Предчувствие

Блока перед смертью он читал,
Словно встречи с мэтром ожидая.
И знакомым все долги раздал,
Попросил прощения, вздыхая.

Словно он предчувствовал тогда,
Что от смерти вряд ли отвертеться,
И случится скорая беда.
Чувствовало неизбежность сердце.

Сам ли он определил свой срок,
Или так судьба распорядилась?
Но поэт - всевидящий пророк,
Уповающий на Божью милость.


17 июня 1925 года переговоры с Госиздатом были завершены.
Сергей Есенин заключил договор на собрание сочинений: десять тысяч строк, по рублю за строку, аванс две тысячи, далее — по тысяче рублей в месяц. Выплаты завершились бы только в марте 1926 года. Теперь Есенин мог вообще ни о чём не беспокоиться, работать и жить обеспеченной жизнью.

Средняя советская зарплата по стране составляла тогда 46 рублей. Квалифицированный инженер получал 200 рублей, директор завода — 300 рублей. Для партийных работников был установлен максимум в 175 рублей, больше которого управленцы партаппарата получать не имели права.

Собрания сочинений купили только у двух поэтов; второй — Маяковский. Никто иной — ни Клюев, ни Пастернак, ни Ахматова — и мечтать о таком не посмели бы.

Однако Есенина преследовала какая-то навязчивая идея: раздать долги, со всеми проститься, перед всеми извиниться.

В последние дни октября Сергей Есенин написал завещание в пользу сестры Кати.

Встретился с Грузиновым и спросил, может ли тот написать ему некролог.
Грузинов спросил:
— Зачем?
Есенин отшучивался:
— Я спрячусь, скроюсь. Вернусь через две недели. Посмотрим, кто враг, кто друг. Напишешь?
Грузинов отказался.