***

Довелось мне вчера пройти вглубь "красной зоны", туда, где разрушений намного больше нашего -- еще с самых первых обстрелов в 2014-м. Когда нас этой зимой вывозили из разбитого дома, подселили в комнату с двумя женщинами -- одна оказалась бывшей моей родительницей. Она как раз из одного из этих домов. Рассказывала, как выскакивали с сыном во время обстрела, надо было бежать в подвал в дом напротив. Рвануло, сын упал на мать, прикрывая ее, сверху полетела дверь, выбрались как-то, во двор выскакивают -- сын закрывает матери глаза: -- Не смотри! Оказывается, соседка выскочила секундой раньше, попала под взрыв -- одни кишки на асфальте. Очень боязно мне было идти туда, но надо: не пойти просто невозможно. Микрорайон мне знаком, там жили мои бывшие ученики, не раз приходилось ходить к ним домой. А вот дом по номеру придется искать. Сейчас, по прошествии четырех лет, все заросло, деревья стали такими большими! Закрывают всю тропинку, и дома, и частный сектор ниже, и кажется -- попадаешь в какое-то отдельное, заколдованное, прямо сказочное, царство. Если бы не эта разруха. Никто здесь, в зоне обстрелов, не живет, не убирает, не чистит поросль. Прибрали немного -- и все. Разгромленные дома, с гаражей посносило крыши, везде следы пожаров, валяются куски кирпича, мусора. Окон нет, где-то затянуто пленкой, где-то осколки стекол, где-то вообще пустые проемы. Старалась побыстрее, поменьше рассматривать, ведь здесь очень опасно. Картина знакомая и страшная, у нас ведь тоже было такое, армагеддон, грустно, нигде никого. Людей отсюда вынудили уйти, в домах нет ни отопления, ни газа, ни воды, ни крыши -- ничего. Пустое разбитое жилье -- где до войны обычные, простые работяги жили так счастливо! А сейчас -- даже спросить адрес дома не у кого. Прошла один дом, второй, возле третьего -- мужчина на углу, кормит пшеном голубей. Спросила адрес, оказывается, уже проминула нужный дом. Вернулась назад, во дворе компания, показали дом и балкон. Покричала -- хозяйка еще не вернулась. Подошла снова к людям, человек десять -- разного возраста, среди мужчин -- две молодые женщины, даже ребенок -- девочка лет полутора, тянется к качельке. Сидят во дворе за столиком, видно, приготовили что-то на костре, газа-то нет, люди из разных домов. Один с гитарой, остальные подпевают ему. Прекрасные песни, старые и волнующие, настоящие -- наверное, так пели шестидесятники. Как-то по-особому уютно, тепло и мирно. Если не поднимать глаз и не смотреть на дома -- вроде и нет войны. Июльское тепло, деревья и качели, и столик во дворе, и тихий разговор... Об этом надо писать баллады и гимны, но, так как таланта у меня маловато -- ограничусь прозой. Улыбки, спокойные, доброжелательные люди, человек с гитарой -- и песня. -- Как хорошо у вас! -- не удержалась я. -- Спасибо! -- был ответ. И подумалось вдруг, на главный вопрос пришедших к нам с пушками: почему вы не хотите жить так, как все, как мы? -- вот он, ответ: вы, громящие наше жилье, наш город --- никогда не будете жить в этих домах, не будете ходить по этому асфальту! И не будете -- среди разрушенного жилья, на пепелище растерзанных вами жизней -- петь вот так, собравшись во дворе, песни о Вечности , которая ВЫШЕ -- всех ваших обстрелов и ненависти, всех наших страданий и смертей, выше даже жизни! Вам никогда не стать -- ни на секунду, ни за какие сокровища! -- такими, как мы! Вы никогда не будете -- ни "ватой", ни "быдлом"! Вы так и останетесь -- детоубийцами и громилами, позорищем истории -- "героями", опустившими это слово ниже всех человеческих и смысловых уровней -- так, что ваши внуки и правнуки, случайно появившись из отравленного наркотиками и алкоголем вашего семени, будут стыдиться собственных предков и не признаваться -- чьи они плоть и кровь. И что в их роду были такие выродки -- не желающие ни работать, ни созидать, умеющие только разрушать, громить и убивать, прибежавшие в другой район своей страны, чтобы убить детей и стариков -- живущих в своих собственных домах, сидящих среди развалин, в разгромленном вами, убийцы, дворике и поющих под гитару песни -- о том высоком и вечном, что вам, ничтожества, никогда не понять.
Не спалось всю ночь. Глаза на мокром месте. Такое забыть невозможно. Многое пришлось увидеть и пережить за эти три года, за эту проклятую войну, но такое... Наверное, действительно -- есть НЕЧТО -- бессмертное, не поддающееся никакой логике, никакой ненависти и обстрелам. Читающим это наверняка станет любопытно: почему же меня понесло в эту "красную зону", в этот дворик -- где давно уже не осталось живого места -- кроме Людей и их Песни? Так вот. Иду домой, встречаю женщину, лет семидесяти с хвостиком, на "ходунках"! Кто не знает, что это такое -- рассказываю. "Ходунки" -- некое хитроумное сооружение из металлических трубок или наиболее легкого металла (чтобы поменьше весом!), прочное, напоминающее по форме мини-трибуну или спинку с подлокотниками кресла. Человек не может ходить (не держат ноженьки, возраст или просто тело не слушается) -- опирается на эти "ходунки" и, подобно черепашке, несущей собственный домик, переставляя перед собой это сооружение на два -- три -- пять сантиметров, двигается вместе с ним. Понятно, что так далеко не уйдешь. Что для обычного, здорового человека рядом -- для того, кто с "ходунками", растягивается на часы добирания. Так вот, глянула я на эту женщину и не смогла пройти мимо. Видно, что человек ОДИН, еще сумочку в руке держит, за покупками, видимо. Ну, в общем, оказалось, что муж умер или погиб под обстрелом, она одна, живет в этом доме ВООБЩЕ ОДНА! В доме нет ни газа, ни воды, есть только электричество. И такой район, где летит всегда -- или ЧЕРЕЗ, или В. Рассказала, что есть электрический чайник, нагреет кипяточку, да с хлебушком -- вот так и обед готов! Она поехала где-то за помощью, а я все же решила пойти, но спустя три часа она еще не вернулась. Такая история. И подумалось: вот где горе, настоящее! Человек пережил Великую Отечественную, а сейчас -- еще свою войну, доморощенную. И нет у таких людей -- даже намека на жалобы! Идет себе с "ходунками", по полчаса на пять метров, в доме -- ни воды, ни газа, ни отопления -- уже три года! И живет!!! Вот они -- донецкие люди! Те, которых мои соотечественники пришли убивать. И которых убить --- невозможно!

Другие статьи в литературном дневнике:

• 22.07.2017. ***
• 20.07.2017. ***
• 11.07.2017. ***
• 08.07.2017. ***
• 06.07.2017. ***
• 03.07.2017. ***