Здесь победителей больше не судят

Жизнь на земле методически гробя,
Лучшего ждет человек.
Медлит Спаситель, растущий в утробе.
В ней и скрывался б вовек.
Небо скребут вавилонские своды.
Богу хотелось бы, чтоб
Хлынули околоплодные воды
В мир, словно древний потоп.
Там лицемерие  не иссякает.
Свят озверевший режим.
Церковью благословляется Каин.
Ирод же - непогрешим.
Там мракобесие горе-святоши
Хуже, чем мрак бесенят.
Плач нерожденного Бога истошен -
Люди крестом осенят
Рты, потому что пресыщены уши
Пресностью истинных Слов.
Агнцы, дорвавшись до сытных кормушек,
Хуже и злее козлов.
В фарс извращается драма Голгофы,
Если играют на бис.
От откровенья (Cебе же) такого
Нынче Христу хоть топись
В околоплодных тех водах, иначе
Ясно, что ждет впереди.
Чудо - по грязи бесплодной, варнача,
Не измаравшись, идти.
Смерть одолел Он, однако по сути
Истина слишком проста:
Здесь победителей больше не судят –
Поедом жрут без суда.
Знание – слабость обильной печали.
Честность – засилье тоски.
И во грехах нынче Бога зачали,
Воле Его вопреки.
Самоубийственно? Хуже - нелепо
Снова соваться туда.
Кровь для кого-то насущнее хлеба.
Хлеб для кого-то - мечта.
Нет переходов, как водится, плавных:
Перед властями ты чист,
Если сегодня, как все, православнут, 
Хоть бы вчера - атеист.
Две перспективы - безрадостны обе.
Не рассудив, что мрачней,
Бог наш повесился прямо в утробе
На пуповине своей.