"И что критиковать мы можем только труд?
Так знайте ж, книг его я даже не смотрела:
Неинтересно мне!.. Тем более, что тут..."
Она критикует...
Северянина И.
Игорь Северянин, стихи
Антология русской поэзии
ГАТЧИНСКАЯ МЕЛЬНИЦА
Неумолчный шум плотины;
Пена с зеленью в отливе;
Камни - в ласке теплой тины;
Ива, жмущаяся к иве;
Государя домик низкий -
Пункт во дни его охоты -
Спит у быстрой речки близкой,
Мрачно хмурясь отчего-то;
Историческое зданье
Над рекой стоит убого;
Зданье знатно по преданью,
Стариною зданье строго.
Спеет в холоде кротекус -
Диссонанс унынья фону;
Добродушно смотрит Термос,
Встав на ржавую колонну.
Не в сверкающем чертоге
Он поставлен,- у плотины
На проселочной дороге,
Встарь, во дни Екатерины;
Вея прошлым, бюст чугунный
Выделяется в ракитах;
Он причудлив ночью лунной
В ветвях, инеем повитых.
В старой мельнице колеса
Воду пенят равнодушно.
Здесь рождаются вопросы,
В голове теснятся дружно.
Здесь, где всё так элегично,
Так пустынно, одичало,
Мысль с природой гармонична,
И для отдыха - причалы;
Здесь, где веяньем культуры
Не всколышены ракиты,
Где избушки дремлют, хмуры,
Здесь идеи не убиты.
Приходи, усталый духом
Брат, изверившийся в счастье,
И лови здесь чутким слухом
В шуме вод слова участья;
Приходи, ослабший верой
В солнце, в утренние зори,
Приходи и вникни в серый
Колорит - целитель горя.
Исцелишься от кручины,
Наберешься сил счастливых
Под глубокий шум плотины,
Под напевы ив тоскливых
==
МОЯ РОССИЯ
И вязнут спицы расписные
В расхлябанные колеи...
Александр Блок
Моя безбожная Россия,
Священная моя страна!
Ее равнины снеговые,
Ее цыгане кочевые,-
Ах, им ли радость не дана?
Ее порывы огневые,
Ее мечты передовые,
Ее писатели живые,
Постигшие ее до дна!
Ее разбойники святые,
Ее полеты голубые
И наше солнце и луна!
И эти земли неземные,
И эти бунты удалые,
И вся их, вся их глубина!
И соловьи ее ночные,
И ночи пламно-ледяные,
И браги древние хмельные,
И кубки, полные вина!
И тройки бешено степные,
И эти спицы расписные,
И эти сбруи золотые,
И крыльчатые пристяжные,
Их шей лебяжья крутизна!
И наши бабы избяные,
И сарафаны их цветные,
И голоса девиц грудные,
Такие русские, родные,
И молодые, как весна,
И разливные, как волна,
И песни, песни разрывные,
Какими наша грудь полна,
И вся она, и вся она -
Моя ползучая Россия,
Крылатая моя страна!
==
МОЕМУ НАРОДУ
Народ оцарен! Царь низложен!
Свободно слово и печать!
Язык остер, как меч без ножен!
Жизнь новую пора начать!
Себя царями осознали
Еще недавние рабы:
Разбили вздорные скрижали
Веленьем солнечной судьбы!
Ты, единенье,- златосила,
Тобою свергнут строй гнилой!
Долой, что было зло и хило!
Долой позорное! Долой!
Долой вчерашняя явь злая:
Вся гнусь! Вся низость! Вся лукавь!
Долой эпоха ... (США)!
Да здравствует иная явь!
Да здравствует народ весенний,
Который вдруг себя обрел!
Перед тобой клоню колени,
Народ-поэт! Народ-орел!
==
* * *
О люди жалкие, бессильные,
Интеллигенции отброс,
Как ваши речи злы могильные,
Как пуст ваш ноющий вопрос!
Не виновата в том крестьянская
Многострадальная среда,
Что в вас сочится кровь дворянская,
Как перегнившая вода.
Что вы, порывами томимые,
Для жизни слепы и слабы,
Что вы, собой боготворимые,
Для всех пигмеи и рабы.
Как вы смешны с тоской и мукою
И как несносны иногда...
Поменьше грез, рожденных скукою,
Побольше дела и ...(идей)!
==
УВЕРТЮРА
Колье принцессы - аккорды лиры,
Венки созвездий и ленты лье,
А мы, эстеты, мы - ювелиры,
Мы ювелиры таких колье.
Колье принцессы - небес палаццо,
Насмешка, горечь, любовь, грехи,
Гримаса боли в глазах паяца...
Колье принцессы - мои стихи.
Колье принцессы, колье принцессы...
Но кто принцесса, но кто же та -
Кому все гимны, кому ...(новеллы)?
Моя принцесса - моя Мечта!
(И демократия - моя!)
==
ПАСТЕРНАК
Когда в поэты тщится Пастернак,
Разумничает Недоразуменье.
Моё о нём ему нелестно мненье:
Не отношусь к нему совсем никак.
Им восторгаются — плачевный знак.
Но я не прихожу в недоуменье:
Чем бестолковее стихотворенье,
Тем глубже смысл находит в нем простак.
Безглавых тщательноголовый пастырь
Усердно подновляет гниль и застарь
И бестолочь выделывает. Глядь,
Состряпанное потною бездарью
Пронзает в мозг Ивана или Марью,
За гения принявших заурядь.
===
Ну , это вы Северянин сгоряча, зачем же так,
классик классика...
\ "Он же памятник, кто ж его посадит?.." из одного фильма.\
==
Врубелю
Так тихо-долго шла жизнь на убыль
В душе, исканьем обворованной...
Так странно-тихо растаял Врубель,
Так безнадежно очарованный...
Ему фиалки струили дымки
Лица, трагически безликого...
Душа впитала все невидимки,
Дрожа в преддверии великого...
Но дерзновенье слепило кисти,
А кисть дразнила дерзновенное...
Он тихо таял,- он золотистей
Пылал душою вдохновенною...
Цветов побольше на крышку гроба:
В гробу - венчанье!.. Отныне оба -
Мечта и кисть - в немой гармонии,
Как лейтмотив больной симфонии.
Апрель 1910
Игорь Северянин. Стихотворения.
Библиотека поэта. Малая серия.
====
Град.
ДАРЮ Дорину-Николаеву.
Качнуло небо гневом грома,
Метнулась молния — и град
В воде запрыгал у парома,
Как серебристый виноград.
Вспорхнула искорка мгновенья,
Когда июль дохнул зимой —
Для новых дум, для вдохновенья,
Для невозможности самой...
И поднял я бокал высоко,—
Блеснули мысли для наград...
Я пил вино, и в грезах сока
В моем бокале таял град
Мыза Ивановка
Игорь Северянин. Сочинения в 5-ти т.
Санкт-Петербург: LOGOS, 1995.
к списку
Десять лет...
Десять лет - грустных лет!- как заброшен в приморскую глушь я.
Труп за трупом духовно родных. Да и сам полутруп.
Десять лет - страшных лет!- удушающего равнодушья
Белой, красной - и розовой - русских общественных групп.
Десять лет! - тяжких лет!- обескрыливающих лишений,
Унижений щемящей и мозг шеломящей нужды.
Десять лет - грозных лет!- сатирических строф по мишени,
Человеческой бесчеловечной и вечной вражды.
Десять лет - странных лет!- отреченья от многих привычек,
На теперешний взгляд - мудро-трезвый,- ненужно дурных...
Но зато столько ж лет рыб, озер, перелесков и птичек.
И встречанья у моря ни с чем не сравнимой весны!
Но зато столько ж лет, лет невинных, как яблоней белых
Неземные цветы, вырастающие на земле,
И стихов из души, как природа свободных и смелых,
И прощенья в глазах, что в слезах, и - любви на челе!
1927
Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.
к списку
Диссона.
Георгию Иванову.
В желтой гостиной, из серого клена, с обивкою шелковой,
Ваше сиятельство любит по вторникам томный журфикс.
В дамской венгерке комичного цвета, коричнево-белковой,
Вы предлагаете тонкому обществу ирисный кэкс,
Нежно вдыхая сигары эрцгерцога абрис фиалковый...
Ваше сиятельство к тридцатилетнему - модному - возрасту
Тело имеете универсальное... как барельеф...
Душу душистую, тщательно скрытую в шелковом шелесте,
Очень удобную для проституток и для королев...
Впрочем, простите мне, Ваше сиятельство, алые шалости...
Вашим супругом, послом в Арлекинии, ярко правительство:
Ум и талант дипломата суть высшие качества...
Но для меня, для безумца, его аристотельство,
Как и поэзы мои для него,- лишь чудачество...
Самое ж лучшее в нем, это - Ваше сиятельство!
1912
С.Бавин, И.Семибратова. Судьбы поэтов серебряного века.
Русская государственная библиотека.
Москва: Книжная палата 1993.
=
Озеровая баллада
На искусственном острове крутобрегого озера
Кто видал замок с башнями? Кто к нему подплывал?
Или позднею осенью, только гладь подморозило,
Кто спешил к нему ветрово, трепеща за провал?
Кто, к окну приникающий, созерцания пестрого
Не выдерживал разумом – и смеялся навзрыд?
Чей скелет содрогается в башне мертвого острова,
И под замком запущенным кто, прекрасный, зарыт?
Кто насмешливо каялся? Кто возмездия требовал?
Превратился кто в филина? Кто – в летучую мышь?
Полно, полно, то было ли? Может быть, вовсе не было?..
...Завуалилось озеро, зашептался камыш.
Июнь 1910
Игорь Северянин. Стихотворения.
Библиотека поэта. Малая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1975.
к списку
Она критикует
- Нет, положительно, искусство измельчало,
Не смейте спорить, граф, упрямый человек!
По пунктам разберем, и с самого начала;
Начнем с поэзии: она полна калек.
Хотя бы Фофанов: пропойца и бродяга,
А критика дала ему поэта роль...
Поэт! Хорош поэт... ходячая малага!..
И в жилах у него не кровь, а алкоголь.
Как вы сказали, граф? До пьянства нет нам дела?
И что критиковать мы можем только труд?
Так знайте ж, книг его я даже не смотрела:
Неинтересно мне!.. Тем более, что тут
Навряд ли вы нашли занятные сюжеты,
Изысканных людей привычки, нравы, вкус,
Блестящие балы, алмазы, эполеты,
О, я убеждена, что пишет он "en russe". *
Естественно, что нам, взращенным на Шекспире,
Аристократам мысли, чувства и идей,
Неинтересен он, бряцающий на лире
Руками пьяными, безвольный раб страстей.
Ах, да не спорьте вы! Поэзией кабацкой
Не увлекусь я, граф, нет, тысячу раз нет!
Талантливым не может быть поэт
С фамилией - pardon!- такой... дурацкой.
И как одет! Mon Dieu! Он прямо хулиган!..
Вчера мы с Полем ехали по парку,
Плетется он навстречу - грязен, пьян;
Кого же воспоет такой мужлан?.. кухарку?!
Смазные сапоги, оборванный тулуп,
Какая-то ужасная папаха...
Сам говорит с собой... Взгляд страшен, нагл и туп.
Поверите? Я чуть не умерла от страха.
Не говорите мне: "Он пьет от неудач!"
Мне, право, дела нет до истинной причины.
И если плачет он, смешон мне этот плач:
Сентиментальничать ли создан мужичина
Без положенья в обществе, без чина?!
* В русском духе (франц.).- Ред.
1908
Игорь Северянин. Стихотворения.
Романс (О, знаю я, когда ночная тишь...)
О, знаю я, когда ночная тишь
Овеет дом, глубоко усыпленный,
О, знаю я, как страстно ты грустишь
Своей душой, жестоко оскорбленной!..
И я, и я в разлуке изнемог!
И я - в тоске! Я гнусь под тяжкой ношей...
Теперь я спрячу счастье под замок,-
Вернись ко мне: я все-таки хороший...
А ты - как в бурю снасть на корабле,-
Трепещешь мной, но не придешь ты снова:
В твоей любви нет ничего земного,-
Такой любви не место на земле!
Ноябрь 1910
=================
ЖЗЛ
=
СЕВЕРЯНИН Игорь — поэт. По происхождению дворянин. В настоящее время белоэмигрант.
Выученик "салонных" поэтов — Фофанова, Лохвицкой, Бальмонта, — С. в 1911 выступил в брошюре "Ручьи в лилиях", как основоположник группы "Эгофутуризма", но вскоре вышел из группы. В период 1910—1917 С. был популярнейшим поэтом мещанства, провозгласившего его "королем поэтов". Первый сб. стихов С. "Громокипящий кубок" за один год разошелся в 5 изд., произведя фурор в аполитично настроенных буржуазных кругах.
"Эгопоэзия" С. опирается на примитивную философию "всесильного эгоизма, как единственно правдивой и жизненной интуиции", на стремление поставить свой скудный мирок узко личных чувств в центр всего сущего. Однако это не обозначает у С. призыва к углублению в себя. Он провозглашает лишь принцип "изящного" прожигания жизни с "куртизанками". Изукрашенный эротизм полуприкрыт умолчаниями и "поэзонапевностью" стихов о шуршащих шелках, о будуарах и т. п.
Эгоцентрический примитивизм С. обусловил его тематический круг. В стихах С. нет проблем, нет оригинальных мыслей. С. напевно твердит о нежно-грустной любви пажа к королеве, о томлении неразделенной страсти и жестокости разлуки. Для эмоционального строя стихов С. характерен "салонный" элегизм вокруг любовных тем применительно к запросам сытого мещанина.
Языковое новаторство С. имело чисто эстетские цели и исчерпывалось установкой на салонную "оригинальную красивость" ("вуалить, офлерить, офиалить, весениться, ореолочно" и т. д.).
Объявляя себя эгофутуристом, С. однако ни формально ни идейно не имел ничего общего с основным, богемно-бунтарским руслом русского футуризма. Порожденная реакцией после революции 1905, поэзия С. культивирует и освящает общественную пассивность, убаюкивая сладкими мотивами романсов. Страстно борясь с поэзией Северянина, Маяковский писал о ней: "У нее много поклонников, она великолепна для тех, чей круг желаний не выходит из пределов "пройтиться по Морской с шатенками". Войну 1914 С. встретил ура-патриотическими стихами ("И я, ваш нежный, ваш единственный, я поведу вас на Берлин" и др.). На Октябрьскую революцию С. откликнулся "позой скорбного утешения" и упованиями на реставрацию старого. В 1920 появилась его "поэза отчаянья". Последние сб. стихов С., изданные за границей, являются пустыми беспомощными бледными перепевами первого десятилетия его поэтической деятельности.
Библиография: I. Поэзы. Кн. I. Громокипящий кубок, с предисл. Ф. Сологуба, изд. "Гриф", М., 1913; То же, изд. В. Пашуканис, М., 1918; кн. II. Златолира, изд. "Гриф", М., 1914; То же, изд. "Земля", П., 1918; кн. III. Ананасы в шампанском, изд. "Наши дни", М., 1915; кн. IV. Victoria regia, изд. то же, М., 1915; кн. V. Поэзоантракт, изд. то же, М., 1915 (3-е, П., 1918—1919); кн. VI. Тост безответный, М., 1916; Мимозы льна. Поэзоальманах, П., 1916; Поэзоконцерт. Избр. поэзы для публичного чтения, М., 1918; За струнной изгородью. Избр. поэзы, М., 1918, и ряд изданий за границей.
II. Тальников Д., Недоразумение в стихах ("Златолира"), "Современный мир", 1914, № 6; Садовский Б., Озимь. Статьи о русской поэзии, П., 1915; Редко А., Фазы И. Северянина, "Русские записки", 1915, № 5; Чуковский К., Футуристы, П., 1922; Бобров С., Записки стихотворца, кн. II, М., 1923.
III. Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4, М. — Л., 1924; Его же, Литература великого десятилетия (1917—1927), т. I, М. — Л., 1928.
И. Ермаков
Яндекс.Словари›Литературная энциклопедия
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
