Nina Berckout. Date Night

Нина Беркаут.
Вечернеен Свидание.


Я вижу их там по пятницам. Вечером.
Он за тележкой,
на ручке которой весит его трость.
Она читает список,
иногда прикладывая лист к его спине
и дрожащей рукой вычеркивая покупку.
Мы встречаемся в проходах.
Я уже знаю, они любят ржаной хлеб,
Корейку в меду, печенья в глазури.
И ещё, что его помощь нужна,
 чтобы поднять пакет муки или сахара.
У касс она остаётся платить,
а он шаркает к скамейке за кассой,
опускает кепку на глаза и ждёт.
Она разбудит его прикоснувшись к плечу,
и они выйдут, сквозь широкие двери,
к звёздному небу.



Date Night
By Nina Berkhout

I see them there most Friday evenings.
He pushes the cart over which his cane
is hooked while she reads from the list
resting it on his back with a shaky hand
to cross items off now and then.

Sometimes we meet in the aisles.
I know they enjoy rye bread, honey ham
and mini moon pies. Also, that the milk
and flour are too heavv for her to lift
without his assistance.  At the checkout

they part ways. He shuffles to the bench
on the other side of the cashiers, tilting
his flat cap over his eyes until she arrives
and wakes him, and they pass
through the sliding doors into starlight.

Комментарии перкводчика: Несколько слов к переводу «Вечерняя встреча»
Этот простой текст, описывающий будничное и знакомое, на первый взгляд не требует комментариев. Двое пожилых людей, проживших вместе полвека, по пятничным вечерам ходят в один и тот же магазин за продуктами. Их ритуал — устоявшийся, привычный. В нём нет новизны ни для них самих, ни для продавцов. А для одинокой молодой женщины, которая встречает их там почти каждую пятницу, это становится желанным свиданием.
Она рассказывает нам о них и их привычках — неторопливо, как неторопливы они. Скупыми словами, потому что и они скупы на слова: между ними всё уже давно сказано. Я называю её одинокой, потому что каждую пятницу она в этом магазине одна. И, мне кажется, ей не может не быть немного грустно, глядя на их заботу друг о друге. Возможно, поэтому и тон её рассказа — чуть грустный, замедленный. Он отражает не только их старческую походку, но и её внутреннюю тишину.
Она, вероятно, не стала бы делиться этой историей — ведь это интимный рассказ о ней самой. Но интимная поэзия Америки — поэзия предыдущего поколения. И вот в одну из встреч она выходит из магазина вместе с ними — сквозь распахнутые двери, в звёздное небо. Они, идущие перед ней, становятся частью этого небесного света, частью той вечности, которая принадлежит всем поколениям.
И она понимает: это не случайная встреча, а свидание — с тем, что не случилось для многих в жизни её поколения, с ожиданием, с забытой, и, может быть, ещё осуществимой мечтой. С тем, что принадлежит не только ей.