Не выдуманная история

Рвутся снаряды, осколки летят.
Попал под обстрел новобранцев отряд.
Взрывы всё чаще, враг наступает,
И на пути все преграды сметает.
Силы не равные, надо спасать
Юные жизни безусых солдат.
Ничто не спасёт: ни штыки, ни редуты,
Медлить нельзя, счёт идёт на минуты.
Ждёт грузовик, кто успеет—спасётся.
Пару минут, и он в даль унесётся.
Солдат, с позывным незатейливым «Шпиц»,
На друга взглянул, что лежал рядом ниц.
Он слышит приказ: «Трёхсотых не брать!»
Но ранен товарищ, он «Шпицу», как брат.
Осколки вонзаются в тело его,
Но бросить он друга не мог своего.
Тащил он солдата, не чувствуя боли,
Собрав всю до капли, свою силу воли.
Он жив, он дошёл, и товарищ спасён,
Руками друзей, в грузовик занесён.
В лесопосадке успели укрыться,
Здесь решено было остановиться.
Сражаться солдатам не было сил.
Подмогу дождаться, приказ поступил.
В госпиталь друга смогли увезти,
Доволен был «Шпиц», что смог парня спасти.
Ему же, придётся здесь боли терпеть.
На раны его было страшно смотреть.
Осколки, что тело солдата пронзили,
Бойцу извлекали без анестезии.
Зубы сцепив, он от боли стонал,
Но выхода нет, это «Шпиц» понимал…
Подмоги всё не было, ждали беды.
Иссякли запасы еды и воды.
День продержались, второй, третий, пятый—
Людей истязает голод проклятый.
Каждый мечтал получить ломтик хлеба,
Хотя бы воды, в виде дождика с неба.
Вдруг в тишине заиграла «Катюша».
Отряд с изумлением музыку слушал.
Как оказалось, не в далеке,
Старик седовласый сидел на пеньке.
Михалычем звали того старика
Привёз два бидончика он молока.
С этой поры, старичок каждый раз,
Здесь появлялся в назначенный час.
Играл на гармошке губной он «Катюшу»,
Которая каждому трогала душу.
И звуки мелодии лишь раздавались,
Улыбки на лицах солдат появлялись.
Все знали—получат стакан молока,
И пирожок, что бабуля пекла.
Месяц возил он в любую погоду
Хлеб с молоком и в бутылочке воду.
Шесть километров крутил он педали,
Молясь по пути, чтоб враги не видали.
Восемь десятков и семь долгих лет,
На свете прожил этот доблестный дед.
«Шпиц» полюбил добряка старика,
Жаль, что беседа всегда коротка.
Ждала Михалыча дома жена,
Переживала за мужа она.
Под натиском армии враг побежал,
Но за собою он всё разрушал.
В груду камней превратив два села,
Ноги свои банда в даль унесла.
Михалыча зря «Шпиц» искал по округе.
В отряде бойцы все жалели о друге.
Госпиталь, дом—всё здесь радует «Шпица»,
Только ночами солдату не спится.
Надеется «Шпиц», что Михалыч живой.
Увидеть хотел его вместе с женой.
Мечтал посмотреть в их счастливые лица,
Им за спасённую жизнь поклониться.
«Шпиц» долго искал по огромной стране,
Нашёл старика на орловской земле.
В больнице Михалыч лежал без ноги.
Жены больше нет – расстреляли враги.
«Шпиц», как умел, старика утешал,
После больницы к себе приглашал.
После, звонил он ещё раза три.
И вдруг он услышал голос сестры.
Сказала она, что Михалыча нет.
Недавно покинул старик Белый свет.
Услышав ответ, «Шпиц» от горя поник,
Ведь жизнь ему спас этот добрый старик.
Не долго он думал, родным всем сказал,
Что памятник дедушке он заказал.
Старик похоронен в чужой стороне.
От дома вдали, на орловской земле,
Пусть подвиг Михалыча, знает народ,
Пусть память о нём, в этом камне живёт.
Увидите памятник тот, помолитесь.
За жизни спасённых ребят поклонитесь.