Иное вовсе представление

Иное вовсе представление,
Отпущенного бытия.
Минули всё-таки столетия,
Вечность как будто бы одна.

Неузнаваемые лица,
Селения и города.
Перелистали давно страницы,
Своей истории наверняка.

Сменились правители однако,
И настоящее не узнать.
Листают ненароком даты,
Чтоб предстоящее обуздать.

Пытаются себе присвоить,
Само начало издалека.
И след свой видимо оставить,
Увековечив вновь себя.

Неповторимая легенда,
Как будто воскрешает вновь.
Не покидает лишь надежда,
Восторжествует сама любовь.

Не покидает вовсе надежда,
Что будет спасена душа.
Такова человеческая природа,
Быть на вершине до конца.

Ну и тем самым проявляя,
Чувства те самые свои.
В которых лишь оттенки рая,
Да и несбывшиеся мечты.

Но снова, снова продолжение,
Пытается воплотить себя.
И безо всякого сомнения,
Постичь азы наверняка.

Познать те самые устои,
Из древности, издалека.
Изведав летописи, историю,
Своих же предков и себя.

Но разделяют расстояния,
Тысячелетия, века.
Другая видимо культура,
Другое видение всего и вся.

Доказывая свою веру,
Да и желание только быть.
Доказывая свою правду,
И власть ту самую утвердить.

Пытаются видно сравнится,
С той вечностью давним, давно.
А к небу вдруг соприкоснутся,
В нём таинств видимо полно.

Вновь вспоминая ту Голгофу,
Распятие и отчий зов.
И не пугаться катастрофы,
Вновь уповая на любовь.

Только в иной интерпретации,
Сей представляют белый свет.
Листая прошлого страницы,
Угадывая будущего побег.

А постоянное скитание,
Изматывает без конца.
Но безо всякого сомнения,
Везде величие Творца.