В день рождения "Отца народов", эрнстовский "медийный сокол" г-н Шейнин, в программе "Время покажет", от 21.12.2017, демонстрировал чудеса "словесного пилотажа", заданного "генеральной линией хозяина", параллельно которой, впрочем, просмотривались "элементы личной импровизации".
Речь шла о возможной установке памятника (или бюста) Иосифу Виссарионовичу Сталину и реакции на подобный запрос, исходящий - в последнее время всё чаще - от русского народа. Действительно, такой запрос существует и данные "Левада-центра"(1) - 38 % проголосовавших выбрали И. Сталина - наглядное тому подтверждение. Однако "реакция", предсказуемо симптоматично, возникла только у той небольшой части нашего общества, которую мы называем либералами. Сразу же в ход пошла "тяжелая артиллерия" - "37-ой год, репрессии, ГУЛАГ, массовые убийства невиновных, тоталитаризм, террор" etc. - призванная внушить "упрямому и бестолковому" народу отвращение к "тоталитарным режимам" (и здесь-таки не была упущена возможность сравнения СССР с нацистской Германией), с последующей "переориентацией" на режим демократический. Вторил им и г-н Шейнин, пытавшийся с не меньшим пылом убедить аудиторию, что установка памятника И. Сталину расколет наше общество на "две половины", взаимным неприятием и ненавистью к друг другу помешающие "консолидации общества". Странно, что подобных настроений, ни у г-на Шейнина, ни у нашей либеральной общественности, не возникало, когда установливали памятник "невинным жертвам политических - читай "сталинских" - репрессий 37-го года", названного "стеной скорби", который в народе, не без оснований, окрестили "стеной плача". Оговорюсь - я не против памятника, я против исторической несправедливости и сегрегации, когда увековечивается память об "избранных" и оттеняется память о тех, кто пострадал не меньше, а может и больше "избранных", и не в короткий исторический период, а с самого момента становления российской государственности. Кроме того, кого считать "невиновными" из более чем 3 млн. осужденных? Предателей "власовцев", бандеровских карателей, подстрекателей и саботажников, "сочувствующих" нацизму? Может, есть настоятельная необходимость опубликовать список жертв поимённо, с указанием статей, судебными решениями и приговорами, чтобы у народа не возникали сомнения в исторической объективности и правоте тех, кто инициировал установку "стены скорби"? Я уже не говорю о памятнике Б.Н. Ельцину(2) и возведённому в Екатеринбурге "Ельцин-центру", относительно которых не было ни общественных дискуссий, ни, как это и должно быть в демократическом государстве, референдума. И разве подобные "инициации" не способствуют тому самому расколу в нашем обществе, г-да?
Я не склонен ни преувеличивать, ни преуменьшать роль исторических и государственных деятелей, поскольку а) моему пониманию закрыты цели и задачи, которые ставит Провидение в тот или иной период исторических вех, б) наверняка, судить о том, как необходимо управлять государством может только тот, кто не только говорил(т)об этом, но и делал(ет).
У меня сложное и неоднозначное отношение к г-ну Путину, но я признаю, что на данном историческом этапе - это единственно возможный исторический и политический деятель для российского государства и народов в этом государстве проживающих. Но, опять-таки, есть определённое количество граждан, которые не делегировали г-ну Путину полномочия на управление государством, которые требуют - каким путём вопрос второстепенный - его ухода с поста Президента; однако, г-н Шейнин не задаётся вопросом о том, что фигура г-на Путина вносит "раскол" в наше общество, и что, в угоду сохранения "консолидации" в обществе, г-н Путин должен сложить себя полномочия Президента. Откуда такая выборочность и непоследовательность во взглядах г-на Шейнина? Откуда эта уверенность в том, что установка памятника расколет общество непременно на "две половины", хотя выступающих против установки памятника либеральное меньшинство? На основании чего г-н Шейнин делает подобные заявления? Нас, с настойчивостью достойной лучшего применения убеждали и убеждают на протяжении трёх десятилетий в "следовании демократическим принципам и процедурам" и, казалось бы, мнение народа, как большинства, должно ставится во главу угла, когда речь заходит о настроениях и запросах народа, его чаяниях и устремлениях, реакцией на которые, со стороны государства, должен был быть референдум. Но, по всей видимости, референдум инструмент хрупкий, дорогостоящий и он не предназначен для грубых народных рук, разве что в эти народные руки вкладывается реплика инструмента только и исключительно на "предвыборный" период.
Пока народ делает вид, что не замечает подлога, что не замечает коллаборационизм государства с "меньшинством", которому оно предоставляет все мыслимые и немыслимые преференции, а если перестанет?
