Глава десятая. тайна вторая. 14. 12. 2025г

        (у меня чужое отчество)
1.
Я родилась в тени садов – фиалкой малой.
Светило солнце сквозь листву, меня ласкало.
О ней те строки первые писала
восторгом глаз
в том землянично–мятном сне -
для мамы:
       «Я сижу на лавочке, солнышко печёт,
        А в траве фиалочка душистая цветёт.
        Надоело мне сидеть. Сорвала фиалку.
        Может, маме подарить этот цветик яркий?»

Помню:
– Я у Большого, мама на работе,
Иду в кино одна - мама не против.
«Неуловимых мстителей» афиша.
(Вот дурочка!) Но мстители мне ближе.
– В Большом дремотный бархат кресел в зале,
Шуршание конфет и пачек
тети Майи, тети Гали.

– Парк Горького: цепочки- карусели,
Смех,
Газировки пузырьки на нос шипели.
И книжки, сказок–книжек было много.
Тетя Марина – Первой Градской доктор.

– Коленки острые моей сестрёнки Оли.
Чулан, где плакала от злости и от боли.
Единственную куклу Розалинду…
(лечили бабушка и дед тогда обиды).

– И телевизор, искаженный лаком.
И книжки-сказки - с фонарем. Восторгом,
страхом
  быть застигнутой в итоге…
Но что-то уже вилось на пороге…

2
Вопрос – кто?
А в ответ - лишь многоточия…
Ворвался в жизнь. Нет, не отец, не папа – отчим.
Свои тянула лепестки…
И вдруг застыла.
Меня накрыла пыль дорог.
(Пять лет мне было).

– Картиной на стене - березки-струны,
а листики застыли – слёзки-руны.
Иконы… Отчим мой – художник
(а руки мамы как бальзам, как подорожник)
и гитарист он. Трио – Фраучи и Гейко.
Летают пальцы, оживают струны…
А я сжимаюсь – я колючка, я репейник.

– А в семь мне подарили ангелочка
(и показалось - породнились я и отчим),
собаку Рику и еще – второго брата,
(возилась с ними, но хотела в сад обратно).
Как мать-и-мачеха я их оберегала.
Так, в семь, я превратилась в няньку–маму.

– В моих руках четыре грязные ладошки,
коленки в синяках, щенок и кошки…
– А «казаки-разбойники» ребята
Несутся с грохотом по крышам к голубятням…
3
– Ключи от жизни мне забыли дать,
пароли.
За миг свободы - на столе меня пороли.

– Собаку Рику увезли на мыло,
Опять я плакала...
Но это было. Было…
Было…
Воспомнанья засыпает
снегом, мелом белым…
Мой папа!..
Папа никогда бы так не сделал…

И от того безмолвья
Голос стынет.
И безнадежность
рвёт мой черновик.
Мой крик ладонью мама закрывает…
Безмолвный крик.
Беспомощный мой крик…