Спиритический сеанс. Абсурдность бытия

(Из цикла «Случайные вечера»)

(Рассказки о галиматьях)


Абсурд – противоположность смыслу, противоречивое выражение, нечто нелогичное, нелепое (из интернета).


Смеркалось!
Пётр Семёнович, как это Вам уже известно – милостью Божьей скульптор, был жив и здоров, посредством стараний своего соседа Паши – сантехника в миру. Что тоже известно многим.
Аббревиатурная лихоманка – ОРВИ, борьбы против неё Паши не выдержала и покинула Семёныча в целом. Она вырвалась от скульптора и исчезла в неизвестном направлении.

Поздравить Семёныча со вновь обретённым его здоровьем и возвращением творящего в ваятили, зашёл давнишний друг скульптора – Фома Дмитриевич. Он тоже иногда имел в своё время во время деятельности некое отношение к крепкому здоровью, являясь архитектором.
Со слабым тонусом в архитекторах делать нечего, поэтому Митрич (это для своих) держал себя в крепком тонусе.
Про встречу Семёныча и Митрича можно применить народную мудрость – «Подобное к подобному!».

С чем было Митричу больного Семёныча поздравлять при возможном посещении? Не с чем, да может быть и совсем даже не зачем!
С выздоровевшим же Семёнычем, дело совсем другое. Можно посидеть за столом и, как водиться – по-людски.

Именно это Семёныч да Митрич сейчас творили, как старинные соратники. Один, так сказать, придумывал постаменты-пьедесталы, а другой к ним скульптуры!
В переводе на русский язык и одним словом это будет так. Сидели они визави за скульпторским кухонным столом. На столе стоял вскипевший чайник, заваренный зелёный чай с лимоном и имбирём.
В сей многовековой напиток друзья для здоровья, добавляли кое-что из народной медицины в виде алтайского бальзама «Бобровая струя». Укрепляли, так сказать, свой иммунитет и прочие потребности организма.
К чаю хозяином мастерской были поданы солёные огурцы и квашеная капуста. Угощения между собой и со случаем встречи никоим образом не гармонировали.
Но, гармонирующей с гостем еды, в холодильнике попросту не было.
Глядя на сложившуюся композицию со стороны, сразу можно было заметить, что какого-то связующего всех и вся звена, в этом антураже не хватает.

Коллеги вели неспешную беседу о перипетиях творческой судьбы, выраженной в небогатом образе материального обеспечения жизни.
– Я тебе так скажу Семёныч, что нынче заказов на постаменты-пьедесталы особенно нет … Раньше хотя бы для парков культуры, а заодно и отдыха, заказывали … В пионерлагерях был хороший спрос … На кладбищах у живых спрос был … Особенно у кавказских национальностей … И, конечно, у других, у тех, кто при деньгах – прости Господи! … А сейчас обождёшься в ожидании.
– Соглашусь с тобой Митрич … В скульптурной сере аналогичный недобор … Ведь всё взаимосвязано … Я уже стал забывать, когда последний раз в полный рост ваял … Помню для кладбища целую композицию творил – стол, стулья, один сидит думает, другой рядом стоит курит, третий что-то на подносе подаёт им … Вот это жизнь! … А сейчас всё более бюсты, да и те в основном из гипса … Неплохо железные дорожники, да те же парки отдыха в культуре, заказывали … То с веслом, а то без весла … То в купальнике … То … Гы … гы … гы … Эха … Скоро инструменты поржавеют.

Друзья синхронно вздохнули – выдохнули.
– Слышь, Семёныч, есть идея … Давай у духов спросим о том, как дальше жить? … Организуем так сказать спиритический сеанс … Помниться я где-то читал, что Конан Дойль много через спиритизм узнал и вон, сколько понаписал потом всего … А? … Каково?
– Я тоже слышал, что можно поправить обеспеченность жизни через этот самый спиритизм … А, что надо для сеанса?
– Надо совсем немного – листок, с нарисованным на нём по кругу или в несколько рядов, нашим алфавитом, блюдце или тарелку с нарисованной на боку стрелкой … И, конечно, те, кто будут спрашивать … Медиум называется по их понятиям …
– А кто будет? … Ты да я … Маловато …
– Да маловато будет нас двоих … Говорят умные люди, что в спиритическом сеансе необходимо участие от 3-х до 6-и персон … Кого-то не своих приглашать, тоже сам понимаешь … А своих-то особенно и нет … А ну как нам откроется такая большая деньга! … Жалко будет, если чужие те советы перехватят …
Коллеги вздохнули, хлебнули чая со «струей». Диалог зашёл в тупик.

Мысль у обоих продолжилась – «Где же третий? Где же он, тот самый нужный нам сейчас … Проявись!».

Почти тут же в дверь позвонили.
Семёныч для острастки сделал недовольный голос для сакраментальной фразы – Кого несёт?
Сделав паузу вслед улетающим сквозь дверь словам, произнеслось – На случайный вечер!
– Уже принесло! Семёныч, это я Паша, твой сосед! Пришла беда – открывай ворота! … Гы … гы …гы.
Делать было нечего, Пашу впустили в коллектив. Вливание в него соседа прошло не с пустыми его руками Сосед пришёл с коробкой из-под телевизора.

– Митрич – это Паша-сосед и он же сантехник заодно, Паша – это Митрич-старинный соратник – архитектор!
Митрич не успел сказать дежурное – «Очень приятно!», как Паша взял инициативу в своё горло.
– Вы чего это «струю» дуете … Дам ждёте или как? … А я, Семёныч, тебе от своих щедрот свой телевизор принёс … Я твой видел, а ты мой нет … Вот посмотри … Только не включай … Гы … гы … гы … Я вот вижу и думаю, что-то в вашем застолье не хватает … Самого главного …
– Белоголовицы? – робко было вставил насущный вопрос в Пашину горловую доминанту его сосед.
– Меня! – ответил сосед соседу – Неспроста я чувствую, что меня доселе неведомая мне сила тянет сюда и тянет! Также имею ответ на твой вопрос сосед … Вот она!
Паша из коробки вместо телевизора извлёк белоголовицу.

 – Эха! … А говорил телевизор … – взыграл Семёныч.
– А в этом кинескопе (Паша постучал пальцем по стеклу бутылки) всё есть … Тут тебе и новости, есть там и сплетни, опять же дамы тут все красивые … Все, что захочешь … Всё в ней есть! – разрядил и сдобрил возникшую в коллективе радость сантехник.

– А мы тут чаем со «струёю» балуемся … Да о высоком рассуждаем … – проявился Митрич – О заказах, которые нужны людям и не только им!
– О каком таком высоком? … Я, как человек прикладной и без многого образования, могу, например, обсудить с вами оптический период в творчестве Сальвадора Дали! … Думаю, что это вот тоже не ниже … – начал умничать сантехник – А какое впечатление у Вас от «Чёрного квадрата» Казимира Малевича?

От такой тирады Митрич впал в ступор, а в его голове начался сумбур, который длился до тех пор, пока он не расстался с Пашей.
– Да шут с ним этим квадратом, не до него сейчас … Как Вам сказать о высоком? … Например, допустим, о памятниках на кладбищах … Выше этого хорошо изваянного, да стоящем на дорогом пьедестале, у тех, кто находиться в той стороне земли, уже не будет! – осмелился возразить сантехнику архитектор.

Паша понял, что надо найти другую вечернюю тему.
– Может, сделаем затмение головного мозга? – предложил сантехник новаторам высокого стремления, и постучал пальцами по таре, содержащей тот самый источник затмения.
– А ведь и действительно, пришло тому самое время – гармонично поддержал идею гость соседа.
– Но сначала, для нагуливания будущего аппетита, проведём сеанс спиритической связи! А уж потом либо с удачей, либо с огорчением можно и того этого … – таким образом хозяин квартиры сделал небольшой окорот возникшим тлетворным намерениям.
Гость с соседом томно с осуждением выдохнули.

За сим, скульптор принялся творить атрибутика к сеансу спиритизма.
Сначала он выпростал из тарелки квашеную капуту в кастрюлю и помыл её. На сухом фаянсе тыльной стороны посудины нарисовал стрелку.
Нашёлся и лист ватмана. На нём скульптор умело вывел алфавит в несколько рядов.
Чёрные горящие свечи украсили поле для будущего спиритического сеанса!
– Теперь можно и к духам попроситься – подвёл итог своим стараниям Семёныч.

Во избежание ненужного – осрамиться перед тем светом, которое может быть вызвано сумятицей и сумбурным смешиванием энергий участников сеанса, решили так. Ведущий сеанс медиум, определиться в порядке живой очереди.
Провели жеребьёвку такой очерёдности. Чтобы не перепутать в жарком общении с духами кому и как, каждому на ладошке «паркером с чернилами» написали его номер.
Первым выпало быть медиумом Паше! Вторым стал Митрич. А третьим, сами понимаете кто.

Паша начал медиумировать ещё до ритуала – Я буду говорить с духом дяди Васи – «Царство небесное!». Тем самым сантехник нарочито подчеркнул о том, что он будет говорить именно о высоком.
После невольных вопросительных взглядов к нему, Паша прояснил – Золотой был сантехник. Я у него учился … Он мне глаза открыл на Микалоюса Чюрлёниса, Сальвадора Дали … А заодно и на прокладки, шайбы, вентиля, футорки, ниппеля, бочонки, диаметром, как в пол, так и в три четверти дюйма! А, как он любил телевизор … Даже мне передалось! Мало того, от него остался такой дух в его спецовке, до сих пор в нашей слесарке не выветрился … Буду с оставшимся духом от дяди Васи здесь, общаться с его тамошним духом!
Коллегам результативно противопоставить кандидатуре дяди Васи было нечего.

Но про себя и, не афишируя обществу будущность своих мечтаний, чтоб не сглазить, коллеги тоже наметили себе по духу.
Скульптор отважился в своей очереди вступить в связь с М. М. Антокольским, широко признанным мастером надгробий и не только их.
Архитектор долго выбирал между Ле Корбюзье и И. С. Богомоловым (автор пьедестала памятника Пушкину в Москве). Выбор в итоге пал на Ивана Семёновича. Митрич был не силен во французском общении.
После решения всех оргвопросов, теперь можно и к делу приступить.

Перевёрнутая глубокая тарелка находилась в нетерпении.
Нежные руки Паши, лежащие на её днище, соприкоснулись с грубоватыми руками скульптора и с руками Митрича, которые показались сантехнику своей кожей чуть понежнее, чем у Семёныча.
– Вызываю дух дяди Васи! Ты здесь? Отзовись! – начал Паша, зазывную мантру к потустороннему миру. Её он повторял и повторял.
– Я тута! Я то, что осталось от дяди Васи – один дух! А ты кто, вызывающий меня?* – вышел на связь дух дяди Васи.
*Опустим процесс передачи оттуда информации, тем самым упростим описываемое взаимодействие.
– Я твой ученик по сантехники – Паша … В том же виде! Каким я был, таким я и остался!
– Что тебе надобно, Паша?
– Ответь мне на вопрос – Кто на свете всех милее?
– Вопрос твой у вас на земле в обществе носит политический характер … От греха подальше его не задавай, если ты хочешь знать про то, как дальше жить … А если это про то, как здесь у нас … Ответ будет такой – У нас тут у всех здесь собранных – Он Один, тот, кто нам всем милее! И на земле так должно быть!
– Что конкретно подскажешь, дядя Вася?
– Не люби телевизор … Лучше не включай.
Возникла пауза. Сантехнику спрашивать что-то ещё было особенно нечего. Но говорить надо бы … Что-то маловато он спросил.

Паузу нарушил сам дух дяди Васи.
– Послушай Паша. Тут вокруг меня собрались некоторые духи, к которым никто не обращается. Давай сделаем сеанс связи, идущий от нас.
– Давайте дядя Вася и духи иже с ним!
– А ты кто будешь? Вроде бы не Паша по голосу и манере разговора …
– Я Фома Дмитриевич – архитектор!
– Вот оно как! Ты-то мне и нужен. Как бы мне на могилке памятник покрасивши сотворить … Чтобы и профессия моя в нём была отображена в полной мере … И инструменты присутствовал, и расходный материал … Ну и кончено сам дух всей сантехники!
– Я по пьедесталам мастер … По памятникам есть рядом скульптор – Пётр Семёнович … Он всё услышал! Дать ему первенство в общении?
– Говоришь ты мастер по пьедесталам … Что же и пьедестал нужен особый … Чтобы всё, как у людей было … Дай скульптору слово!
– Добрый вечер, дядя Вася!
– Семёныч, этого «добрый вечер» у нас здесь нет … Тут совсем всё другое без дней, вечеров, ночей … Абстрагируйся … Не знаешь, как это сделать, спроси у моего ученика Паши … В общем, мне нужен памятник мне … Чтобы он всю сантехническую суть содержал … Но лаконичный! Пьедестал под памятник Митрич придумает …
Он уже в курсе! Верю и надеюсь на Вас! … Как сделаете макет дайте знать … Оценю! …
У меня тут «трубку из рук рвут» … Много желающих поговорить с умными людьми … Это такая редкость стала …

Тарелка стала показывать буквы совсем другим почерком.
– Я пролетарский дух … А, как сейчас у вас стало с импортозамещением?
– Как Вам сказать … Есть оно! – проконстатировал Семёныч.
– А по подробнее можно?
– Раньше мы при наших встречах пили бы виски без содовой … Чтобы больше влезло … А сейчас зленый чай … Позволяем себе на всякий случай настойку на спирту «Бобровой струи» … Правда, Алтайскую … Хмеля почти от неё нет … Дуреем так … – откликнулся скульптор.
– Да – это по нашему … По настоящему на все сто процентов импортозаместили … Мы тоже, те, кто из наших из пролетарских, «сложа руки, тут не сидим» … Слава Богу, не из Америки сюда прилетели … Тесним ту нечисть, что с запада к нам сюда прилетает … Пусть поближе к адским воротам крутятся … До Страшного суда у Самого им по делам их! … Как дело дойдёт до того, мы их вперёд без очереди пропустим!
– Нас, ныне тут живущих, интересует острый вопрос … Как бы нам деньгами разжиться … Что подскажите из тамошнего бессмертного опыта?
– Вам надо переселиться к нам сюда … Денег вообще не надо никаких … Живи и радуйся! … Правда, у каждого своя очередь чтобы сюда отправиться … Это ещё надо в жизни заслужить делами, чтобы сюда попасть.
После этой сентенции связь неожиданно резко прекратилась.
Ни дух М.М. Антокольского, ни дух И. С. Богомолова, на общение не выходили.
Все медиумы так и сели на то, на чём сидели.
Расставались медиумы озадаченные информацией, полученной от духов. Даже про белоголовицу забыли.

Через неделю у Семёныча состоялся сбор экспертов, для высказывания оценки макета памятника дяде Васи. Нельзя просьбы с того света ослушаться. Неизвестно каким боком может  выйти.
В комнате с камнями на столе стояло неизвестная скульптура о сантехнической сути, покрытая грязной, когда-то бывшей белой, простыней.

Эксперты встали в полукруг. Автор волнительно подошёл к своему творению. По готовности критиков на обсуждение, Семёныч резким движением руки скинул с макета простыню.
Глазам всех предстала то, что в голову не может прийти для кладбища.

Из глины был вылеплен открытый люк колодца, с рядом с ним лежащей крышкой. Над поверхностью жижи, собранной из непонятного заполнения, торчали рука, державшая газовый ключ номер 3. Рядом с рукой над жижой возвышалась голова с неопределёнными чертами лицами, погружённая в неё по нижнюю губу. С достоверностью, по складывающемуся впечатлению, можно было узнать по чертам лица головы мужчины, что это – «Сантехник мира!».

Главный эксперт, представляющий сантехническую отрасль народного хозяйства – Паша, молча поднял палец вверх.
Скульптор напряжённо выдохнул и успокоился.
Архитектор волнительно напрягся – какой же такому творению нужен пьедестал, чтоб он был в сантехнической гармонии?

Отложенная белогловица была очень кстати к сегодняшнему событию. Закуска из холодильника, какая была в прошлое собрание, несмотря на свою скудность, гармонировала со всей компанией.

Паша, уходя из гостей, домой, с гордостью от знакомства с таким соседом, произнёс сакраментальную фразу – Скульптор, едритвою!
Почесал в затылке и добавил – Жаль дядя Вася сейчас такого не видит!
Потом повернулся к коллективу передом – Давайте думать о новом спиритическим сеансе!



А. Коро, декабрь, 2025 г.