Беседы с мудрецами Артур Кларк

На днях нашему другу независимому журналисту М. Михайлову захотелось перед новогодними праздниками отрешиться от повседневной суеты и, по выражению нашего общего друга, «поговорить о высоком». Для этого он не без некоторой робости мысленно обратился к всемирно известному научному фантасту А. Кларку.

Сэр Артур Чарльз Кларк (16 декабря 1917, Майнхед, графство Сомерсет, Англия, Великобритания — 19 марта 2008, Коломбо, Шри-Ланка) — английский писатель, ученый, футуролог, изобретатель и популяризатор науки. Командор ордена Британской империи (1989) и рыцарь-бакалавр (1998). В его честь названы горы на Хароне (Clarke Montes). Наиболее известен совместной работой со Стэнли Кубриком по созданию культового научно-фантастического фильма «Космическая одиссея 2001».

М. М. – Уважаемый мистер Кларк, может быть, Вам было бы приятно узнать, что в 2025 году в России книжные магазины зафиксировали рост интереса к научной фантастике. По данным исследования Центра социального проектирования «Платформа» и Национальной Медиа Группы растёт запрос на позитивный образ будущего. Большинству зрителей нравится фильмы, которые дают надежду и вдохновляют. СМИ сообщают, что треть россиян читают фантастику, чтобы заставить мозг работать. Скажите, какими качествами надо обладать, чтобы работать в жанре научной фантастики?

А. К. – Чтобы быть писателем-фантастом, вы должны интересоваться будущим и чувствовать, что будущее будет другим и, надеюсь, лучше, чем настоящее. Хотя я знаю, что многие произведения научной фантастики были антиутопиями. И причина этого в том, что гораздо легче и увлекательнее писать о действительно скверном будущем, чем о спокойном, мирном.

М. М. – Писатели-фантасты часто описывают встречи землян с представителями иных форм разума на других планетах. А что, если их вообще нет, по крайней мере, в пределах возможной досягаемости?

А. К. – Есть всего две вероятности. Либо мы одни во вселенной, либо нет. И обе вероятности одинаково пугают.

М. М. – Меня первая версия пугает меньше: можно хотя бы не опасаться нападения инопланетян. И так предостаточно возможностей исчезновения жизни на Земле. Может, не стоит искать вовне?

А. К. – На самом деле, один из аргументов в пользу поиска разумной жизни в космосе, где бы то ни было, заключается в том, что у нас нет доказательств, что разум имеет какую-либо ценность для выживания. Самые успешные существа на этой планете - тараканы. Они были вокруг 100 миллионов лет назад или около того, и я подозреваю, что они все еще будут там 100 миллионов лет в будущем. Может быть, интеллект - это эволюционное отклонение, которое обрекает своих обладателей на гибель, как броня, возможно, обрекла некоторых динозавров.

М. М. –При Ваших многогранных способностях Вы, вероятно, могли бы сделать блестящую политическую карьеру. Вас не влекло в политику?

А. К. – Поскольку политика — искусство возможного, она была и остаётся уделом второразрядных умов. Перворазрядные — увлекаются только невозможным.

М. М. – Некоторые вещи до поры до времени кажутся совершенно невозможными: как понять, так ли это?

А. К. – Единственный способ определить границы возможного — выйти за эти границы.

М. М. – Действительно, многое из того, что ныне вошло в повседневный обиход, еще век назад люди сочли бы атрибутами мага и волшебника.

А. К. – Любая достаточно развитая технология неотличима от волшебства.

М. М. – Вот, например, телевизор, стоящий, наверное, почти в каждом доме и часами занимающий внимание многих людей по всему миру, особенно в вечернее время, -- ведь это огромное достижение.

А. К. – Эпитафия нашей расе, написанная бегущими светящимися буквами, будет гласить: „Тем, кого боги хотят уничтожить, они сначала дают телевизор“».

М. М. – Почему Вы так думаете?

А. К. – Чем совершеннее техника передачи информации, тем более заурядным, пошлым, серым становится ее содержание.

М. М. – Это верно. Я, за редким исключением, почти совсем перестал его смотреть. Ведь теперь все доступно в Интернете.

А. К. – Искать что-либо в Интернете — все равно, что пытаться зачерпнуть стакан воды из Ниагары.

М. М. – Если точно знаешь, что тебе надо, то, как правило, найти можно. Однако бывает, что по дороге зачерпнешь ведро мусора. Но в наше время без него не обойтись.

А. К. – Человек может дольше прожить без еды, чем без информации. Загвоздка — в образовательной системе: людей надо обучать разборчивости.

М. М. – Сегодня есть основание для тревоги: с погружением населения, особенно молодежи,  во всё новые гаджеты многие перестают читать книги, интересоваться искусством, мыслить самостоятельно.

А. К. – Иногда чем больше люди открывают нового, тем меньше начинают понимать себя.

М. М. – А ведь это серьезная опасность, которую пока не все видят.

А. К. – Только самодисциплина сможет противостоять тем волшебным силам, которые ещё только будут вызваны нами к жизни. Иначе все станем морскими губками.

М. М. – Вы действительно считаете, что нам грозит полное вырождение?

А. К. – Вероятно, 99% способностей человека растрачиваются попусту; даже сегодня люди, считающие себя культурными и образованными, работают по большей части как автоматы, лишь один или два раза за всю жизнь постигая на мгновение те могущественные, но глубоко скрытые возможности, которыми располагает их разум.

М. М. – А в большинстве случаев не постигая никогда. Впрочем, думаю, далеко не во всех спят эти могущественные силы. Иначе бы они как-то проявлялись. А тот немалый и гибкий ум, котором располагают довольно многие люди, они направляют на зарабатывание денег всеми доступными способами и приобретение всего, что можно на них купить. Ведь мы живем в обществе потребления.

А. К. – Накоплением богатств, конечно, не следует пренебрегать, но в конечном счёте силы стоит тратить только на два вида человеческой деятельности — расширение наших познаний и создание прекрасного. Это неоспоримо; обсуждению подлежит лишь один вопрос: что должно стоять на первом месте.

М. М. – Наверное, здесь «каждый выбирает для себя» в соответствии со своими способностями и возможностями.

А. К. – В моей жизни я нашёл две вещи бесценной важности — обучение и любовь. Ничего другого — ни слава, ни власть, ни достижения сами по себе — не могут иметь такую же ценность.

М. М. – А есть ли непреходящие ценности, ценности на все времена?

А. К. – Некоторые вещи имеют вечную ценность, и сострадание – одна из них. Я надеюсь, что мы никогда не потеряем это. Сострадание как к людям, так и к животным.

М. М. – А можно потерять то, чего не имеешь? Конечно, есть немало истинных альтруистов, и мир только на них пока держится. Но как часто приходится сталкиваться с проявлением насилия, как физического, так и морального. Это касается не только отдельных людей, но и целых государств.

А. К. – Навязывание другому человеку своей воли есть вопиющие проявление дурных манер.

М. М. – Видимо, хорошими манерами обладает гораздо меньше людей, чем хотелось бы. Ведь они убивают друг друга с начала истории и до наших дней. Недаром замечательный писатель А. Бирс писал: «Мир: в международных отношениях период обмана между двумя периодами кровопролития».

А. К. – Возможно, когда-нибудь человечество забудет о войне, как повзрослевший ребёнок забывает о своих детских игрушках.

М. М. – Всё возможно в необозримом будущем. А Вы, как видно, большой оптимист?

А. К. – Я оптимист. Любой, кто интересуется будущим, должен быть таким, иначе он просто застрелится.

М. М. – Конечно, лучше жить и надеяться. Что еще обнадеживающего Вы видите в далекой перспективе?

А. К. – Я также верю и надеюсь, что политика и экономика перестанут быть такими же важными в будущем, как они были в прошлом; придет время, когда большинство наших нынешних споров по этим вопросам покажутся столь же тривиальными или бессмысленными, как богословские споры, в которых рассеивали свою энергию самые острые умы средневековья. Политика и экономика связаны с властью и богатством, и ни то, ни другое не должно быть главной, а тем более исключительной заботой взрослых мужчин.

М. М. – Мне тоже очень хочется верить в столь светлое будущее. Благодарю Вас, сэр, за такую интересную беседу. Что бы Вы пожелали сказать на прощание?

А. К. – Меня иногда спрашивают, как бы я хотел, чтобы меня запомнили. У меня была разнообразная карьера писателя, подводного исследователя, пропагандиста космоса и популяризатора науки. Из всего этого я больше всего хочу, чтобы меня запомнили как писателя – того, кто развлекал читателей и, надеюсь, развивал их воображение.

На этом пожелании беседа закончилась, и наш друг М. Михайлов удалился осмысливать услышанное.