Майский шторм в Петербурге - 1-ый вариант
Каким же холодным ты встретил нас, Питер!
В момент охватила знакомая дрожь.
Летит на гранитный парадный твой китель
промозглый затяжистый северный дождь.
Зонтами играясь в свирепом задоре,
смиряешь гордыню приезжих зевак,
а мы, словно п'ингвины, бег свой ускорив,
к спасенью стремимся в домах и дворах.
Нева разыгралась отнюдь не шутливо –
к балтийским штормам отсылает молва.
Темнеет под ливнем белёсая грива
поднявшего грозную голову льва.
Здесь всё говорит об особой породе:
о спеси и доблести прошлых времён,
о гиблых болотах, упорном народе,
о славе тяжёлых имперских знамён,
о долгих кромешных лютующих зимах,
закопанных статуях в Летнем саду,
о том, как тревожно и чутко хранима
семейная быль о блокадном аду.
Ушедшие в земли суровые эти,
родные мои, вам печальный поклон!
А мы ещё ищем чего-то на свете,
как будто без нас не безлюдеет он.
О сдержанный, строгий, мистический город,
о город скульптур и прекрасных стихов!
На свежем ветру ты подтянут и молод,
омытый до блеска от пыли веков.
В тебе нахожу я восторг и наитье,
к тебе притекаю, зови не зови.
Чуть солнце – и золотом светятся нити
в шатрах чудодейных на Спас-на-Крови.
Чуть солнце – и мчатся по звонкому небу,
храня очертанья дворцов, облака.
И ветер по волнам проводит, как гребнем,
и, вторя ему, затихает река...
Тебя я покину, о город-страданье,
о город-победа, о город-полёт,
мечтая о встрече в момент расставанья:
а вдруг да случится, а вдруг да придёт?
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
