Ты мне шила сорочку

Ты мне шила сорочку средь ночи.
Не спала, всё строчила да штопала.
Белой ткани в цветочек клочья,
Словно белые снеги по полю.
Я, коленки поджав, сопела,
На ковре рисовала пальцами.
Ты мне шила сорочку и пела,
И немного скрипели пяльцы.
Было мне не понять, отчего
Не купить в магазине сорочку.
Я смотрела в твоё лицо
И хотела спросить: «Для чего?
Для чего ж эта вся заморочка?»

Заморочка была проста:
Те, кто горе познал и беду,
Кто войну и голод застал,
Не растратятся на ерунду.
В тишине, в тусклом свете лампады
Грустной думой наполнился лик,
Работящие руки как надо
Вышивали резной воротник.
Но о чем же ты думала, милая?
И насколько болело в груди?
Сколько памяти вмиг нахлынуло?
Сколько прожито было в пути?
В этой жизни короткой и горестной
Ты познала и радость, и боль.
И была ты в согласии с совестью,
И на раны не сыпала соль.

В детстве раннем войну узнала.
Голод, смерть, разруху и страх
Сквозь разбомбленные вокзалы
Пронесла ты на хрупких плечах.
В гул бомбежек, в мгновениях скорых
Научилась распознавать,
Где немецкий, где русский говор,
И куда тебе лучше бежать.
Справедливой и строгой вошла
Ты во взрослую жизнь свою.
Не девчонкой небрежной была,
Ты была как солдат в строю.
Не боялась обиды, не плакала…
Разве только, бывало, тайком.
Иногда конечно же падала,
Поднималась снова потом.
Были будни работой наполнены,
Дети, муж, да и внуки потом…
Поседевшие волосы волнами
Стали падать на плечи тайком.
Никого не винила в старости
И о помощи не просила.
Покупала внучатам сладости,
Баловала, и всех любила.

Только память туманом стелется,
Не даёт до утра уснуть.
За окошком вьюга-метелица
Заметает далекий путь.
Вот сорочка готова белая,
А подол в бирюзовых цветах.
Ты красивую песню пела мне,
Я тонула в узорчатых снах.

Вот теперь я сижу среди ночи
И смотрю на вьюгу в окно.
Я не шью своим детям сорочек,
Песен им не пою давно.
Об одном только знаю точно:
Нету вещи на свете теплей,
Чем та беленькая сорочка,
Для холодных и злых ночей.
Объяснить бы детям всё это,
Только им не понять, малы.
Вновь придет за окошко лето,
Станут снова деньки светлы.
И придёт понимание мира
К ним попозже, без суеты.
У них будут свои кумиры,
У них будут свои мечты.
И ту самую главную тайну
Им когда-то придется понять.
К ним придёт она в жизни случайно,
Ляжет строчкою мирно в тетрадь.
Эта тайна очень проста:
Те, кто горе познал и беду,
Кто войну и голод застал,
Не растратятся на ерунду.