Коробок и последняя спичка

Данью памяти вредной привычке
До костей промороженным днём
Коробок и последняя спичка
Завалялись в кармане твоём.
Ровно столько тебя же осталось,
Заглянувшего в пропасти пасть,
Бесполезица, сущая малость –
Только вспыхнуть, сгореть и пропасть.
Злая стужа скрипела зубами,
Билась в окон замёрзших пласты,
А дрожащее тощее пламя
Облизало спираль бересты,
Напиталось сухою травою,
На кудрявую стружку вскочив,
И смолистой сосновой щепою
Затрещало в остывшей печи.
Хруст поленьев чарующим звуком
Взрослых звал, стариков, ребятню.
До суставов промёрзшие руки
Потянулись как птицы к огню.
Грели ватники, обувь, подушки
Для того, кто не мог уже встать,
Таял снег в металлических кружках,
Чтобы чаем живительным стать.
Уголья, словно снег в рукавичках,
По соседним домам понесли,
Коробок и последняя спичка
Сотни жизней от смерти спасли.
Кто-то жизнь по сценариям старым
Подаёт нам как чашу вина –
Сорок девять сожжённых задаром
Окупились последней сполна.
К нашим судьбам уже безразличны
Серым пеплом лежат, не дыша,
Коробок и последняя спичка
Словно чья-то живая душа.