Будет дождь. Тяжёлые капли пригнут к земле траву и разбудят голых женщин. А между ними обязательно найдутся и голые мужчины. Так уж повелось с того самого дня, как мы осознали себя чем-то в двух экземплярах, не равных по смыслу.
От женщин всегда пахнет чем-то кисло-сладким, а от мужчин – солёно-горьким.
Запахи перемешаются с запахом дождя и травы, когда и те и другие вскочат в ужасе веселья и будут кричать, смеяться и плакать в шуме дождя. Тогда к запахам присоединиться и звук. Да-да, именно тогда. Потому что когда человек не слышит звука – звука и нет. Существует лишь то, что я воспринимаю здесь и сейчас. Существуют лишь моё молчание и мой крик, когда я в одиночестве и не слышу никого, кроме себя. Существуют мой запах, моя плоть, душа и дух.
И вот они вскочат с налёжанных полян и помчатся человеческими стадами, хохоча и вздевая руки. Они – люди. Их много. Каждый из них ничего не знает ни о чём, но им хорошо вместе. А мне хорошо одному. Я буду слушать дождь.
Массы устремляются к неведомой цели. Массы хотят одного – свободы для себя. И попадают в страшную неволю – неволю от себя. А прежде хотели свободы для другого. И попадали в неволю от другого. Получается удивительная вещь: стремление к свободе влечёт за собой неволю. Получается, что для получения настоящей свободы надо искать неволю.
А люди бегут по бесконечной поляне под проливным дождём, воздевают руки и кричат. Они в состоянии экстаза. Причиной его, возможно, стал дождь. Во всяком случае, нечто естественно-природное. Они его никогда не видели, не знали, и вот грянул дождь на их головы. Впервые в их жизни. И они не испугались воды, льющейся с неба. Они обрадовались ей, как радовались огню, воздуху, земле… Они, очевидно, дикие. И потому счастливые. Но потому ли ещё, что их так много? Эти люди не умеют считать и не отделяют себя друг от друга, потому являются одним целым.
И я являюсь одним целым. Но и их и меня на самом деле много. Да-да, я тоже не один, поскольку могу представить себя кем, как и где угодно! И эти образы своего «я» я могу объединить и назвать одним народом. Народом моего «я». Или не могу? Идентична ли маска, образ, выдумка целому человеку? Идентична ли толпа целому? Очевидно, всё взаимопереходяще. Но толпа душевно девственных людей больше похожа на одного целостного человека, поскольку каждый из них лишён индивидуальности и их общность крепка невозможностью распада. Отдельно взятый из этой толпы, вне её просто погибнет.
А когда я вычисляю каждую из своих масок – их приходится вычислять, чтобы отделить их от и себя и одну от другой – я совершаю индивидный акт. И остаюсь одним и тем же, самим собой. Значит, человек, не являясь обществом, равен ему в значимости, в целости. Чем девственнее человек, тем больше ему нужны другие. Индивидуализация всегда отход от других и всегда есть нарушение девственности.
Чем глубже погружаешься в себя, тем сильней молчание. Чем сильней молчание, тем слышнее то, что ты не слышал, когда говорил сам.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
