Когда всё было на мази, мы жили без засад -
пусть не всегда avec plaisir, зато comme ci comme ca -
летали в Рим, не зная драм, на Бали дули ром
и заходили в инстаграм, не ставя ум на стрём.
Когда всё было ай да ну, мы знали, что почём,
и дни текли, скребя по дну лирическим ключом.
Но время сбило рубежи, прожгло задвижку дна,
и что ты дальше ни скажи, рефрен один: война.
Война во взглядах и вещах. Война в шагах и швах.
Как будто Lordi сообща завыли в головах.
Никто не думал о войне, а вот поди ж ты, блин!
На аритмической струне бренчит адреналин.
Когда всё было чики-брык (сейчас уж и нельзя
вообразить тот ушлый шик - но было же, друзья)
мы не хранили, что могли, и что имели жгли,
нам похер были Скрипали, Алеппо и Charlie.
Но у Пандор в урочный час все рамки пополам -
теперь и нам, теперь и нас, теперь и наше в хлам.
Урежь потуже ремешок и совладай с губой:
всё снова будет хорошо, но не для нас с тобой.
Всё снова будет бон-а-бон, но не в дыре родной,
где ум за разум засмолён прокрустовой слюной.
Вновь Ханна Арендт на слуху, и ОБЖ в чести.
Не мы решили всё в труху - но Господи прости.
Тамариск
Однажды мы всё это вспомним со стуком
гранёных стаканов под ломаный хлеб
и тихо расскажем собравшимся внукам,
как мир разорвало на тысячи щеп.
И мы собирали его, собирали,
ладони до крови стирая порой.
Нелепые пули неслись по спирали,
решая за нас, кто навеки герой.
Но нам не казалось, нет, нам не казалось,
что это не наша стезя и слеза.
Горячее небо нас жирно касалось,
и пороха хмарь разъедала глаза.
Опавшие стены. Сожжённые пашни.
Из глины могильной торчащие рты.
Однажды и это всё станет вчерашним -
но память застынет у этой черты.
И мы не забудем, нет, мы не забудем,
как мёртвых детей обнимала рука,
как нелюди жадно топтались по людям,
как сузился век до секунд. А пока
за дальней околицей рвутся снаряды.
Расплавлен до одури солнечный диск.
Уставшие воины ищут прохлады.
У ржавой ограды расцвёл тамариск.
Посильная задача
Когда злодействам нет числа,
и тьма сжимает кольца плача,
не становиться частью зла -
вполне посильная задача.
Не совпадать с орбитой бед,
несомых городу и миру,
способен каждый, млад и сед,
чья совесть не сродни мундиру.
Пусть мы не можем предписать,
чтобы исчезло зло в минуту,
но в наших силах перестать
рукоплескать его статуту.
Не ври, не скотствуй, не тупей,
не рви того, что рвать не вправе -
зло тем ничтожней и слабей,
чем меньше нас в его составе.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
