Чешуя Баллада о Рептилоидах

Парой слов перемолвиться по-советски,
При всём богатстве выбора, нынче не с кем.
Буржуинские говоры и порядки,
Что со смыслом и правдой играют в прятки.

Я не то чтоб печалюсь о коммунистах,
Там своих хватало, не в меру речистых,
И в своём глазу не видеть брёвна
Умели владетели страны огромной.

Но в России водится испокон так:
В коллегиях, думах или исполкомах
Кто б ни сидел на прогретом месте,
По-людски – ни бельмеса, хоть ты тресни.

Всё равно, под каким выступают флагом,
Из какой они фракции по бумагам,
И, согласно метрикам, какой породы –
Страшно далеки они от народа.

Было два Союза.
Есть две России.
У одних – всё правильно и красиво.
У других вроде те же земля и солнце,
Но жизнь так просто не вытанцовывается.

Дело тут не в талантах и круассанах.
В чём-то мы виноваты, конечно, сами,
Ведь начальства презрительное отношение –
Нашего к нам же и отражение.

Мы, когда собираем свою команду,
Нос чертям из ада казать не надо,
Божьи ангелы крестятся – попусти, мол! –
И не нужен уже ни мотив, ни стимул.

Реки русла меняют и тают скалы,
Целину поднимем, моря расплескаем,
Наградим непричастных, возвысим нищих,
И чего даже не было в мире – сыщем.

А потом, кто сглазит ли, кто нашепчет,
Но, на зависть писателям и сумасшедшим,
Начинаем каяться и молиться,
Только вой от провинции до столицы.

Как уж там хорошо, как уж тут убого!
Всё-то ж там умеют, а тут не могут,
Что ж мы лаптем да шти, а не буйабесы –
И вот уже
Снова
Жируют
Бесы.

Они вечно ждут, за плечом и возле,
На жизнью обиженных воду возят,
На шею взлезают, едва пригни,
На вид будто мы, а внутри - Они.

По акценту змеиному в бюрократе
На любом языке опознают брата,
А нам, с архаичным нашим наречием,
Ловить и делить с ними обычно нечего.

И когда мы, попав под гипноз их шелеста,
Верим в магию образа их и веса,
Соглашаемся, что они вправду лучше нас -
Всё, пиши пропало, время упущено.

Расцветает эго во всей красе:
Я такой один, мол, а вы тут все,
Из другого печён, дорогого теста –
А зад уже тёплое ищет место.

Но сейчас я скажу тебе, друг, красивое.
Не превращайся в жертву насилия,
Своей вины не снимая с плеча,
Злу не протягивай кулича.

Каковы бы ни были корни твари,
Чем бы ни был он жизнью прежде ударен,
Как бы система внутри не крутила –
Мог не брать у судьбы хвоста рептильего.

На советском сегодня выражаться не модно,
Те, кто помнят – уже, брат, давно не молоды,
А у продвинутой молодёжи
Знание прошлого ненадёжно.

В языке том, ненавистью отравленном,
Всё же было немало сермяжной правды,
Пусть не все слова воплощались на деле,
Но люди как лучше для всех хотели.

Через кровь и гной больше полувека
Уважать учились мы человека,
Не по писанию, не по инструкции –
Сквозь пол различать фундамент конструкции.

Скажешь: врали советы? Отвечу: врали.
Только в зеркало глянь: кого видишь в раме?
Не хвоста ли кончик из-под пиджака,
Не в чешуе ли твоя рука?

Сколько было лжи там – Господь рассудит,
Но подспудным знанием чуют люди,
Что суконный, раздвоенный твой язык
Доведёт нас опять до большой грозы.

Я о чём тебе... Я понимаю: место!
Тут и не захочешь – а станешь мерзким,
Годик-другой поварившись здесь,
Привыкнешь: бумаги дороже людей.

Но сейчас, на минуту, будь человеком,
А не бюрмашины винтиком неким,
Пусть шёпотом, на ухо – но по-людски,
Ответь: каково оно, быть таким?

Ты глаза-то не прячь. Я же не со зла, брат,
Не собираюсь хватать за жабры,
Или чем вы там дышите. Просто скажи,
В чём благодать чешуистой лжи?

На простом языке, с "совковым" акцентом,
Не выходя на большую сцену
И на трибуну не громоздясь:
За что вы так любите дома грязь?

Ладно, молчи. Есть предположение:
Просто слякоть для вас – среда размножения,
На людях, в хляби вдавленных всуе,
Как раз и нарастают чешу;и.

Но тут ты ошибся, со мною – шиш.
Подпиши мне справочку, не мурыжь,
У меня, знаешь, тоже ведь чешуя,
Только я после ленточки – не змея.

Не гляди, что спокойно с тобой говорю.
Напалмом уже заливает трюм,
Подступает к глотке. Ещё три вдоха,
И всему гнезду твоему будет плохо.

Так что ты, друг, давай, ставь своё факсимиле,
И записаться повторно не проси меня.
Упаси вас Господь и помилуй Аллах,
Чтобы мы к вам при сбруе да на крылах.

Вспоминай, вспоминай! Я же вижу, ты можешь.
Бюрократский, буржуйский, набитый ложью
Либеральный двусмысленный лексикон
На жжёных не действовал испокон.

Кто выплавлен из руды человечьей,
И войной прокован – тому ваши речи
Что дождь гороховый о чешую.
Не заводи шарманку свою.

Подписывай. И приготовься. Нас стало
Слишком много, крещённых огнём и сталью.
Слишком сухо внутри.
Слишком жар большой.
По-советски, друг.
И с душой.