Агасфер

Столько лет я бредил наяву,
погибал и воскресал так часто,
что не помню, для чего живу,
и на мир взираю безучастно.
Годы — точно палая листва.
Сколько их? Я не веду им счёта.
Каждый раз на новые места
гонит в путь неведомое что-то.
Города сменяют города.
Я иду, не вглядываясь в лица,
но одно запомнил навсегда,
и оно мне постоянно снится…

Южный город. Буйствует толпа.
Этот человек остановился — 
изнемог под тяжестью столпа
и к моей хибаре прислонился.
Был похож на нищего слепца,
но бичом исхлёстанный жестоко.
Кровь из-под тернового венца
попадала в ж;лоб водостока.
Кто такой и что на нём за грех?
Гнусный вор или разбойник дерзкий?
Мне в ответ кругом раздался смех:
«Это царь наш, царь наш иудейский!»
Тут и я стал гнать его, кляня.
Он взглянул сквозь тяжкое страданье.
Обмер я: смотрело на меня
с высоты – живое мирозданье.
И открылось мне: людская плоть
много мягче палестинской глины,
чтоб скорей, трудясь, её Господь
превращал в скудельные кувшины.
И ко мне склонился Божий Лик,
в небесах пылающий над нами,
и, огнём охвачен, я постиг
то, чего не выразишь словами…

Заревел в арбу впряжённый вол,
будто грешник, прогнанный из рая.
От меня Мессия отошёл,
прочь пошёл по улице, хромая.
Добровольно нёс Он жребий свой,
пил страданье из безмерной чаши.
И, не в силах совладать с собой,
я за Ним последовал тотчас же.
Видел всё — распятье, смерть Христа.
Вечером в конце Страстной недели
возвращаться в город я не стал,
пообвык бродяжничать без цели.
«Вечный жид» — прозвал меня народ.
Умираю, оживаю снова,
но порою глиняный мой рот
обжигает огненное Слово.

2005