Мы нарисованы капризницей-рукой,
Кто на снегу, кто на песке, кто на клеенке
И все, что было искренним в ребенке,
Гниет и размокает, как левкой.
Я процарапана на глиняной земле -
Промерзли слоги, гласные охрипли,
К моим щекам соломинки прилипли
И волосы измазаны в золе.
Все вырастает, вьется, заплетает
В чугунную ограду лепестки,
Я становлюсь соленой от тоски,
Она во мне сжимается и тает.
Ни кожи, ни волос, ни даже ногтя,
Ни голоса, ни вдоха, ни слюны,
Татарской крови- папиного дегтя,
Ни даже ощущения вины -
И я, и ты - послушные рисунку,
Когда легла последняя черта -
Мы умираем, вытянувшись в струнку,
Не раскрывая рта.
