Румяные от стыда абрикосы

Определенные желания нужно пресекать.
Я запрещаю тебе накладывать на себя руки,
жаловаться на старость словно ты беспомощный инвалид
в инвалидном кресле, жалеть о том, что ты не уехал в Штаты,
отказник, приготовил билеты, но не получил визу,
тонуть в стакане водки, признавая всю глубину своей нужды.
И более того, я запрещаю тебе смеяться от моей щекотки,
ходить без страховки по карнизу,
и везде выставлять свой диплом журналиста
потому что ты поэт, а журналистская профессия тебя кормит,
могли бы подыскать менее предвзятого специалиста.
И мы притулились друг к другу,
мой раскосый взгляд безукоризненный,
щечки – румяные от стыда абрикосы,
волосы – пшеничное поле в позднем июне
и ты шепчешь мне что-то про жизнь, капризуле.
Я давно строила на тебя планы,
поэтому не надо мне сейчас рассказывать, что моя нежность твоей не стоит,
и ты не можешь больше жить в обмане.
Мы давно завязали знакомство, и продолжаем знакомиться, кувыркаясь на диване.
Мы зашедшие дальше поцелуев и объятий люди, поэтому и путаемся в любовном дебюте.
Делай, что хочешь,
подскакивает твое сердце, когда смотришь на меня, и мое тоже,
а остальное – наиболее подлинно будет назвать – суета и потусторонняя грызня.
Мы с тобой увлечены одной и той же женщиной – литературой,
поэтому мне не важно, если ты любишь не меня.
Вот только все же не уходишь,
касаешься темы моих локонов, и путь будет долгим, я даю тебе руку –
оступишься, я быстрая и ловкая.