Потому что в дождь так хочется целоваться,
закрывая глаза, опуская руку
на рубильник, могущий обесточить
город, Землю, бери уже выше – солнце,
я вхожу к тебе в комнату в мокром платье,
прижимаюсь, дрожащая, и такая
говорю тебе хрипло и на французском:
о, возьми меня, муж, прямо так – по-спартански
на дощатом паркете с кошачьей шерстью.
Ты становишься волком и рвешь мне платье,
за окном продолжается беспредельность,
опускаю руку, включаю солнце
(очень, очень приятно – индеец Пуэбло).
Мой скелет не в шкафу – в трансформаторной будке.
