Ёжик в Сайлент Хилле

Ёжик Пыхтун, с сердцем, полным предвкушения, спешил к своему другу Медведю. В маленьком узелке, перевязанном травинкой, он нёс самый вкусный и ядрёный самогон сделаный из мухоморов, хороших который только мог найти. Медведь очень любил спиртное сделанное своими руками, и Пыхтун знал, что этот гостинец принесёт ему немало радости и веселья.

Путь к берлоге Медведя лежал через густой лес, но сегодня лес был необычным. С самого утра лес окутал плотный, молочный туман, который словно живое существо, обволакивал деревья и приглушал звуки. Пыхтун, хоть и был немного встревожен, продолжал идти вперёд, полагаясь на свою память и знакомые тропинки.

Но туман был коварен. Он искажал очертания деревьев, делал привычные ориентиры неузнаваемыми. Пыхтун, пытаясь найти дорогу, свернул не туда. Тропинка, которая казалась знакомой, вдруг оборвалась, и ёжик оказался на незнакомой, сырой земле. Туман становился всё гуще, и вскоре Пыхтун понял, что совершенно заблудился.

Внезапно, сквозь пелену тумана, начали проступать странные, угловатые формы. Это были не деревья. Это были здания, серые, обшарпанные, с пустыми, чёрными окнами, похожими на глазницы мертвецов. Воздух стал тяжёлым, пропитанным запахом сырости и чего-то ещё, чего Пыхтун не мог определить, но что вызывало у него глубокое, первобытное чувство страха.

Он остановился, его маленькое сердечко забилось как сумасшедшее. Он узнал это место. Он видел его в страшных снах, слышал о нём шёпот от старых лесных жителей, которые боялись даже произносить его название. Это был город, который не должен был существовать, и имя его было Сайлент Хилл.

Осознав, где он находится, Пыхтун почувствовал, как по его иглам пробежал ледяной озноб. Это было не просто заблуждение, это было попадание в кошмар. Страх, доселе неведомый ему, охватил его целиком. Он закричал. Это был не просто писк, а отчаянный, пронзительный крик ужаса, который, казалось, разорвал саму ткань тумана.

Его крик, полный неподдельного страха, привлёк внимание. Из глубины тумана, словно выросший из самой земли, появился силуэт. Огромный, гротескный, он двигался медленно, но неумолимо. На его голове была ржавая металлическая треугольная маска, скрывающая лицо, а в руках он держал нечто ужасное огромный, ржавый тесак, который тускло поблёскивал в сером свете.

Пыхтун увидел его. Увидел и понял, что его крик был ошибкой. Монстр, привлечённый его страхом, теперь шёл за ним. Ёжик, забыв про самогон, про Медведя, про всё на свете, бросился бежать. Он метался по пустынным улицам, пытаясь найти выход, вернуться обратно в лес, в безопасный мир. Но город словно играл с ним. Улицы петляли, тупики возникали из ниоткуда, а монстр, казалось, всегда был где-то рядом, его тяжёлые шаги отдавались эхом в мёртвой тишине.

Пыхтун бежал изо всех сил, его маленькие лапки скользили по мокрому асфальту. Он слышал приближающийся звук, чувствовал, как холодный воздух касается его иголок. Он пытался спрятаться за обломками, но город не давал ему укрытия. Монстр был неумолим, его цель была ясна.

В конце концов, Пыхтун запыхался и в одном из развилок споткнулся и упал. Он попытался подняться сманеврировать, но было поздно. Огромная тень накрыла его. Он поднял голову и увидел над собой сверкающий тесак. Последнее, что он почувствовал, был резкий, обжигающий холод, а затем темнота.

Самогон, который Пыхтун нёс в узелке, так и остался лежать на сырой земле, забытый в ужасе, который поглотил маленького ёжика в городе, где даже туман был пропитан страхом.