Про сволоту

               Помню грубое слово
               У бабушки отчего-то,
               От возмущения злого,
               - Какая же ты сволОта!

    Есть Люди и людишки.
    Субьекты они, тот и тот,
    Рабам гадкой мыслишки,
    Посвящён старый анекдот:

    Аварии дорожный разбор,
    Тот подмял этого жёстко,
    О чём ты думал, шофёр,
    Въехав на перекрёсток?
   
    Этот - думал, проскочу,
    А ты сказать что хочешь?
    - Никому нигде не спущу:
    У меня хрен проскочишь!

    Вот он, шальная сволота,
    Замшелый грязный пень,
    Ему всех изгадить охота,
    Подлостью жить не лень.

    Таких нередко встречаем,
    Порою бывают вальяжны,
    Иногда им руки пожимаем,
    А они коварны и продажны.

    Героиней «Летят журавли»,
    Ярким талантом изумились,
    К вершине Славы вознесли,
    Восторги к ней устремились.

    Обратил внимание Голливуд,
    Анну Каренину играть звали,
    Партнёра Жерар Филип зовут,
    В мире подобного не ожидали!

    Но чиновника зависть морочит,
    Наложил на приглашение вето,
    - У меня-то хрен она проскочит,
    Ну посудите, не сволота ли это?

    Не могла она Родину подвести,
    А принесла бы мировую славу,
    Но «порядок» надо соблюсти,
    И «не пущать» сволоты право.

    У каждого есть примеры свои,
    Загубленных жизней кумиров,
    Когда вразрез народной любви,
    Злобно крушили нежную лиру.
   
    О Великом Певце писал я книгу
    - «Кобзон  Советского  Союза»,
    Три года жизни, словно к арыку,
    Приник к его Доле. Свела Муза.
   
    Он жил с превеликим размахом,
    Певец, депутат, благотворитель,
    Не сдержав себя и тенью страха,
    К террористам шёл как спаситель.

    Облетел полыхающий Афганистан,
    Девять раз рисковал своей жизнью,
    Пел бойцам, записок полон карман,
    В цирке заходил в клетку с тигром.
   
    Одному немыслимо о нём писать,
    Отобразить все грани его таланта,
    Решился я, интервью о нём брать,
    У зрителей, товарищей, депутатов...

    Это вылилось в титанический труд,
    Осуществить семьдесят пять интервью,
    Редактировать, что впопыхах произнесут,
    Отдавая немыслимой работе всю душу свою.

    Люди-Легенды, высвобождаясь, меня принимали,
    Примаков, Язов, Рыжков, Зюганов, Жириновский,
    Леонов, Терешкова, Рошаль, Кучма, Патон, Аушев, 
    Пахмутова, Фельцман, Драпеко, Говорухин, Пьеха, 
    Чилингаров, Церетели, Третьяк, Лещенко, Винокур...
    Был в Киеве, Днепропетровске, Донецке, Часов яре.

    Как с предельно занятыми людьми договориться?
    С невероятным трудом я уверенно прорывался,
    Случай помог к Розенбауму в офис явиться,
    Он так мудро говорил, что я разрыдался.

    Каждый с восторгом рассказывал о своём,
    У всех словно глава ненаписанной книги,
    Меня пронизало восхитительным огнём,
    Волнуясь, переводил на бумагу те миги.

    Вот так книга книг в трудах и родилась,
    В ней словами восхищения и любви,
    Многогранная жизнь переплелась
    Великого Солиста и его Страны.

    В восторге был герой моей книги,
    Денег дал, как сказал он, в подарок,
    Тут и я испытал удовольствия миги,
    Необходимым был щедрый приварок.

    И деньги родной сестре отданы были,
    Капремонт жилья в Днепре наступал,
    Она умерла, лишь ремонт завершили.
    Четырнадцатый. Пусто жильё. Обвал.

    А я «Чести. Мужества. Мастерства.»,
    Диплома Артёма Боровика удостоен,
    Но измена при вручении явной была:
    Мой диплом - не мне, а моему герою.

    У книги нет автора, именно так сказал               
    Генрих Боровик, отдавая другому моё,
    Вот кому сволота все мозги заколебал,
    Хоть знал, без автора книга не оживёт.

    Пятьсот страниц явились сами по себе,
    Включая и приветствие от Президента.
    Нет, это в моей рождался буйной башке
    Певец Советского Союза и его легенда.

    Но офис и семья от меня отвернулись.
    Кто же постарался так злобу раздуть?
    Книгу не продают, в чулан запихнули,
    Видно надо было им всем отстегнуть.

    Впрочем, я знал тех кто локти кусали,
    Не им досталась престижная работа,
    Подонки завистливые и оклеветали,
    Неудержима отъявленная сволота.

    Быть может и авторства лишили,
    А я спокоен. Берегу свою честь.
    Холуи, что мерзость проявили,
    Трепещите, сволота. Бог Есть.

    28.09.2024 года