Призрак дыма, худой и длинный,
к небу тянется рукавами...
В бане пахнет сухой малиной
и берёзовыми дровами,
пахнет мылом и постирушкой,
прогоревшими головнями,
горьковатой сосновой стружкой
и белёными простынями,
разговором неторопливым
с переливчатым отголоском
и пролитым ячменным пивом,
что течёт янтарём по доскам.
И рассохшиеся, кривые,
дышат балки во тьме чердачной,
там, где шаркают домовые –
наколдовывают удачу,
ворожат, ворошат солому,
и спускают ко мне волною
детской памяти вкус солёный,
век назад позабытый мною.
