Мне бы сейчас...

Пройдёт лет сто (а может пятьдесят),
Никто мной не посмеет умилиться.
Быть может, разве кто-то из внучат
тетрадные перевернёт страницы.
Где почерком неровным (побыстрей!)
все буквы от смущения кривятся.
Где нет ни красных строк, и не полей,
при первом взгляде нечем восхищаться.
А при втором - оскомина одна,
О чём писала лишь тебе подвластно:
Кого любила, как была верна
и нежности, и ревности, и страсти.
Кому ж то интересно - никому,
как рвалась к жизни после всех ненастий.
Как у работы в сотый раз в плену,
ссутулившись, мечтала вновь о счастье.
Что призрачнее было с каждым днём.
Сужалось до тепла и света в доме.
До мягких ласк, подаренных котом,
уткнувшимся заботливо в ладони.
До той упавшей осенью листвы,
в румяно- яблочных заманчивых оттенках.
Подмёрзшей зеленеющей травы,
прилипшей к разогнувшимся коленкам.
Когда в который раз ты на земле
зерно искала канувшего смысла.
Сто лет ( иль пятьдесят)...и ты во мгле,
В своей земле распалась и раскисла.
На это не в обиде, ерунда.
Об этом я уж точно не узнаю -
кто вспомнит или нет, что вот...была,
Стихов тетради старые листая.
Мне бы СЕЙЧАС немножечко тепла,
не холода и равнодушья взгляда,
не призрачных авансов, что была.
Мне бы вопрос :" Как жизнь и как дела?"
От тех, не безразличных мне,  кто рядом.


11.12.25.