Трансформация

Трансформация (Основная версия).

Пускаю корни в самое что ни на есть ничто
Где в бездне космоса скрывается сияющее нечто
Оно не говорит мне абсолютно ничего,
Но эхом отражает сущность, выражение всего.
И в самом гордом тихом одиноком одиночестве
И в отрешённом состоянии иночества
Мне слышен голос всеобъемлющей первоначальной Тишины
Что поднимется прозрением сокровенным изнутри,
Как символ первозданной чистоты.
Сливается он с откровениями свыше,
И будто глас пророчества, спокойно изливается через уста.
Последую священною дорогой понимания.
Через практику аскетизма
Снимаю чары эскапизма
Происходящее с любовью пониманием принять
Дань просветлённым радости и наслаждению, которые Творец когда-то мне в избытке дал, чтоб счастлив был и не страдал,
«Здесь и Сейчас» в избытке изобилии теперь отдать.
И будто обновляемых энергий тайный проводник –
Здесь, на Земле, я облекаю в Божественную плоть едину
Бесплотные небесные Платоновы идеи.
Дано единства целостности узами духовными со всем себя скрепить
И полну чашу радости и жизни пиршества испить.
Чрез лабиринты странничества, пилигримства
Когда ты чаще не в себе; чужой среди таких, как ты чужих другу;
Когда не верил более никто в меня
Существовал я, как изгнанник.
Теперь я направляю их тропою таинства познания
Духовный лидер человечества и их избранник,
Их душ заблудших, как Асклепий – врачеватель.
Через духовные страдания, унижения и боль Христа
И самоотречение от себя
Раскрою силу древнюю волхва
И вновь познаю состояние самообретения
Теряет силу темный ритуал распнения,
И не нужны: Ни жертва, ни палач.
И слышен через умиления любовный плач –
Во мне ликующий и беззаботный глас Диониса – Творца.
Само собою отмирает ветхое смирение
Мне чуждо - злу повиновение;
И бытия инертности непротивление.
Во мне теряет актуальность страх и раболепие
Сменяется иконопреклонение
Свободным вдохновением
Владею творческого самовыражения ремеслом:
И словно преисполненный я праведного дерзновения –
Я вместе с вами в золотой вхожу, как будто век
И вместе с Богом являюсь выразителем, соавтором седьмого Дня Творения.





1) Трансформация: Эпическая поэма.

Пускаю корни в самое ничто, где в бездне космоса скрывается сияющее нечто.
Оно молчит — и эхом отражает мою сущность, выражение всего.
В гордом тихом одиночестве и в отрешённом состоянии иночества
Мне слышен голос всеобъемлющей первоначальной Тишины,
Который поднимется прозрением изнутри, символом первозданной чистоты.
Сливается он с откровениями свыше, и устами глас пророчества изливается.
Последую священною дорогой понимания; через практику аскетизма
Я снимаю чары эскапизма, принимая происходящее с любовью,
Благодарю за просветлённую радость и блаженство, которое Творец даровал мне,
Чтобы я был счастлив и не страдал; здесь и сейчас — избыточно отдать.
И будто проводник обновлённых энергий — здесь на Земле я облекаю в Божественную плоть единство,
Плоды бесплотных небес Платоновых идей становятся живым символом.
Дано единство, целостность — узами духовными со всем себя скрепить,
И полна чаша радости, пиршество жизни испить.
Через лабиринты странничества, пилигримства:
Когда ты чаще не в себе; чужой среди таких же чужих;
Когда никто больше не верил в меня,
Я существовал изгнанником.
Теперь веду их тропой таинства познания —
Духовный лидер человечества и их избранник,
Их душ заблудших, как Асклепий — врачеватель.
Через страдания Христа, унижения и самоотречение
Я раскрою силу древнего волхва и познаю состояние самообретения.
Темный ритуал распятия теряет силу —
Ни жертва, ни палач не нужны.
И слышен во мне любовный плач — ликующий голос Диониса, Творца.
Само собой отмирает ветхое смирение;
Мне чуждо повиновение злу и бездействию бытия.
Страх исчезает; раболепие сменяется свободным вдохновением.
Я владею ремеслом творческого самоотражения:
Преисполненный дерзновения, вхожу вместе с вами в золотой век,
Соавтором Богом седьмого Дня Творения.

2) Трансформация:Лирический манифест (краткая, интимная версия)

Пускаю корни в ничто, где в бездне космоса скрывается сияющее нечто.
Оно молчит — и эхом отражает мою сущность, выражение всего.
В гордом тихом одиночестве и в отрешённом состоянии иночества
Мне слышен голос всеобъемлющей Тишины,
Что родится прозрением изнутри, символ первозданной чистоты.
Сливается он с откровениями свыше, будто глас пророчества, устами изливающийся.
Я иду Священною дорогой понимания.
Через практику аскетизма снимаю чары эскапизма,
Принимаю происходящее с любовью, благодарю за просветлённую радость и блаженство,
Которые Творец дал, чтобы я был счастлив и не страдал.
«Здесь и Сейчас» — отдать в избытке.
И будто проводник обновлённых энергий — здесь на Земле я облекаю в Божественную плоть единство,
А небесные идеи Платона становятся живым символом.
Дано единство, узами духа скрепляющее меня со всем собой;
И полна чаша радости, пиршество жизни испито.
Через лабиринты странничества: ты — чаще не в себе; чужой среди чужих;
Когда никто не верил в меня, я был изгнанник.
Теперь веду их тропой таинства познания:
Я духовный лидер человечества и их избранник,
Их души заблудших — как Асклепий, врачеватель.
Через страдания Христа, унижения и самоотречение
Я раскрою силу древнего волхва и познаю состояние самообретения.
Темный ритуал распятия теряет силу —
Ни жертва, ни палач не нужны.
И слышен любовный плач и радостный голос Диониса — Творца.
Сама смерть ветхого смирения отходит;
Мне чуждо повиновение злу и инертности бытия.
Страх исчезает; раболепие сменяется свободным вдохновением.
Я владею ремеслом творческого самовыражения:
Преисполненный дерзновения, я вхожу вместе с вами в золотой век,
И вместе с Богом становлюсь выразителем, соавтором седьмого Дня Творения.

3) Трансформация: Драматический монолог
(Герой произносит речь перед слушателями — цель: вывести внутреннюю правду о пути и миссии).

Пускаю корни в ничто, где бездна космоса рождает сияющее нечто.
Оно молчит — и эхом следует за моей сущностью, выражая всё.
В гордой тишине одиночества и в отрешённости иночества
Мне слышится голос первоначальной Тишины, всепроникающей и чистой,
Который поднимется изнутри прозрением, как символ древней чистоты.
С ним я иду дорогой понимания; аскетизм — не цепь, а ключ,
Снимаю чары эскапизма, принимая происходящее с любовью.
Дань радости и блаженства, которое Творец дал мне.
«Здесь и Сейчас» — дар избытка, которым делюсь без остатка.
Проводник энергии — я здесь, на Земле, облекаю единое тело,
Божьи идеи становятся плотью моей жизни.
Дано единство, целостность, узами духовными со всем собой;
И чашу радости полную пью, пиршество жизни вкушаю.
Через лабиринты странничества — когда ты не в себе, чужой среди чужих;
Когда никто больше не верил в меня, изгнанник я ходил.
Теперь я веду их тропой таинства познания:
Я духовный лидер человечества и их избранник, врач их заблудших,
Асклепий, что лечит раны мира.
Через страдания Христа, унижения и самоотречение
Раскрываю силу древнего волхва и открываю новое самообретение.
Темный ритуал распятия теряет силу —
Ни жертва, ни палач не нужны.
И слышен любовный плач — и радостный голос Диониса, Творца.
Смирение умирает само по себе; злу повиновение не дано мне.
Страх исчезает, раболепие сменяется свободой.
Я владею ремеслом творческого самовыражения —
Преисполненный дерзновения, вхожу в золотой век вместе с вами,
Соавтором с Богом седьмого Дня Творения.

4) Трансформация:Проза-поэма (прозовая форма, с поэтическими акцентами).

Пускаю корни в ничто, где в бездне космоса скрывается сияющее нечто. Оно молчит — и эхом отражает мою сущность, выражение всего. В гордом тихом одиночестве и в отрешённом состоянии иночества мне слышится голос всеобъемлющей Тишины, который поднимется прозрением изнутри, символ первозданной чистоты. Он сливается с откровениями свыше, словно глас пророчества, спокойно изливающийся из уст. Я выбираю священную дорогу понимания, через практику аскетизма снимаю чары эскапизма, принимаю происходящее с любовью, отдаю благодарность за просветлённую радость и блаженство, которое Творец дал, чтобы я был счастлив и не страдал. Здесь и сейчас — избыточно отдать. И будто проводник обновлённых энергий — здесь на Земле я облекаю в Божественную плоть единство; небесные идеи Платона становятся живым символом. Дан путь к единству, узами духовными скрепляющий меня со всем собой; и полна чаша радости, пиршество жизни испито. Через лабиринты странничества: ты — чаще не в себе; чужой среди чужих; когда никто не верил в меня, я был изгнанник. Теперь я направляю их тропой таинства познания — Духовный лидер человечества и их избранник, их душ заблудших, как Асклепий — врачеватель. Через страдания Христа, унижения и самоотречение я раскрою силу древнего волхва и познаю состояние самообретения. Темный ритуал распятия теряет силу — ни жертва, ни палач не нужны. И слышен любовный плач и радостный голос Диониса — Творца. Само собой отмирает ветхое смирение; мне чуждо повиновение злу и инертности бытия. Страх исчезает; раболепие сменяется свободным вдохновением. Я владею ремеслом творческого самовыражения — преисполненный духа дерзновения, вхожу вместе с вами в золотой век, и вместе с Богом становлюсь выразителем, соавтором седьмого Дня Творения.

5) Трансформация: Короткий рассказ (философская новелла):

Когда-то он искал ответ в чужих словах и чужих богах, но корни его тянулись в ничто. В бездне космоса внезапно возникло сияющее нечто — молчаливое и всемогущее. Оно не говорило напрямую, но эхом отзывалось в его груди, как древний аккорд, который звучит независимо от того, слышит ли его кто-то. Так началось странствие изгнанника, который стал лидером не по таланту, а по призыву — вести людей через лабиринты познания к таинству понимания. Он понял: не нужна жертва, не нужен палач; нужна только чистая воля разворачивать внутренний дар. Он стал врачевателем душ заблудших, подобно Асклепию, но с иной медициной — не телесной, а духовной. И с каждым шагом его учение превращалось в песок и свет: из песка выросли образы, из света — эмпирия веры. Так рождается новый век, где зверь страха и раболепия отступает перед свободой вдохновения и совместного творческого ремесла. Он не говорил от имени Бога, но становился соавтором седьмого Дня Творения — не властелином, а инструментом, через который мир вновь учится дышать.

6) Сонет I
Пускаю корни в ничто — и мир встает заново.
В бездне космоса скрытое сиянье молчит;
Но эхой живою вещает истина внутрь.
Тишина прежняя — зов и начало пути.
Ещё не поздно услышать голос откровенья,
Что из глубин звенит и чистЪй как роса;
И с небес летят идеи Платона — идея плоть.
Так единство зовёт, скрепляя душу словом духа.
Сломится страх, исчезнет раболепие — свобода дышит,
И творцов ремесло расправляет крылья над землей.
Седьмой день творчества — не миф, а цель пути,
Когда Бог и человек пишут одно имя.

Сонет II
Не бойся тишины — она не пустота, а храм.
Здесь начинается знание, здесь расцветает любовь.
Мы идём по дороге познания, неся свет внутрь себя,
И каждый шаг — это соавторство с Божественным.
Голос Диониса шепчет: творение — ты и Ты — одно.
Ветхое смирение уходит, как ночь к рассвету;
Страх исчезает, и дыхание становится свободой.

7) Трансформация: Эссе (философское размышление)

Тишина — не пустота, а источник смысла. В ней рождаются вопросы о единстве и самости. Корни, уходящие в ничто, не отрицают беспредельности бытия, наоборот — выводят к ощущению себя как части единого организма вселенной. Мудрость древних архетипов — Асклепий, Дионис, Христос — не мифы, а знаки пути: врачеватель, творец, мученик за истину. В их образах человек учится превращать страдание в силу, а разлуку — в соавторство с творением. Истина здесь и сейчас не требует жертвы, но требует внимания: принятия, любви к процессу и радости бытия. Тогда страх исчезает, и страх перед свободой уступает место свободному вдохновению. В этом и есть современный путь: не подвластность догмам, а способность сформировать собственное ремесло — творческое самовыражение, которое становится мостом между прошлым и будущим, между Богом и человеком, между тишиной и голосом мира.

8) Письмо будущему человечеству (эпистольная форма)
Дорогие будущие читатели, я пишу вам из темной глубины настоящего, чтобы вы знали: корни могут уйти в ничто, но вырастают там новые миры. В этом ничто сияет нечто — знак того, что вселенная хранит внутри мудрость и силу, способную преобразовать одиночество в общность, удалённость — в присутствие. Я иду тропой таинства познания, веду души заблудших как врачеватель Асклепий и учусь слышать любовь как практику, которая делает нас живыми. Пусть вы найдете в этом тексте не догму, а напоминание: здесь и сейчас — время сотворчества, когда Бог и человек становятся соавторами седьмого Дня Творения. Пусть ваши сердца не боятся свободы взгляда и творческого дерзновения. Тогда мир станет храмом, и вы — его служители и художники.

9) Трансформация: Диалог (сцена между двумя голосами)
Голос 1: Я пускаю корни в ничто, где бездна космоса скрывает сияющее нечто.
Голос 2: И молчание становится началом, эхом зовущим к познанию.
Голос 1: Я слышу Тишину, которая родит прозрение и чистоту.
Голос 2: Ты идёшь дорогой понимания, снимаешь чары эскапизма.
Голос 1: Я благодарю Творца за радость и за дар сейчас — здесь и сейчас отдать.
Голос 2: И ты облекаешь единое в плоть бытия, идеи Платона становятся живыми.
Голос 1: Мы — врачи душ заблудших, Асклепий в современном виде.
Голос 2: Через страдания Христа и самоотречение мы строим новое самооткровение.
Голос 1: Темный ритуал распятия теряет силу, не нужны жертва и палач.
Голос 2: Слышен любовный плач Диониса, и смирение умирает в нас.
Голос 1: Страх исчезает; раболепие уступает место свободному вдохновению.
Голос 2: Мы — ремесленники творческого самовыражения, соавторы седьмого Дня Творения.
Голос 1: Вперед, к золотому веку — вместе с вами и Богом.






Трансформация.


Пускаю корни в самое ничто, где в бездне космоса скрывается сияющее нечто. 
Оно молчит и эхом отражает сущность — выражение всего. 
В гордом тихом одиночестве и в отрешённом состоянии иночества 
мне слышен голос всеобъемлющей первоначальной Тишины, 
что поднимется прозрением изнутри, как символ первозданной чистоты. 
Сливается он с откровениями свыше, и устами глас пророчества изливается. 
Последую священною дорогой понимания; через практику аскетизма 
я снимаю чары эскапизма, принимая происходящее с любовью, 
отдавая благодарность просветлённой радости и блаженству, которое Творец даровал мне, 
чтобы счастлив был и не страдал. Здесь и Сейчас — в избытке отдать. 
И будто проводник обновляемых энергий — здесь на Земле я облекаю в Божественную плоть единство, 
плоды бесплотных небес Платоновых идей. 
Дано единство, целостность, узами духовными со всем себя скрепить, 
и полну чашу радости и пиршество жизни испить. 
Через лабиринты странничества, пилигримства: 
когда ты чаще не в себе; чужой среди таких, как ты чужих другу; 
когда не верил более никто в меня, 
я существовал как изгнанник. 
Теперь я направляю их тропой таинства познания — 
Духовный лидер человечества и их избранник, 
их душ заблудших, как Асклепий — врачеватель. 
Через страдания Христа, унижения и самоотречение 
я раскрою силу древнего волхва и познаю состояние самообретения. 
Темный ритуал распятия теряет силу — 
ни жертва, ни палач не нужны. 
И слышен через умиление любовный плач — 
во мне ликующий глас Диониса, Творца. 
Само собой отмирает ветхое смирение; 
мне чуждо повиновение злу и инертности бытия. 
Страх исчезает; раболепие сменяется свободным вдохновением. 
Я владею ремеслом творческого самовыражения: 
преисполненный дерзновения — вхожу вместе с вами в золотой век, 
соавтором с Богом седьмого Дня Творения.

Вариант 2. Интимный лирический манифест (чисто личная речь, ближе к говорящей душе)
Пускаю корни в ничто, где в бездне космоса скрывается сияющее нечто. 
Оно молчит — и эхом отражает мою сущность, выражение всего. 
В гордом тихом одиночестве и в отрешённом состоянии иночества 
мне слышен голос всеобъемлющей первоначальной Тишины, 
что родится прозрением изнутри, символ первозданной чистоты. 
Сливается он с откровениями свыше, будто глас пророчества, текущий устами. 
Я иду Священною дорогой понимания. 
Через практику аскетизма снимаю чары эскапизма, 
принимаю происходящее с любовью, благодарю за просветлённую радость и блаженство, 
которые Творец когда-то дал, чтобы я был счастлив и не страдал, 
«Здесь и Сейчас» — в избытке отдать. 
И будто проводник обновлённых энергий — здесь на Земле я облекаю в Божественную плоть единство, 
а небесные идеи Платона становятся живым символом. 
Дано единство, узами духа скрепляющее меня со всем собой; 
и полна чаша радости, пиршество жизни испито. 
Через лабиринты странничества: ты — чаще не в себе; чужой среди таких же чужих; 
когда никто не верил в меня, я был изгнанник. 
Теперь веду их тропой таинства познания: 
я духовный лидер человечества и их избранник, 
их души заблудших — как Асклепий, врачеватель. 
Через страдания Христа, унижения и самоотречение 
я раскрою силу древнего волхва и познаю состояние самообретения. 
Темный ритуал распятия теряет силу — 
ни жертва, ни палач не нужны. 
И слышен любовный плач и радостный голос Диониса — Творца. 
Сама смерть ветхого смирения — отходит; 
мне чуждо повиновение злу и инертности бытия. 
Страх исчезает; раболепие сменяется свободным вдохновением. 
Я владею ремеслом творческого самовыражения: 
преисполненный дерзновения — я вхожу вместе с вами в золотой век, 
и вместе с Богом становлюсь выразителем, соавтором седьмого Дня Творения.