Владимир Диксон.

Таня Даршт: литературный дневник

Владимир ДИКСОН
(1900 – 1929)


* * *
Ровен круг небесного бега,
Пред зимой не придёт весна.
Есть у Бога запасы снега
На опасные времена.
Быстро летняя песня спета,
Рано осень раскинет тень.
Есть у Бога запасы света
На туманный, на мглистый день.
Если сердце грязнее хлева,
Если слово в устах гниёт –
Есть у Бога запасы гнева
На довольный и тучный год.
Если праведные не правы,
Если смутой земля больна –
Есть у Бога запасы славы
На бесславные времена.


* * *
Так было в сказочной России:
Пушистый снег, холодный час...
О, вечера мои родные,
Сегодня вспоминаю вас.
Несутся маленькие санки,
Берёзы белые бегут...
На молчаливом полустанке
Ищу от сумрака приют.
Под песню тонкую печурки
Для чая греется вода.
Я с памятью играю в жмурки:
Ловлю минувшие года.
Но на чужом, на незнакомом,
На непонятном языке
Поёт о чём-то перед домом
Ребёнок с куклою в руке.
И сразу боль в душе проснулась,
Погас опять мгновенный свет:
Глаза и сердце обманулись –
России нет... России нет...


* * *
У детей, изгнанников и пленных
Есть во взорах быстрые огни.
О берёзах белых и смиренных
Вспоминаю снова в эти дни.
У больных, у нищих, у безумных
Есть в глазах необъяснимый свет.
О дождях таинственных и шумных
Вспоминаю после долгих лет.
У святых, у праведных, у ясных
Есть в душе неведомый покой.
О ромашках вечных и прекрасных
Вспоминаю на земле чужой.
О дождях, о радостных берёзах,
О ромашках на родном лугу...
Но – в ночных и неизбежных грозах
О себе я вспомнить не могу.


* * *
В последний раз любуюсь ложью,
В последний раз лелею зло –
А завтра все грехи отброшу,
Чтоб стало на душе светло.
В последний раз во тьму спускаюсь,
Бесовский хоровод веду –
А завтра пламенно раскаюсь
И в сердце затаю звезду.
Так дух расслабленный клянётся
И верит в искренность свою.
И бес хлопочет и смеётся
В своем искусственном раю.
Проходит ночь. Встаёт безбожный
Несовершенный тёмный день –
И я всё тот же грешный, ложный,
И в сердце – грех, и в мыслях – тень.


* * *
Я молюсь Тебе, Вездесущий,
Я молюсь Тебе на пути:
– Дай мне ныне мой хлеб насущный,
От лукавого уведи.


* * *
Далеко с высокой башни
Видны поле и звезда.
Тихо смотрит день вчерашний
На бегущие года.
В древнем доме Богоматери
Упадут печали с плеч.
Приходите все искатели,
Зажигайте звёзды свеч.


* * *
Здесь намечено и размерено,
Всё по правилу, по струне.
Только сердце моё потеряно
В этой вылощенной стране.
...У нас – не такие сажени,
Совсем другая верста;
Наши лошади не запряжены,
И конюшня давно пуста.
У нас – колеи глубокие,
Тяжело бежать колесу,
Васильки голубоокие
Пьют холодную росу.
У нас – дорога просёлочная
И таинственна, и длинна;
Хорошо вспоминать про солнечные,
Про весёлые времена.
У нас не такие дороги,
Совсем иные пути:
Вся надежда наша в Боге,
Больше некуда нам идти.


* * *
Я помню звёзд бесчисленные свечи,
Как угольки в мерцающей золе.
Мне кажется, я не на этой встречной,
Любимой больно, родился земле.
Я только гость, оставшийся случайно
На перепутье переночевать,
И лишь заря займётся на окраине,
Оставлю я случайную кровать.
И снова в путь — искать родное поле,
Где много звёзд и много васильков,
Где жизнь без лжи, без горя и без боли
Течет ручьем у тихих берегов.
А на земле останется за мною
Лишь слабый свет моих немногих слов,
Как снег, упавших тонкой пеленою
В прозрачной дали долгих вечеров.



Париж, 1928.


Владимир Васильевич (Уолтерович) Диксон (16.03.1900 – 17.12.1929) родился в г. Сормове Нижегородской губернии. Отец его, Уолтер Фрэнк Диксон, американский инженер, приехал в Россию в 1895 году работать на паровозном заводе Сормова. В 1898-м он женился на Людмиле Ивановне Биджевской (дед её был поляком). В 1900-м семья Диксонов вместе с трехмесячным сыном Владимиром переехала в Подольск Московской губернии, где отец стал работать в компании "Зингер".


Воспитанием Владимира занималась мать и гувернантка-француженка. В девять лет он, ученик Подольского реального училища, говорил по-французски, по-английски, писал стихи по-русски. С детства имел глубокое религиозное чувство. Окончил училище в 1917-м.


Затем начинается американский период жизни – родители отправили его на родину отца подальше от революции. В феврале 1918-го Владимир поступил в Массачусетский технологический институт на курс инженеров-механиков. Великая война близилась к концу, тем не менее через три месяца после зачисления в институт Владимир вступил в Офицерский подготовительный корпус, а когда был объявлен набор 18-летних, служил солдатом. Готовилось его назначение в штаб генерала Першинга переводчиком (Диксон к тому времени владел четырьмя языками), но после окончания войны 11 ноября 1918 года он демобилизовался и продолжил занятия в институте, который окончил в июне 1921-го со степенью бакалавра. Спустя два месяца Владимир стал аспирантом Гарвардского университета и в июле 1922 года получил степень магистра. В 1923-м молодой инженер благодаря рекомендации отца становится ведущим инженером в филиале компании "Зингер" в Париже.


Переезд в Париж – литературную столицу русского Зарубежья – коренным образом изменил его жизнь. Там Владимир включился в жизнь русской эмиграции, нашел близких друзей-единомышленников, много писал и переводил стихи молодых русских поэтов-эмигрантов на английский язык. Ему помогал советами литератор и переводчик князь Дм. Шаховской, один из его верных товарищей, оказавших на мировоззрение молодого писателя большое влияние. Он познакомил Владимира с обширным кругом писателей и литераторов Русского Парижа: Дм. Святополк-Мирским, Алексеем Ремизовым, Владимиром Набоковым, высоко оценившим талант Владимира Диксона как литератора, «имевшего образный, чистый язык и поэтический голос» (В.Набоков. Из рецензии на сборник рассказов Вл. Диксона "Листья", 1927).


В поэтическом мире Владимира Диксона, человека религиозного, значительное место часть занимают стихотворения духовного содержания, в которых отразились мучительные поиски смысла жизни и нравственного пути самого автора. Много стихотворений посвящено России, родине его детства, к которой он сохранил в душе своей тёплую любовь.


В 1924 году в Париже был издан сборник стихов "Ступени", очень благожелательно встреченный русскими эмигрантами, а в 1927-м – книга прозы "Листья". Все они были выпущены издательством "Вол", основанным Владимиром при серьезной поддержке его друзей и родных. У издательства и молодого автора было много планов: издавать переводы, ежемесячное литературное обозрение – журнал. Сам Владимир задумал перевести на английский Александра Блока, стихи которого очень любил.


Поэта, «одаренного всем, что есть у Бога» (по словам А. Ремизова), Бог же и призвал к себе неожиданно в возрасте 29 лет. 17 декабря 1929 г. в Американском госпитале Парижского предместья Нейи-сюр-Сен Владимир Диксон умер на десятый день после операции аппендицита от эмболии (нарушение кроветворения ведущее к образованию тромбов в организме, отеку легких). Похоронили его в американском городе Пленфилд, где жили родители. В гроб положили горсточку русской земли.


Философ Иван Александрович Ильин писал о творчестве Владимира Диксона: "Прислушаемся к его неподдельной и беззаветной патриотической тоске: "Это вечное слово – Россия"... Поэт постиг до конца религиозную природу того, что совершается в России; он постиг, что русский народ в муках и унижениях, в страхах и томлении – выстрадывает себе новую веру, новое христианство, новую чистую и героическую душу...".


Материал сайта издательства "Русская Идея" .



Другие статьи в литературном дневнике: