Продолжение...

-Профессия по воле?
-Музыкант.
-Нам тут музыканты не нужны.Своих «артистов» хватает,-бросил строго «хозяин»-началь-
ник колонии.-Кем работал до осуждения?
-Музыкантом на гастролях….,-затронутый за живое,ерошисто огрызнулся Игорь в ответ,
не в силах побороть внутри непонятно откуда хлынувшую злость.Спас вмешавшийся Се-
мёныч:
-Гражданин полковник, разрешите я его к себе возьму, в слесарку,-раздался его голос.-Бу-
дет пахать,как пчёлка.-Он сидел рядом со своим начальником цеха, капитаном Завьяло-
вым, ставшим впоследствии и его шефом. «Хозяин» посмотрел сквозь очки строго на выс-
кочку:
-Ладно.Забирай его к себе.Сечкин,отряд четырнадцать,бригада сто сорок четыре.Свобо-
ден.Ждать внизу завхозов….Вечером того же дня он узнал почему Семёныч притянул его
к себе.После распределения,уже под вечер, они стояли-трое этапников- в каптёрке перед
завхозом отряда,чёпурно выряженным в чёрный мелистиновый костюм и хромовые блес-
тящие сапоги.Тот явно наглел, «выкручивая» у них необходимые для жизни вещи:
-Это,земляк, зачем тебе это махровое полотенце? Всё равно блатные отберут.Вот это же нормальное.Какая тебе разница?..С завхозом,парни,надо дружить.-Он ехидно со значени-
ем улыбнулся.Растерявшиеся этапники робко мялись.-А это что у тебя?Ну.Ништяк!Мыло
классное.Держи «банное».Два твоих «махарани».На весь срок хватит мыться.Да не,мужи-
ки,вы не подумайте,что вас тут обирают или обкручивают.Дело добровольное.Мне в нату-
ре для дела надо-пацанов с изолятора встречать.
-Да чё там.Надо-бери,-заискивающе произнёс сосед Игоря,-изолятор-святое дело.
-Во-о!Правильно.
Важно,по хозяйски вошёл Семёныч:
-Что ты тут уже,злыдня, вымагаешь у пацанов?А!?-строго осадил он разыгравшийся аппе-тит пылкого завхоза.Как Игорь впоследствии узнал,Семёныч слыл большим авторитетом
среди мужиков да и зоновской «блоти».Он частенько «грел» бур с изолятором и был в по-
чёте среди местных воров.
-Да нет,Семёныч.Вот шмотки проверяю,да по местам сейчас растусую их,-стушевался зав-
хоз.
-Так.Этого положешь на низ.Я его забираю на рабочку.-Властный тон Семёныча был не-
поколебим.
-Добро,Семёныч.А как ставить?По работе?
-Да.Заряжай на сутки…и постоянно-он по отечески,задорно взглянул на Игоря.-У меня
жить будет.
-Понял,батя-покорно ответил завхоз.
-Пошли.Вещи забирай,-властно скомандовал Игорю Семёныч-батя…Всю дорогу к цеху
Игорь с тревожным любопытством рассматривал зону.
В сейфе координатки у Семёныча стояла пошарпанная «семиструнка» с облезлой третьей
струной.Опера закрывали на неё глаза за многочисленные услуги Семёныча.Позже он уз-
нал: администрация частенько обращалась к большому мастеру с каверзными выполни-
мыми и невыполнимыми заказами,которые тот успешно выполнял.
Приведя Игоря в координатку-в свои спецхоромы-Семёныч уже совсем другим тоном,по-
чти товарищеским, ему бросил:
-Заезжай!-Заехали.Зайдя Игорь скромно огляделся: у окна стол,топчан,у другой стены шкаф,длинный верстак, металлический стеллаж с резными инструментами,где-то двух-
метровый сейф и заключал собой весь домашний гарнитур Семёныча,стоящий по середи-
не координатки,здоровенный станок с импортным клеймом.
-Ну вот,это моя хибара.Будь как дома,хлопче.Раздевайся, располагайся.Майдан можешь
вон под стол пока поставить.Ты уж не серчай на меня, что я при «хозяине» заране в плуг
тебя впрёг. «Понты» здесь,Игорёк, превыше всего.И сразу тебе очень важный совет даю
по этой жизни: больше слушай-меньше говори и будет всё в «лялечку».Да ты садись,сад-
дись,не стесняйся…Народишко наш гниловатый и можешь попасть в какую-нибудь гадо-
сть.Меньше говори-больше делай и доверяй сам себе-сто двадцать процентов жив-здоров
будешь.Ну а у меня-все сто шестьдесят.-Он похлопал себя самозабвенно и смешновато по
крупному животу.-Удар по администрации.Я шучу,конечно.Понты,-засмеялся он.-Здесь совсем другая жизнь,чем на воле.Тот же мирок, но только маленький со своими закона-
ми,-продолжал нравоучительную проповедь Семёныч и как вскоре Игорь убедился очень
важную для зоновской жизни.-О мастях-то зоновских в курсе?
-В курсе,-протянул с облегчением в душе немного успокоенный Игорь, почуяв нутром,что
Семёныч-неплохой мужик.
-Да, кого тут только нет: и «свиньи», и «черти», и «петухи», и «овцы», и «лошади», и во-
ры, и шерсть разнопёрстая…Всё-то пальцы гнут, но основная масса,Игорёк, в зоне-рабо-
тающий мужик. Самая что ни на есть основная масть.Ты-то кем жить собираешься?
-Да не знаю.Мужиком наверно.
-Во! Правильно. Мужик, он везде проживёт. Пальцы гнёте-гните, но вон, в отряде, а у ме-
ня работать.У меня, сынок, все работают, но только каждому своя работа.-Тут он резко пе-
ребил себя.-А ты-то на гитаре играешь? Или так- «промёл» хозяину?
-Да нет.Играл немного на воле. Свадьбы, проводы, выпуска в школах. Халтуряли.
-А-а!-Протянул разочарованно Семёныч.-Так ты на этой, на шестиструнке? Буги-вуги?
-Почему? Я и на семиструнке могу.Я же на ней раньше начинал.
-Да ну!?Ну-ка,ну-ка.-Он засыпал в уже закипевший «чифир-бак» крепкой «индюхи» и су-
етливо подошёл с ключами к сейфу.Через мгновенье Семёныч извлёк из него свою нена-
глядную и горсть шоколадных конфет, прихватив пачку «Опала».
-Держи.Строить-то умеешь?-он протянул ему семиструнку.
-Попробуем,-Игорь, покосившись на дверь, взял гитару.
-Да не бойся.Делай смело.Это я тебе сказал,Семёныч.Чифир-то пьёшь?-Игорь пожал пле-
чами. При виде гитары по его телу разлилась тёплая нега и на душе стало повеселей.В ней
заиграла прежняя страсть и пальцы волнуясь потянулись к желанным ладам.
Из пяти колен «цыганочки» он помнил три, но и они певуче с изяществом прозвучали в
координатке.Семёныч восторженно округлив глаза, слушал с упоением звон старого «буб-
на».Когда Игорь закончил, он решительно произнёс:
-Так.Научишь меня её играть.Эх ма! Оп-па!-Он радостно,по-молодецки впритоп прошёлся
ладонями по груди и животу, закончив удары по голеностопу, выбив бойкую чечётку.-Эх,
Игорёк, как же ты мне по сердцу полоснул! Это же моя страсть.Я же без музыки жить не могу.Как проведу по струнам,так сразу на душе легче, и веришь-нет, молодым себя чув-
ствую.Ну,садись,садись к столу.Сейчас чифирку хапанём-повеселей будет.А романсы зна-
ешь какие-нибудь?-Семёныч в самом деле был по-молодецки возбуждён.
-Да возможность была у меня, но так и не выучил ни один.Уехал мой учитель.
-Эх,жаль.А я вот знаю один.Сейчас сыграю.Но ты только не смейся.Я по-свойски играю,
не профессионально.
-А что смеятся?Любая музыка для меня-это музыка.Ведь у каждого по-своему получается.
Чтобы профессионально играть, надо долго учиться.Это же не в один день, а годами при-
обретается и музыкант никогда не будет смеяться над музыкой,если она,конечно, не сме-
шная.У меня-то цыганочка тоже не «ахти» как идёт.
-Ну ты это брось.Зачем прибедняешься?Молодец!А если Семёныч говорит молодец,зна-
чит так оно и есть.Ты конфеты-то бери.Не смотри на меня.Я чифир-то так пью.Привык.-
Затем помолчав,оценивающе окинув Игоря взглядом,продолжил:-Так,я тебя кустарём за-
делаю.Как сыр в масле будешь кататься в зоне.Только не ленись и голову на плечах имей.
Ну ладно,об этом потом…Ты пей.пей.-Он взял гитару,удобно усевшись на топчан, и зако-
вырял на ней какой-то старинный романс,который Игорь никогда и нигде не слышал,вы-
водя сипловатым, низким голосом душевные нотки:
-По пыльной дороге,под строгим конвоем
Закованный в цепи шёл человек.
Он сильные руки держал за спиною,
О чём-то чуть слышно конвоя просил:
«Постой,погоди.Нет идти больше мочи.
Постой,погоди.Дай чуть-чуть отдохнуть.
Постой,погоди.Расскажу,если хочешь,
За что засадили меня палачи.
У графа была одна дочь Валентина-
Любимица графа и графских гостей.
Она на рояле играла и пела,
И крепко любил её графский лакей.
Одна Валентина по саду гуляла,
О чём-то чуть слышно пела она.
Услышав знакомого танго мотивы,
К лакею чуть слышно она подошла.
Всем сердцем прижалась к нему Валентина
И он к ней прижался и стал целовать,
А на утро его в корнет посадили
За то что он графскую дочь целовал.
Судите же судьи, судите тираны
За то, что не граф я, а графский лакей.
Но я вам скажу, это знать все должны вы,
Что чувство любви есть у разных людей…
….Они сидели до поздней ночи. Игорь слушал, а Семёныч, пребывая в прекрасном распо-
ложении духа, по-отечески поучал его жизни:-Тебе сейчас нужно привыкать к этой жизни.
Забывай прошлое и настраивайся на срок.Что было-прошло, а здесь выживать надо.Мно-
гое тебе ещё здесь придётся понять.Нужно приспосабливаться к режиму, к зэкам, ну и вся-
кое.Администрация давит, а нам крутиться между «прессами».Ну и её можно понять-
представители народной власти, закона.Карают и воспитывают за содеянное.Тоже люди,
тоже разные.Один понимает, другой не хочет.Самый,что ни на есть, высшего класса ин-
ститут.Институт жизни…Да-а, режим содержания,-протянул он.Затем,что-то прикинув в уме,продолжил:-Их тоже можно понять.Без порядку никак нельзя,что на воле, что тем бо-
лее здесь.А как же иначе?Ведь нашему брату волю дай…Ого-го-го!Вон их сколь здесь де-
билов-кишит.Не своей башкой живут, чужой.Да и «понятия» наши…Тоже, брат, основа
жизни тут.Так что система-есть система и не высовывай высоко голову-ураганом снесёт.
Вот тебе мой совет,сынок…И всегда и во-всём, какая б жизнь не была, оставайся челове-
ком.
Впоследствии Игорь привык к мрачным,шумным цехам, запаху солярки с веретённым
маслом и к азартному труду кустаря.А получалось у него со временем неплохо и многое.
Через год он стал лучшим кустарём зоны. Имел наличные, в изобилии чай и нелегально заходившие в зону «балабасы»- «вольные» продукты питания. Жил как и предрекал Се-
мёныч, «сыром в масле»….
Автобус остановился, заставив Игоря вернуться в реальность и осмыслить ситуацию.Была
конечная остановка рейса.Они прибыли на железнодорожную станцию районного цен-
тра. Зайдя в помещение станционного вокзала, он тут же окунулся в его ежесуточное дви-
жение. По мнению Игоря мало что изменилось в облике вольной жизни с тех пор, как он был её лишён, находясь в заключении.Те же очереди, вывески, люди. Но только люди ста-
ли какими-то другими: отчуждёнными, озабоченными, замкнутыми, грубыми и озлоблен-
ными.Ему повезло-дизель на Энск должен был быть с минуты на минуту.Время подходи-
ло к часу дня.
Только он успел взять билет, как диктор объявил по вокзалу, что на первый путь прибыва-
ет пригородный поезд, следующий рейсом на Энск. Этот рокот селектора навеял ему зна-
комую тревогу-он вспомнил тревожный голос динамиков зоны.
Зайдя в вагон, Игорь облюбовал себе место в углу, приняв ту же позу, что и в автобусе по-
грузившись в зрительный обзор через окно вагона.Ничего интересного не было и он смот-
рел отсутствующим взглядом на вагоны, работающих слесарей и осмотрщиков с молотка-
ми. «Ну что ж, Игорёк, через два три часа узнаем, почему же батя не встретил нас»,-успо-
коил его внутренний голос.
Перед самой отправкой в вагон ввалилась радостно шумящая толпа парней и девчат.
-Вот здесь как раз свободно! Падай.-Зазывающе выкрикнул весёлым голосом в толпу вид-
но предводитель всей этой компашки, первым плюхнувшись на свободное сиденье в полу-
пустом вагоне.Игорь любопытным взглядом окинул рассевшуюся ватагу молодёжи,весело
перекликавшуюся между собой под гром высокотембровой музыки.Ему стало почему-то
беззаботно-весело, глядя на этих юнцов, не «хапнувших горя», как он и в то же время до-
стояние своего жизненного опыта теплом  возвышало его душу и сознание над ними.
Он вспомнил себя таким же вот беззаботным, бесшабашным, но счастливым музыкантом,
которому в прошлом каждый день казался раем.»Малолетки», одетые как «хиппи», дёрга-
ясь слушали касетник-вещь какой-то, по определению Игоря, «тупорылой», бездарной группы, которыми по его мнению кишел уже весь перестроечный «СОВДЭП».Да, он рос
на другой музыке…Совсем на другой…Тут в его память резко ворвался день преступле-
ния….
….Свадьбу тогда они играли в солидном кафе, недалеко от центра города. И вот под ве-
чер, как обычно, уже захмелевшая публика стала им «башлять» на заказы.В самом разгаре
 к их эстраде подошёл какой-то наглый тип и потребовал сыграть для него одну из модных
 в то время песен группы «Дип-пёрпл»:
-Диппов. «Смок ин зе вотте!»-высокомерно изрыгнул очкарик, кинув перед ногами Игоря
червонец. Игорь спокойно ответил, что они эту вещь не знают, хотя часто исполнял её с
парнями и полюбившийся ему «Дым над водой», то есть «Смок ин зе вотте» у него тогда
выходил неплохо. Ему почему-то тогда не понравилась высокомерная физиономия этого
«додика» в очках.Он привык к тому, что их всегда и везде уважали за их талант и умение
делать праздник для людей, развлекая их своей музыкой и поэтому спокойно отказал:
-Извини, братишка, но мы её ещё не выучили.
-Так, а что вы тут тогда делаете? Бабки на шару гребёте? Лабухи!-начал поносить их из-
рядно уже подвыпивший, крепкого телосложения интеллигент в очках.
Он то и оказался в последствии его «терпилом».Игорь и не думал тогда ввязываться в дра-
ку. Проявивший недовольство клиент оказался двоюродным братом жениха и занимался
культуризмом.Видимо эта спесь и потянула его к хамству. Ну а мама его была заведую-
щей этого доходного заведения… «Да, хорошо что хоть маман его оказалась всего заведу-
ющей этой кафушки, а не председателем исполкома или мехбазы, а то сидеть бы тебе,Иго-
рь Константинович, не пять, а все пятнадцать в лагерях…короче по жизни,-подумал про
себя Игорь.- Спасибо Егорычу, все свои связи старик в ход пустил».-Тут же с благодар-
ностью помянул он тренера про себя. Мысли его вернули к прерванным воспоминаниям.
…Наглец бесцеремонно взобрался к ним на эстраду и потянул по хозяйски к его гитаре
руку:
-Дай ка свою «лайбу». Я её сыграю.-Игорь добродушно улыбнулся:
-Пожалуйста.-Он не стал грубить и, сняв гитару с шеи, подал её очкарику, лишь преду-
предив.-Тембра не трогай. Там всё отстроено. Ручка громкости самая нижняя. «Фус» вон,
внизу.Кнопка с обратным отжимом,- он указал на педаль.
-Да разберусь как-нибудь в твоих коробках. Одна палка-два струна!-съязвил очкарик
вслед покидавшему эстраду Игорю, который направился к своему столику для музыкан-
тов.
С первых аккордов он понял, что пропала его гитара. Но набрался терпения и слушал не-
истовый вопль самозабвенного «певца». Струны, путавшиеся в пальцах исполнителя и хрипевшие от сильного «фуса» невпопад, издавали гамму, раздражающую слух даже са-
мого терпеливого. Когда лопнула первая струна, он ещё терпел-струны были в запасе-,-но
когда начали от чрезмерной нагрузки тухнуть динамики в его колонке и упал на пол его
дорогостоящий микрофон перед этим озверевшим «музыкальным варваром», он не вытер-
пел.Метнувшись стрелой, заскочив на эстраду, он молниеносно вырвал тройник из розет-
ки, обесточив всю аппаратуру и выхватил гитару у певца, скинув того толчком вниз.
- Да ты что!? Ах ты выродок! Недоносок! Ну-ка иди сюда, скотина,-взъярился под одобри-
тельно-возмущённые возгласы своих друзей певец.
Да, ката тогда у него получилась великолепно. Никто не ожидал из расхмелевшей публи-
ки такой прыткости в перемене от нежно-поющего лидер-гитариста, в угрожающе изме-
нившегося в лице бойца.
Спрыгнув с эстрады, Игорь, летевший ему в висок чей-то кулак, технично пропустил да-
льше, добавив своим к полёту того энергию удара в печень сбоку,и, поймав равновесие
на «опорной», в «вертушке» удачно выложил всю энергию на голеностоп правой…
В результате- открытый перелом челюсти с наколом черепа и сотрясением мозга, и ..пять
лет срока. Культуриста увезли на «скорой», сломанное ребро у его помощника по драке и
пара синяков у третьего. Игоря забрали в наручниках в отделение на «скорой» тоже,толь-
ко милицейской….
Его кто-то тронул за плечо, заставив очнуться. Он взглянул на раздражитель и ….вздрог-
нув внутри, замер. На него смотрело надменное лицо Корня… Нет,ему показалось. Но та-
кое было поразительное сходство, что у него аж задёргалось веко. Он до того ушёл в свои
воспоминания, что не заметил, как «дизель» сделал уже две остановки, освобождаясь от пассажиров и пополняясь новыми.
В ноздри Игоря пахнул неприятный самогонный перегар с тухлым противным запахом.
Незнакомец присевший сбоку напротив, уставившись на его кулак, где красовалась не-
большая татуировка-китайский иероглиф-заклинание, заговорщески произнёс:
-Здорово, братишка! Никак оттуда,-он мотнул головой,-из лагеря?..Держи,нашенская.Са-
могон.-Он распахнул полу мятого грязного полушубка и протянул ему из неё начатую
поллитру с мутным содержимым. Игоря помутило внутри отвращением к этому «бичу».
Он ненавидел их и всякого рода алкашей, и наверно потому, что сам, даже в зоне, но не
бросал спорт и работал, полюбив труд и познав ему цену. Его не интересовало возможно
какое-то их горе. Он считал, что любой мужик должен оставаться в любых случаях жизни
мужиком и не опускаться. И при виде этого «ханыги», как он про себя охарактеризовал
клиента, в нём заиграла вдруг неприязнь и злость к тому.
-Вали отсюда быстренько, дядя. Не серди меня,-коротко бросил он. Его злобный взгляд
моментально отрезвил незваного клиента и тот миролюбиво, приминая перед собой воз-
дух ладонями, вежливо, нараспев протянул, удаляясь:
-Понял…Понял.Быстренько-быстренько, тихо ухожу.- Он в самом деле чуть было не «рас-
сердил» мозолистый кулак Игоря, который всё-таки сдержал от динамической нагрузки
всё тот же жизненный опыт.
Гнусное лицо Корня слишком часто всплывало в его сознании, но этот маленький инци-
дент с новой силой погнал его память в переживания минувших дней. Он сильно сжал
кулак, хрустя пальцами….
Их первая встреча произошла в изоляторе. Опер Яблочкин «спалил» его в слесарной мас-
терской с кустаркой, подкравшись к нему сзади, как лиса, когда он нарезал розы в зерка-
лах из плекса:
-Пятнадцать!-заглядывая из-за плеча Игоря, злорадно сияя, пропел счастливо опер.Затем
его речь была угрожающа.-Дай-ка сюда! Мастер, мастер! Но хоть и мастер-пятнадцать су-
точек Шизо.Уяснил? Объяснительную ко мне на стол. Понял, Сечкин?..
В изоляторе его посадили в камеру к блатным. Хоть он и мужиком жил по-зоновским по-
нятиям, но почему-то кинули к ним в «хату». Через трое суток из «Бура» «опустили» и
Корня к ним в камеру. Дежурный прапорщик по изолятору, скинув все замки с их двери
и широко её распахнув, с высокомерием по-приятельски бросил в камеру: