Груз 200

Обещал…
Но приехал груз двести.
Чёрной вести
Нет страшней на свете.

Небо плачет холодным дождём,
Ветер воет в проводах уныло.
Мы его больше в доме не ждём,
Жизнь его навсегда остыла.
Мать седая стоит у окна,
Смотрит в даль, где метель кружится.
В этом горе она одна,
И во сне он ей будет сниться.

Не бывает чужого горя,
Не бывает чужой беды.
Слёзы матери — это море,
Море соли, а не воды.
И не нужно красивых фраз,
И не нужно пустых советов.
Просто чей-то огонь погас,
Не дождавшись своих рассветов.

Он звонил и кричал: «Прорвёмся!»,
А отец ему: «Берегись!».
«Скоро, папа, домой вернёмся!»,
Но оборвалась эта жизнь.
И теперь вместо смеха в доме
Только эхо и тишина.
В этом страшном, больном изломе
Есть лишь матери седина.

Не бывает чужого горя,
Не бывает чужой беды.
Слёзы матери — это море,
Море соли, а не воды.
И не нужно красивых фраз,
И не нужно пустых советов.
Просто чей-то огонь погас,
Не дождавшись своих рассветов.

Обещал…
Но приехал груз двести.
Вместо свадьбы — плохие вести.