительный трезвон", все величают избранников народа. Рассеивается аура человеконенавистничества, мать и сын свободны от кокона, которым опутали их бабы, от предначертания той злой доли, на которую их обрекла родная семья.
Расширенная книзу женская юбка имеет форму, напоминающую колокол, что позволяет ее хозяйке усиливать вибрации земли, ее энергетик. Этим свойством женщина обладает и в связи с особенностями строения нижней части своего тела, своих детородных органов. Пользуясь этим, она способна избирательно усиливать или ослаблять какую-то информацию. Она может привязать мужчину к себе и не выпускать его из-под своей юбки, а может стать его фундаментом, основанием, опорой в жизни. Она, как колокол, способна погасить и даже разрушить отголоски тех проклятий, которыми окутали, окружили мужчину его предки, его семья. Она может помочь ему в споре с родом, как это сделала лебедь в распре Гвидона со старшими женщинами его рода.

ГВИДОН - АРИСТОКРАТ
Род это единое целое, одна его часть не может восстать против другой части без разрушения единства, как не может один орган стать важнее прочих и тем нарушить гармонию организма в целом. По воле рока Бабариха и ее примерные дочки начинают борьбу против собственного потомка, разрушая тем самым род как единый организм. Тогда, чтобы не брать на себя грех разрушения родового древа, не проклинать обидчиц и не мстить им, не отвечать на зло еще большим злом, Гвидон отпочковывается от рода и дает начало новому. Это уже род не царей по отцу и не простолюдинов по матери, это род князей, аристократов и по происхождению, и по духу.
Аристократ живет по правилам и следует ритуалам, а не спонтанным устремлениям. Для него церемониал каждого действа является пропуском в пространство, окруженное и защищенное энергетиками этого действа, а церемониал обращения с каждый человеком - пропуском в пространство, окружающее каждого. Аристократ никуда не входит без этого ритуала, являющегося ключом. Это человек, владеющий техникой открывания любых дверей, человек, для которого нет закрытых пространств. Грубый взлом, давление, подчинение, как правило, приводит к ответному и равному по силе действию. Аристократизм предполагает умение балансировать и точно отмерять, что необходимо сделать или сказать в ответ на события или слова, на любое воздействие извне. Аристократ не преступит черту, не примется искать результат, который предполагает быть превосходным во всех отношениях, но вынудит для своего осуществления поступиться установленными правилами, нарушить установленную в обществе манеру, стиль поведения. Аристократ умеет жить не страстями и желаниями, а соображениями высшей целесообразности, не критиковать и не обсуждать, а принимать неурядицы в личной судьбе, как испытание на то, сможет ли он не поступиться в трудных условиях своими принципами и честью.
Он обязан делать все, что приходится делать по воле рока, красиво, видя в следовании красоте непреложный закон жизни. Он умеет жить, танцуя, чтобы, если и произойдет остановка, непредусмотренная рисунком исполняемого танца, то он не окажется перед лицом пусть даже и невидимых зрителей в неряшливом костюме, в небрежной позе с гримасой на лице. Нельзя мешать другим в их танце, но нельзя и самому танцевать под чужую мелодию, как нельзя никого принуждать танцевать собственный танец.

ГВИДОН БЫЛ РОЖДЕН "НА ИСХОДЕ СЕНТЯБРЯ"
Гвидон был рожден в конце сентября. В его характере органично сочетается велеречивость, простота, естественность и служение красоте с чувством долга, умением контролировать себя, следовать нормам и правилам. Достоинство, честь, верность, чувство справедливости владеют им и ведут по жизни. Он умеет двигаться по границе, вызывая в мире наименьшее возмущение и почти не оставляя следов. Именно так двигаются по поверхности вод, между морем и небесами, не мешая ни людям, ни природе, другие герои сказки, купцы.
Вторая половина осени это время года, которое так любил Пушкин. Это время окончания сбора урожая, время отлета перелетных птиц, время золотой осени и начало осени поздней. В это время все готовится к зиме, проверяя запас сил для выживания. Это время подведения итогов, когда бесшумный дождь из облетающих листьев наполняет воздух прелым запахом, а небо становится выше и ближе. Именно этот уже становящийся унылым период года наполнял силой Пушкина, именно тогда родился Гвидон, первый князь династии, начавшей правление на острове исполнения желаний.
Он смог гармонично соединить и уравновесить верх и низ, правое и левое, небо и землю, а также сердечное и возвышенное с земным и материальным. Гвидон научился служить року и времени, он стал хозяином пограничного пространства между небом и морем, этого тонкого слоя, даже линии, на которой случаются чудеса. Он обрел способность поставить себя в рамки, продолжать жить в условиях всевозможных ограничений, как тех, что уже установлены в обществе, так и тех, что возникли внезапно и неожиданно. Он умеет получать удовлетворение от того, чем владеет, но при этом находить силы для непрерывного подъема и развития. Он умеет радоваться не тому, что будет и тогда, когда оно будет, а тому, что уже есть, принимая и это малое, как подарок судьбы и как ее знамение.
Во всем этом заключено необходимое условие того, как стать созвучным своему времени. Когда человек способен жить в согласии со временем, он становится способным управлять им. Такая способность раздвинуть временные границы дается Гвидону, когда он плывет по безбрежному океану, зажатым в ограниченное и темное пространство бочки по границе "между моря и небес". Ограниченность пространства делает его властелином времени, и он начинает расти "не по дням, а по часам".

ПРОСИТЬ НЕ ЗА СЕБЯ
В трагический момент бессилия, в темной бочке произносит Гвидон свое первое желание. Он обращается к волне и просит не губить их с матерью души и выбросить их на сушу. Гвидон уговаривает волну, заклинает ее, используя изысканные слова. Он входит в ее пространство, говорит, прежде всего, о ней, о том, что ей было бы приятно услышать, он славит ее и возвеличивает. Он подтверждает ее всесилие, ее свободу делать, что ей хочется. Он не требует и не принуждает, не плачет и не обвиняет никого в своих бедах. По воле рока он принужден стать частью стихии, он немедленно начинает воспринимать себя как ее часть. Он объединяется с ней, стирает границы между собой и морем, он добивается того, чтобы его желание стало и желанием волны также.
По ходу сказки Гвидон много раз повторяет этот прием, мысленно становясь то частью купцов, то частью баб, то рыцарей, то лебеди, то белки. Он умеет разговаривать с каждым на его языке, используя его слова и обороты, вникая в его ситуации и потребности, помогая, защищая, наказывая, но, ни разу не выходя за рамки дозволенного и необходимого, за рамки роли. Он не фальшивит и не вносит диссонанса в мелодию общения. Искусство общения наделяет Гвидона всемогущей силой. Кажется, что все-все получается у него само собой, между тем Гвидон и есть гений общения. Он постоянно и с удовольствием играет в ту игру, которая спонтанно и не по его воле разыгрывается вокруг него, а он всего лишь мгновенно обучается новым правилам, принимая их и условия игры, и каждый раз непременно выигрывает.
Желания теток даже его матери стать царицами имеют корысть и личную выгоду, личные желания Гвидона не преследуют каких-либо материальных благ. Он просит волну о спасении его и матери от неминуемой смерти, а потом трижды просит лебедь о свидании с отцом. Он не просит исполнить что-то за него, обогатить или возвысить, он просит дать ему возможность, шанс проявить себя. И в самом деле, при исполнении каждого желания ему этот шанс дается, и он пользуется им наилучшим образом. Он только просит перенести его во дворец отца, у того, кто будет это исполнять, в данном случае у лебеди, остается свобода, как именно, каким путем это совершить. Желания девиц значительно более конкретны, а чем желание конкретнее, тем больше ограничений возникнет как для того, кто исполняет, так и для того, кто просит. Чем точнее сформулировано желание, тем прочнее получается тот энергетический кокон, в который попадает, произнеся желание человек, и из которого он уже не в состоянии выйти, пока его желание не сбудется.

О ЧЕМ ЖЕ НАМ ПРОСИТЬ
Если мы хотим чего-то определенного, если получить намерены именно это и ничего другого, то тем самым мы ставим перед миром тесные рамки и границы, отнимая у судьбы любую свободу действия. Если же просить только о возможности, если не назначать платы за исполнение, если не выражаться в категориях материального, то получить можно намного больше. Ведь мы не всегда знаем, сколько стоим и чего в действительности заслуживаем, а прося конкретное, то, чего хочется именно сейчас, что представляется значительным и важным в настоящий момент, мы отнимаем у себя шанс на получение чего-то непреходящего, вневременного, например, талантов или любви. Мы сами выстраиваем для себя эту лестницу восхождения, устанавливаем потолок, выше которого, как нам кажется, для нас не может быть в жизни подъема.
Мы идем по жизни от желания к желанию. Нам кажется, что движет нами собственная воля, но чаще всего это воля наших предков, которым на исполнение задуманного не хватило сил, возможностей и времени. Тогда их неисполненные желания переходят к нам по наследству вместе с именем и родовым имуществом. Мы часто идем не по своему собственному, а по чужому пути, вбирая в себя, как наивысшее достояние и достижение то, о чем лишь могли мечтать наши покойные или давно уже беспомощные родные. Мы с радостью улавливаем их вибрации и делаем их своими, чтобы прозвучать им в унисон. Другие песни, другие звуки нам не слышны, мы зациклены на знакомых с детства мелодиях, бесконечно повторять которые так приятно и нам, и нашему семейству.
Загадывая желание и назначая плату за его исполнение, будущая царица и ее сестры ставили перед собой программу жизни, сообразную их интересам, способностям и склонностям. Они не вникали в то, насколько эта программа нужна миру и соответствует ли ему, приведет ли ее исполнение к нарушениям в установившемся миропорядке, к нарушениям гармонии. Ведь любое воплощенное на земле желание требует материального обеспечения. Например, чтобы стать царицей, надо каким-то естественным образом познакомиться с царем и сочетаться с ним браком по установленной в стране форме. Чтобы накормить и одеть весь мир, надо откуда-то взять достаточное для этого количество еды и одежды. Впрочем, можно сделать так, как в сказке, чтобы никто уже и не просил ни есть, ни одеваться, понимая, что просьбы эти бессмысленны и даже небезопасны.
Определенность желания, четкая программа его исполнения требует конкретного способа воплощения задуманного. Чтобы просто взглянуть на отца, чтобы волна слегка подтолкнула, подгребла бочку к суше, энергии потребуется намного меньше. Проситель Гвидон оставляет за тем, кто будет исполнять желание, свободу выбора. Существует множество способов, какими Гвидон может увидеть отца, а среди множества волн какая-то одна уж наверняка поплывет прямо к суше, надо только, чтобы на просьбу отозвалась она, а не другая. Природа, рок, судьбы сами ищут, как сделать так, чтобы затратить как можно меньше силы, чтобы результат стал максимальным, а то возмущение, которое неизбежно произойдет в мире, оказалось минимальным. Тогда нарушение равновесия, которое неизбежно случится при исполнении желания, произойдет ненадолго и не слишком сильно помешает заведенному порядку жизни.

ГДЕ ОБИТАЛИ ЧУДЕСА
В личные желания Гвидона не включены и в них не задействованы другие люди, за исключением царицы, которая, как и он, стеная в заточении, молила, как и он, о спасении. При исполнении трех своих желаний увидеть отца Гвидон действует весьма незаметно. Он невидимкой залетает на корабль, плывет на нем, забившись в щель, крохотным пассажиром, точно так же не замеченный никем прилетает во дворец. Он вызывает в мире настолько малое возмущение, какое только может вызвать полет насекомого в воздухе. То, что он кусает и уродует баб, не было его желанием, он подчиняется невысказанному вслух желанию родителей выявить тех, кто их разлучил. Он действует, подчиняясь инстинкту, он всего лишь гасит вибрации злобы, излучаемой бабами.
Группа его желаний, относящихся к получению трех чудес, напротив, более чем конкретна. Здесь не присутствует даже та малейшая степень свободы, которая была в желаниях девиц, мечтавших о счастливом браке. Каждый раз речь шла о единственном, неповторимом и уникальном чуде. Как следует из текста, каждое из чудес уже где-то существует, его надо было только перенести в благословенный предел князя. Чтобы девица стала царицей, все-таки полагалось хоть какое-то время, пусть даже ускоренный, но вполне приемлемый ритуал ее бракосочетания с царем. Царевне лебеди для воплощения серии чудес на острове ни времени, ни обычного пути для материальной реализации чего-либо на земле вообще не потребовалось. Они сваливались прямо как снег на голову, но никто и не подумал этому удивиться, все было воспринято как должное.
Город, явившийся во мгновение ока, как будто только стоял и ждал, находясь в оцепенении, когда же проснутся князь с матерью, а как только это произошло, немедленно ожил, зазвонили колокола, зазвучали в их честь здравицы. Белка ни на мгновение не обескуражена своим перемещением из леса ко дворцу, ни на минуту не прерываясь, она все также продолжает грызть свои вечные и неизменные золотые орешки. Богатыри, несмотря на душный воздух земли, немедленно приступают к охране подведомственного им чудесного острова. Только сама девица медлит с перевоплощением, но ведь на то она и девица, чтобы набивать себе цену и хоть немного пококетничать с возлюбленным.
Так сколько же сил и энергии стоит появление этих чудес на острове и откуда взялась эта сила? Больше всего появление таких чудес напоминает выигрыш в лотерею, когда один из миллиона заплативших за билет, получает свой солидный куш, а ответственность за этот счастливый для него, но неудачный для всех игравших случай, берет на себя могущественный, но невидимый организатор этой игры. Выигрышный билет достался Гвидону по заслугам, он нашел выход из мрачного тупика, что по плечу немногим. Он был оклеветан и опозорен, а потом отправлен на верную смерть, но продолжал любить отца, по приказу которого действовали его бояре. Он щедро расплатился за чудеса тем, что, несмотря на все страшные обстоятельства, с которых началась его жизнь, смог остаться человеком, смог не возненавидеть, хотя имел на это полное право.
В этой игре все было добровольно, и выигравшему никто не имеет права завидовать. Гвидон сумел доказать, что не будет пользоваться плодами своей удачи в одиночку, не нанесет никому урон. Все-все: и город с крепкою заставой, и белка, и богатыри, и нежная преданная любовь принадлежат ему по праву. При получении всего этого он не проявляет никаких эмоций, не теряет головы, он знает, что со всем этим делать, как извлечь пользу для мира и как его обогатить.

"ВСЕ ДВИЖЕТСЯ ЛЮБОВЬЮ"
Где-то и когда-то, в других мирах они уже жили все вместе: он с матерью, город, белка, рыцари, жена его, там был еще и отец, а потому для полноты счастья необходимо, чтобы он опять был рядом, без него все это не в радость. Эти две пары и так настолько богаты своей любовью, что все внешние атрибуты богатства и власти уже ничего не могут добавить к их счастью. Они и так владеют миром, и так всесильны и это не нуждается ни в каких доказательствах. Они знают, что им и так уже принадлежат все главные богатства и привилегии подлунного мира. У них и так уже есть все. Для того чтобы это увидели и все остальные, те, у кого не такое хорошее зрение, любящие демонстрируют всем, кто не имел счастья в любви, что, если есть любовь, будет и все, чего только пожелаешь, а, если ее нет, то зачем все это нужно. Как в сказке, так и в жизни, все одушевляется любовью, все имеет смысл, только если есть, с кем разделить радость обладания.
Те, другие, не видящие истинного, способны различать только то, что можно потрогать руками, про что кто-то уже сказал, что это хорошо, красиво, модно, престижно. Сами они ни увидеть, ни рассудить не могут. Они не знают, глядя под ноги, что есть небо и звезды, не слышат поэзии и речей влюбленных, употребляют слова для того, чтобы передать другим, что сколько стоит и где это можно с выгодой купить. Покупая, они стремятся, прежде всего, не отстать от других, суметь выделиться, а за счет этого утвердиться, стать значительнее и тверже держаться на ногах. Они маневрируют в водовороте денег и покупок, создавая видимость деятельности, тратя и транжиря, находя в таком способе существования и свой путь в жизни, и утешение в ней, и статус в окружении себе подобных.
Кончилась сказка, начался новый виток жизни, теперь уже не Бабариха, а царица будет бабушкой, а ее внуками будут дети Гвидона. Мы верим, что она не будет, как ее мать, проклинать собственного внука. Она не будет отягощать этим свою судьбу и карму рода. Привольная и безмятежная жизнь героев будет протекать в чудесном городе, как в раю. Но надолго ли хватит этого спокойствия, и сколько времени эта безмятежность будет владеть ими. Если они не смогут ее поддерживать, то чудеса начнут "буксовать", а то и просто сломаются. Жители острова своими руками работать не приучены, они умеют лишь пользоваться чудесами. Трудно быть человеком в раю, а богам нет места на земле, земля это родина людей. Впрочем, ни в одной сказке повествование не идет дальше обретения героями рая на земле, после этого наступления нового времени и новой реальности в сказке наступает счастливый конец.
Каждый обитатель Земли отрабатывает какую-то персональную программу, какую-то свою маленькую роль, нарабатывая свое персональный опыт и пользуясь личным набором энергетик. Все это находит отражение в его облике, привычных жестах, повадках, языке и образе жизни. В спрессованной форме человек в период внутриутробного развития ускоренно проходит через этапы развития земной фауны. Тогда на крохотные промежутки времени эмбрион становится то подобием то рыбы, то земноводного, то зверя, вбирая в себя их навыки, их память и их сны. Потом в облике человека можно будет при необходимости использовать эту память, чтобы стать невесомым, как комар, нежным, как лебедь, зорким, как орел. Только человек способен объединить в себе все, развить по желанию и верх и низ своего тела, верх не в ущерб низу, а низ не в ущерб верху. В этом его главная сила и отличие от прочих обитателей планеты.
Такой человек становится совершенным, как бог, он не привязан к земной юдоли. Ему, свободному и любящему, в общем-то, нет места на Земле, она уже не для него. Поэтому не в пространстве нашего земного мира, по-видимому, находился чудесный остров. То ли бочка была инопланетным кораблем, перенесшим героев далеко от грешной земли, то ли они просто попали в рай, ведь их души были чисты, а безвинным страданием они искупили все грехи. Им сверху было видно, как мучается Салтан рядом с бабами и их приспешниками и соглядатаями. Они молили всех, кто может передать царю на землю весточку, убедить его, что там высоко, где нет ни бед, ни горя, ждут его, что только там произойдет истинное соединение любящих и счастье их полного слияния.
А, может быть, существует где-то эта обетованная земля, про которую так любят писать фантасты, то место, где все богаты и счастливы. Эта земля скрыта от глаз занятых вечной суетой слепцов и открыта для зрячих, тех, кто постиг истинный смысл жизни. Но, может быть, что частицы этого мира живут в каждом из нас, что все мы только отбываем здесь время среди пустяков и пустословья, а наша истинная жизнь идет там, где обитают чудеса, где вечная радость любви, где можно быть таким, каков ты есть, просто счастливым человеком.

КОНЕЦ СКАЗКИ
Все, кончено, мы сбрасываем маски,
Рукой с лица стираем липкий пот,
Мы, как могли, сыграли эту сказку,
Хотя, быть может, все наоборот:

Не мы в нее, а в нас она играла,
Переиначивая каждый миг,
Быть лиходея принцем заставляла,
И к этой роли он почти привык,

Здесь ведьма воплощала роль принцессы,
Венки из одуванчиков плела,
А ангелов играли злые бесы,
Им Белоснежка матерью была,

Здесь каждой твари выдали по паре,
И состоит с царицей в браке шут,
Никто не волен изменить сценарий,
И роль героя воплощает плут.

Всем трудно говорить чужие речи
И маске наспех выбранной служить,
Но кончен бал, мы погасили свечи,
И можно всем своею жизнью жить:

Царю царить, царице улыбаться,
Шуту шутить, герою победить,
Злодею воле Божьей подчиняться,
Чтоб знать, кого и где ему убить,

Дурить доверчивых и жадных бесам,
И над землею ангелам парить,
С прекрасным принцем в брак вступать принцессе,
А нам с тобою чудеса творить.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 31.07.2013. 30. 07. 13. Великое ВЕЧЕ реальность и будущее
• 30.07.2013. ДВОЕ КАК ОДНО
• 29.07.2013. Тантра это высшая форма любви.
• 28.07.2013. Веление призыв божественного здоровья, омоложения
• 26.07.2013. Симптомы трансформации
• 25.07.2013. И если это сделают все в мире?
• 23.07.2013. Послание Исиды о Звёздных Супругах
• 22.07.2013. В мире сказки о царе салт
• 19.07.2013. Шри Ауробиндо. Книга пятая Книга Любви.
• 15.07.2013. Звездные половинки сушность души и для чего ей нео
• 11.07.2013. Расторжение соглашений
• 08.07.2013. Духовные основы любви, брака и семьи
• 02.07.2013. Третье рождение на пути к богу.