Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   Магазин   О портале   Вход для авторов

Пимен Карпов Говор зорь

Галина Ливенцева: литературный дневник

СТРАНИЦЫ
ШР И „ИНТЕЛЛИГЕНЦІИ



С.-ПЕТСРБУРГЬ


Типографіи Трейлоба (Пушкинска* Скоролечатни)
Сайкинъ пер. 10





Пименъ Карповъ




ГОВОРЪ ЗОРЬ


Страницы


о народ* и „интеллигенціи



С.-Петербургъ


Типографія Трейлоба (Пушкинская Скоронечатня)


Сайкинъ пер. 10



. Содержаніе.



Стр.


Предисловіе 5


Къ земл; 7


Разбитый сосудъ 21


У плуга . . 31


Потревоженная сов;сть 41


Святая святыхъ 55


О русской сокровищниц; 71


Онъ идетъ 77



I*


і 1



I



Предисловіе.


Эту книгу пресл;довалъ какой-то злой рокъ.
Любовно заносилъ я въ нее мысли и наблюденія
о сектантскомъ движеніи въ народ; и о томъ
священномъ огн;, который теплится въ немъ,
но который, съ одной стороны, расхищается интел-
лигентами, а съ другой — гасится мракоб;сами и
угнетателями; съ негодованіемъ возставалъ я въ
ней на защиту духовнаго богатства русскаго на-
рода, — богатства, погубленнаго и обезц;неннаго
хищниками; съ горечью и болью жаловался на
смертоносную отраву ушедшаго съ земли въ ка-
менные футляры народа — городской „культурой*
и интеллигентскимъ пониманіемъ жизни. Все это
> воспроизведено въ книг; лишь отчасти. Д;ло въ
томъ, что въ безпрерывныхъ скитаніяхъ я поте-
рялъ подлинникъ книги. Собранная по воспоми-
наніямъ, она, хотя и не полная, все-таки была
приготовлена къ печати. Но тутъ выяснилось,
что, по крайней м;р;, дв; трети не могутъ пройти
въ цензурномъ отношеніи, а именно— т;, гд; го-
ворилось объ угнетателяхъ, и мракоб;сахъ. При-
шлось ограничиться лишь статьями, приводимыми
зд;сь. Въ нихъ все, касающееся не-интелли-
гентовъ вычеркнуто мной и книга поневол; но-
ситъ н;сколько односторонній характеръ.



. - 6 —


Но все-таки книгу я считаю ц;льной. Хотя
весь корень зла и не въ однихъ интеллигентахъ,
однако, народъ считаетъ ихъ главными виновни-
ками этого зла. И какъ это ни непріятно „интел-
лигенціи," народъ чуетъ говоръ зорь — голосъ
Бога, правды, красоты и любви, чуетъ грядущій
расцв;тъ жизни среди степей и л;совъ, и бодр],
духомъ, и нолонъ силъ. Городъ, такъ называемая
городская культура, развращаетъ, губитъ народъ,
спасется онъ только въ деревн;, на земл;. Тамъ
и интеллигенты переродятся и полюбятъ все близ-
кое: родную землю, родной языкъ, родной народъ.


Меня, пожалуй, могутъ упрекнуть, что я ус-
матриваю націонализмъ литературы не только въ
сказкахъ и былинахъ, по и въ отраженіи свое-
образныхъ чертъ народной души. Но, в;дь, нельзя
же сузить искусство до -служенія тому или иному
направленію, — а сказочная литература — направле-
ніе, — искусство, должно быть свободно, ясно, ве-
личаво, какъ величавъ русскій народъ: тогда оно
будетъ истинно народнымъ и національнымъ.


Оправданіемъ моей р;зкости и даже можетъ
быть нетерпимости можетъ послужить искренность
и беззав;тная любовь къ народу. Кто искрененъ
тому простится многое, но одно я долженъ ска-
зать: просить прощенія сл;дуетъ не мн;, не на-
роду, а интеллигентамъ.



Авторъ.



с





Къ земл;!


Въ борьб; за существованіе современное че-
лов;чество раскололось на три враждебныхъ стана,
изъ которыхъ одинъ составляетъ интеллигенцію,
сосредоточившую въ себ; ни съ ч;мъ несравнимыя
•блага духовнаго бытія, другой — капиталистовъ,
завлад;вшихъ матеріальными богатствами, и тре-
тій — народъ, лишенный р;шительно всего.


Въ пылу борьбы никто не 1 хот;лъ знать о
„малыхъ сихъ*, каждый заботился только о себ;
и старался какъ можно больше взять отъ жизни/
Лишь когда для вс;хъ стало очевиднымъ, что на-
родъ обойденъ и обманутъ, сов;сть заговорила
въ н;которыхъ, и они возмутились вопіющей не-
справедливостью. Эти н;которые были интелли-
генты.


Они первые вступились — хотя, впрочемъ,
только на словахъ — за народъ, посрамляя капи-
талистовъ и требуя отъ нихъ жертвъ въ пользу
обиженныхъ, но сами въ то -же время занимали
первенствующее положеніе въ жизни, а, стало-
быть, способствовали угнетенію народныхъ массъ.


Черта эта особенно ярко сказалась въ посл;д-
нее время въ русской жизни. На поверхность ея
всплылъ старый и в;чно новый вопросъ объ отор-
ванности интеллигенціи отъ народа и земли.


Интеллигенція будущаго видитъ причину
недов;рчиваго, почти враждебнаго отношенія на-
рода къ интеллигенціи вообще въ презр;ніи къ
народнымъ идеаламъ, вкоренившимся въ совре-



іо —



менномъ интеллигентномъ сло;, и зоветъ интел-
лигентовъ на подвигъ къ самопожертвованію ради
народа. Но существуетъ другая, и самая много-
численная, группа интеллигентовъ, утверждаю-
щихъ, ^что никакого народа н;тъ, какъ н;тъ и
интеллигенціи, что каждый долженъ заниматься
только своимъ д;ломъ, а остальное „само прило-
жится", и, что поэтому, ни о какомъ разлад; между
образованнымъ классомъ и /народомъ не можетъ
быть и р;чи.


„Нужно, — говорятъ эти „интеллигенты", —
приняться прежде всего за культурную работу, чтобы
обезпечить народъ матеріально, а зат;мъ уже
учить- его. Да и что такое народъ? — иронически
вопрошаютъ они: — вс; мы — народъ, и если кто
изъ насъ занимается умственнымъ трудомъ, то это
еще не значитъ, что существуетъ избранная часть
народа, называемая интеллигенціей".


Такъ-ли эю? Не правдив;е-ли будетъ, если я
скажу, что интеллигенція, какою вс; мы, крестья-
не, знаемъ ее, существуетъ? Другая, новая, истин-
ная интеллигенція бще только нарождается, и
недалеко то время, когда она пойдетъ на сліяніе
съ народомъ, а пока намъ Богъ далъ нын;шнюю
интеллигенцію или, в;рн;е, „интеллигенщину".


Эта „интеллигенщина" то стоитъ „озадачен-
ной" передъ народомъ, то объявляетъ, что ника-
кого народа н;тъ, а есть „существа", одинаково
счастливыя и несчастливыя.


Какъ вамъ это нравится: въ деревн; свир;п-
ствуетъ произволъ и насиліе, все живое гасится,
народъ гибнетъ въ темнот; и, нев;жеств;, а со-
временный интеллигентъ д;лаетъ открытіе, что
какъ онъ, такъ и мужикъ живутъ одинаково „не-
счастливо" и вм;ст; переносятъ ужасы реакціи!



Однако вотъ „несчастненькіе* интеллигенты чи-
таютъ книги, пос;щаютъ театры, религіозно-фи-
лософскія и прочія собранія, пишутъ въ газетахъ,
а мужурсъ не только ни о чемъ этомъ не знаетъ,
но едва ум;етъ читать.


Еще не такъ давно эти самые интеллигенты
предлагали народу всяческіе услуги, а теперь за-
говорили „о своихъ м;стахъ", о „культур;", и
при этомч» удивляются, * что народъ неожиданно
умолкъ.


Вы думаете, народъ умолкъ потому, что ему
не даетъ говорить бюрократія?


Полноте!


Молчатъ крестьяне оттого, что они см;шали
интеллигенцію ст> пом;щиками и чиновниками и
вс;хъ считаютъ» „барами", начиная отъ сельскаго
учителя и кончая писателемъ. А съ „господами",
какъ изв;стно, они неохотники откровенничать.


Вотъ» почему народъ упорно отказывается отъ
всяческихъ „услугъ", предлагаемыхъ ему нын;ш-
ней интеллигенціей, какъ не желаетъ знать и
разныхъ „неустанныхъ заботъ" о немъ...


Своимъ молчаніемъ онъ какъ бы говоритъ:
„Не надо мн; вашихъ сов;товъ.~Уберцте ваши
чахлыя больницы, убогія школы, оставьте ваши,
именно ваши, „реформы* о самоуправленіи кпроч.
Если вы и облегчите на Іоту мое положеніе, ка-
кая мн; отъ этого польза въ конц; концовъ?" И
этому перевороту въ народномъ взгляд; способ-
ствовала сама же интеллигенція своимъ такъ на-
зываемымъ „матеріалистическимъ ученіемъ".


Народъ желаетъ взять или все, или ничего.
Если ему даюгъ часть свободы, а не всю — онъ
ее отвергаетъ и предпочитаетъ ей рабство.



Если на см;ну непрошенныхъ опекуновъ вы-
ступаютъ поучающіе .матеріалисты*, а не друзья
его — онъ будетъ .жить, какъ жилось*, и не
пойдетъ за .матеріалистами".


Въ этомъ-то заключается ошибка нын;шниго
интеллигента. Онъ старается не учить, а поучать
народъ, давать ему наставленія, въ н;которомъ
род; опекать, и не только не желаетъ слиться
съ народомъ, иначе говоря — разд;лить его трудъ,
несчитать себя выше его, жить его жизнью, чтобы
ковать общее счастье, — но онъ нам;ренно от-
д;ляется отъ народа и гордится т;мъ, что стоитъ
.наверху жизни*.


Я, конечно, согласенъ, что народъ нужно
учить, хотя казалось бы, онъ и .безъ наукъ вс;
науки прошелъ*, но эта высоком;рная .снисхо-
дительность* по отношенію къ наооду, это пре-
зрительное подтруниваніе надъ народнымъ .не-
в;жествомъ*, что сп;шить сд;лать всякая .обра-
зованная козявка*, — едва ли говоритъ въ пользу
интеллигенціи.


Современные .интеллигенты* любятъ хва-
литься, что они бол;ютъ о народ;, желаютъ ему вся-
ческихъ благъ и даже требуютъ для него учре-
дительное собраніе. А того не хотятъ знать, что
народъ только въ томъ случа; могъ пов;рить ин-
теллигенціи, если бы они не на словахъ, а на
д;л; показали всю свою любовь къ народу, раз-
д;лили его участь, направили его по тому пути,
но которому идутъ сами. Въ самоіА, д;л;, если
интеллигенты не боятся тюремъ, каторжныхъ ра-
ботъ, если они даже умираютъ за народъ насиль-
ственной смертью, то отчего бы имъ не пожертво-
вать благами духовной жизни, личнымъ счастьемъ,
почему бы имъ не покинуть .городскую культу-



;



— 18 —


ру“ и не пойти за плугомъ, одновременно уча
народъ и создавая съ нимъ культуру дере-
венскую?


Нужно сд;лать такъ, чтобы были или вс;
интеллигенты, или никто.


Вотъ тутъ-то нын;шній интеллигентъ и начи-
наетъ разсуждать о томъ, что вс;мъ нельзя сд;-
латься образованными, что кому-нибудь надо же
работать, что вообще „каждый долженъ быть на
своемъ м;ст;*. Въ такомъ случа;, не лучше ли
вамъ самимъ пойти въ поле да поработать, а кре-
стьяне немного образумятся и станутъ учиться,
чтобы вступить съ вами въ соперничество „на
верху жизни". Все равно, вы мало выиграете, если
будете заграждать доступъ крестьянамъ „къ верху
жизни". Придетъ время, когда они сломятъ ваше
упорство, и вы ляжете костьми подъ ихъ ногами.
Такъ идите же къ нимъ теперь, пока не поздно!


Разум;ется, вамъ никто не запретитъ наслаж-
даться благами культуры, заниматься любимымъ
д;ломъ, къ которому призваны, но пожертвуйте
для народа хоть крупицей своего счастья! Въ
отв;тъ на призывъ интеллигенты начнутъ жало-
ваться на некультурность народа, его грубость и
т. д. Только народъ на это скажетъ:


— Кто виноватъ въ этомъ, крозі; васъ? Разъ
вы не пошли навстр;чу мн;, то нечего разыгры-
вать рад;телей народа, радикаловъ: мы причи-
слимъ васъ къ „русскимъ барамъ" и обойдемся
безъ васъ.


Вотъ, что мн; пишетъ одинъ землякъ: „Какъ
уйосмотришь вокругъ — Господи, зависть беретъ:
ч;мъ я не челов;къ и ч;мъ лучше меня эти
образованные? А между т;мъ они пользуются
счастьемъ, ты же, гр;шный, гибнешь въ рудни-




— 14 —


кахъ и не знаешь, что такое радость, что такое
жизнь...


...Ну, мы и р;шили: баста, значитъ. Не бу-
демъ больше слушаться ни чиновниковъ, ни уче-
ныхъ: вы, баре, идите своей дорогой, а мы своей..."


Ногъ въ чемъ трагедія русскаго народа! Интел-
лигенція смотр;ла на него свысока, она любила
его платонически, дальше желанія ему „хорошихъ
школъ" и хл;ба не шла. Поэтому не вина народа,
если онъ отвернулся отъ интеллигенціи и за-
мкнулся въ себ;.


Но я в;рю, что навстр;чу народу придетъ
новая интеллигенція, не „ интеллигентщина", а
подлинная интеллигенція и возродитъ этотъ на-
родъ къ новой жизни.


Обликъ интеллигенціи новой уже вырисовался,
хотя представители ея, в;роятно, довольно смутно
уясняютъ себ; то, чего желаетъ народъ.


Сов;сть имъ подсказала, что интеллигенція, —
да простягъ мн; это выраженіе, но я хочу быть
правдивымъ, — ограбила народъ духовно
и что это ужасн;е грабежа матеріальнаго, который
совершали надъ крестьянами пом;щики и капи-
талисты надъ рабочими. Однако, сказать объ этомъ
ясно й во всеуслышаніе у Д. С. Мережковскаго
и А. А. Блока, — я говорю о нихъ, — не хватило
духу.


В;дь, надо же заявить, что интеллигенція ли-
шила народъ духовнаго бытія, которое неизм;римо
выше вс;хъ матеріальныхъ благъ я которое для
челов;ка выше счастья, она лишила его полета,
да еще оправдывается, что народъ будто бы не-
талантливъ, что интеллигентами могутъ быть только
врожденные таланты, а потому не вина ихъ, если
они обладаютъ талантами и пользуются за это



— 16 —


вс;ми благами духовной жизни, благами цивили-
заціи. Они говорятъ, что отъ в;ка ихъ призва-
ніе — быть учителями, а не пахарями и рабочими.


Между т;мъ, это ложь.


Народъ гораздо талантлив;е той интеллиген-
ціи, которая всплыла на поверхность, благодаря
обстоятельствамъ и взаимной поддержк;. У народа
н;тъ см;лости, я бы сказалъ — дерзости чтобы
стать на ту высоту, которую занимаютъ совре-
менные интеллигенты. Онъ простъ и именно бла-
годаря своей простот;, терпитъ иго полицейское
и интеллигентское.


Этого не хотятъ или не могутъ признать от-
крыто новые интеллигенты.


Кром; того, я не ошибусь, если скажу, что
и они не знаютъ, что нужно д;лать, чтобы уни-
чтожить ту непроходимую грань, которая суще-
ствуетъ между интеллигенціей и народомъ.


Ихъ обуялъ какой-то страхъ передъ надви-
гающейся стихіей — народомъ, и они только
сп;шатъ объявить, что въ народ; .неблагополуч-
но*. Короче говоря, они рвутся къ народу и
дальше „благихъ пожеланій* не идутъ. Но в;дь
еще Некрасовъ писалъ:


Пожелаемъ тому доброй ночи,


Кто все терпитъ во имя Христа,


Чьи не плачутъ суровыя очи,


Чьи не ропщутъ н;мыя уста;


Чьи работаютъ грубыя руки,


Предоставивъ почтительно намъ
Погружаться въ искусства, въ науки,
Предаваться мечтамъ и страстямъ.


Какъ видно, однихъ пожеланій недостаточно.


Впрочемъ, новымъ интеллигентамъ народъ
долженъ быть признателенъ, что они прозр;ли



Іиаі— і






духовнымъ взоромъ страшную неправду и первые
почувствовали угрызеніе сов;сти за т; духовныя
и культурныя преимущества, которыми пользуется
интеллигенція.


Теперь они нащупываютъ пути, которые при-
ведутъ ихъ къ сліянію съ народомъ. О нихъ на-
родъ, кром; добра, ничего не скажетъ.


Но нын;шніе „интеллигенты" не хотятъ слу-
щать голоса народнаго, и чтобы они услыхали
его, мн; хочется не говорить, а кричать:


Д;лайтесь, господа, народомъ! Откажитесь отъ
низкой роли скомороховъ и развлекателей капи-
талистовъ. Вы отдаете имъ умъ, талантъ и энер-
гію, вы изъ кожи л;зете, чтобы угодить „пу-
блик;". А народъ продолжаетъ оставаться за-
мкнутымъ, народъ, точно сирота, предоставленъ
самому себ;, и мудрено ли, что онъ затаилъ про-
тивъ интеллигенціи такую же злобу, какъ и про-
тивъ угнетателей своихъ — богачей.


Бросайте душные города, идите къ земл;,
пойте вм;ст; съ народомъ гимны Великой При-
род;.


Въ багряныя зори вы увидите, что в;ру въ
Высшее Существо въ васъ убили проклятыя ка-
менныя коробки, что Бога нельзя себ; предста-
вить безъ шума л;совъ, величаваго разлива р;къ
и раздолья полей.


Но вы глухи, и тщетно было бы взывать къ
голосу вашей сов;сти. Для виду вы продолжаете
разыгрывать роль друзей народа, хотя въ глубин;
души сознаете, что служите не народу, а лич-
ному счастью, ибо для кого существуютъ
высшія учебныя заведенія, театры, храмы искус-
ства, х для кого пишутся картины, издаются жур-
налы и книги, какъ не для васъ же?



Конечно, все это необходимо, и безъ цивили-
заціи нельзя себ; представить современное чело-
в;чество... отчего же вы думаете, что крестьянину,
кром; матеріальнаго благосостоянія, ничего не
нужно?


Создайте деревенскую культуру и сд;лайте
такъ, чтобы весь народъ пользовался ею, а не
одни только избранные.


Интеллигенты говорятъ, что всеобщее равен-
ство установится при демократизм;. Но, во-пер-
выхъ, они сами же противор;чатъ ему, не желая
отказаться отъ т;хъ преимуществъ, которыми
пользуются, а во-вторыхъ, если даже на земл;
наступить царство демократизма, то и тогда же-
лаемое равенство не будетъ достигнуто, ибо ин-
теллигенція роковымъ образомъ будетъ противо-
стоять этому изъ чувства самосохраненія.


На это, пожалуй, интеллигенты опять-таки
отв;тятъ, что ихъ уд;лъ быть учителями народа,
который и черезъ триста л;тъ будетъ стоять ниже
интеллигенціи.


Я тоже далекъ отъ мысли противопоставлять
интеллигенціи народъ, какъ ц;лое. Въ масс; на-
родной, безъ сомн;нія, найдутся такіе же сурро-
гаты, какъ и въ интеллигенціи. Но огромное боль-
шинство народа даровито, идеально. Навстр;чу
этому-то большинству интеллигенты обязаны идти.


Меньшинство (купцы, кулаки и т. д., которыхъ
въ сущности, нельзя считать за народъ) можетъ
и не интересоваться духовной жизнью, доволь-
ствуясь матеріальными благами.


Пусть же идетъ интеллигентъ въ деревню, на
просторъ степей. Пусть онъ пробудить въ себ;
огонь священный, душу живую, ибо душа то у



; — 18 —



него зачерств;ла, вылиняла, и вм;сто духа твор-
ческаго, духа Бога* въ груди у него — кислый
уксусъ. Этимъ уксусомъ онъ отравилъ свою жизнь,
а теперь нам;ревается отравить жизнь и народу.


По крайней м;р; интеллигенты посп;шили
объявить, что и народъ начинаетъ выдыхаться,
что и у него уксусъ вытравливаетъ душу, или,
какъ они говорятъ, «крестьяне проникаются без-
в;ріемъ*. Они разсчитывали покорить народъ,
такъ называемымъ, .нигилизмомъ*, и радости ихъ
не было границъ. Но радость эта преждевременна.
Народъ не дастъ себя въ обиду .нигилистамъ",
какъ .не дастся онъ въ обиду и своимъ матеріаль-
нымъ поработителямъ — пом;щикамъ и проч.


Кончу эти строки возвращеніемъ къ новой
интеллигенціи. Выступленіе ея за народные идеалы
насъ, крестьянъ, радуетъ, но радость эта не полна,
ибо народничество Д. С. Мережковскаго, В. И.
Иванова и А.. А. Блока, мн; кажется, не вполн;
искренно.


Эго одно изъ т;хъ идейныхъ увлеченій, ко-
торыя захватываютъ мыслителей, жаждующихъ
подвига всенароднаго.


Думается, что не пройдетъ и пяти л;тъ, какъ
вс; они закончатъ свои исканія, — и не пойдутъ
въ народъ.


Ибо они — поэты, и жизнь для нихъ лишь
средство для творчества.


А жаль, потому что, открывая новыя формы
творчества, можно и должно отдать всего себя,
душу свою, умъ свой народу и только народу.


То, что Блокъ въ поэтическихъ произведеніяхъ
своихъ не совс;мъ народенъ, еще не говоритъ
противъ него, какъ народника. Повторяю, можно
отдаться народу и писать о томъ, что больше



— 19 —


всего нравится. В;дь, и народъ любить высшее
искусство, высшую красоту.


Важно не что, а какъ..


Пушкинъ былъ всечелов;комъ, однако это не
м;шало ему быть глубоко-національнымъ поэтомъ.
Не потому только, что онъ писалъ народныя
сказки, а потому, что въ характер; своего письма,
въ ритм; слога, наконецъ въ мысляхъ своихъ,
выражалъ душу русскаго народа. Объ этомъ го-
ворилъ и Гоголь въ своей стать; .Пушкинъ".


Не въ сказкахъ, в;дь, д;ло. Сказку и былину
можетъ написать, наприм;ръ, . А пато ль Франсъ,
однако это не сд;лаетъ его русскимъ національ-
нымъ писателемъ, ибо для того, чтобы стать на-
ціональнымъ писателемъ — нужно ум;ть выра-
жать сокровенныя мысли, характеръ того народа,
на язык; котораго пишешь. А этакія вещи не
подъ силу большинству нашихъ писатей просто
потому, что складъ ихъ души совершенно про-
тивоположенъ душ; народной.


Написать стихи о Руси еще не значитъ сд;-
латься народникомъ и національнымъ поэтомъ.
Національнымъ поэтомъ рождаются, а не д;лаются.
Русью можетъ вдохновиться поэтъ любой страны,
такъ, в;дь, за это его нельзя считать русскимъ
національнымъ поэтомъ. Сл;дственно разъ нельзя
сд;латься народникомъ въ стихахъ, имъ можно
сд;латься въ жизни и, я думаю новые интелли-
генты — на пути къ этому.


Одного только боюсь, какъ бы порывы нашихъ
писателей не ограничились словами въ то время,
когда нужно д;йствовать. Пока они руковод-
ствуются только чувствомъ состраданія въ рус-
скому народу, а одного состраданія, в;дь, недо-



2 *



статочно. Сказано: .горе т;мъ любящимъ, которые
не им;ютъ ничего, кром; состраданія".


Но все-таки заслуга ихъ въ томъ, что они
перестали радоваться превосходству своихъ знаній
надъ наивностью и простотой и холодной разсу-
дочности — надъ живой в;рой. Они принимаетъ
на себя великій гр;хъ интеллигенціи, которая
отвернулась отъ нихъ и объявила ихъ своими
изм;нниками.


Это очень знаменательно. Интеллигенція оди-
наково безпощадно .клеймитъ", какъ переб;жчр-
ковъ въ ея сторону изъ народа, такъ и интелли-
гентовъ, идущихъ въ народъ. Она ревниво обе-
регаетъ то .почтительное разстояніе", которое
существуетъ между ею и народомъ.


Что-жъ, тогда народъ самъ вступитъ съ нею
въ духовное единоборство. Пробьетъ часъ, волна
народнаго движенія подымется и захлестнетъ ко-
рабль современной .интеллигенціи". Съ народомъ
останутся только т;, которые іссц;ло отдадутся *
ему, а духовные грабители погибнутъ...



й сосудъ.



ЪЮР'УГ



Разбитый сосудъ.


Народъ благогов;лъ передъ сказочными демо-
кратами и называлъ ихъ своими благод;телями.
Въ демократахъ онъ старался вид;ть только чи-
стое, самоотверженное и благородное, старался
не зам;чать въ нихъ н;которыхъ отталкивающихъ
чертъ; народъ любилъ ихъ искренней и непод-
д;льной любовью...


О, эта любовь народа! Счастлив;йшій изъ
смертныхъ, кто ею пользуется!


Но, даря любовь свою мнимымъ демократамъ,
народъ не зналъ, что подъ именемъ демократіи
д;йствовали въ большинств; случаевъ прохвосты
и провокаторы. А когда для него стало яснымъ
какими низкими и мелкими были люди, выдающіе
себя за демократовъ и какой кощунственной ложью
звучали въ ихъ устахъ слова о благ; народномъ,
о служеніи „страждущимъ и обремененнымъ",
тогда онъ понялъ свою ошибку и отшатнулся
отъ нихъ.


Произошло это гораздо раньше азефщины и
теперешняго лозунга интеллигенціи: .живи лишь
для себя". Всеобщее предательство и изм;на среди
демократовъ шли вм;ст; съ освободительнымъ
движеніемъ. Сразу народъ, конечно не могъ по-
нять ' этого, но червь сомн;нія закрадывался въ
душу народную каждый разъ, когда н;которые
.демократы, “ заключенные въ тюрьм;, ради соб-
ственной свободы и благополучія выдавали съ
головой ц;лыя крестьянскія общества, подписав-



’ЭДВ




шія приговоры о всеобщемъ избирательномъ прав;
и о созыв; учредительнаго собранія. Это было,
между прочимъ, въ 1906 г. въ рыльскомъ у;зд;,
гд; одинъ изъ „ агитаторовъ", схваченный поли-
ціей и посаженный въ\ арестантскую, предалъ
крестьянъ мак;евскаго общества, которыхъ не-
щадно били зат;мъ.


Увид;въ истинную подоплеку д;ятельности
н;которыхъ .демократовъ", народъ сталъ разсу-
ждать: да полно, вс; ли т; друзья народа, что
называютъ себя демократами! Не добиваются ли
они только господства и власти надъ народомъ,
а не пользы народной? Ибо, если бы они были
настоящими демократами^ д;йствительно любили
бы народъ — они не побоялись бы принести жертву,
не изм;нили бы народном^ д;лу и заботились
бы прежде всего о над;леніи крестьянъ землей,
да о повышеніи заработной платы.


Кстати сказать, плата за рабочія руки на за-
водахъ и фабрикахъ увеличивается, когда поло-
женіе деревни улучшается и жизнь на земл; для
рабочихъ становится доступной и вполн; возмож-
ной, т. е. когда въ рукахъ трудящихся очутится
земля — большинство рабочихъ переселится въ де-
ревню, чтобы заниматься землед;ліемъ, ц;ны же
въ городахъ на рабочія руки сразу повысятся.


Силой добиться повышенія зарабтной платы
очень трудно, почти невозможно; стало быть надо
создать такія условія, при которыхъ фабрикантъ
самъ увеличилъ бы плату, а этого можно достиг-
нуть, добившись над;ленія трудящихся землей,
ибо, повторяю, тогда рабочіе двинутся въ деревню,
а фабрикантамъ волей-неволей придется удержи-
вать ихъ увеличеніемъ платы.



— 25


;


Кажется, ясно, что демократы должны были
прежде всего и раньше всего добиваться земли, «
чтобы этимъ самымъ достигнуть желательныхъ
результатовъ и въ вопрос; о заработной плат;.


Почему же демократы поставили главной сво-
ей задачей борьбу за я свободу", за .учредитель-
ное собраніе," а не за немедленное над;леніе
крестьянъ землей и остаиваніе прямыхъ интере-
совъ рабочихъ? Отв;ть на этотъ вопросъ одинъ:
просто потому, что демократамъ самимъ нужны
свободы и .учредительныя собранія," а до рабо-
чихъ и крестьянъ имъ н;тъ д;ла. — .Добьемся
свободы— тогда будемъ думать о хл;б;" — гово-
рятъ они. Но в;дь и при .свободахъ" крестьяне
и рабочіе будутъ голодать, сытыми-же будутъ толь-
ко^ демократы, которые для того и жаждутъ сво-
боды, чтобы лучше эксплоатировать людей.


Объ этомъ народъ догадался, повторяю, не
сразу, постепенно, но т;мъ сильн;е онъ вознена-
вид;лъ лже-гдемократовъ и лже-интеллигентовъ...


Хрустальный сосудъ — сказка о борцахъ за
народное счастье— разбился и отъ него остались
только стекляшки — корыстолюбіе, самозванство и
предательство.


Посл; краха съ .демократами, “народъ обра-
тилъ свои взоры къ интеллигенціи. Онъ ждалъ
отъ нея духовной пищи, ждалъ какого-то чуда и
рвался впередъ, къ лучшей жизни. Но могъ ли .
онъ дождаться чего либо путнаго отъ бездушной,
вылинявшей и такой-же корыстной, какъ и демо-
краты интеллигенціи?


Народъ до ужаса явственно вид;лъ, что де-
мократы и интеллигенты ничуть не лучше кула-
ковъ и угнетателей.



— 26 —



И если онъ проклиналъ пом;щиковъ, купцовъ,
бюрократовъ, кулаковъ за то, что онп давили и
обкрадывали его, то почему они должны были
хвалить адвокатовъ, врачей, судей и чиновниковъ,
которые ничуть не меньше, а то пожалуй и больше
эксплуатируютъ народный трудъ. Разум;ется, все
это они прод;лываютъ подъ маской благочестія,
такъ сказать н;сколько „благородн;е" кулаковъ и
міро;довъ, но отъ этого не м;няется положеніе
д;ла. Фактъ эксплуатаціи народа остается фак-
томъ и интеллигенты не оправдаются даже т;мъ,
что они будто бы приносятъ пользу народу, ибо
эта польза приноситъ только вредъ.


Вопросъ о взаимоотношеніи народа и интел-
лигенціи до посл;дняго времени находился втун;
потому, что интеллигенція тщательно скрывала
свои гр;хи. Даже при явномъ разлад; „образо-
ванныхъ" и „темныхъ," вопросъ этотъ не поды-
мался и всплылъ онъ на поверхность только въ
періодъ всеобщей изм;ны, предательства и ко-
рыстолюбія среди участниковъ освободительнаго
движенія, въ періодъ погони интеллигентовъ за
„цв;тами жизни" и попранія ими народныхъ иде-
аловъ. Сл;дственно, утвержденіе, будто никакого
вопроса объ отношеніи народа къ интеллигенціи
не существуетъ и онъ выдуманъ „реакціонерами" —
чист;йшая ложь.


Несомн;нно, вопросъ этотъ сталъ одинъ изъ
насущн;йшихъ вопросовъ русской жизни. Отно-
шеніе крестьянъ къ бюрократамъ, капиталистамъ
, и пом;щикамъ достаточно изв;стно: мужикъ за-
таилъ кровную обиду и о примиреніи съ ними
не хочетъ и слышать. Гораздо интересн;е знать,
какъ относится народъ къ интеллигентамъ, счи-



— 27 —



тающимъ себя защитниками народныхъ интере-
совъ-


И вотъ, на вопросъ приходится отв;чать во-
просомъ: да кто же виноватъ, что среди демокра-
товъ оказались предатели и что интеллигенты
покинули народъ? Именно, покинули, ибо гд; т;
учители и общественные д;ятели, что шли въ
народъ и оставались въ немъ, уча его и разд;-
ляя съ нимъ трудовую жизнь, гд; т; врачи, что
стремились въ рабочія предм;стьй и въ деревни
и почти безплатно л;чили больныхъ крестьянъ
и рабочихъ? Ихъ н;тъ, такъ нечего же удив-
ляться, что народъ презираетъ „образованныхъ
баръ,“ т. е. интеллигентовъ.


Мн; приходится, такимъ образомъ, отм;чать
только голый фактъ, что крестьянство, да и ра-
бочія массы настроены далеко не въ пользу те-
перешней интеллигенціи, теперешней демократіи.


Это, быть можетъ, обидно для интеллигентовъ
и демократовъ, но это такъ.


Т;мъ, казалось бы, 'терпим;е должны отне-
стись они къ мн;нію, высказываемому мной зд;сь,
ибо мечта моя — сліяніе народа съ интеллиген-
ціей, общее взаимопониманіе, а не насажденіе
вражды, какъ думаютъ многіе, между этими двумя
совершенно противоположными мірами.


. ' Кто долженъ первый пойти навстр;чу къ
объединенію, кому предстоитъ, проявить готовность
жертвы — это другой вопросъ, но что сліяніе
интеллигенціи съ народомъ необходимо — этого
отрицать нельзя.


Статья моя объ отношеніи интеллигенціи къ
народу, напечатанная въ одной изъ петербург-
скихъ газетъ, не только не нашла отклика въ
интеллигенціи, но, какъ это ни странно, вызвала



рядъ грубыхъ ругательствъ по моему адресу со
стороны отд;льныхъ представителей .интелли-
генціи*, главнымъ образомъ участниковъ освобо-
дительнаго движенія.


Ругали меня въ письмахъ, злобно и мстительно.
А за заключительныя слова статьи: .духовные гра-
бители народа погибнутъ* одинъ господинъ соби-
рался .погубить* меня самого, если я въ другой
разъ осм;люсь .тронуть словомъ упрека людей,
которымъ недостоинъ ремня развязать на ног;*.


При этомъ онъ изрекалъ, какъ неопровержи-
мую истину, что будущее за интеллигенціей, а
не за народомъ, этимъ .презр;ннымъ рабомъ* и
клялся, что интеллигенты скор;е лягутъ костьми,
ч;мъ отдадутъ мужикамъ первенство въ жизни,
а, говоря о задачахъ интеллигенціи, господинъ
утверждаетъ, что интеллигенты, воспринявшіе все
многообразіе культуры, призваны жить духовной
жизнью, быть полубожествами и не имъ идти въ
услуженіе какому-то .хаму*. Для того, чтобы до-
стигнуть счастья, интеллигенты страдаютъ, мы-
слятъ, идутъ .въ огонь и на вис;лицу*, а мужи-
камъ, этимъ кротамъ, кром; земли ничего не
надо. Вобьютъ имъ въ голову революціонныя
идеи — они бунтуютъ, привьютъ квасной па-
тріотизмъ — бредятъ о .великой Россіи*. .Н;тъ,
сударь, куда вамъ до интеллигентовъ — заканчи-
ваетъ авторъ письма — каждый сверчекъ знай
свой шестокъ: не мужикамъ варварамъ, создать
культуру, хотя бы и деревенскую, а потому пусть
они ковыряютъ землю, но не суются, куда не
сл;дъ*.


Нужно ли добавлять, что кром; этихъ письмен-
ныхъ оскорбленій мн; былъ объявленъ еще и
.бойкотъ*.



Фактъ этотъ, самъ по себ; незначительны!,
ярко характеризуетъ современныхъ интеллиген-
товъ.


Если бы въ моихъ нам;реніяхъ было возра-
жать подобнымъ господамъ, я бы отв;тилъ имъ,
во-первыхъ, что интеллигенты не такъ ужъ охотно
идутъ .въ огонь и на вис;лицы*, какъ думается
автору .письма", во-вторыхъ, что у меня и въ
мысляхъ не было .разносить" интеллигенцію и
оспаривать у ней первенство, напротивъ, передъ
истинной интеллигенціей я преклоняюсь и отри-
цательно отношусь только къ лже-интеллигентамъ,
но я хочу .письма" и .бойкотъ" обойти молча-
ніемъ. Долженъ, однако, заявить, что я высказы-
ваюсь въ своихъ статьяхъ не отъ своего имени,
а отъ имени всего крестьянства, съ которымъ я
кровно связанъ и стараюсь отм;тить въ печати
то настроеніе, которое господствуетъ въ настоящее
время въ деревн;.


Пошлые намеки, будто бы крестьяне изм;нили
д;лу свободы и способны на погромы, не сму-
щаютъ крестьянъ, ибо они знаютъ, что погромы
устраивались представителями той же .интелли-
генціи" съ провокаторской ц;лью, а участіе въ
немъ принимали только отбросы города, которые
никакого отношенія къ народу и деревн; не
им;ютъ.


Восьмидесятимилліонное крестьянство ни еди-
нымъ безчелов;чнымъ поступкомъ не запятнало
себя. Это в;дь превосходно знаютъ интеллигенты,
знаютъ такжвдЛО деревенскіе и городскіе жители —
это и небо, и земля, однако притворяются не
знающими и сваливаютъ крестьянъ въ одну кучу
съ погромщиками и хулиганами.



• Трудно приходится крестьянамъ бороться за
существованіе, въ особенности одинокимъ, но разъ
и навсегда нужно заявить, что своимъ безпреры-
внымъ упорнымъ трудомъ они снискиваютъ себ;
честный кусокъ хл;ба, не такт», какъ интелли-
генты, и утвержденіе, буяго крестьяне пьян-
ствуютъ и л;нятся — отвратительная клевета.


Уже чуютъ интеллигенты, что придетъ на-
стоящій хозяинъ жизни и смететъ съ лица земли
мусоръ, знаютъ они, что отъ прежняго драгоц;н-
наго сосуда — народолюбивой интеллигенціи
остались лишь осколки, которые необходимо от-
мести — видятъ он^і это,, но обманываютъ себя,
что этого никогда не случится.


Чтобы не было страшно отъ приближающагося
конца ихъ, они то и д;ло повторяютъ слова
„хамъ", „погромщикъ 4 *, „трупъ 44 , точно чудод;й-
ственное „чуръ меня, чуръ". Говоря иначе, они
предрекаютъ конецъ народу, тогда какъ сами-то
они на краю гибели.


Впрочемъ, пусть называютъ народъ ч;мъ
угодно. Для него это безразлично. Но пусть ин-
теллигенты помнятъ, что народъ имъ но сдастся,
ибо, д;йствительно, есть еще порохъ въ поро-
ховницахъ!



I



У плуга.



*



'ъит



У плуга.


Весна. Таетъ сн;гъ, б;лые пары блуждаютъ
ночью по оврагамъ, а днемъ ихъ прор;зываетъ
горячее солнце и поб;дно звенитъ во льдахъ сво-
ими лучами. Вс;мъ несетъ оно восторгъ и ра-*
дость, вс;хъ обогр;ваетъ: и пом;щика, и трудя-
щагося, забитаго батрака, и счастливаго, и не-
счастнаго, и богатаго, и б;днаго.


Расцв;таютъ первыя травы, пахнетъ оттаяв-
шая земля, въ лицо дуетъ тепломъ. Батракъ, ра-
дуясь каждой травинк;, каждому жучку, гр;юще-
муся на солнц;, ;детъ въ поле, чтобы нести за
безц;нокъ каторжный трудъ— возд;лывать пашню
пом;щика.


И когда онъ впрягается въ непосильное ярмо,
когда потъ градомъ катится съ него - и не пред-
видится конца изнурительной, тяжелой работ;—
тогда вся красота весны и расцв;та теряетъ для 4
пего всякій смыслъ, ибо ему некогда думать объ
отдых; и радости, потому что надъ его душой
стоитъ пом;щикъ и не даетъ ему опомниться,
крича: — «Жив;й!.. Почему л;нишься? Не заплачу
денегъ! »


Цв;тутъ-ли въ садахъ деревья, од;вается-ли
ароматными травами земля, плаваготъ-ли по по-
лямъ голубые майскіе туманы или св;титъ осл;-
пительное, захлебывающееся собственнымъ блес-
комъ солнце — батракъ не въ силахъ зам;тить это-
го— и не потому, что онъ д;лается безчувственъ
и грубъ, — н;тъ, душа его н;жна, воспріимчива и


з



п;вуча — а потому, что ему не до солнца и ра-
дости, когда босыя ноги его устаютъ отъ безко-
нечнаго хожденія за плугомъ, когда пыль засти-
лаетъ ему пересохшее горло, когда онъ не знаетъ
отдыха въ теченіе 18 часовъ и не им;етъ иной
пищи, кром; черстваго хл;ба и сырой воды.


И эти ужасныя условія для землед;льческихъ
рабочихъ создаютъ интеллигентные люди, не
только пом;щики-профессіоналы, но и адвокаты,
врачи, профессора, влад;ющіе им;ніями.


Какъ посл; этого не сказать, что интеллиген-
ція вдвойн; грабила и грабитъ народъ: она поль-
зовалась и пользуется матеріальными богатствами,
выжатыми изъ народа и духовными ут;хами, являю-
щимися тоже продуктомъ совм;стнаго народнаго
творчества?


Будемъ откровенны, не станемъ закрывать
Слаза истин; и скажемъ прямо, что всякій, счи-
тающій себя иителлигентом'ь, главнымъ образомъ
интеллигентомъ сосновательнымъ», и воображаю-
щій, что онъ облагод;тельствовалъ народъ т;мъ-то
и т;мъ-то, на самомъ д;л; не только не принесъ
никакой пользы, но, наоборотъ, всю свою жизнь
угнеталъ безпомощныхъ уже однимъ своимъ су-
ществованіемъ.


В;дь, что такое интеллигента?


Это челов;кт>, ищущій красивой жизни, не-
исчерпаемыхъ возможностей, жаждущій неизв;-
даннаго счастья. И он7> достигаетъ этого счастья
вс;ми правдами и неправдами и — кто бы онъ ни
былъ — ужъ никогда не пожертвуетъ въ пользу
другихъ одной каплей своего благополучія, не
облегчитъ участи обездоленнаго. На словахъ онъ
будетъ ратовать за угнетенныхъ, б у деть клеймить
безсердечіе другихъ, но самъ палецъ-о-палецъ не



ударитъ, чтобы помочь угнетенному лютымъ тру-
домъ, своими средствами, чтобы, наконецъ, под;-
литься съ ближнимъ своимъ посл;днимъ кускомъ
хл;ба. А если что и дастъ, то только лишнее, по
пословиц;: «на теб;, небоже, что мн; негоже».


Въ погон; за тщеславіемъ интеллигенты то
и д;ло '« чувства добрыя въ народ; пробуждаютъ»,
нисколько, однако, не заботясь о его гор; и пре-
спокойно получая аренду съ какого-пибудь вла-
д;нія. Потому что имъ н;тъ д;ла до того, ка-
кимъ путемъ достаютъ эту аренду крестьяне, такъ
* какъ, в;дь, они заботятся только о себ; и ни о
комъ другомъ.


Когда интеллигентъ, непосредственно видитъ
всю непроглядную жизнь мужика, онъ все-таки
не приметъ въ этомъ мужик; или батрак; уча-
стія и будетъ больше заботиться объ экономіи, о
доходахъ съ своего влад;нія, ч;мъ о' созданіи че-
лов;ческихъ условій труда для своихъже рабочихъ.
При челов;ческихъ условіяхъ землед;льческій
рабочій и больше бы выработалъ, и жизнью насла-
дился бы, и красоту природы почувствовалъ бы!


Народникъ Эртель, да и вс; радикальные д;я-
тели на словахъ пропов;дывали равенство# брат-
ство, а на д;л; «прижимали» рабочихъ въ сво-
ихъ им;ніяхъ,— пускай и противъ своей сов;сти,
но «прижимали», ибо они не могли отказаться
отъ матеріальныхъ благъ.


Хотя бы наши народники и радикалы не по-
могали народной масс; матеріально, но помогали
нравственно, хотя бы давали ходъ даровитымъ
сынамъ народа, а та в;дь и этого ни отъ кого
нельзя ожидать! Интеллигенты не желаютъ съ
варварами д;ла им;ть, а народники ограничи-
ваются только словами. А между т;мъ русскій



— 36 —



народъ — единственный народъ въ мір;, дающій
такое множество даровитыхъ людей, Россія по
справедливости называется страною самородковъ.
Народъ въ Россіи предоставленъ самому себ; и
ему поневол; приходится заниматься самообра-
зованіемъ и саморазвитіемъ: ждать помощи не
откуда.


Механикъ Кулибинъ, астрономъ Семеновъ, ге-
ніальный артистъ Щепкинъ, поэты Кольцовъ. Ни-
китинъ. Суриковъ --кто ихъ образовывалъ и раз-
вивалъ, кто способствовалъ ихъ преусп;янію и
нрокладалъ имъ дорогу? никто: они сами страш-
ными усиліями выбились на св;тъ Божій и за-
явили о своихъ недюжинныхъ талантахъ. Міро-
вой изв;стности достигъ Горькій, первымъ арти-
стомъ не только въ Россіи, но почти во всемъ
мір; считаютъ геніальнаго Шаляпина и оба они —
сыны народа. Выбились эти титаны на широкую
дорогу благодаря тому, что родились и провели
свою молодость въ крупныхъ центрахъ, гд; они
им;ли . возможность пополнять свои знанія, а
сколько пропадаетъ талантовъ въ разныхъ Голо-
даевкахъ и ІІогор;ловкахъ, куда семь л;тъ ска-
чи — н^ доскачешь— одному’ Богу изв;стно!


Не такт, еще давно, курское губернское зем-
ство. въ бытность предс;дателя свободолюбца
Раевскаго, сд;лало опросъ учителей начальныхъ
школъ о способныхъ мальчикахъ въ сельскихъ
школахъ. Опросъ былъ сд;ланъ шутя, любопыт-
ства ради. И результаты получились поразитель-
ные. Оказывается, что неспособныхъ учениковъ,
какими въ гимназіяхъ, хоть прудъ пруди. — въ
сельскихъ школахъ почти н;тъ. Вс; — даровиты
и непрем;нно къ чему либо стремятся. Одинъ
рисуетъ, не разставаясь съ карандашомъ и клоч-



— 87 —




комъ бумаги нигд;. Другой зачитывается книж-
ками по механик; и мастеритъ свои часы. Третій
пишетъ стихи. Четвертый увлекается физикой.


Но вс; эти живые огни принуждены гаснуть въ
нищет; и безпомощности, такъ какъ дальше сель-
ской школы имъ двинуться некуда; везд; м;ста
заняты интеллигентами.


Жаль, что не им;ю сейчасъ подъ рукой книги
курскаго земства объ этихъ ученикахъ-талантахъ,
я-бы могъ разсказать бол;е подробныя св;д;нія.


Въ книжк; приведены стихи учениковъ, кстати
сказать, до того глубокіе и красивые, что въ срав-
неніи съ ними «поэзія» изъ «Новаго журн. д.
вс;хъ* — жалкая стряпня. Кром; того, данъ под-
ный отчетъ о работахъ другихъ учениковъ.


Вотъ и „прогрессистъ" г. Раевскій и свободо-
любецъ, а поощрилъ-ли онъ хоть одного изъ уче-
никовъ сельскихъ школъ къ дальн;йшему обра- .
зованію, позаботился-ли онъ о м;ст; въ средней
школ; для талантливаго ученика? Но г. Раевскій
интеллигентъ — чего же отъ него можно ожидать?


А еще удивляются, что народъ см;шалъ ин-
теллигентовъ съ барами, а „свободолюбцевъ" съ \
черносотенцами! „Свободолюбцы" отличаются отъ
членовъ союза русскаго народа только т;мъ, что
об;щаютъ больше, а на д;л; какъ т;, такъ и
другіе ничего ,ре даютъ народу, заботясь только
о себ;.


. Вс; юни — и „свободолюбцы", и чорносотен-
, цы — ус;лись на хребт; мужика и ;дутъ на немъ,


ну, и пусть бы ;хали молча, <акъ н;тъ же, вся
эта проклятая мошкара — вс; эти земцы, врачи,
адвокаты, писаря, купцы, арендаторы, стражники
и прочіе пришибатели, имя же имъ легіонъ— ув;-
ряютъ каждый по своему, что народъ безъ нихъ



— 88 —


погибнетъ, что они д;лаютъ большое одолженіе
для народа, когда навязываютъ ему свои „услуги*.


И чудакъ же этотъ народъ! Ему стараются
услужить, а онъ б;житъ отъ этихъ услугъ, какъ
отъ чумы! Но какъ ему не б;жать отъ освободи-
тельскихъ и черносотенныхъ услугъ, когда онъ
видитъ, что положеніе его съ каждымъ днемъ не
улучшается, а ухудшается и причиною этому
ухудшенію служатъ не только черносотенцы, но
и свободолюбцы, которые также угнетаютъ рабо-
чихъ въ своихъ вотчинахъ, какъ и черносотенцы.


Ныло время, когда борьба землед;льческихъ
рабочихъ за .лучшія условія труда широкой вол-
ной катилась по Россіи и — близилась поб;да,
теперь же борьба пріостановилась и хотя рабочіе
земли бодры и съ надеждой взираютъ на буду-
щее, но пока терпятъ лишенія и невзгоды.


Пока они получаютъ за свой тяжелый трудъ
лишь гроши и несутъ поистин; непосильный
трудъ. Весь долгій л;тній день — отъ зари —
до зари — они проводятъ подъ открытымъ не-
бомъ, нер;дко на дожд; и холод; и не им;ютъ
никакого отдыха. Работаютъ они босыми и раз-
д;тыми даже въ холодное время, потому что хотя
влад;лецъ и обязуется по условію выдавать на
работу теплую свитку и сапоги, но вм;сто нихъ
онъ выдаетъ рваную хламиду и % лапти, а, в;дь,
работа въ пол; въ такой одежд; отзывается на
здоровь; рабочаго.


Если прибавить къ этому то подобіе харчей,
которыя преподносятъ ему пом;щики - интелли-
генты, если прибавить еще и изд;вательства, а
часто и побои, наносимыя рабочимъ — то кар-
тина угнетенія рабочихъ массъ въ вотчинахъ ин-
теллигентовъ получится полная.



А д;ться пока некуда. Пробовали было зем-
лед;льческіе рабочіе оставлять работу у земле-
д;льцевъ-интеллигентовъ и купцовъ — но жесто-
кая нужда въ связи съ общей безработицей за-
ставляла ихъ опять идти къ своимъ угнетателямъ
и нести непосильный трудъ.


Казалось бы для облегченія тяжелаго поло-
женія землед;льческаго рабочаго ^требуется не-
много: установленіе 12-ти часового рабочаго дня,
2-хъ часового отдыха, посильная работа, кр;пкая
обувь и теплая одежда, здоровые харчи и чело-
в;ческое обращеніе. Между т;мъ, этой малень-
кой уступки влад;льцы, даже «свободолюбивые -
и не хотятъ сд;лать!


Несмотря на это, землед;льческіе рабочіе не
падаютъ духомъ, ибо земля имъ даетъ силы, воз-
духъ осв;жаетъ ихъ, солнце исц;ляетъ иХъ т;ло
и душу и они в;рятъ въ алую зарю будущаго —
правду!




Потревоженная сов;сть.


Какъ ни стараются интеллигенты, обкапываю-
щіе народъ и пользующіеся его трудомъ, ув;рить
себя, что они также приносятъ пользу народу —
сов;сть не даетъ имъ покоя и терзаетъ ихъ души.
Для того, чтобы оправдаться передъ своею со-
в;стью и народомъ — требуется одно: сліяніе съ
народомъ, разд;леніе его труда и тягостей жизни.


Но интеллигенты и туп, отворачиваются отъ
правды, словно б;сы отъ ладана, говоря, что за-
дачи ихъ — въ созданіи цивилизаціи и новой
жизни, но не въ занятіи грубымъ физическимъ
трудомъ. Однако* какая же цивилизація, да и ка-
кая же жизнь мыслима безъ тяжелаго физиче-
скаго труда? А разъ этотъ трудъ неизб;женъ —
и мт» долженъ заниматься каждый: и поэтъ, и фи-
лософъ, и художникъ, и ученый, не говоря уже
о капиталистахъ и чиновникахъ.


Въ свободное отъ физическаго труда время,
люди могутъ заниматься любимымъ д;ломъ, ко-
торое уже не есть трудъ, а творческое раз-
влеченіе.


Но интеллигенція заниматься трудомъ въ
буквальномъ смысл; этого слова только народъ
заставляетъ, сама же б;житъ отъ труда, какъ отъ
чумы и не жаль было бы, если бы она созналась
въ этомъ, да въ томъ то и б;да, что ею выдумы-
ваются жалкія слова о .мукахъ .творчества* (хо-
роши .муки* — сид;ть въ уютномъ кабинет; и
набрасывать на полотн; или на бумаг; .настрое-



нія") объ „умственномъ труд;", который будто бы
тяжел;е физическаго, о польз; цивилизаціи, ко-
торая облегчаегр-де и физическій трудъ и т. д.


А сов;сть стоитъ на своемъ и непрерывно
твердитъ: „Ложь!" „Обманъ!" „Ты долженъ раз-
д;лить трудъ народа". Тогда интеллигенты, чтобы
успокоить сов;сть и народу глаза загородить —
д;лаютъ ему уступки въ пользованіи жизненными
благами, но только уступки. Въ то же время они
не перестаютъ твердить, что они вовсе не обя-
заны д;лать народу никакихъ уступокъ и забо-
тятся о народномъ благосостояніи только потому,
что ужъ сердца у нихъ такія — мягкія: не мо-
гутъ вид;ть безъ боли чужого горя. Мало того,
въ минуты откровенности они еще напомнятъ,
что такъ какъ народъ глупъ, „необтесанъ" и без-
даренъ, то самое подходящее его занятіе, это —
тесать камни, колоть дрова, плотничать, пахать и
т. д. Ибо. заявляютъ „интеллигенты"— мы душой
рады принять въ свои ряды народъ, да что жъ
д;лать, коли онъ никуда не годится?


Руководствуясь подобными соображеніями, въ
посл;днее время интеллигенты даже и уступокъ
въ пользованіи „ут;хами" жизни не стали д;лать,
и вс; примирились уже съ этимъ положеніемъ.
Правда попрана тамъ, гд;, казалось бы, нельзя
было ожидать ея попранія: въ сред; защитниковъ
правды и справедливости, въ сред; интеллигентовъ.


Посл; такого поруганія истины, какой выходъ
остается у честныхъ, не тронутыхъ тлетворнымъ
дыханіемъ лжи натуръ?


Конечно, только самоубійство. Ложь, прово-
кація, предательство, изм;на' на каждомъ шагу.
Гд;, правда, гд; смыслъ жизни? Ихъ н;тъ. За-
ч;мъ же тогда жить? Зач;мъ жить, когда челов;къ



— 45 —



на челов;ка смотритъ, какъ на своего соперника
и врага, котораго надо .подкузьмить* или стереть
съ лица земли вовсе? Зач;мъ жить, когда даже
въ существ; своемъ незлобивые люди, при томъ
даровитые, — чтобы прикрыть ужасную, чудовищ-
ную, огромную ложь, которой они живутъ и пи-
таются, — выдумываютъ свои пошленькія, малень-
кія правды и этими правдами, точн;е правдочками
душатъ людей? Правдочки эти суть: жалкія слова
о польз; цивилизаціи, о необходимости культур-
ныхъ пріобр;теній и о „продовольственной по-
мощи крестьянамъ*. Интеллигентами выдумана
цивилизація и культура, имъ и книги въ руки:
при помощи культуры они легко изб;гутъ настоя-
щаго труда и легко объегорятъ народъ, а потомъ
будутъ хлопотать о продовольственной помощи
этому народу. А когда все-таки сомн;вающійся
народъ спроситъ — гд; же интеллигентская правда,
ему отв;тятъ: посмотри на жел;зныя дороги, на
заводы, на фабрики — чьимъ умомъ это дости-.
гнуто? Интеллигентскимъ. Какъ бы ты обошелся
безъ машинъ и заводовъ? Ты погибъ бы. Кром;
всего этого, мы въ трудныя времена, испытываемыя
тобою, орган изовываемътеб; еще и продовольствен-
ную помощь, а ты все недоволенъ?


Но народъ остается все недоволенъ, да и какъ же
быть довольнымъ, когда ясно, что о продовольствен-
ной помощи, о просв;щеніи и о культур; интел-
лигенты распространяются для „близиру*, а въ
сущности д;ло обстоитъ такъ: культура и цивили-
зація основана на грубомъ физическомъ труд;,
котораго изб;гаютъ интеллигенты, сл;дственно
культура движется трудящимся людомъ, достигаю-
щимъ на практик; и научныхъ, и техническихъ
познаній, а интеллигенты только играютъ въ ци-



т



вилизацію да наслаждаются .ут;хами* жизни- Я
знаю лично рабочихъ, могущихъ въ своемъ д;л;
.заткнуть за поясъ* любого инженера, знаю и
фельдшеровъ-солдатъ и народныхъ л;карей, къ
которымъ врачи обращались за сов;тами. Судите
теперь сами, к;мъ поддерживается культура.


В;дь народомъ. А между т;мъ, .заслуги* пе-
редъ культурой числятся только за интеллигентами
и на основаніи этихъ .заслугъ* они д;лаютъ га-
дости: за эти маленькія правдочки имъ прощается
огромная ложь.


Какъ же тогда жить честному челов;ку? Чело-
в;ку, который разув;рился не только въ людяхъ
вообще, но и въ избранныхъ?


И теперь любуйтесь: что ни день, то десятки
самоубійствъ.' й знаменательно, что большинство
самоубійцъ — молодые люди, полные силъ и энер-
гіи, хотящіе жить, но вычеркивающіе себя изъ
книги жизни посл; угрызеній сов;сти и сознанія,
что они ошиблись и пошли не по тому пути, по
которому надо было идти, что они даромъ пользр-
вались народнымъ трудомъ и что, вообще, жизнь
прокудливой интеллигенціи не можетъ послужить
для нихъ образцомъ. Это честныя и въ высшей
степени благородныя личности.


Прим;чательно, что кончаютъ самоубійствомъ
преимущественно люди живущіе въ городахъ. Въ
этомъ таится какой то страшный, злов;щій и
вм;ст; съ т;мъ радостный символъ. Жизнь воз-
можна только на земл;. Умираютъ по своей вол;
богатые и б;дные, счастливые (есть среди само-
убійцъ и такіе) и несчастные, по вс; — отравлен-
ные смраднымъ дыханіемъ каменнаго молоха-го-
рода, вс; съ непримиримой ненавистью къ иска-
зившей челов;ческій ликъ — хитросплетенной



лжи — интеллигентской правд; и рынкамъ .жизни.
Настоящая жизнь, говорятъ они своими самоубій-
ствами, только грядетъ и будетъ она вся -въ цв;-
тахъ и зоряхъ, будетъ она на груди матери-земли!


Принято думать, что кончаютъ съ собой люди
неустойчивые, больные, отчаявшіеся, словомъ —
лишніе люди. Но вдумайтесь въ смыслъ предсмерт-
ныхъ словъ самоубійцъ, въ окружающую ихъ среду,
наконецъ, въ абразъ ихъ жизни и вы увидите,
что кончаютъ, наоборотъ, люди въ большинств; •
случаевъ развитые, даровитые, кончаютъ не подъ
вліяніемъ какихъ-либо случайныхъ обстоятельствъ
или временнопреходящихъ неудачъ, а посл; дол-
гихъ размышленій и вывода: убей себя, если ты
заблудился и надъ тобой господствуютъ ничто-
жество.


Не конченные и жалкіе люди сводятъ счеты
съ ложью, именуемой жизнью, а герои и подвиж-
ники, люди съ сильной волей и закаленнымъ
характеромъ. Встр;чаются среди самоубійцъ и
несчастные, и фанатики, и сумасшедшіе, но подле-
цовъ, но трусовъ и мерзавцевъ среди нихъ р;дко
можно встр;тить, даже — никогда. Подлецъ, какую
бы гадость онъ ни сд;лалъ — ;* не р;шится иску-
пить ее своею кровью, у него не хватитъ духу
уйти изъ жизии и не д;лать больше зла. Ибо,
у него сов;сть спитъ — да у него, в;роятно,
вовсе н;тъ никакой сов;сти.


А люди, сов;сть которыхъ Потревожена — не
переносятъ мученій и мужественно покидаютъ
жизнь, полную противор;чій и загадокъ. Эти люди —
герои.


Героическая смерть — не для подлецовъ: Азефъ
не покончить съ собой: онъ слишкомъ низокъ
и подлъ, чтобы сд;лать это.



— 48 —



Студенты, курсистки, д;вушки, юноши, писа-
тели, актеры, чиновники, бары, рабочіе убивающіе
себя, —г одни, будто бы отъ пути, приведшаго
ихъ въ тупикъ, другіе отъ несчастной любви,
третьи отъ разбитой жизни, четвертые отъ безвы-
ходнаго матеріальнаго положенія, — въ сущности
покончили съ собой не потому, что жизнь ихъ
сложилась ужасно, а потому, что люди насм;я-
лись надъ ними и сов;сть ихъ возмутилась
противъ той лжи и того обмана, которыми животъ
современное челов;чество.


В;дь міръ самъ по себ; прекрасенъ: онъ со-
зданъ раньше людей и все въ немъ гармонично,
правдиво. Въ существ; своемъ люди но совершенны
и жалки, но они брали прим;ръ ст. міра, со все-
ленной въ которой — все — гармонія и порядокт.,
и этимъ постепенно приближались къ совершен-
ству. Значитъ, въ мір; н;тъ такого тупика, изъ
котораго нельзя было бы выйти. Но когда не міръ,
не жизнь, не рокъ, а сами люди строить другъ
другу козни, изд;ваются надъ личностью — со-
в;сть не выноситъ этого и требуетъ возмездія,
а орудіемъ возмездія часто является самоубійство.


Только смерть способна тронуть закамен;лыя
сердца т;хъ, кто угнетаетъ и изд;вается надъ
личностью.


Однако, почему же орудіемъ мести оскорблен-
ные избирают], самоубійство? Страшно объ этомъ
говорить, но иного выхода для честныхъ и непо-
средственныхъ натуръ, задавленныхъ житейской
ложью и городомъ-молохомъ, н;тъ. ,


Посмотрите на народъ, покинувшій землю и
переселившійся въ городъ, посмотрите на рабочихъ.
Они вымираютъ. Съ этой безотрадной мыслью ми-
рятся даже соціалъ-демократы, эти незванные и



%



непрошенные „ рад;тели" рабочаго люда. Интел-
лигенты, высасывающіе кровь изъ рабочихъ мах-
нули рукой на д;ло возрожденія б;днаго народа,
оторваннаго отъ земли, отъ солнца и заброшен-
наго въ городскихъ трущобахъ. „Благод;тели"
перестали заботиться не только о крестьянахъ,
занимающихся землед;ліемъ, не только о „хамахъ",
по и о своихъ товарищахъ пролетаріяхъ.


Все равно ничего не выйдеіт. — говорятъ они
въ одинъ голосъ.


И рабочіе не живутъ, а доживаютъ. Я пос;-
тилъ н;сколько рабочихъ предм;стій такихъ огром-
ныхъ городовъ, какъ Петербургъ, Москва, Кіевъ
и вынесъ впечатл;ніе, что рабочіе дошли до по-
сл;дней границы отчаянія. Ни на что не над;-
ются, ничего не ждутъ и равнодушно несутъ бремя
жалкаго рабьяго существованія. А съ потерей
в;ры въ жизнь, съ крушеніемъ надеждъ на луч-
шее будущее, у рабочихъ явилось полное равно-
душіе къ собственнымъ страданіямъ и они уже
не протестуютъ противъ лжи, насилія и обмана.
Въ прошломъ у нихъ — тяжелый кошмаръ огня
и крови, въ будущемъ — нищета .и страхъ го-
лодной смерти. И несмотря на все это рабочіе ни
о чемъ не заботятся, ничего не предпринимаютъ,
а съ какимъ то остервененіемъ пьютъ водку и,
что называется — „не мытьемъ, такъ катаньемъ"
изводятъ другъ друга. — „Погибать, такъ вс;мъ!" —
вотъ „лозунгъ" современнаго „пролетаріата". Какъ
сыну народа и рабочему, мн; больно это писать,
я страстно желалъ бы, чтобы этого не было, но
т;мъ не мен;е рабочій классъ разлагается. Разв;
не о разложеніи говорятъ эти ежедневныя драки
„на ножахъ" въ рабочихъ кварталахъ, эти ноч-
ныя убійства, насилія, разбои? Мн; изв;стно н;-



— 50 —



сколько рабочихъ сомой, въ которыхъ мужья Й
отцы посылаютъ на гнусный промыселъ своихъ
женъ и дочерей, а сами безд;льничаютъ и пьян-
ствуютъ. Я знаю случаи, когда степенные и по-
рядочные крестьяне, переселившись изъ деревни
въ городъ, съ земли въ каменныя коробки, те-
ряли челов;ческій обликъ и до того наполняли
сердца свои злобой, что убивали не только чу-
жихъ, но и родныхъ братьевъ, отцовъ, матерей.
Вотъ до чего доводитъ интеллигентская цивили-
зація, вотъ до чего доводигъ проклятый городъ!


Разв; мыслимо подобное озв;р;ніе и отчаяніе
въ деревн;, на земл;, разв; челов;къ, живущій
въ деревн;, опустится до „дна"? Хулиганы и бо-
сяки возможны только въ город;, гд; н;тъ про-
стору челов;ческой вол;, челов;ческой мысли. А
въ деревн; есть выходъ и вол;, и мыслямъ, н
правд; Уже теперь крестьяне прозр;ли интелли-
гентскую ложь и заря новой жизни, жизни среди
цв;товъ н хл;бныхъ злаковъ загорается для нихъ.
Они видятъ эту зарю н имъ нечего кончать жизнь
самоубійствомъ: счастье и радость ихъ впереди.
У т;хъ же, кого засосалъ городъ — н;тъ зари,
н;тъ надеждъ — и не будетъ. Попятно, имъ
остается только одно: превратить свою нел;пую
жизнь. Зам;тьте, что въ продолженіе года въ де-
ревняхъ всей Россіи можетъ быть, наблюдалось
не больше пяти-десяти самоубійствъ,, и ото —
среди н;сколькихъ десятковъ милліоновъ насе-
ленія. А въ городахъ въ это самое время кон-
чали жизнь тысячи людей. Въ одномъ Петербург;
покончили съ собою около двухъ тысячъ и число
самоубійствъ увеличивается съ каждымъ днемъ.


Страшно становится. Интеллигентовъ не про-
нимаетъ даже смерть живыхъ братьевъ, живыхъ



*



0


— 51


людей. Какъ ни въ чемъ не бывало, разъ;зжаютъ
он; по ресторанамъ, по театрамъ, въ то время,
когда кругомъ изстрадавшіеся живые люди гово-
рятъ имъ своими самоубійствами: „помните, что
сов;сть не сейчасъ, такъ посл; смерти потре-
буетъ отчетъ отъ васъ за пользованіе чужимъ
трудомъ и чужимъ счастьемъ*. Но интеллигенты
не хотятъ слышать этого голоса предсмертнаго.
Чолов;кодавы, разв; они чутки кт, чужому горю .
и чужому страданію?


Только немногіе изъ нихъ способны внять го-
лосу своей сов;сти и отказаться отъ личпаго
счастья, видя, какъ много несчастья вокругъ.
Когда Л. Н. Толстой чуть ли не покушается на
самоубійство отъ невыносимаго счастья въ періодъ
его писательскаго усп;ха и страстной любви кт,
жен;, когда молодые люди — студентъ и артистка
въ Харьков; выпиваютъ смертельный ядъ только
потому, что они „безумно счастливы*, какъ они
пишутъ въ записк; — разв; не сов;сть говоритъ
въ чуткихъ и незапятнанныхъ еще челов;ческой
ложью, душахъ? Счастье отравлено не счастьемъ
другихъ, а такъ какъ близкой зари, надежды
на то, что счастливы будутъ вс; — у честныхъ
неисковерканныхъ натуръ н;тъ, — они умираютъ
отъ собственной руки. Ибо, они не могутъ на-
слаждаться счастливой жизнью, когда видятъ, что
кругомъ страданіе. Тщетно стремятся они иску-
пить свой гр;хъ, найти истинный путь, но р;дко
кто его находитъ, а большинство, не перенося
^поруганій надъ душой, пускаютъ пулю въ лобъ
или пьютъ ядъ, напоминая этимъ интеллигенціи
о ея долг; передъ сов;стью.


Интеллигентская ложь умерщвляетъ ^в; кате-
горіи людей: людей -сов;сти — представителей



4 »



той же интеллигенціи, — и людей правды — сы-
новъ народа.


Пока д;ти земли находятся среди полей и л;-
совъ, они все-таки чувствуютъ радость жизни,
видятъ зарю новаго счастья, знаютъ правду, ко-
торая покоритъ интеллигентскую ложь; но едва
они переходятъ въ городъ, какъ интеллигентская
пошлость отравляетъ ихъ души и они уб;жда-
ются, что не въ силахъ поб;дить опутавшую ихъ
мерзость запуст;нія.


Въ молодую душу народную впивается вам-
пиръ, но она вырывается изъ ц;пкихъ коггей
его и уходитъ туда, гд; н;тъ ни печали, ни воз-
дыханій.


Слава см;лымъ, послушавшимъ голоса своей
сов;сти и кровью своею запечатл;вшимъ любовь
къ правд;, в;чный позорт> трусамъ, питающимся
ложью и неспособнымъ умереть съ честью!


Народныя силы гибнутъ въ городахъ даромъ,
ибо все, что дастъ городъ хорошаго — достается
только богатымъ и образованнымъ. Вогачамъ и
интеллигентамъ рабочій строить дворцы, музеи, .
школы, храмы искусства, работаетъ для нихъ на
фабрикахъ и заводахъ, въ типографіяхъ и конто-
рахъ, а самъ св;та Вожьяго не видитъ!


Терпитъ лишенія и крестьянинъ, но зато онъ
в;чно юнъ и св;жъ, зато какимъ восторгомъ на-
полняетъ душу его созерцаніе цв;товъ, солнца и
зв;здъ, оті. которыхъ городъ отдалилъ рабочихъ.


Чую я, что конецт> царству лжи, и смерти, и
отчаянія близокъ. Народу, выросшему среди при-
роды и чувствующему всю красоту мірозданія
глубоко противна мысль о самоубійств;, и если
онъ принужденъ налагать на себя руки, то въ
этомъ виноваты лже - интеллигенты, сманившіе



народъ въ города, чтобы высасывать ивъ него
зд;сь посл;дніе соки, и опутавшіе правдивыя на-
туры с;тью хитросплетеннаго обмана.


Народъ опомнится и увидитъ, что съ нимъ
сд;лали интеллигенты. Съ .презр;ніемъ онъ от-
вергнет!» жалкія подачки нхъ въ вид; объ;дковъ
жизни, броситъ проклятые рынки міра и уйдетъ
на просторъ степей, къ цв;тамъ и солнцу.



Фвртар сврты^ъ



Святая святыхъ.


У русскаго народа есть святая святыхъ — это
его литература.


Издревле въ глубин; народной слагались ска-
занія, думы, былины, п;сни; они гор;ли самоцв;т-
ными камнями, свид;тельствуя о красот; и много-
гранности народнаго духа. Въ думахъ и п;сняхъ,
какъ въ зеркал; отразилась поэтическая, мечта-
тельная душа русскаго народа и эти думы и п;сни
онъ хранилъ, какъ святыню, какъ свой драгоц;н-
ный кладъ.


Но пришла интеллигенція и заполонила на-
родное творчество.


Началось это съ петровской эпохи, когда выра-
зителями русской народной мысли были н;мцы
и „европеизованные" интеллигенты. Родная р;чь,
бытъ, народные идеалы были въ страшномъ загон;:
говорили въ большинств; случаевъ на иностран-
ныхъ языкахъ, во всемъ поступали по готовому
западному шаблону. Русскому національному до-
стоянію — народному духу, языку, будущему раз-
витію литературы грозила гибель. Гораздо поздн;е,
въ русскомъ обществ; произошелъ переворотъ
въ пользу національнаго творчества.


Первымъ провозв;стникомъ русской идеи былъ
сынъ народа, Ломоносовъ, возмущавшійся насм;ш-
ками и глумленіемъ иностранцевъ надъ Россіей)
и высоко ц;нившій родной народъ. Онт» не побоялся
сказать окружавшимъ его иностранцамъ: я русскій
и служу только русскому народу. Этимъ онъ укаг



- 58 —



залъ путь, грядущимъ покол;ніямъ, къ національ-
ному творчеству. Говорю указалъ, ибо въ тогдаш-
ней литератур; все таки преобладали чужестран-
ныя вліянія, и Ломоносовъ не могъ освободиться '
отъ нихъ, в;роятно, потому, что литературой онъ
занимается мало и считалъ ее второстепеннымъ
занятіемъ посл; научной д;ятельности.


Только геній Пушкина могъ прозр;ть всю
ложность и ничтожество тогдашней антихудоже-
ственной, потому что антинаціональной и неискрен-
ней литературы.


Пушкинъ возсоздалъ иародную словесность,
отшлифоваіъ творчество народа, показалъ душу
его во всемъ ея блеск; и великол;піи. За вели-
кимъ поэтомъ посл;довали почти вс; русскіе пи-
сатели, до Толстого и Достоевскаго. Можно не
обинуясь сказать, что русская литература, Зани-
мающая теперь среди міровыхъ литературъ первое
м;сто, разд;ляется на два періода: народное твор-
чество и пушкинско -толстовскій періодъ, при ко-
торомъ не создавалась новая, интеллигентская сло-
весность, а лишь развивалась, и отчеканивалась
словесность старая, народная. Ибо, топ», кто пи-
салъ на язык;, созданномъ народомъ, кто пользо-
вался народными фантазіями и сказками, кладя
ихъ въ основу своихъ произведеній — не былъ
интеллигентомъ, а его литература была не интел-
лигентской, но народной. Ее то въ буквальномъ
смысл; слова только и можно называть литерату-
рой, а все вредное и наносное, вс; эти Кузьмины,
Ауслендеры и прочіе стилизаторы — это уже не
литература, это — скудное и вялое ителлигентское
измышленіе.


. Такимъ образомъ настоящая русская литера-
тура, независимо ото» того, кто является ея отд;лъ-



— 59 —


ными представителями, чистокровные л и русскіе
или не вполн; русскіе и даже иноялеменцы —
есть плоть отъ плоти русскаго народа и поистин;
великъ народъ, создавшій эту литературу!..


Но, какъ оказывается, русскую литературу,
русскій языкъ создавалъ не русскій народъ, а...
иностранцы.


Объ этомъ открыто говорятъ въ интимпыхъ
кругахъ сами писатели. Они утверждаютъ, что
русская словесность создавалась представителями
какой угодно народности, .только нерусской. Языкъ
нашъ отшлифовывали будто бы тоже иностранцы,
такъ какъ до петровской эпохи у насъ не ум;ли
говорить, а не только писать на своемъ язык;.


И теперь, будто бы, вся молодая литература
создана людьми нерусскими.


Зайдите въ любой литературный кабачекъ, въ
любую редакцію, на любой литературный вечеръ
и вы, посл; разговора о томъ или иномъ писател;,
услышите неизм;нный вопросъ: .А кто онъ —
русскій или н;тъ?" и готовый отв;тъ какого ни-
будь литературнаго Бобчинскаго: .Коиечво н;тъ,
а вы до сихъ поръ и не знали?" или: .по про-
исхожденію — татаринъ", и это везд; и всегда.


Да что разговоры въ литературныхъ круж-
кахъ — прочтите какой нибудь .Литературный
фельетонъ" или .календарь писателя", гд; отъ
времени до времени пишется: такой-то писатель,
но происхожденію — татаринъ, атакой то — фран-
цузъ и вы придете поневол; къ уб;жденію, что
русская литература, въ сущности иностранная
литература.


Слушая разговоры о .происхожденіи" писате-
лей, читая' литературныя л;тописи и т. д., вспо-
минаешь и одну, теперь, впрочемъ, совершенно



забытую книжку подъ названіемъ: .Нерусская кровь
въ русскихъ писателяхъ - .


Въ ней составитель пытается прод;лать то же,
что прод;лываютъ теперь литературные Бобчин-
скіё и Добчинскіе, а. именно, что русская литера-
тура — созданіе не русскаго народа, а иностран-
наго. Въ доказательство своего .вывода - состави-
тель книжки приводитъ матеріалы, изъ которыхъ
явствуетъ,' что вс; русскіе писатели - да не
только писатели, но профессора, общественные д;я-
тели и судебные ораторы, ни больше, ни меньше,
какъ татары, евреи, поляки, н;мцы французы,
итальянцы.


Съ откровенн;йшимъ цинизмомъ утверждается,
что .въ Россіи отражателями народной жизни,
выразителями народной мысли, глашатаями вели-
кихъ истинъ, будителями направленій и хорошихъ
чувствъ, пропов;дниками идей являются люди не-
русскіе - , при чемт> старательно розыскивается
сомнительная „иноплеменная - кровь во вс;хъ вы-
дающихся русскихъ людяхъ: въ Державин;, Ка-
рамзин;, Радищев;, Грибо;дов;, Пушкин;, Лер-
монтов;, Баратынскомъ, Жуковскомъ, Гогол;, Ога-
рев;, Герцен;, Некрасов;, Фет;, Толстыхъ, Тур-
генев;, Писарев;, Салтыков;, вплоть до Бальмонта
и Андреева. Не только этихъ столповъ русской
литературы, но и рядъ второстепенныхъ и третье-
степенныхъ писателей составитель книжки счи-
таетъ иностранцами. Это даже глупо. Хотя бы
одного сл;довало оставить на долю русскаго на-
рода, а то такъ-таки вс; и затащены въ инородцы!
Ловко?


Книжка показалась бы только см;хотворной,
если бы въ ней не таилось скрытой, но созна-
тельной провокаціи. Маленькая обмолвка: „отнюдь...



не вредя... слав; русскаго народа": — выдаетъ
составителя съ головой.


Отнюдь не вредя! Для чего же и написана
книжка, какъ не для сознательнаго оклеветанія
русскаго народа? В;дь, съ какой-либо ц;лью да
издавалась же книжка! А ц;ль — та, чтобы уб;-
дить міръ, что народъ русскій— бездарный народъ,
такъ какъ даже литерагура — его единственное
достояніе и гордость — создана инородцами.


Какъ въ „обществ;", такъ и въ „печати" раз-
в;нчиваніе русскаго народа д;лается исподволь,
замаскированно подъ т;мъ предлогомъ, что. кровь"
и „происхожденіе" писателя служатъ ключемъ
къ разгадк; его произведепій, но на самомъ д;л;,
отыскивая иноплеменную кровь въ томъ или
иномъ писател;, интеллигентная публика силится
доказать, что русская литература создана добрыми
иностранцами. Напрасно вы будете доказывать
ей, что им;ть въ числ; своихъ предковъ .ино-
племенна" или происходить отъ какой-либо не
русской народности еще не значитъ быть .ино-
земцемъ", что писатель не русской народпости съ
того момента, когда онъ начинаетъ писать на
русскомъ язык;, становится русскимъ и только
.русскимъ. Интеллигентная публика не пов;ритъ
вамъ и будетъ доказывать, что у русскаго народа
п;тъ дара и что вс; русскіе писатели — инопле-
менны, т. е. иностранцы.


Но мн; просто не интересно знать, д;йстви-
тельно ли были въ числ; предковъ писателей
«иноплсменцы» или они только „притянуты за
волосы". Пусть и были. В;дь не важно то, кто
предки писателя, г то важно, ^Щісами были ;ти
писатели. А они были русскіе Тг только русскіе
если не по крови, то по духу, ибо втайн;, но



— П2 —



любили свою родину, свой народъ пламенной
любовь^. Да наконецъ если въ ц;ломъ потомств;
писателя и зам;шался какой-нибудь инородецъ,
такъ разв; зд;сь можетъ быть р;чь о „нерус-
скомъ" происхожденіи писателя? В;дь я знаю,
вс; мы знаемъ, что величайшіе писатели — Пуш-
кинъ, Грибо;довъ, Гоголь, Толстой, Достоевскій,
Тургеневъ — плоть и кровь русскаго народа. А
между т;мъ въ „литературныхъ" кружкахъ, осо-
бенно въ посл;днее время, настойчиво утвержда-
ют!,, что весь цв;ть современной литературы и
литературы минувшей состоитъ и состоялъ изъ
иностранцевъ. Мено, что это провокація. Отчего
же никто не заклеймитъ ее достойнымъ образомъ?
Но разв; можно ждать этого отъ нашей интел-
лигенціи, тупой н насквозь прогнившей? Она
вполн; разд;ляетъ мн;нія и взгляды «литера-
турных!,» кружковъ. Она „интернаціональна" и
непрем;нно требуетъ, чтобы каждый писатель
им;лъ въ числ; своихъ предковъ но н;скольку
иностранцевъ, а если таковыхъ не окажется, то
ихъ надо выдумать. И выдумываютъ, а для ин-
теллигента инородческое происхожденіе писате-
ля — своего рода аттестація. Идетъ въ магазинъ,
спрашиваетъ: такой-то изъ татаръ или изъ рус-
ских!,? Читает!» зам;тку о писател;, ищетъ: а кто
онъ по происхожденію? И везд; получаетъ успо-
каивающій его отв;тъ: будьте покойны, писатель
самый что ни на есть настоящій, по крайней м;р;,
съ десятокъ инородцевъ въ числ; своихъ пред-
ков!, им;етъ.


Такъ называемая критика также старается не
отставать отъ «литературныхъ» кружковъ и съ
рвеніемъ, достойнымъ лучшей участи, отыскиваетъ
въ разбираемомъ писател; «нерусскую» кровь.



— 08 —



В;роятно, сообразуясь съ «кровью», критики про-
являютъ кт. писателямь свои сиыпатіи и антипа-
тіи. Конечно же, они д;лаютъ видъ, что проис-
хожденіе писателя ихъ нс интересуетъ, по со-
знательно или безсознательно отдаютъ предпо-
чтеніе тому изъ равныхъ писателей, который на-
считываетъ въ числ; своихъ предковъ предста-
вителей другихъ народностей.


Право, можно подумать, что интересъ кт» Мак-
симу Горькому палъ посл; того, какъ у интел-
лигентовъ рухнула окончательно надежда оты-
скать въ его родословной хотя бы одного тата-
рина. Иначе, ч;мт» объяснить убійственное рав-
нодушіе къ недавнему куміру? Т;мъ что Горькій
будто бы «исписался»?.. Но, в;дь, его «Испов;дь»,
гораздо значительн;е вс;хъ его остальныхъ про-
изведеній и ужъ, конечно, неизм;римо выше ка-
кого-нибудь „Санина" или пресловутой „Ямы". Од-
нако фактъ топ», что интересъ къ Горькому совс;мъ
ослаб;лъ, какъ это отм;чаютъ съ нескрываемымъ
злорадствомъ „критики" и репортеры. Усп;хъ
им;ютъ только «татаризованные» писатели, а так-
же т; изъ русскихъ, которые въ своихъ произве-
деніяхъ возводятъ на русскій народъ чудовищ-
ную клевету. Таковъ ;едоръ Сологубъ (Тетерни-
ковъ), авторъ гнуснаго аМелкаго б;са».


Но въ народномъ сознаніи, да и въ общепри-
нятомъ пониманіи писатели должны принадлежать
только къ той народности, на язык; которой
они пишутъ. Кром; того, произведенія ихъ должны
носить національный характеръ. Это гакъ и было,
пока въ русскую литературу не проникли прово-
каторы, т. о. представители «татарской-народности»
врод; Куприна, Арцыбашева и др.



Теперь отношеніе большинства литераторовъ
къ народу и его идеаламъ стало поистин; татар-
скимъ, а что ужъ говорить о томъ, какія „націо-
нальныя* черты русскаго народа «отражаютъ» они
въ своихъ произведеніяхъ! Все низменное, все
пошлое и гадкое— находитъ отраженіе въ совре-
менной литератур; и за пто критика ее хвалить,
стараясь навести на мысль, что таковъ именно
и есть русскій народъ, какимъ его изображаютъ
современные литераторы. А интеллигентной пуб-
лик; это то и надо.


Понсвол; приходится в;рить, что „въ потом-
кахъ, какъ бы они иной разъ не хот;ли скрыть,
сохраняется то та, то другая мелкая, но харак-
терная черта ихъ предковъ, при благопріятныхъ
обстоятельствахъ выступающая явственно въ ха-
рактер;, темперамент;, наклонностяхъ», но по
моему больше ъсего— въ провокаціи.


Удивительно, какъ это не зам;чаютъ и под-
, даются на провокацію н;которые выдающіеся наши
писатели. Или они это д;лаютъ сознательно, ста-
раясь угодить «интернаціональному» интеллигенту,
идя съ нимъ за одно и, сл;дственно, тоже зани-
маясь провокаціей? Не знаю, но судя по всему,
паши писатели далеко не упіли отъ «интелли-
гентовъ» .


Бальмонтъ, наприм;ръ, считаетъ себя одно-
временно потомкомъ и татаръ, и литовцевъ, и
н;мцевъ, и французовъ, только не русскихъ. Но
больше всего, онъ очевидно тягот;етъ къ тата-
рамъ. Недавно онъ писалъ: „посвящаю эти стихи
моей матери, чей предокъ — Б;лый Лебедь Зо-
лотой орды!! Предокъ, а какой — неизв;стно. Со-
времени татарскаго ига прошло бол;е 400 л;тъ,
а Бальмонтъ считаетъ себя потомкомъ „Б;лаго



Лебедя Золотой Орды*. Не курьезно ля? Б;лый
Лебедь Золотой Орды — явная выдумка, а между
т;мъ спорить съ Б&льм&номъ не приходятся. Что
под;лаешь — татаринъ.


О своемъ татар ств; что то такое говорили
почти вс; писатели.


„ — Я татаринъ! провозглашаетъ Арцыбашевъ
въ своей автобіографіи.


— Татаринъ, конечно татаринъ!., пишетъ, за-
хлебываясь, г. Нильскій о Куприн;— своемъ па-
трон;.


— И я!., и я!., и я— татаринъ!., б;житъ всл;дъ
за ними Анатолій Каменскій, ^напоминая рыжаго
изъ андреевской „Бездны*.


О своемъ татарскомъ происхожденіи русскіе
писатели сообщаютъ съ какой то гордостью; на-
оборотъ, о томъ, что въ ихъ жилахъ течетъ „см;сь*
русской крови, они упоминаютъ вскользь, видимо,
съ великой неохотой, какъ будто имъ стыдно при-
знаться въ этомъ. Странно, однако, что вс; эти
татары пишутъ на русскомъ язык;, а не на своемъ
національномъ.


Но см;хъ см;хомъ, а шутки въ сторону. Не
см;шно, а больно. Больно потому, что— какіе же
татары Андреевъ, Купринъ, Бальмонтъ, Коро-
ленко! А между т;мъ вс; они изъ кожи л;зутъ,
оспаривая другъ у друга честь „татарскаго проис-
хожденія*. Впрочемъ, писатели тутъ не виноваты.
Виновата наша продажная интеллигенція, которая
до того обезличилась, что считаетъ за позоръ име-
новаться русской. Она увлекла за собой писате-
лей, она же и насм;ялась надъ ними, мысленно
говоря: „смотрите, даже писатели, соль земля,
открещиваются отъ . русскаго имени, ибо что мо-
жетъ быть хуже сознанія, что ты русскій, стало



— ев —



быть варваръ и хамъ. А намъ и подавно сл;-
дуетъ возненавид;ть это имя%


Не дай Богъ, если вы назовете писателя или
художника русскимъ — васъ заподозрятъ въ чер-
носотенств; и вы погибли. Наоборотъ, если вы
назовете этого писателя или художника татари-
номъ, даже если бы онъ былъ коренной русскій,
васъ расхвалятъ за наблюдательность и при' этоігь
добавятъ: „вс; выдающіеся люди — не русскіе,
это аксіома".


Положительно, не знаешь, чему удивляться:
провокаціи ли „интеллигентовъ* или нев;жеству
писателей. Арцыбашевъ, наприм;ръ, считаетъ
очень важнымъ, что онъ татаринъ и что въ его
жилахъ течетъ см;сь крови французской, поль-
ской и т. п. Положимъ, біографіей Арцыбашева
врядъ ли кто станетъ интересоваться, ибо произ-
веденія его мало еще говорятъ намъ, но Купринъ,
Андреевъ, Бальмонтъ и ц;лый рядъ другихъ пи-
сателей — неужели и у нихъ не хватаетъ му-
жества называть себя русскими? Какой позоръ!


Не хот;лось бы в;рить, но. очевидно, боль-
шинство писателей нашихъ преднам;ренно пре-
зираютъ свою родину, очевидно они сознательно
клевещутъ на русскій народъ, когда изображаютъ
его развратнымъ и зв;роподобнымъ, глупымъ и
пошлымъ, дикимъ и безсмысленнымъ. Прочитайте
пов;сти Кузьмина, „Мелкій б;съ* Сологуба, рядъ
разсказовъ, изображающихъ народъ погромщи-
комъ ш истязателемъ — и вы уб;дитесь въ этомъ.


Современные писатели въ оправданіе себя
приводятъ ходячее утвержденіе, будто въ рус-
скомъ народ; н;тъ положительныхъ типовъ и
будто „всегда и везд; такъ бываетъ*, что рус-
скимъ ийсателямъ удаются только отрицательные



V



типы, ибо -Россія — это оплошная мертвецкая. Но
разв; это не клевета? Эго въ р^Ьскомъ^го на-
род; н;тъ положительныхъ типовъ, въ русскомъ
народ;, богатомъ творческимъ духомъ, правдой,
красотой и поэзіей! Это Россія-то — сплошная
мертвецкая, Россія, съ ея необозримыми л;сами,
съ цв;тущими садами и со степями, полными
опьяняющихъ запаховъ, съ ея д;вушками-русал-
ками и юношами-витязями!


Нельзя, конечно, писателя заставить писать
о томъ, что ему непонятно и чего онъ не въ. со-
стояніи постичь, ибо онъ пишетъ только о близ-
комъ, родномъ, а это близкое и родное ему, оче--
видно, можетъ быть только пошлое и низменное,
но, право, иногда кажется, что н;которыя произ-
веденія русскихъ писателей — это не художеств ен-;
ная литература, какъ ихъ аттестуютъ .критики*,
а какая-то чудовищная клевета на русскій на-
родъ, какая то колоссальная провокація.


Но пов;римъ нын;шнимъ сочинителямъ и
допустимъ на минуту, что у нихъ положительные
типы не удаются, потому что русскій народъ. —
больной и глупый народъ, что, вообще, творче-
ство-непостижимая тайна, и, создавая своихъ
героевъ гадкими и пошлыми, современные писа-
тели являются, такъ сказать, безсознательными
клеветниками русского народа. Однако, отчего же
св;ідыя и благородныя натуры создавалась преж-
ними писателями, а не гнуеныя и отвратительныя,
какія создаются теперь? Почему въ нов;йшей
литератур; н;тъ такихъ типовъ, какъ ^Тарасъ
Бульба Гоголя* Алекс;й Карамазовъ и другіе
герои Достоевскаго, толстовскіе и тургеневскіе
герои, но есть какіе-то выродки? Олова н;тъ,
были отрицательные типы и у старыхъ писателей,



— ве-



но у нихъ они всегда . занимали второстепенное
м;сто, при томъ же у нихъ они не были такъ
чудовищно глупы и пошлы, какъ у современ-
ныхъ пов;ствователей.


Да и кром; того, прежніе писатели идеализи-
ровали русскій народъ въ своихъ публицисти-
ческихъ произведеніяхъ, высоко ставя его трудо-
любіе, умъ и природную сметку; современные же
сочинители не только не хвалятъ русскій народъ
въ статьяхъ, но стараются облить его ушатами
помоевъ, а любовь къ родин; считаютъ предраз-
судкомъ и глумятся надъ роднымъ народомъ, ра-
бол;пствуя въ то же время передъ другими народ-
ностями -


Вс; еще помнятъ, какъ въ журналахъ и га-
зетахъ величали крестьянъ и рабочихъ холопами
и трусами. А почему? Да просто потому, что
интеллигенты— эти ночныя совы, ненавидятъ гря-
дущую зарю— молодой, не тронутый тл;ніемъ на-
родъ и клевещутъ на него, какъ могутъ.


Когда видишь подобное глумленіе надъ вс;мъ
роднымъ, дорогимъ и близкимъ со стороны со-
временныхъ литераторовъ, — невольно согла-
шаешься, что они, д;йствительно татары, при
томъ, не только на словахъ, но и на д;л;. Ибо
изд;вательство надъ своей народностью, которой
* обязанъ вс;мъ, допустимо только со стороны


азіата, но не культурнаго челов;ка.


В;дь, вс;хъ: и интеллигентовъ, и писателей,
и капиталистовъ кормитъ и охраняетъ отъ наше-
ствія монголовъ или просв;щенныхъ европейцевъ
народъ, в;дь, языкъ, которымъ пользуются вс;:
и писатели и поэты и ораторы созданъ русскимъ
народомъ, гакъ пусть же вс; носятъ это имя съ
гордостью! Его не стыдились носить Пушкинъ,



Гоголь, Достоевскій. И сознаніе, что Русь «вала
міру такихъ титановъ мысли и духа, было ут;-
шеніемъ для народа, это было какъ бы данью за-то
духовное богатство, которымъ народъ над;лялъ
своихъ великихъ сыновъ.


Да и сейчасъ, разв; не т;мъ же богатствомъ
русскаго народнаго духа одарены Толстой, Горь-
кій, Андреевъ, Купринъ, Бальмонтъ, Брюсовъ м
Вячеславъ Ивановъ, Мережковскій, разв; красоту
и силу языка черпаютъ они не изъ той же сок-
ровищницы — народной р;чи, изъ которой чер-
пали Пушкинъ и Гоголь?


Пушкинъ вс; сюжеты для своихъ поэтиче-
скихъ произведеній, вс; образныя слова заимство-
валъ у крестьянокъ да у московскихъ просфор-
ницъ. Пользовался народными сказкамо и Гоголь.


А современные писатели — разв; они исполь-
зуются народными фантазіями для своихъ произ-
веденій, разв; они не берутъ у народа м;ткія
слова, выраженія, выдавая все это за „свое”?


Писатели-интеллигенты, за р;дкимъ исключе-
ніемъ грабятъ духовное богатство народа, берутъ
у него душу его, языкъ; народъ отдаетъ все, какъ
сказочный богачъ не жал;я и за это, кром; пре-
зр;нія, ничего не получаетъ.


Но если интеллигенты презираютъ народъ —
ибо въ глубин; души они его презираютъ — если
имъ зазорно носить русское имя — пусть тогда
грязныя руки ихъ не суются въ кристальную
душу народную, пусть они говорятъ и пишутъ
на своемъ интеллигентномъ жаргон;, но не осквер-
няютъ своимъ прикосновеніемъ святая святыхъ
народа — его языка и мысли.



О русской сокровищниц;.


В;дь, знаютъ хе «интеллигенты», не должны
не знать, что народъ привыкъ считать родной
языкъ священнымъ, почему хе у нихъ н;ть просто
добросов;стнаго отношенія къ этому языку, по-
чему въ ихъ писаніяхъ сплошь и рядомъ встр;-
чаются такія слова и выраженія, которыхъ на
русскомъ язык; не существуетъ вовсе. Не говоря
уже о вопросахъ отвлеченнаго характера, разобрать
которые будто-бы трудно безъ чрезм;рнаго упо-
требленія иностранныхъ словъ и сложныхъ обо-
ротовъ — хотя я этому не в;рю, потому что рус-
скій языкъ одинаково пригоденъ какъ для вы-
раженія тончайшихъ душевныхъ переживаній,
такъ и для глубокихъ размышленій, — но н
о простомъ происшествіи газетные писатели не
могутъ выражаться на чистомъ русскомъ язык;.


Я не стану приводить, въ доказательство этихъ
выводовъ, выдержекъ изъ газетныхъ статей, на-
писанныхъ характернымъ .интеллигентскимъ*
слогомъ. Это каждый изъ насъ знаетъ и объ этомъ
не разъ уже писалось. Скажу только, что и сами
статьи озаглавливаются такими словами, которыхъ
; на тощакъ и не выговорить. Въ посл;днее время
столичныя газеты дошли въ этомъ отношеніи до
.геркулесовыхъ* столбовъ. Беру любой номеръ .
столичной газеты; читаю: .Старые трафареты и но-
вая интеллигенція* .Во фракціяхъ*, .Импері-
ализмъ въ Бельгіи", .Антисемитизмъ въ украино-
фильской пресс;*, .Безъ принципа*, .Идеологи



74



буржуазіи" и т. д., всего не перечтешь. Беру
номера провинціальной газеты — то же самое:
«Новые симптомы», «Ликвидація прогрессивныхъ
предпріятій» и т. д., безъ конца. Въ націонали-
стическія газеты врод; «Новаго Времени» я уже
не заглядываю, потому что изъ опыта знаю, что
въ нихъ статьи иногда озаглавливаются даже ино-
странными буквами. И если господа газетные пи-
сатели ужъ статей своихъ не могутъ назвать по-
русски, то можно себ; представить, что въ этихъ
статьяхъ! Тамъ и «диференціація», и «трансцен-
дентный», и чертъ знаетъ что! Похоже на то,
будто газетные сочинители, подобно чеховскому
телеграфисту, «хочутъ свою образованность пока-
зать» и пустоту мысли зам;няютъ гладкимъ сло-
гомъ, или, какъ теперь выражаются «стилемъ».


Неужели базынинство интеллигентовъ не мо-
жетъ писать на подлинномъ русскомъ язык;?
Очевидно, что такъ: прислушайтесь, даже въ раз-
говор; интеллигентъ не обходится безъ того, чтобы
нс пересыпать свою р;чь иностранными словами!
А что ужъ распространяться о томъ, какъ онъ
пишетъ. Неудивительно поэтому, что въ этихъ
писаніяхъ не въ силахъ разобраться не только
простолюдинъ, но и сравнительно образованный
челов;къ, наприм;ръ, учитель, священникъ. В;дь,
надо;стъ каждый разъ въ словар; справляться!


Въ настоящее рремя крайне важнымъ .вопро-
сомъ является исправленіе русскаго языка. При
академіи наукъ существуетъ разрядъ изящной
словесности, но для чего онъ существуетъ, ни-
кому неизв;стно. Между т;мъ прямая обязанность
господъ академиковъ выступить въ защиту род-
ного языка, воспретивъ употрефденіе иностранныхъ
словъ въ русской р;чи, иначе, в;дь, черезъ н;-



сколько десятковъ л;тъ Пушкина придется пере-
водить на ново-русскій языкъ.


Но прежде всего интеллигенція сана должна
взяться за очищеніе русскаго языка. Этого можно
. достигнуть, создавъ народную печать. Въ ней вс;
должны писать языкомъ Пушкина и Толстого, оди-
наково понятнымъ какъ для философски мысля-
щаго челов;ка, такъ и для простолюдина.


Л;томъ прошлаго года мн; пришлось бывать
въ Курской и Орловской губ., гд; я встр;чалъ
л;выхъ крестьянъ, читающихъ «Св;тъ», «Москов-
скія В;домости» и другія правыя газеты.


— Какъ вамъ не сов;стно читать черносо-
тенныя газеты! — упрекнулъ я однажды молодого
крестьянина.


— А не понимаемъ мы ни шиша въ л;выхъ
газетахъ! съ обадой отв;тилъ онъ, — я вс; мозги
повыворочалъ, читавши ихъ. На каждой строк;,
почитай, непоятное слово. А я, хоть ты меня тутъ
убей, не выговорю его и въ три дня! Правда, по-
падаются хорошіе разсказики и статейки, любо
читать, но это р;дко, а больше такая ахинея, что,
думается, и тотъ не пойметъ, кто ее писалъ...


Крестьянинъ былъ вполн; правь и мн; оста-
лось только посов;тывать лучше не читать ника-
кихъ газетъ, ибо черносотенныя газеты это ядъ,
отравляющій сознаніе современной деревни.


Не мало мн; приходилось слышать жалобъ,
на искаженіе языка и отъ людей образованныхъ.
Вс; они въ одинъ голосъ возмущались излишнимъ
употребленіемъ въ русской р;чи иностранныхъ
словъ и заявляли, что писать такъ не только без-
сов;стно, но и преступно.


Созданіе печати, въ которой должны объеди-
ниться писательскія силы на почв; служенія на-



роду какъ разъ является своевременнымъ. Если
современные интеллигенты желаютъ поучать на-
родъ, пусть они выучатся его языку и на этомъ
язык; пишутъ, а не оправдываются, что безъ
иностранныхъ словъ и сложныхъ оборотовъ нельзя
выражать мыслей, ибо это клевета на прекрасный
свободный и могучій русскій языкъ.



Онъ идетъ.



Когда ив; говорятъ, что народъ своей сво-
бодой, своимъ самосознаніемъ обязанъ исключи-
тельно интеллигенціи, которая ратуетъ за угне-
тенныхъ и по справедливости называется «побор-
ницей народныхъ идеаловъ» — я не в;рю этому.
Викакой самостоятельной помощи интеллигенція
не подала народу, никакой пользы она ему не
принесла, а если и принесла, то очень незначи-
тельную. Народъ самъ боролся за лучшую жизнь,
самь ковалъ себ; счастье. Вм;шательство интел-
лигенціи въ в;ковой споръ между сильными н
слабыми, между угнетенными и угнетателями только
тормозило д;ло освобожденія народа отъ тиранніи.
Ибо въ то время, когда народъ задыхался подъ
ярмомъ безправія и гнета, терялъ посл;днія силы,
интеллигенція не возставала, см;ло и открыто
противъ этого, у нея не было готовности жертвы
народу и она ограничивалась лишь безплодными
попытками нробудить сов;сть у тиранновъ. А
какъ только въ народ; накоплялся горючій мате-
ріалъ, на сцен; появлялась интеллигенція и,
вступая въ переговоры съ угнетателями, добива-
лись незначительныхъ облегченій для народа, а
облегченія эти служили той отдушиной, которая
предотвращала взрывъ народнаго гн;ва и, сл;до-
вательно, м;шала полному освобожденія угнетен-
ныхъ.




Декабристы, духовными насл;дниками кото-
рыхъ считаютъ себя вс; нын;шніе «демократы»
и «интеллигенты», боролись не за народную сво-
боду, а за свою собственную. Имъ нужна была
конституція, имъ нужна была власть надъ наро-
домъ и вліяніе въ ход; государственныхъ д;лъ,
'а не освобожденіе крестьянъ отъ кр;постной за-
висимости, не всеобщее народное образованіе,
какъ обманывали въ свое время себя декабристы
и какъ говорятъ объ этомъ теперь историки. Не
даромъ же руководители «Южнаго» и «С;вернаго»
комитетовъ двадцатыхъ годахъ были князья да
графы: они соскучились по власти, имъ нельзя
было заниматься политикой и д;лать карьеры на
общественно-политическомъ поприщ;, поэтому они
и задумали достигнуть этого силой — опять таки
при помощи народа — солдатъ, которые, въ сущ-
ности не расцв;ли бы и при конституціи, какъ
не расцв;лъ бы и весь народъ.


Что м;шало интеллигенціи двадцатыхъ годовъ
дать свободу и землю своимъ крестьянамъ и за-
няться ихъ образованіемъ самолично? В;дь, у
каждаго князя и графа сочувствующаго тогдаш-
шнимъ «гуманнымъ» идеямъ находились въ раб-
ств; сотни тысячъ людей, на каждаго изъ этихъ
князей и графовъ произвольно тратились сотни
тысячъ денегъ, добытыхъ каторжнымъ народнымъ
трудомъ однако, вс; эти лже-гуманисты не поза-
ботились объ обезпеченіи свободы находящимся
у нихъ въ пл;ну рабамъ, а прежде всего заня-
лись добываніемъ собственной свободы, хотя, ка-
залось бы, какая свобода имъ нужна была, разъ
они свободны? Но у нихъ не хватало свободы
тщеславія. Вотъ изъ за чего боролись декабристы:
изъ за свободы тщеславія.



— 81 —



Изъ за таков, въ сущности, пустячной вещи
не стоило* идти на эшафотъ, въ сибирскіе руд-
ники и принимать в;нецъ мученичества, но та-
ково свойство интеллигента: пожертвовать вс;мъ
даже жизнью, своей собственной свобод; да той
идейк;, которая увлекла его и которую онъ счи-
таетъ «своею», именно своею, иначе онъ не при-
несъ бы въ жертву ей ничего.


Когда же потребуется дань въ пользу народ-
наго блага, народнаго счастья и свободы, интел-
лигенты — бывшіе и настоящіе — скупятся на эту
дань, хотя и клянутся что ц;ль ихъ — народное
благо. Но клянутся они, обманывая свою сов;сть.
Ц;ль ихъ не народное благо, а собственное благо.
Такъ было, такъ будетъ. Иванъ Коляевъ убилъ
великаго князя не ради достиженія народнаго
блага, а потому, что московская цензура не по-
зволяла ему писать забористыхъ статей въ мо-
сковскихъ газетахъ, сл;дственно приносила огор-
ченіе Коляеву, а не народу. Министра Богол;-
пова убилъ студентъ, трижды исключенный изъ
университета и р;шившій отомстить министру за
то, что онъ не вводилъ автономіи въ универси-
тетахъ. Скажите, что общаго между автономіей
университетовъ и народнымъ благомъ? А между
т;мъ убійца Богол;пова, убивая, глубоко былъ
уб;жденъ, что приноситъ пользу всему русскому
народу. . Вс; «демократы» и «интеллигенты» въ
этомъ уб;ждены. Я же думаю, что студенческіе
безпорядки и, вообще участіе студентовъ въ осво-
бодительномъ движеніи обусловливались лишь
ст;сненіемъ ихъ личной свободы, нарушеніемъ
ихъ личнаго благополучія. Студентамъ ставили
рамки, въ которыхъ они должны были проводить
свою личную жизнь. А это имъ не нравилось.


6



«Не препятствуй моему нраву» — вотъ кличъ,
объединившій студентовъ для борьбы съ нена-
вистными имъ старыми порядками и отд;льными
представителями этихъ порядковъ. Теперь уже
студенты не будутъ д;лать безпорядковъ, теперь
они не выступятъ за «народны]? права», потому
что автономія университетовъ, хотя куцая, но
есть, «нраву» никто не препятствуетъ и дипломы
выдаютъ даже плохо учившимся студентамъ. Чего
жъ теперь «бунтовать?» Отъ добра добра не ищутъ.
Правда, народъ по прежнему голодаетъ и поги-
баетъ во тьм; и нев;жеств;, но, в;дь, студенты
только тогда «свободолюбивы», когда ст;сняютъ
въ чемъ либо ихъ самихъ. А при введеніи авто-
номіи и представленіи свободъ — имъ некогда за-
ниматься народнымъ д;ломъ, надо заниматься
знаніями и... дипломами, чтобы потомъ легче было
эксплоатировать темный народъ.


Нигд; такъ не эксплоатируетъ народъ интел-
лигенція и нигд; но давитъ ого такимъ тяжелымъ
бременемъ, какъ въ Россіи. Въ Россіи вс; среднія
и высшія учебныя заведенія существуютъ за счетъ
низшихъ школъ. Короче говоря вс; училища,
заслуживающія этого названія предназначены у
насъ только для интеллигентовъ. Народу доста-
ются одни оглодки. Для народа было бы несра-
вненно полезн;е и желательн;е, если бы число
среднихъ и высшихъ учебныхъ заведеній у насъ
уменьшилось вдвое, а взам;нъ этого въ каждомъ
сел; выстроились бы образцовыя двухклассныя
и трехклассныя школы, дто сд;лано уже въ евро-
пейскихъ странахъ и въ Японіи, у насъ же учатъ
на кровные народные гроши интеллигентскихъ
олуховъ до т;хъ поръ, покуда у нихъ волосы не



— М —



пос;д;ютъ, а народъ остается безъ образованія.
Гд; же тутъ правда?


Іезуиты изъ „В;хъ*, врод; Гершензона, объ-
являютъ теперь, что интеллигенція работала н
трудилась только для народа, о себ; же она не
заботилась: „не жила даже эгоистически, не радо-
валась жизни, не наслаждалась свободно ея ут;-
хами*, а потому этой интеллигенціи сов;туется
зажить „чувственно-волевою жизнью, запастись
вс;ми необходимыми средствами для эксплоатаціи
народа и, бросивъ этотъ народъ, заняться .устро-
еніемъ своей личности* на тепленькомъ м;стечк;.
Какъ истый іезуитъ, Гершензонъ, д;лая этотъ
выводъ, говоритъ о немъ какъ объ истин;, не
требующей доказательствъ: нужно забросить истины
о благ; народномъ, о любви къ ближнему, о по-
движничеств;, нужно стремиться въ высшія школы,
пополнять свои знанія и жить только для себя н
ни для кого больше, а народъ пусть самъ забо-
тится о себ; — вотъ сокровенныя мысли г. Гер-
шензона въ его стать;: „Творческое самосознаніе*.


Но интеллигенція такъ и д;лала, г. Гершен-
зонъ! Вы это прекрасно понимаете, но притво-
ряетесь ничего не знающимъ. Нужно быть цини-
комъ, чтобы утверждать, что интеллигенція жила
и живетъ для народа, а не для себя. Напрасно
вы пишите также о себ; (стр. 89) что народъ
васъ „страстно ненавидитъ*: т;хъ господъ ко-
торые громогласно призываютъ вс;хъ и каждаго
бросить народъ и заняться „устроеніемъ своей
личности * народъ презираетъ, ибо они достойны
не ненависти, а лишь презр;нія.


Объ отошедшей интеллигенціи— интеллигенціи
шестидесятыхъ годовъ я не могу вспомнить иначе,
какъ съ чувствомъ глубокаго благогов;нія, однако.



6 *



— 84 —



ошибочно было бы думать, что освобожденія кре- *
стьянъ добилась она. Крестьянство, прежде всего,
само положило не мало силъ для своего освобо-
жденія, и потомство знаетъ, кто им;лъ р;шающее
значеніе въ д;л; уничтоженія кр;постной зави-
симости — интеллигенція или народъ, .Записки
ли Охотника" Тургенева или крестьянскіе безпо-
рядки. Впрочемъ, справедливость требуетъ отм;-
тить, что заступничество за народъ интеллигенціи
шестидесятыхъ годовъ было искренно и безко-
рыстно, чего нельзя сказать объ интеллигенціи
нын;шней. Правда, есть и въ ея сред; люди
самоотверженные, всец;ло отдавшіеся народу, но
они составляютъ исключеніе, и р;чь не о нихъ,
а большинство теперешнихъ интеллигентовъ до-
бивается свободы лишь постольку, по-
скольку ст;снена ихъ личная д;ятель-
ность, ихъ личная жизнь.


Вс; они умны, талантливы, но р;дко кто изъ
нихъ в;ренъ народному знамени и слово у нихъ
нротивор;читъ д;лу. Между т;мъ, только ихъ въ
настоящее время и величаютъ „поборниками на-
родныхъ интересовъ и идеаловъ", только за ними
и считаются заслуги передъ народомъ.


Гр;шный челов;къ, я ни какъ не возьму въ
толкъ, ч;мъ собственно облагод;тельствовала на-
родъ интеллигенція нын;шняго дня? Добилась „
равноправія, всеобщаго обученія, матеріальнаго
обезпеченія для народа? Н;тъ. Пошла на службу
къ нему, занялись его духовнымъ развитіемъ?
Тоже н;тъ. Тогда, можетъ быть, она вступилась
за поруганные народные идеалы?


Но нын;шняя интеллигенція заявляетъ, что
она не признаетъ народныхъ идеаловъ и считаетъ
ихъ предразсудкомъ. Пусть будетъ такъ, все таки



— 86 —



въ чекъ же заключаются заслуги „интеллигенціи"
передъ народомъ? Деревня въ такъ называемомъ *
„культурномъ" отношеніи отстала, школы убоги,
больницы отсутствуютъ, крестьяне голодаютъ-.,
отчего же интеллигенты нс придутъ на помощь
народу, не повернутъ рычагъ жизни по своему?..


Въ томъ то и б;да, что безъ народа имъ не
ступить и шагу.


Теперь они, конечно, всю вину сваливаютъ
на полицейскіе порядки, но, ув;ряю васъ, если бы
интеллигентамъ была предоставлена полная сво-
бода д;йствій, они дальше пропов;ди о пресло-
вутомъ „матеріалистическомъ* ученіи не пошли
бы, а, разрабатывая реформы, м;ряли бы ихъ на
свой аршинъ, то есть заботились бы прежде всего
и раньше всего о томъ, что необходимо имъ са-
мимъ. Одному, наприм;ръ, нужна свобода „сов;сти*
(какъ будто сов;сть можно заковать въ кандалы
или посадить въ тюрьму) другому — свобода со-
браній, третьему неприкосновенность личности
и жилища, четвертому свобода „передвиженія"
и т. д. — много свободъ бываетъ — а ну-ка, мужи-
чекъ, выручай!


Ибо уд;лъ мужика — выручать, и онъ выру-
чаетъ: бюрократовъ ли или демократовъ, но вы-
ручаетъ. Наприм;ръ, для интеллигенціи усиліемъ
т;хъ же „холоповъ* и „варваровъ-" предоставлена
сейчасъ какая ни на есть свобода — все таки ин-
теллигенты им;ютъ право критиковать вс;хъ и
вся, испов;дывать какую угодно религію, устра-
ивать собранія и, главное устраивать себя «какъ
получше», а что касается самихъ крестьянъ, то
они какъ были безъ земли, такъ и остались.
Добро бы еще, если бъ д;ло кончилось проще-
ніемъ мужиковъ, «выручавшихъ» интеллигенцію,



— 86 —



а то, в;дь, ихъ истязали, пытали, сдирали «ъ
нихъ «шкуры» розгами, отправляли на каторгу,
наконецъ, в;шали и в;шаютъ! Что же, интелли-
генція, вступилась за народъ, за его идеалы, по-
жертвовала личнымъ счастьемъ для общаго блага?-


Н;тъ и н;тъ!


Нидя, что народъ усталъ ее «выручать»
н притихъ, она выругала его фофелой и проп;ла
ему отходную. Отходную эту съ ученымъ видомъ
и на разные лады торжественно мурлыкали пред-
ставители «интеллигенціи» — разные Энгельгарты,
Таны, Иритыкины и прочія букашки, имена же
ихъ ты Господи в;си... Не вытекаетъ ли изъ этого,
что большинство «интеллигентовъ» смотритъ на
народъ какъ на пушечное мясо, необходимое для
борьбы за м;щанское счастье интеллигенціи. Что
касается до мнимой самоотверженности интелли-
гентовъ, ихъ демократизма, то они притворяются
печальниками народными лишь для отвода
глазъ, чтобы переманить на свою сторону му-
жика, рабочаго и заставить ихъ добывать интел-
лигентскую свободу. Можетъ ли посл; этого быть
р;чь опт, искреннемъ желаніи блага народу со
стороны интеллигенціи?


Изъ многочисленныхъ борцовъ за свободу
искренни м и оказались очень немногіе, и вс;хъ
д;ятелей освободительнаго движенія можно раз-
д;лить на три разряда: одни настоящіе борцы за
свободу, искренніе, всец;ло преданные д;лу на-
рода — ихъ капдя въ мор;, — другіе — искатели
приключеній, выступавшіе въ качеств; борцовъ
за свободу изъ тщеславія и самовлюбленности и,
наконецъ третьи — гешефтмахеры, обд;лывавшіе
подъ шумокъ освободительнаго движенія свои д;-
лишки и яро выступавшіе «на защиту» свободы



— 87 —



лишь тогда, когда нарушалось ихъ собственное
благополучіе — такихъ тыіа тьмущая. Это ни для
кого не составляетъ секрета, какъ нс составляетъ
секрета и то, что «интеллигенты» привыкли за-
гребать жаръ чужими руками и устраивать свою
личную жизнь ц;ною народной крови. Въ этомъ
отношеніи они нисколько не отличаются отъ бюро-
кратовъ, которые также, в;дь, желаютъ «блага»
народу, но приносятъ ему только вредъ..


Вопросъ о ложной искренности интеллиген-
товъ — жгучій вопросъ и о немъ можно было бы
написать много правдивыхъ и гн;вныхъ страницъ
да — стоитъ-ли...


В;дь, обидно и больно объ этомъ говорить.
Обидно потому, что какъ ни доказывай, к никто
тебя не станетъ слушать, никто не заглянетъ въ
бездну, отд;ляющую народъ даже отъ истинныхъ
интеллигентовъ, не говоря уже о лже-интелли-
гентахъ, которыхъ народъ ненавидитъ ненавистью
страшной и посл;дней: вс; видятъ эту бездну,
вс; ходятъ около нея, но д;лаютъ видъ, что не
зам;чаютъ ея. А больно потому, что — не при-
веди Богъ говорить правду такъ называемымъ
интеллигентамъ, правду, которая, колетъ глаза и
грызетъ сов;сть: ты погибъ на в;ки! Интелли-
генты см;шаютъ тебя съ грязью, изничтожатъ,
или, скр;пя свои закамен;лыя сердца, — смол-
чатъ, но дороги вс; загородятъ передъ тобой и
пути закажутъ.


Но пусть! Молчать я все таки не буду: за
меня правда и народъ. Помнитъ и знаетъ онъ,
какъ на него изливали потоки грязи за то, что
онъ мало клалъ костей, на которыхъ строили свое
счастье гешефтмахеры, и остался чистымъ какъ
кристалъ въ то время, когда кругомъ свир;пство-



— 88 —



вала чудовищная провокація (потому что разв;
еврейскіе погромы — не провокація?) изм;на, ко-
рыстолюбіе, эгоизмъ и всеобщее предательство. —
Ибо интеллигенты злятся на народъ даже тогда,
когда не могутъ найти въ немъ т;хъ потоковъ и
т;хъ мерзостей, которыми пропитаны сами. --Все
это знаетъ народъ и заступится онъ за попранную
правду. А правда та, -что на народъ возводится
страшная клевета, поклепъ, но народъ чистъ:
благогов;йно и беззав;тно отдалъ онъ вс; свои
силы великому д;лу свободы, благогов;йно слу-
шался во всемъ интеллигентовъ до т;хъ поръ,
пока, къ ужасу своему, не увид;лъ, что это —
корыстолюбцы, лжецы, притворщики и изм;н-
ники.,


Только когда увид;лъ это народъ, онъ р;шилъ
слушаться себя и сказалъ:


— Такъ вотъ кто такіе, эти образованные!
Мы думали, они о насъ заботятся, а они — только
о себ;! какъ это мы не смекнули раньше: в;дь
республика эта самая намъ какъ будто и не нужна
а поди-жъ ты, изъ за нея то намъ не дали земли,
изъ за нея и дымъ коромысломъ. Намъ только
хл;ба дай, а тамъ мы сами знаемъ, какъ двинуться
впередъ..»


Интеллигенція услышала этотъ голосъ народа
и ужаснулась. Въ порыв; ненависти и злобы къ
народу, она обозвала его трупомъ.


Про то, какъ интеллигенты сами стали, что
называется, «тише воды, ниже травы» — никто не
говорилъ, вс; молчатъ. Другое д;ло, если затихъ
и смирился мужикъ: на счетъ его можно «пройтись»
и интеллигенты «прохаживаются». То загадочное
молчаніе, которое царитъ теперь въ деревн;, они
сравниваютъ съ покоемъ кладбища и всю страну



— 89 —



именуютъ не иначе, какъ «сплошной мертвецкой».
Подобно крыловской кум;, вину въ крушенія
.освободительнаго движенія «интеллигенція» сва-
лила на народъ. А зат;мъ нашлись такіе господа,
которые окрестили крестьянъ «погромщиками»,
«холопами», «варварами». Дескать, холопъ ни-
когда не можетъ быть свободнымъ, а погромщикъ
и варваръ — культурнымъ.


Не сп;шите клеймить, прозвищемъ холопа
сводолюбивый русскій народъ, господа «интелли-
генты». Настанетъ время, когда онъ освободится
отъ всего наноснаго, въ томъ числ;— васъ и
самъ завоюетъ себ; свободу, только не призрачную
свободу, а д;йствительную. А пока вы — глуми-
тесь надъ «великой Федорой» и взглядъ на на-
родъ, какъ фофелу, до того вкоренился въ васъ,
что противъ этого никто не р;шается и возра-
жать. Наоборотъ вс; уб;ждены, что мужикъ мо-
жетъ подвести и подвергать себя риску изъ за
него не стоить.


Многіе изъ интеллигентовъ съ какимъ то зло-
радствомъ говорят!» теперь (отчасти печатно, но-
_ больше устно) о вырожденіи народа. Повторяю,
подождите, господа, предрекать гибель народу,
котораго вы не знаете. Нужно побывать въ де-
ревн;, чтобы вид;ть и слышать, какъ кр;пка
в;ра у народа въ свое великое будущее!..


Старое крестьянство умерло и народилось но-
вое. Матеріально новое крестьянство нисколько
не отличается отъ стараго, даже, можетъ быть,
больше переноситъ лишеній, но зато оно многому
научиилось. У него выработался особый, свое-
образный взглядъ на вещи: ни отъ кого не ждать
помощи и д;йствовать самостоятельно. Поэтому,
для него совершенно безразлично, вырабатываетъ



— 90



ли Государственная Дума ваконъ о свобод; и
нам;рено ли правительство наградить его 'землею:
оно знаетъ,, что и при «свобод;» ему не полег-,
чаетъ и что земли ему при теперешнемъ состав;
Думы дадутъ — клочекъ, да и то за высокую
ц;ну, а къ тому-жъ сама земля не будетъ родить
и на нее нужно положить каторжный трудъ да
заплатить за нее подати. Точно также, не послу-
шаетъ народъ и лже-интеллигенціи, которая ста-
нетъ пропов;дывать «о своихъ м;стахъ» и заго-
раживать глаза агрономіей — не послушаетъ по
той простой причин;, что онъ будетъ вид;ть,
какъ эта интеллигенція предается любимымъ,
иногда празднымъ занятіямъ и развлеченіямъ, въ
то время, когда мужикъ, въ силу необходимости,
обязанъ кормить ее, идти за нее на войну. Врядъ
ли кинется крестьянинъ, очертя голову и въ
борьбу за призрачныя права, ибо при чемъ же
права, если ты б;денъ и немощенъ? Впрочемъ,
права крестьянамъ почти предоставлены, только
вотъ толку изъ этого мало: мужикъ по прежнему
голодаетъ...


См;шно было бы утверждать, что крестьяне^
вовсе не желаютъ никакихъ правъ, а также, что
они ждутъ земли теперь не такъ страстно какъ
прежде: полныя права имъ нужны и земли они
жаждутъ — это само собой. Но «полныя права»
теперь у крестьянина на второмъ план; и на
землед;ліе онъ смотритъ лишь какъ на необхо-
димое подспорье въ жизни, а главная мечта
главное стремленіе ихъ теперь уже не одно земле-
д;ліе, при которомъ можно жить также грязно и
голодно, — а и умственное развитіе, созданіе на-
родно-деревенской культуры; говоря иначе: умъ,
см;тливость и знаніе на земл;. Крестьяне,



сыны земли, ненавидятъ города и густонаселенныя
м;ста. Здоровые т;ломъ и душой они идутъ туда,
гд; запахъ травъ, солнце и просторъ. Только
страхъ голодной смерти гонитъ ихъ въ проклятые
омуты, гд; они и погибаютъ. Для интеллигентовъ
же городъ и рынки жизни — родная стихія, они
себя чувствуютъ въ город; господами положенія,
ибо зд;сь можно жить не работая, а, главное,
д;лая видъ, что они нужны челов;честву; тогда
какъ въ деревн;, сд;лать этого нельзя: тамъ нужно
или обрабатывать землю своими руками, чтобы
не быть въ глазахъ народа дармо;домъ и успо-
коить собственную сов;сть, или прослыть такимъ
же угнетателемъ народа, какъ и бюрократы, а,
в;дь, этого то и боятся интеллигенты. Въ го-
род; можно изображать изъ себя народнаго пе-
чальника, не потрудившись на д;л; доказать это,
потому что-де земли въ город; н;тъ и обрабаты-
вать нечего интеллигентамъ, а то они бы — со-
вс;мъ удовольствіемъ. Какъ воронье на добычу,
стремятся интеллигенты въ городъ, гд; много па-
дали, гд; легче на костяхъ другихъ устраивать
собственное м;щанское благополучіе. Народъ до-
стающій себ; хл;бъ кровавымъ потомъ давно
окрестилъ интеллигентовъ пауками и вороньемъ.
Говорю интеллигентовъ, ибо народъ не ви-
дитъ никакой разницы между торговцемъ и газет-
чикомъ, между бюрократомъ -и политическимъ
д;ятелемъ, между врачемъ, инженеромъ,- адвока-
томъ и пом;щикомъ. Вс; они втайв; желаютъ
только одного: какъ бы самому лучше пожить на
св;т;, а ихъ народолюбіе, ихъ либерализмъ —
средство для занятія наилучшаго положенія въ
обществ;. Слова н;тъ, исключенія бываютъ, но
очень р;дки. Въ памятные дни освободительнаго



- 92 -



движенія было иного св;тлыхъ личностей, интел-
лигентовъ въ полномъ смысл; этого слова. Они
любили народъ любовью пламенной и беззав;тной
и жизнь свою положили за други своя, а н;ко-
торые, оставшись въ живыхъ, и теперь несутъ
ужасныя муки за свою любовь къ народу, несутъ
безропотно и молчаливо. Вырвалось ли у этихъ
мучениковъ, у этихъ страстотерпцевъ хоть единое
слово упрека по адресу народа за его мнимое
рабол;пство и изм;ну свобод;? Н;тъ, истинные
интеллигенты и борцы, кровью своею и страда-
ніемъ запечатл;вшіе в;рность свобод; и любовь
къ народу, не посм;ли сд;лать этого, ибо они
знали, что народъ не виноватъ, что д;ло свободы
было безповоротно погублено лже-интеллигентами,
которые смотр;ли на освободительное движеніе
какъ на своеобразный гешефтъ и старались какъ
можно больше вырвать правъ и преимущество
лично себ;, но въ грязь топтали народные инте-
ресы и идеалы.


За то досталось народу именно отъ этихъ лже-
интеллигентовъ, которые гр;ли около освободи-
тельнаго движенія руки и страшно обозлились,
когда оно кончилось. Еще бы! Легкомысленныхъ
юношей, идущихъ подъ пули и на вис;лицу изъ
за того, что Азефу нужно содержать своихъ д;тей
въ дорогомъ заграничномъ пансіон;, а Энгель-
гарту писать забористыя статейки, зашибая этимъ
деньгу — было достаточно; мужиковъ, требующихъ
учредительнаго собранія и готовыхъ избрать въ
президенты республики Энгельгарта или Азефа —
было хоть отбавляй, и вдругъ вс; эти юноши и
вс; эти мужики - • куда д;вались! какъ тутъ не
разозлиться?! Поневол; обзовешь юношей — ра-
бами, спасающими свои шкуры, а мужиковъ, т. с.



— 93 —



народъ — фофелой (см. .Свободныя Мысли* за
1907 г.) Отъ подобныхъ господъ, впрочемъ, дру-
гого отношенія къ народу и нельзя было ожи-
дать, но удивительно, какъ у нихъ посл; этого
хватаетъ безстыдства называть себя поборниками
правды н истины, глашатаями свободы и ра-
венства!


Лже-интеллигенты есть везд;, во вс;хъ стра-
нахъ, но тамъ они не рядятся въ пестрыя перья,
тамъ они открыто себя называютъ представите-
лями .буржуазіи* и не думаютъ именоваться за-
щитниками народныхъ интересовъ и идеаловъ. У
насъ же именно эти лже-интеллигенты и претен-
дуютъ на званіе народпыхъ вождей; истинные
народные вожди у насъ не показываются на міръ
Божій, сторонятся отъ д;лъ, ибо чувствуютъ себя
одинокими. Вотъ что горько сознавать, вотъ что
наполняетъ сердце тоской и страхомъ за будущее
родного народа!


Но не дастъ себя въ обиду народъ, никому
не дастъ! На земл;, среди полей и л;совъ, соз-
даетъ онъ свое царство и царство это будетъ
царствомъ разума, энергіи, знанія, красоты и
любви.


Интеллигенты какъ будто не зам;чаютъ, что
народъ хочетъ жизни живой, но не механи-
ческаго существованія, и настойчиво сов;туютъ
крестьянамъ заниматься политикой и только по-
литикой, а въ вид; особой милости насаждаютъ
школы грамоты и читаютъ лекціи о травос;яніи.
Пользуясь образованіемъ, какъ средствомъ для
эксплоатаціи народа и потому чувствуя передъ
этимъ народомъ вину свою, они пытаются загла-
дить эту вину .наукой* и политикой, хотя сами *
въ глубин; души надо вс;мъ этимъ см;ются.



— 94 —



Ужъ н; тколами-ли грамоты, не лекціями-ли
о травос;янія, не политикой-ли, наконецъ взду-
мала облагод;тельствовать народъ интеллигенція?
Но, Боже мой, разв; не изв;стно интеллигентамъ,
что если я и получу вс; пять свободъ, то жизнь
моя отъ этого нисколько не улучшится, ибо сво-
бодами воспользуются бол;е пронырливые люди,
а я буду в;чно голодать. Ну, и относительно
школы: не все-ли для меня равно, окончу ли я
сельскую школу, или выучусь грамот; у дьячка,
в;дь разницы почти никакой, а польза от> этого
одинакова: я буду пахать или пасти стадо. Зна-
читъ, не въ политик; и не въ школ; грамоты
д;ло (ибо грамот; крестьяне выучиваются и по-
мимо школы, — у псаломщиковъ, у учителей,
бывшихъ учениковъ; неграмотныхъ крестьянъ
теперь очень мало; зат;мъ — политика, повторяю,
не является главной ц;лью въ жизни крестьянства),
а въ томъ толчк;, въ томъ творческомъ сдвиг;,
въ томъ царств; разума на земл;, котораго на-
родъ больше всего жаждетъ сейчасъ.


Интеллигенція-же не зам;чаетъ этого или,
в;рн;е, не желаетъ зам;тить. Но народъ самъ
пробиваетъ себ; дорогу. Онъ бросилъ вызовъ
интеллигенціи и, кажется, уже вступилъ въ едино-
борство съ ней. Какъ лавина онъ хлынетъ на
„верхъ жизни" и смететъ т;хъ, кто, презирая
народъ, ничего, кром; вреда не принесъ ему.


Народъ жаждетъ жизни полной и красивой,
жаждетъ творческой д;ятельности одновременно
въ пол;, за станкомъ и на поприщ; ума. Онъ
идетъ медленнымъ, но в;рнымъ шагомъ. Заводь
народныхъ силъ еще тиха, старая плотина ин-
теллигенціи еще держится, но уже сочатся сквозь
нее св;жія струй грядущаго Потока-Богатыря.



Преграды рухнуть, и великая сила потока
зальетъ вс;хъ и вся, грязь н нутъ пойдетъ ко
дну, а съ хрустальнымъ потокомъ устремятся въ
даль къ цв;тамъ и зорямъ только чистыя волны.


Силъ народа пока не знаетъ никто. Вс; поче-
му то думаютъ, что народъ спить. Если такъ,
то страшно-же будетъ его пробужденіе, и земля
содрогнется, когда онъ вступитъ въ борьбу — не
съ мутью и грязью, съ нею см;шна борьба, — а
со вс;ми т;ми, кто станетъ на его историческомъ
пути, будь то „непріятель,” свой — все равно.


За народомъ сказочное будущее.


Счастливы будутъ т;, которые постигнуть сол-
нечную радость, правду его, но горе себялюби-
вымъ гордецамъ, въ осл;пленіи своемъ и лжи
презирающимъ народъ, — горе гробамъ поваплен-
нымъ!



— —


С



Книги Пимена Карпова:


Говоръ зорь. Страницы о народ; и „интеллигенціи 11 .
Спб., ц. 60 к.


Знойная Лилія. Сборникъ стиховъ (готовится къ печати).


Сказка бытія. Трагедія въ 5 д., 8 картинахъ (готовится
къ печати).



© Copyright: Галина Ливенцева, 2019.
Список читателей

Другие статьи в литературном дневнике:

Полный список статей
Авторы   Произведения   Рецензии   Поиск   Магазин   Кабинет   Ваша страница   О портале       Стихи.ру   Проза.ру
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

© Все права принадлежат авторам, 2000-2024     Портал работает под эгидой Российского союза писателей   18+