Он вышел в ночь...

      Он вышел в ночь и сел в авто темно-синего цвета, которое под дождем казалось покрытым сеткой из маленьких лампочек. "Ей бы понравилось, - подумал он, - она вечно выдумывает нечто эдакое и говорит стихами и метафорами, которые он не всегда понимает. Это сравнение ей бы определенно понравилось". Оно промелькнуло в его голове как напоминание о ней. Точнее эту мысль он продумал за нее. "Это ее мысль", - подумал он. Неужели я так запал на эту худышку, что теперь думаю ее интонациями и инсайтами. Вики. Просто еще одно имя, чтобы провести ночь вдали от дома. Просто еще одно женское тело. Но она завладела его мыслями чересчур и яростно как автомобиль, вынырнувший из ночного переулка прямо перед фарами. Просто еще одно лицо во вдохновенном  мейкапе с помадой оттенка название которого постоянно крутилось в голове, но никак не попадающее в прожектор сознания. Как и все что касалось Вики. Слишком неосязаемая. И слишком влекущая, чтобы он посчитал ее юной и глупой нимфеткой ищущей приключений в свои шестнадцать лет. Хотя Вики казалась ему старше из-за цепкого ума и ночных профилей, когда он просто смотрел на нее, курящую Vogue. Она могла бы быть киноактрисой, а может и была. Кто знает. Все что касалось Вики ощущалось призрачным и сновидческим как марихуанные грезы или тропические коктейли в которых он был специалистом экстра-класса. Как и во всех остальных способах сбежать от своего ума в страны уютных чувств или пляжи лучистых обманов.
     Перед лобовым стеклом искрилась и танцевала Москва в россыпях огней и цветовых переливах. В хаосе фар и быстрых жизней, которые каждый стремился прожить на свой  найденный манер. Обязательно фейерверком сочных мгновений и нюансных чувств. Так ему казалось. Или казалось Вики. Он уже не знал. «Впуская в жизнь неизведанное – приготовьтесь к новому празднику». Рекламный стенд пронесшийся мимо. Жизнь – как набор рекламных лозунгов и попытка подчинить ее их спонтанным смыслам. Реклама – это наш цитатник мудрости всех времен. Просто прочтите рекламные слоганы, чтобы двигаться дальше. Может так он и повстречал Вики. Все дело в новомодных брендах и желании следовать за извивами моды в ее спонтанном путешествии. «Мода – это медитация», - однажды сказала она. «Просто расслабься и купи себе что-то ультрасовременное», - гласила надпись на промелькнувшем стенде.
      Он любил красивые вещи. И подсознательно рассматривал Вики как еще одну роскошь, которую можно поставить на полку своих приобретений и смотреть из партера. «Все для тебя и всегда тебе». В душе он был художником и все больше скатывался на переливы и полутона, тишину отношений и пауз, которые многие могли счесть непочтительными, намеренными и таящими неведомые угрозы и неясные смыслы. Но он выпадал. И возможно Вики был способ выпасть еще сильнее.
      Ему нужны были перемены и новые глянцевые обложки неизведанных опытов.
      У него было много женщин и от каждой он успел устать: они надоедали ему быстрее, чем музыкальные хит-новинки, которые крутят на радио. Переключи волну и приготовься к тому, что этот трек также быстро сотрется в памяти и исчезнет в темноте подсознания – кладбище мимолетных ярких моментов, которых хватало на несколько ночей, клубных вечеринок или встреч в романтических местах. Его сковывали границы его бывших, и он подкожно искал чего-то нового. Новый город и новую женщину подстать его расширяющемуся сознанию как ему хотелось о себе думать.
       Вики был выход или выпад его хаотичной жизни. Все что было связано с ней не складывалось в нечто цельное. Как эффект от алкогольного напитка что еще не распробован. Он просто будет пить его. Так он решил. До сегодняшнего дня он встречался с ней всего один раз. На дне рождения Алекса. Он и представил ее ему: «А это Вики. Начинающая модель». И покатилось. И понеслось. Наутро он вышел из ее квартиры, потому что ехать к ней было ближе чем к нему. Так она сказала. И эта рациональность понравилась ему. В ней было что-то искреннее и равноценное прямой как дорога жизни - проживание, а не прозябание. Жизни столиц и мегаполисов, в которых смысл не теряется сразу за поворотом, а скользит до горизонта и не исчезает, а простирается.
      Иногда ему казалось, что он как-нибудь не сдержится и на него нахлынет очередная внутренняя тишина и он поедет на Запад. Как-то так получится. Нужно в офис, но авто уже минует МКАД и едет на Запад. Просто настал период пауз и каникул духа. Не по расписанию, а по наитию. На Запад. Где-то у польской границы он просыпался, потому что пикал будильник. Но в этот день он не ехал в офис, а направлял свой авто к Новорижскому шоссе, но доезжая до МКАДа сворачивал на кольцо, провожая взглядом западную магистраль. Просто ехать и ехать. Вот что ему хотелось. Чтобы вся прошлая жизнь оставалась позади. Все знакомые города и люди, а в конечном итоге и – Россия. В такие дни он понимал, что старая жизнь заканчивается: пока подспудно, легкой тревогой дороги которую он ощущал все более явственно или бутылкой дорогого вина, которую он распивал в одиночестве, сидя в своей квартире, или поездкой по давно неезженным московским улицам и какой-то юношеской влюбчивостью достаточно было появиться молодой бабочковой красотке: легкой и манкой.
      На этом переломе из наитий и предчувствий чего-то неминуемого, но радостного и появилась Вики. Яркая вспышка. Так он потом описывал свое ощущение от времени проведенного с ней. Всего одна ночь. Но яркая. И ясная. Вики. Просто напев айфона в девять вечера. «Приезжай. Я соскучилась». И вот он поехал.
      Он всегда хотел быть писателем, но стал рекламным агентом. «Я могу хорошо продать тебя», - первое, что он сказал Вики, когда разглядел в ней вспышки очарования и лучащейся естественности, которая одна и есть талант – быть собой под напором жестокого и эгоистичного мира жаждущего подчинить каждого своей прокрустовой сущности. Она усмехнулась и сказала, что была бы рада продаться подороже. Он сразу понял, что она слишком разумна для своей внешности, но красотка всегда самодостаточна, поэтому он впал в ступор от источающей сексапильности и высказываний подстать зрелой женщине, но не юной модели c прозрачными глазами. Вики. Водопад нового и неизведанного! Они танцевали и пропитывались друг другом под взглядами гостей Алекса. Она была худощавой длинноволосой блондинкой, а он тридцатипятилетним ловеласом, находящимся на перепутье между своей личностью и своей самостью. Его самость нарастала подспудно, изнутри, но уже параллельно тому как он все ближе узнавал Вики и ее запах стал проникать в его философские размышления о своем будущем. Ее запах вел его в лабиринты собственных противоречий и подсказывал правильный выход – провести эту ночь с ней. Рекламный агент спорил с писателем и оба дополняли друг друга: рекламщик прельстился внешним, чуть приторной вульгарностью и чрезмерной открытостью, а писатель предчувствовал вдохновение и новые попытки начать роман, который всегда хотелось написать и каждый раз он почему-то срывался под напором внешних обстоятельств всегда грубых и непреодолимых и как он понимал сейчас всегда являющихся следствием женщин, которые не могли в достаточной мере направить его на путь творчества, будучи по своей природе слишком приземленными и тяжелыми на окрыленность, исходящую от Вики и всего что она делала или не делала.
      Вики чувствовала прилив возбуждения смешанного с перебранным алкоголем и выкуренными сигаретами. Она была легка на подъем и в плане секса и в плане неожиданных решений насчет своего будущего, поэтому явная симпатия к ней ее кавалера только подстегивала ее к искрометным вопросам и ответам на его нескромные вопросы насчет ее возраста и сексуальной фигуры. Она даже не знала его имени, но уже чувствовала симпатию к этому очаровательному мужчине, который безусловно положил на нее глаз, что читалось в его взгляде и руке очень быстро подружившейся с ее попой. Она улыбалась и он понял, что Вики поставит рекорд по количеству времени проведенному с ним. Он понял, что стал влюбляться и гнал от себя это чувство. Но ничего не мог с собой поделать. Эта начинающая модель пленила его и заставляла быть разговорчивым больше обычного. Даже выпивка не развязывала ему язык, но аура Вики сделала это легко и непринужденно.
     Авто ехало плавно и непринужденно также как и текли его мысли. Вики последнее время не выходила из его головы. Она подарила ему вдохновение и желание снова писать. У него даже созрели темы для нескольких рассказов. Вот что может делать женщина, - думал он, - когда в ней красота сочетается с магией. Ему нравилось смотреть на нее. Особенно когда она не знала, что он смотрит. Его возбуждала ее открытость и непосредственность в минуты когда она оставалась наедине сама с собой. Словно ее сущность выливалась еще сильнее и экстатичнее когда она просто сидела и курила, углубившись в себя. Если бы он был художником, то стал бы писать портрет, но после первой встречи он накидал начало рассказа и уже обдумывал его продолжение, которое зависело от новых подарков от тела Вики. Иногда ему казалось, что ей также присущи минуты отстраненности и полноты, когда ты словно проваливаешься в четвертое измерение, кои он всегда испытывал перед приступом сочинительства: из вязи слов, слагающихся в голове в нечто радостное и полнозвучное. Если бы он стал описывать это то назвал бы «тонким сексом». Это то, что он забирал от каждой женщины, очаровывающей его, воровал явно и нагло, не прячась и не ловчась, потому что сам акт воровства был понятен лишь ему, но иногда женщины чувствовали это как нечто тревожное и непонятное и в их груди пробегал приятный холодок.
       Всего одна встреча, а он уже наворовал ее для нескольких рассказов. Но разве это было воровством, когда она сама рада была себя дарить. Все женщины, которые трогали его сильнее обычного были очень дарибельными и через меру отдающимися. Их хотелось брать еще и еще в тайники своей самости и памяти. И тело. И то тонкое что они оставляли вокруг себя: грацию и воздушность, а может и душу.

2017