Лермонтовщина
Ничем не скован, не забит, не скручен.
Не пресекался власть имущим слог его,
И кошелёк его, по-моему, был тучен.
Мораль имел поэт серее мыши —
Ни упрекнуть, ни, замерев, послушать:
Он ненавидел снег, сходящий с крыши,
И обожал он выпить и покушать.
Душа его — ни светоч, ни река,
Ни небо ясное, ни лес густой-дремучий.
Он проиграл полтинник в дурака,
И как-то выпил чай в мороз трескучий.
Злословить не о чем — ну разве есть, о чём?
И крови лить не стоит нам за это.
Поэт погиб — и Бог с ним. Или чёрт.
Самим бы не пойти путём поэта.
Свидетельство о публикации №125121304577