Басё про встречи кукай и рэнга. Иса ЛарисаБасё про встречи кукай и рэнга "Поэзия хайкай - это наслаждение словом и путь к доверительному общению. На встрече важнее поддержать общее настроение незатейливым стихотворением, чем поразить участников необычностью своего сочинения". Касается это, в первую очередь, встреч для написания сцепленных строф "рэнга". Но и дошедшие до наших времен кукаи тоже чудесным образом являются причиной для такого общения. Записки у изголовья, или как я была на КХ В радости общения, восклицании побед, в грусти разочарований и печали скорых расставаний как-то про Сэй-сан забыли, поэтому я решила исправить эту оплошность. Итак, Сэй-сама, к тебе, сквозь тысячу веков обращаются они, хайдзины из осенней России и тянут тонкие нити вслед за твоею кистью… Первое место “Случается, что люди называют одно и то же разными именами…. Речь буддийского монаха. Речь мужчины. Речь женщины… Немногословие прекрасно” (с) Да, именно так и есть. Кто-то называет осенние свадьбы выходом в бабье лето, кто-то свадьбой за сорок, кто-то может ругнуться про беса в ребро. Но несомненно одно - это случается. 40 Немногословие прекрасно, пишет Сэй-сан. Немногословие прекрасно вслед за нею повторяю я. Здесь очень много тропок в разные стороны можно натоптать. Стихотворение очень простое, хоть и могут быть упреки в метафоричности улыбки. Но выцветшая - это же не только улыбка отца. Это такое настроение природы осенью. Если оглянуться, то это увядание и это выцветание - оно закономерно. Буддисты учат запечатлевать настроения природы посредством перекачки их через, скрозь - человека (Представили? Сканирование?). Второе место по регламенту делят два хайку. "То, что наводит уныние… Собака, которая воет посреди белого дня. Комната для родов, где умер ребенок. Жаровня или очаг без огня” (с) 72 Обычно такая тема достаточно “слезлива”. Говорят даже, что давить на слезные железы читателя не очень хорошо. Как показывает нам Сэй-сан - можно сделать это и достаточно сухо, но в то же время провести мостик к сердцу читателя. Мне очень нравится октябрь. Потому что в октябре цветут самые стойкие и самые поздние цветы. И утраты нас настигают, пополняется список имен. Человек идет в храм и ставит свечи. За упокой души. В деревнях до сих пор принято записывать в такие тетради, потертые старые тетради в черной дерматиновой обложке, даты рождения и даты смерти. В деревнях вообще все просто, за множеством хозяйственных дел можно и забыть какую-то дату, но она предусмотрительно записана. “Терпеть не могу придирчивых людей. Положим, нет дыма без огня. Придворная дама не сидит затворницей, она встречается с множеством людей” (с) 75 Мужчина, написавший хорошее хайку про бабье лето. Я даже шаманила что это женское хайку. Ну не может мужчина так увидеть изнутри. Ага. Значит это была констатация факта извне. Имя автора Сергей и серьга с этим достаточно плотно начинает играть. Вообще такие вещи когда анонимны - на них внимание не обращаешь. Но имя автора известно и подключается следующее звено в цепи раскрытия этого приключения. Хайку достаточно твердое, сухое, наверное тут я действительно сразу этого не разглядела - сухость подачи, мало настроения, то есть подача мужская. Не будем придирчивы, раз Сэй-сан не любит придирчивых людей. Три третьих места, упоминание в этой цепочке не имеет значения, они равноправны (и далее) “То, что удручает. Тебя клонит в сон, ты легла и уже засыпаешь, как вдруг тонким-тонким голосом жалобно запевает москит, он кружит над самым твоим лицом и даже, такой маленький, умудряется навевать ветерок своими крылышками. Изведет в конец” 5 что еще добавить к Сэй-сан и к Автору? Только то, что это все неизбежно. Люди иногда напиваются. И тогда они начинают звонить своим друзьям. Москит вылупился и ему надо выполнить свое предназначение так же, как абоненту нудного и затяжного дождя нужно слушать и слушать все эти капли и шорохи. Кстати, если включить громкую связь, динамик на смартфоне, то можно слушать сразу и дождь, и друга и москита. Соединить несоединяемое посредством развития технической мысли... “То, что дорого как воспоминание. Вдруг заметишь между страницами книги когда-то заложенные туда лоскутки сиреневого или пурпурного шелка” (с) 61 хайку, которое не подлежит расшифровке. Оно притягивает независимо от моей воли. Или неволи. Невольно притягивает цветом отцветших весною гиацинтов, лепестки которых может заложены где-то в той самой тетради с черной дерматиновой обложкой. Но это луковицы цветов, которые скоро мы посадим в землю и они уйдут отдыхать под зиму под глубокими снегами. Метели и вьюги не страшны луковицам, перипетии жизни помогает перенести светлый лик на иконе. Скулы вспыхивают, конечно же, от свечи, поднесенной в глубоких сумерках, свечи, пламя которой так похожей по форме на луковицу и своим горением на цветение этих цветов. Мы очень близко к иконе, почти глаза в глаза. И не надо ничего тут расшифровывать, ибо здесь ничего не зашифровано. Все понятно и принимается невольно. “Томишься скукой, но вдруг приходит гость, в обычное время тебе не близкий. Он сообщает последние светские новости, рассказывает о разных событиях, забавных, горестных или странных, о том, о другом… Обо всем говорит толково и ясно. На сердце у тебя становится весело” (с) 14 Томиться скукой можно только под осенний нудный долгий дождь. Эти дожди рушат каменные цветы и на смену им приходят белоснежные цветы на ветвях, как будто это цветы сливы расцвели где-нибудь в далекой Японии. За время дождей соседка, наверное, успела купить билет на паром и попутешествовать из Владивостока на Майдзуру, попутно заночевав одну ночь в Донгхе. Успела вернуться как раз к морозцу и теперь ее не удержишь со всеми этими новостями. Но, чудно - и у меня на душе становится светло. Светло. Светло от первого инея. Четвертое место “Однажды, когда императрица изволила временно пребывать в своей канцелярии, там, в Западной зале, были устроены “Непрерывные чтения сутр”. Все происходило как обычно: собралось несколько монахов, повесили изображения Будды..” (с) Четыре хайку которым я отдала предпочтение на четвертые места каким-то образом у меня передают то или иное назначение света. Или горение света, или затухание. Я специально так не предугадывала, оно получилось неосознанно. Увидела только что, когда начала описывать их.
Может показаться что здесь нет сезона. Скорее всего его нет явно указанного. Но я точно вижу очередь из мамочек-императриц, не меньше, которые сверяют писки из школы с тем, что уже купили или предстоит купить. А ребятам все это не очень интересно, интересно будет потом нести новые учебники, пенал, ручки, транспортиры и все то, что так здорово снести в школу в первый день учебы. Только в первый, потому что потом обязательно что-то потеряешь. сломаешь, обменяешь и подобное. Так вот - здесь мы ловим луч. Это не банальный луч света в темном царстве, это самый настоящий солнечный заяц. У которого так интересно слушать теплый и мягкий животик.
сутры. Это те самые сутры, о которых выше нам говорила Сэй-сан. Непрерывное чтение сутр. И потому, вся эта аллитерация щщщщ-шшшшш-щщщщщ-жжжжж, она не просто какая-то неизвестная аллитерация, это магия.
Все происходило как обычно… Переизбыток указания света есть, но он совсем не мешает. Это все разные спектры одной и той же световой волны. Волны накатывают, и нас красит из серого в алый. Это так закат красит сереющие сумерки.
когда монахи собираются они точно что-то кушают. Они даже могут позволить себе выпить сакэ. А если монахи выпили, им надо закусить. Не знаю ничего про шампиньоны, а вот маринованные опята или жареная желтая вешенка хорошая закуска. Но про сакэ я, конечно придумала. Нельзя им пить. Читают и читают непрерывно, а откуда-то издалека доносится в сумерках запах жареных опят.
16 бархатный сезон здесь у меня считывается и как бабье лето. Оно не указано впрямую, но оно здесь точно присутствует. Бархат ночи. Бархат сезона на море. Море оно в сентябре еще очень теплое, и оно уже почти только для своих. Но вот калитка у соседей... Для своих ли она поскрипывает, или это любовник Сэй-сан спешит в покои своей возлюбленной? Оставим их наедине
что за листы такие, удивительно? Наверное листья клена каэдэ. Они все говорят и говорят “Каэдэ - не меняйся сердцем”. Не меняйся сердцем. Но, скажите мне честно, кто умеет спорить с сердцем?
Это чуть иная ситуация. Чуть может излишне это “со мной”. И так понятно с кем заигрывают. С птицами же. Метафора удачно положена в строфы, очень лирично. Может это даже близко к танка. Ну и что? Это из японского “асобу”. Есть у них такой глагол. Асобу - дать, хоть ненадолго, хоть на чуть чуть дать сердце позабавиться. Стать чуть ветреной и противоречивой. Потом, будет зима. Я полагаю, что будет зима…
Здесь уже под сенью столетнего дуба пара решила остановиться. Явно пара молодая, потому что с молодых желудей сыпятся шляпки. И вообще, пара за сорок не стала бы обращать внимание на эти шляпки, плащи и завязки, как и учит нас чуть выше Сэй-Сенагон. Так что у этих желудей, которые подобрали, впереди бурная жизнь - ребенок пойдет в детский сад и будет мастерить с папой и мамой поделку какую-нибудь. А родители может припомнят, когда были собраны и эти шляпки, и эти плоды.
Это такая пара достаточно пожилая тут мне видится. Потому что у них нежность проявляется не страстью или жгучими поцелуями, а заботой. Но это тоже такая любовь. Которой все возрасты покорны.
“То, что печалит… То, о чем сожалеешь…” (с) Наверное, самое правильное будет закончить не цитированием каких-то еще записей Сэй-сан, а только указанием названий глав из ее “Записок у изголовья”, переведенных В. Марковой. . Что печалит? То, что осень наша подходит к концу и то, что конкурс тоже подойдет к своему завершению. О чем сожалеешь? Да, наверное, ни о чем. Может только о том, что там есть еще много хайку, которые имели право быть упомянутыми или войти в выбор, но выбор этот, правильно и закономерно, ограничен. Спасибо организатору и участникам. Было удовольствием читать ваши работы. Было так же удовольствием провести вечер с Сэй-сан, ища переклички ее мыслей и чувств с нашими теперешними временами. Ну что же?! А времена-то и не сильно изменились… “Весною - рассвет... Летом - ночь... Осенью - сумерки... Зимою - раннее утро…” (с)
© Copyright: Олена Ра, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
