Так густо падает, так плавно — белый снег
у Чёрной речки, чёрной розы.
И на ресницах он. И тает он у век.
И эти капельки — как слёзы.
Дай руку, руку мне, любимая, скорей.
Не говори со мной. Послушай,
как будто ржание…
Да, ржанье лошадей.
И выстрел, спичкою потухший.
Тебе не кажется —
пройдём еще чуть-чуть,
и нам откроется все это:
кареты, лошади, дымящаяся грудь
на снег упавшего поэта?
Любовь. Предательство. Россия и тоска.
Как можно жить, не погибая?
Ты в даль безлюдную,
ты смотришь в даль, пока
я говорю тебе, родная:
«Пойдем на лёд — туда,
скорей туда, на лёд —
сквозь время стылое — быть может,
ответит доктор нам, что гений не умрёт
и в нас души не уничтожит…»
