Как я пишу стихи

Картинка сгенерирована ИИ.

Сначала, когда в девятнадцать лет вдруг снова возникла потребность сочинять, как в детстве, но уже серьезно, стихотворения возникали как бы сами собой. Только вскоре поняла, что это не поэзия, а если она и появлялась кое-где, то не была самобытной.

Засела за специальные книжки, пыталась советоваться с критиками и профессионально пишущими. Всё не то. Стала писать тяжело, долго думая над каждым словом, оборотом, фразой, образом, тщательно занимаясь звукописью. Процесс стал мучительным. Иногда что-то получалось, но сомнения не оставляли. Да и особых восторгов со стороны окружающих не было.

А потом или количество перешло наконец в качество, или сильные переживания тому поспособствовали, но понесся поток, как из брандспойта, причем зачастую сразу набело, почти без правки и с удивлением через некоторое время: «Неужели это я написала?» Так же легко некоторые тексты ложились на музыку. Хотя другие совсем не хотели этого делать.

Потом близкие люди начали уходить один за другим и случилось большое горе. А там, где горе, там и предательства. И, чтобы не сойти с ума от воспоминаний в одиночестве, я стала писать мне самой не понятно что. Решила, что это не стихи, хотя, возможно, на самом деле просто вышла на какой-то иной уровень подсознания, да и сознания тоже.

С тех пор я сочиняю, как правило, легко, если мне хочется это делать. Но жизнь превратилась в  сплошной стресс. И поэтому я не отдаю себе отчет в том, что и как пишу. Если прочтете мне что-то из написанного мною за последние годы, то могу даже удивиться тому, что это мое. Хотя раньше все свои стихотворные опусы знала наизусть.

Кое-что из вылезшего в результате спонтанно наружу мне нравится, что-то оставляет в недоумении, есть то, что кажется полной ерундой. Понимаю, что надо возвращаться к нормальному литературному процессу, как сказал бы критик, но желание писать все чаще вообще пропадает, потому что не для кого.

Современная  профессиональная тусовка меня не привлекает категорически, за редчайшими исключениями. Мне чуждо всё: темы, форма, энергетика, поводы, смыслы и установленные кем-то правила. Не говоря уже о конкурсах. Все как бы высосано из пальца, слишком литературно, страшно далеко от моей жизни, да и не только моей. И я понимаю народ, который не хочет это читать. 

Но волна графомании, захлестнувшая Интернет и самиздат, еще хуже, потому что она размывает критерии и не подготовленный читатель перестает понимать, что такое плохо. Планка падает все ниже,  уничтожая своим падением вдумчивого и глубоко чувствующего читателя. Хочется двигаться вперед и выше, а не идти юзом, но тогда есть риск оказаться в положении ястреба из стихотворения Бродского. И почти что в полном одиночестве, без перспективы в будущем, когда ничего никому уже не сможешь объяснить.

Нельзя перестать быть собой, особенно в творчестве. Это — смерть личности и таланта. Но и без себе подобных читателей та же смерть. К тому же обстановка требует тщательно следить за каждым словом, переходя более, чем это для меня органично, на эзопов язык. Поэтому пишу очень мало и самой не понятно что при этом получается, хотя понимаю, что уровень написанного падает.
И что с этим всем делать — не знаю.

                9 декабря 2025 г.