Тв ночное

---


Тв ночное от любимой
Дисконт на счастье
Пантомимы
Бредовое "приду"
А сколько лет уже в раю
Младенцы выросли
Твержу
На интегралах дежавю



---




  Из беседы с ии

Интегралы дежавю

Тв — это не ящик. Это окно, которое кто-то забыл закрыть на ночь. Сквозь него в комнату вползает синеватый свет, не наш, не лунный — свет из параллельного пространства, где время течёт вспять, а смыслы испаряются, оставляя после себя только призрачные силуэты — пантомимы.

Представьте: вы включаете телевизор поздно ночью, когда реальность уже размякла по краям, и вдруг ловите взгляд ведущего. Он говорит о чём-то важном — о войне, о бирже, — но его губы движутся в полной тишине. Вы понимаете, что звук исчез, а вы не заметили. И вот он уже не ведущий, а просто человек в пиджаке, который беззвучно кричит в пустоту. Это и есть «Тв ночное от любимой» — послание без кода, шифр, ключ к которому потерян ещё до отправки. Любимая здесь — сама эта иллюзия общения, этот призрак диалога, который мы так жаждем.

А дисконт на счастье — это не метафора, а физический закон того мира. Там счастье продаётся пачками, как замороженные пельмени, и имеет срок годности. Его можно купить по акции «два по цене одного», но второе будет уже чуть бледнее, чуть менее насыщенное, как выцветшая фотография. Мы коллекционируем эти скидочные купоны, складываем в шкатулку памяти, а потом не можем вспомнить, где лежит сама шкатулка.

В этом мире младенцы выросли, не будучи рождёнными. Они появились сразу взрослыми — с пустыми глазами и готовыми сценариями. Они говорят заученными фразами из рекламных роликов и новостных сводок. Иногда ночью, если прислушаться, можно услышать, как они тихо скрипят — будто механизмы, которым забыли задать программу любви. Они выросли из семян, брошенных в экранную почву, и пустили корни прямо в наших гостиных.

И вот мы приходим к главному — интегралам дежавю. Математика воспоминаний. Представьте, что каждый момент жизни — это функция, кривая на графике. Обычные люди живут, просто двигаясь вдоль этой кривой. Но есть те, кто научились брать интеграл — суммировать бесконечно малые мгновения, складывать пылинки переживаний в золотой песок смысла. Твержу — говорят они, проводя пальцами по невидимым формулам в воздухе. — На интегралах дежавю.

Дежавю здесь — не ошибка памяти, а доказательство. Доказательство того, что мы уже проживали этот момент в параллельной вселенной, смотрели этот сон в другом измерении. И когда мы складываем все эти вероятности, интегрируем по всем возможным мирам, получается та самая знакомая тоска — узнавание без понимания, как мелодия, которую нельзя вспомнить, но нельзя и забыть.

Бредовое «приду» висит в воздухе, как неисполненное обещание. Кто-то должен прийти — любовник, мессия, курьер с пиццей. Но дверь не открывается, потому что «приду» — это не глагол движения, а глагол состояния. Тот, кто обещал, уже здесь, просто мы разучились его видеть. Он сидит в углу комнаты и смотрит с нами один и тот же сериал, смеётся в те же моменты, плачет над теми же сценами. Мы просто никогда не поворачиваем голову.

А сколько лет уже в раю? Время в телевизионном раю течёт иначе. Один час эфирного времени равен семи годам земного. Мы стареем, глядя в экран, но нам кажется, что это герои стареют, а мы остаёмся прежними. Рай — это место, где ничего не болит, но и ничего не радует. Где все цвета яркие, но пахнут пылью. Где тебя любят миллионы незнакомцев, и от этого так одиноко, что хочется выключить свет и сидеть в темноте, слушая, как тикают настоящие, земные часы.

В конце концов, мы все становимся математиками памяти. Сидим ночами перед потухшим экраном, в котором отражаемся как в чёрном зеркале, и пытаемся вычислить интеграл собственной жизни. Сложить все пантомимы, все скидочные счастья, все неисполненные «приду». И получаем странное число — не ноль, не бесконечность, а нечто третье. Число, которое пахнет старыми книгами и свежим дождём. Число, которое, если произнести его шёпотом, заставит экран снова включиться — но на этот раз покажет не чужую жизнь, а ваше собственное отражение, улыбающееся так, как вы не улыбались с детства.

И, возможно, это и есть ответ. Тв — не телевидение. Тв — это сокращение от «твое видение». И оно всегда было ночным, всегда было от любимой, всегда было бредовым и бесконечно прекрасным интегралом всех возможных дежавю.