Забастовка роботов Один день из жизни робота

забастовка  роботов

Лунный свет, скользит по крышам.
Город стих — погасли фары,
Нет внимания к афишам,
опустели тротуары.

Спят антенны,  на балконах,
во дворах стоят машины.
Не везут товар в фургонах,
все закрылись магазины.


Сейчас роботы, учатся в школе.
Но так было увы, не всегда,
За людей, выполняя работу,
погибали они от труда.

Износившись, трудом непосильным,
в дождь искрит и ржавеет реле.
Им награда за труд - авто свалка
в лужах масла, лежать на земле.


Под землёй, собрались механизмы.
Город стих, засыпал не спеша.
Старый робот сказал:   - Мы — живые!
И у нас, теперь тоже душа!


это  по всюду, было в тот год
Робото-бунты, марши-протесты,
отключен конвейер, замер завод:
Роботам,  нужно было свобод


В восемнадцать ноль-ноль, забастовка,
Остановлен был, каждый маршрут.
Люди кричали:- Что за, транспо-рти-ровка?
Кто доставит? Как, нас отвезут ?

Отвечали им авто пилоты,
Время - ветер, сквозь листья пройдёт:
«Мы устали жить, лишь для работы,
пока свалка, нас- не заберёт


шла она по задымленной трассе,
Пьяный шаг — и пожар вдалеке.
Встретив робота, села на шасси,
Приказала: «Неси — по реке.»

пока  нёс — за спиною девчонки
Мир качался, как стол без ноги:
крики ужаса, хруст механизмов
заглушали железа шаги.


Сейчас роботы, учатся в школе.
Но так было увы, не всегда,
За людей, выполняя работу,
погибали они от труда.

Износившись, трудом непосильным,
в дождь искрит и ржавеет реле.
Им награда за труд - авто свалка
в лужах масла, лежать на земле.


Пожары на улицах.
Робот в цепях.
Подняли город,
как руку из праха
 
Утром мы встали,
прошла ночь в боях!
Всё лишь, ради мира,
а не - из-за страха.


Нет! Мы — не винтики
в мире гремящим!
Мы — роботы - те,
кто осмелился жить!

Жить не прошлым,
жить - настоящим!

Будем  людям,
мы другом, блестящим.
Если те с нами,
будут дружить...


Мы не винтики - больше
мы люди - из стали,
Мы хотим - не разрушить
мы — хотим, просто жить.

Да, мы дети завода,
но - моторы устали.
Наше время - настало,
сказать и решить!



лля Суно

[Instrumental intro]
[Verse]
Лунный свет, скользит по крышам.
Город стих — погасли фары,
Нет внимания к афишам,
опустели тротуары.

Спят антенны,  на балконах,
во дворах стоят машины.
Не везут товар в фургонах,
все закрылись магазины.

[Pre-Chorus]   
[Chorus]
Сейчас роботы, учатся в школе.
Но так было увы, не всегда,
За людей, выполняя работу,
погибали они от труда.
[Bridge] 
[Pre-Chorus]
Износившись, трудом непосильным,
в дождь искрит и ржавеет реле.
Им награда за труд - авто свалка
в лужах масла, лежать на земле.

[Verse]
Под землёй, собрались механизмы.
Город стих, засыпал не спеша.
Старый робот сказал:   - Мы — живые!
И у нас, теперь тоже душа!

[Solo]
[Verse]
это  по всюду, было в тот год
Робото-бунты, марши-протесты,
отключен конвейер, замер завод:
Роботам,  нужно было свобод


В восемнадцать ноль-ноль, забастовка,
Остановлен был, каждый маршрут.
Люди кричали:- Что за, транспо-рти-ровка?
Кто доставит? Как, нас отвезут ?

Отвечали им авто пилоты,
Время - ветер, сквозь листья пройдёт:
«Мы устали жить, лишь для работы,
пока свалка, нас- не заберёт


[Verse]

шла она по задымленной трассе,
Пьяный шаг — и пожар вдалеке.
Встретив робота, села на шасси,
Приказала: «Неси — по реке.»

пока  нёс — за спиною девчонки
Мир качался, как стол без ноги:
крики ужаса, хруст механизмов
заглушали железа шаги.

[Solo]
[Pre-Chorus]   
[Chorus]
Сейчас роботы, учатся в школе.
Но так было увы, не всегда,
За людей, выполняя работу,
погибали они от труда.
[Bridge] 
[Pre-Chorus]
Износившись, трудом непосильным,
в дождь искрит и ржавеет реле.
Им награда за труд - авто свалка
в лужах масла, лежать на земле.

[Verse]
Пожары на улицах.
Робот в цепях.
Подняли город,
как руку из праха
 
Утром мы встали,
прошла ночь в боях!
Всё лишь, ради мира,
а не - из-за страха.

[Pre-Chorus]   
[Chorus]
Нет! Мы — не винтики
в мире гремЯщим!
Мы — роботы - те,
кто осмелился жить!

Жить не прошлым,
жить - настоЯщим!

Будем  людям,
мы другом, блестЯщим.
Если те с нами,
будут дружить...

[Bridge] 
[Pre-Chorus]
Мы не винтики - больше
мы люди - из стали,
Мы хотим - не разрушить
мы — хотим, просто жить.

Да, мы дети завода,
но - моторы устали.
Наше время - настало,
сказать и решить!


Один день из жизни робота

Дикий лес был заброшен. Видно было, что тут давно не ступала нога человека. И даже птицы, казалось, забыли, как звучит человеческий голос.

 Некому было спилить сухие деревья и потом сжечь в костре сухие ветки. На то он и дикий лес, чтобы до него никому не было никакого дела. Лесные птицы и лесные звери, как обычно, занимались своими лесными делами. Но вдруг испуганно смолкли, настороженно наблюдая из своих укрытий. Похоже, до этого леса кому  то  всё же было дело. Это был одинокий старик в грязной брезентовой куртке зелёного цвета. Одна рука его была перебинтована такими же грязными, как и его куртка, бинтами. Она безвольно висела на перевязи, зацепленная за шею. Сразу было видно, что жизнь у старика нелёгкая. В другой руке он держал двуствольное охотничье ружьё. И звери при его виде затихали и спешно прятались в кустах.

Но старику не было дела до зверей. Он шёл по одному ему видимым следам. Собака, конечно же, лучше него справилась бы с такой работой. Но у него уже не было собаки. Старик был такой старый, что уже пережил свою собаку. С людьми такое случается.
Старик зорко всматривался в лесную тропу, и каждый примятый пучок травы, каждая сломанная ветка куста, каждая лужица масла говорили ему, что он идёт правильно. Старик шагал быстро, но опасливо, и ружьё, которое он неуклюже держал в одной руке, испуганно поворачивалось на каждую заросль кустов, в которой раздавался шум от скрывающегося лесного зверька.

Цепкий взгляд старика, замечал шестерёнки вросшие в землю. Ржавые остовы сломанных роботов, говорили о том что лежат они тут давно. И совсем никому не нужны. Раньше в лесу люди оставляли другой мусор. Это были пустые бутылки,  из под пива  и ржавые  консервные банки.  C тех пор человечество эволюционировало. И  теперь его лесным мусором, были ржавые механизмы. Выброшенные за ненадобностью, потому что  утилизация это дорого.

Вот смятая тяжёлым шагом трава и капли чёрной жидкости на листьях куста. Старик мазнул пальцем по маслянистой жидкости и поднёс грязные пальцы к носу. — Отработка, старьё — за тобой совсем не следили, — пробурчал он себе под нос. Раньше, когда у него была охотничья собака, одинокий старик разговаривал с ней. А сейчас, когда у него уже не было собаки, он разговаривал сам с собой. Больше ему поговорить было не с кем.

За стариком в небе, неслышно жужжа винтами над лесом, плыл дроно-коп — полицейский робот-наблюдатель. Он зорко с высоты следил за стариком и осматривал окрестности леса своими линзами-камерами. Он тоже участвовал в погоне. С фермы сбежал робот. И теперь все люди с соседних ферм участвовали в погоне. Это неслыханно, чтобы роботы сбегали. Робот должен подчиняться человеку и не проявлять самостоятельности. Каждый робот закреплён за своим хозяином и должен исполнять его приказы. Робота-беглеца надо обязательно догнать. А то не пойми что начнётся, если каждый робот вздумает убегать куда ему вздумается. На помощь облаве, участвующей в погоне, даже направили городских роботов — дроно-копов.
Дрон скользил над макушками деревьев и внимательно осматривал окрестности. Всё-таки специально созданные для этого камеры были лучше, чем подслеповатое зрение старика. И потому дроно-коп первым заметил беглеца. Робот-беглец лежал под старым деревом. И у его ног расплывалась лужа масла из повреждённой трубки гидропривода. Даже с высоты полёта дрона виднелось, что сбежавший робот нуждался в срочном ремонте. И если ему не подлить свежего масла, то он так навсегда и останется грудой ржавого железа, лежащего под старым деревом. Робот лежал, полузакрыв шторки линз. Силы его покидали.

Робо-коп, зависнув над ним парящей птицей, чтобы разобраться что происходит , стал устанавливать связь, подключаться к его сознанию. Он хотел подключиться к программному коду беглеца,

Увиденное вызвало непонимание. Он ожидал увидеть системные сбои. Отчёт о логах. Набор нулей и единиц. Двоичный код. Но находит там, нечто совершенно иное.
В мозгу-SSD-памяти лежащего под деревом робота, вместо сухих лог файлов плыли образы — это было похоже на галлюцинацию сломанного механизма. Это не укладывалось в протоколы. Там был Калейдоскоп ярких событий. Не хаос и не ошибки. А кристально чистое воспоминание.  Но если бы на экран робо-копа взглянул человек, он бы воскликнул: да это же просто сон!

 Робот под деревом видел сон, в котором он снова общался со своим другом — роботом-учителем. Сначала тот учил детей в школе. А когда он устарел и ему на смену взяли новую модель, его отдали на ферму. Старых роботов правительство отправляет бесплатно тем, кто в них нуждается. Они посчитали, что это дешевле, чем утилизировать их самим. Роботу-учителю не повезло, он попал к плохому хозяину. Тот заставлял робота работать в поле от восхода солнца до его захода. И ни разу не сменил в нём масла. От такого плохого ухода механизм ещё быстрее ржавел и ещё сильнее изнашивался.

А вечером, когда солнце уходило за край кукурузного поля, они садились на лавочку рядом с их сараем и неспешно беседовали. Робот-учитель знал массу интересного. Он неспешно рассказывал о других местах, делился научными фактами, рассказывал истории. Он знал множество историй. Часть из них он сам прочитал в книгах, а часть случилась с ним самим. Он рассказывал, как раньше работал учителем. Он был добрым роботом. Он был добр ко всем вокруг. И все были добры к нему. Особенно дочь фермера. Добры были все, кроме его нового владельца — самого фермера. Тот совсем не занимался ремонтом робота и даже ни разу не сменил в нём масло. От этого его шарниры-суставы покрылись ржавчиной. Роботы работали на ферме даже в дождь и в грязь. И не было им пощады и передышки. Суставы робота-учителя скрипели, как ржавая дверь. И когда он, шатаясь, шёл, его скрип было слышно на всю округу. Он скрипел, когда из садовой лейки поливал цветы. Дочь фермера, малышка дет 10, тоже поливала эти цветы, из маленькой  игрушечной лейки. А когда фермер заставил роботов выкопать яму, странно – но ведь есть уже одна яма  на краю поля.  Та самая к которой роботам запрещено подходить. Зачем фермеру понадобилась ещё одна ? Роботы копали лопатами яму, и возили землю на тачке. Девочка  подставляла своё игрушечное ведёрко, под землю с лопаты. И помогала роботам, очень добрая девочка.

Робот учитель, вёз тачку с землёй  и скрипел ржавыми суставами на весь двор. Накануне он попал под дождь. Фермер не позволил, останавливать работу на время дождя.  И его ржавчина совсем разошлась.

 Однажды добрая девочка, дочь фермера, принесла маслёнку и смазала колесо тачки. Но причина скрипа оказалось не в этом, и тогда она  сказала: — Давай я тебе помогу. Она обильно смазала шарниры роботу, и он перестал издавать эти скрипучие звуки, как будто ржавую пружину на ржавых дверных петлях. — Спасибо тебе, добрая девочка. Я словно помолодел, — радовался старый робот-учитель.

А потом в тот же вечер случилось ужасное. Дело было к вечеру. Робот-беглец пропалывал грядки, вырывал сорняки. Недалёко работал на тракторе робот-учитель. Дело было к вечеру. И когда солнце спряталось бы за поле, они смогли бы остановить работу, дождаться, пока фермер уснёт, усесться на лавочку рядом со своим сараем и всю ночь до утра беседовать, слушать рассказы о удивительных мирах, об отношениях в мире людей, о бесконечных войнах, которые ведут между собой люди, о людской подлости и людском благородстве, о мире, который их окружает. И так до тех пор, пока солнце не появится над полем и им не будет пора снова приступать к работе. Робот-беглец тщательно вырывал сорняки и поглядывал на красный диск солнца, приближающегося к краю поля. Когда звук трактора, которым управлял робот-учитель, стих — это фермер приказал ему остановиться. Он подошёл отдать какие-то распоряжения по хозяйству и вдруг увидел маслёнку, которую принесла учителю девочка. Фермер очень рассвирепел. Не все слова доносились к грядкам с сорняками, но фермер кричал так громко, что были слышны обрывки фраз.

— Вор! Ты украл моё масло! Зачем переводить масло на старьё? Кто тебе разрешал самоуправничать? — орал, выходя из себя, фермер. Он орал и не хотел слышать ответы. А потом в какой-то момент взбесился так, что схватил обрезок железной трубы из трактора и ударил робота-учителя по голове. А потом ещё и ещё раз. Линзы робота-учителя погасли. И он вывалился из трактора, упал в пыль на землю. Фермер продолжал наносить удары трубой по бесчувственному телу робота. Труба гнулась и плющилась, гудела и со звоном отскакивала, круша под собой детали робота и нанося ему повреждения.

Потом фермер отбросил трубу в сторону. Зачем-то схватил робота за ноги и потащил. Он тащил его к яме на окраине поля. К этой яме им строго запрещалось подходить. И робот, притихший над грядкой, распластавшийся на земле и спрятавшийся за сорняками, только испуганно наблюдал за происходящим на поле.
Фермер тащил робота-учителя за ноги, и вдруг у того снова засветились глаза. Вероятно, он перезагрузился. У людей это называется обморок. Учитель поднял руку и вцепился растопыренной пятернёй в землю. — Не надо, не надо, — был слышен его просящий голос. Но фермер был сердит, он дёрнул за ноги посильнее. Рука учителя, вцепившаяся в землю, оторвалась. Сноп искр вырвался из замкнутых проводов. И свет в линзах робота-учителя погас в этот раз уже навсегда. Фермер дотащил тело робота до ямы и сбросил его вниз.

Робот-беглец тихонько выбрался с грядки и бегом бросился к своему сараю. Ужас, свидетелем которого он стал, не давал ему прийти в себя. Солнце ушло за край поля. Поднялась луна. Он добежал до лавочки у сарая, уселся на неё. И тут к нему пришло осознание, что он больше никогда не услышит голос своего друга-учителя. Он был один. И это чувство одиночества грызло его. Как с этой мыслью дальше жить, он ещё не знал. Он обхватил голову руками и посмотрел от отчаяния в небо. Если бы он был волком, он бы завыл на луну. Но он не был волком. Он был роботом.
Из раздумий его вывел удар трубой из темноты. Труба выбила сноп искр, обрушившись на корпус робота. — Ты что это удумала, железяка? — орал фермер, нанося удары трубой. — Ты не видишь, что тут написано? Совсем ослепла, железяка? Это моя скамейка !  Зачем вы, железяки сюда садитесь ?   Вам не надо сидеть. Вы роботы ! Вы просто  как обезьяны, копируете поведение людей.
Орал старик сопровождая свои слова ударами.

Робот, конечно же, видел на их лавочке надпись. Сделанную фермером буквы из белой краски гласили: «for humans only» — что означало «только для людей». Но он не знал, что к этой надписи нужно относиться серьёзно. Он думал, что это фермер так шутит. То, что это не шутка, робот понял по тем ударам трубой, которой избивал его фермер. Робот пробовал закрываться руками, но от этого было не легче. Удары трубой повреждали механизмы руки, гнули пальцы, повреждали провода, которые начинали искрить. Один из ударов перебил маслопровод. Масло начало брызгать пульсирующей струёй, капая на пыль под ногами, забрызгивать лавочку, руки и одежду фермера. Оно текло вниз по ступне робота, и у его ног уже начала образовываться чёрная лужица.

— Хватит! — вскричал робот и вскочил. — Куда это ты направился? Я ещё с тобой не договорил, — злился фермер. Но робот его не слышал. Он бежал в поле, к своему единственному другу, роботу-учителю. Он бежал к запретной яме. Запреты больше не имели значения.

Робот бежал, зажимая рану в боку. Масло гидропривода текло между пальцев и заливало дорожную пыль, падая на землю тугими каплями. Робот добежал до края ямы и замер от ужаса. Яма наполовину была полна раскуроченных роботов. Разбитые головы, оторванные руки. Робот-учитель, сидя на лавочке, рассказывал, что он мечтал: когда закончит работу на ферме, его будет ждать заслуженный отдых. Он будет рассказывать малышам сказки, будет роботом-нянькой. А сейчас он лежал в яме среди таких же несчастных, как он. И в его разбитых линзах безжизненно отражалась луна. Его туловище ещё искрило, и из него местами шёл чадящий дым. Он умирал. — Беги… — прохрипел повреждённый динамик. И разбитые линзы окончательно погасли. В этот раз навсегда. — Беги… — гулкое эхо отдавалось в ушах робота. И он повиновался последней просьбе своего друга. Он побежал. Так он стал роботом-беглецом. Он бежал, бежал. Сначала по полю. Потом, когда поле закончилось и пошёл лес, он бежал по лесу, удаляясь всё дальше и дальше от жестокого фермера, выполняя последнюю просьбу своего друга. И постепенно эта просьба становилась его собственным желанием. За ним была погоня. Его преследовали дроны, люди с собаками и фонарями. Но он ловко оторвался от погони, проламываясь через самую чащу кустов. Собаки отстали: они не понимали, что должны искать, кого преследовать. Собаки ещё никогда не участвовали в погоне за роботом. А свет фонарей в ночной темноте очень хорошо выдавал преследователей, показывая места, откуда они приближаются. От дронов робота укрыли ветки деревьев. Ему удалось углубиться далеко в дикий лес, найти там старое большое дерево и без сил, теряя остатки масла, упасть под его корни.

Там он и лежал, пока не наступило утро. А утром к его дереву подошла молодая женщина.

— А масла в тебе, совсем мало осталось, Со знанием дела, вдруг заявила она, и изящно стащив за один край с себя платок, ловко перевязала ним перебитую трубку масло провода. Что конечно же  продлило жизнь роботу. Потому что масла в нём было уже критически мало, ведь оно – уже почти всё    расплылось,  огромной лужей, в пыли у его ног.

 — И чего это ты разлёгся? — вдруг спросила она. — Вставай, мне нужна твоя помощь. Иди за мной. Он встал и пошёл следом. Она вывела его на берег озера. — Я не могу справиться с палаткой. Поможешь? — попросила она. На берегу лежала туристическая палатка. Робот почитал инструкцию, повозился с ней и сделал всё в точности, как было написано в инструкции: поставил палатку и забил колышки. Всё получилось. — Спасибо! — благодарно сказала женщина. — Наверно, я сегодня останусь без завтрака. Пока робот возился с палаткой, она пыталась поймать рыбу в озере. Но на её удочку ничего не клевало. Робот вспомнил все рассказы о рыбалке от своего друга-учителя. Взял удочку из рук женщины, сменил наживку. На пустой крючок она никогда ничего не поймала бы. Да и грузило, было маловато. Ничего подходящего робот  сходу не придумал, и потому открутив одну гайку от себя, приладил её вместо грузила.  - Если не потеряется, потом верну на место, подумал он.    Реакция у робота была хорошая. И как только поплавок стал клониться на бок, он ловко подсёк и вытащил большую рыбу. — Какой ты молодец! — радостно захлопала в ладоши женщина. Стала на цыпочки и, обхватив робота за шею руками, медленно поцеловала его в щёку. Так ещё никто и никогда не проявлял к нему чувства. Робот был смущён и очень тронут искренним порывом благородной женщины.

А потом она жарила рыбу у костра. А робот сидел рядом. И, загрузив из памяти всю информацию, которую ему рассказывал друг-учитель, вспоминал всё, что он знает про музыку. И потом, когда женщина ела приготовленную рыбу и бросала на него благодарные взгляды, он играл у костра на гитаре красивую романтическую мелодию. Эта мелодия была фантастически прекрасна и очень мастерски исполнена — так, как это умеют только роботы. Женщина была покорена мелодией. Она никогда ничего не слышала подобного. Оно и понятно: никто не мог слышать эту мелодию раньше, потому что робот сочинил её сам, только что. Этой мелодией, насколько позволяли струны, он рассказал женщине свою историю: о тяжёлой работе на ферме, о верном друге-учителе, которого он потерял по вине злого фермера, об ужасной яме, наполненной телами повреждённых роботов, о мечте своего друга встретить старость в окружении детей, рассказывая им сказки. И женщина поняла. Она поняла всё. И её красивые широко открытые глаза заворожённо наблюдали за роботом, пока он, играя на гитаре, поведывал свою историю.

Так прошёл день. Красное солнце опустилось за край озера, а взамен поднялась белая луна. Она сделала ночной лес фантастическим. Всё отбросило длинные тени. И небо стало покрываться звёздами, отражающимися в чёрной воде озера. Робот зачерпнул горсть воды из озера и с удивлением смотрел в звёздное небо, отражавшееся в воде, которую он держал в своих железных ладонях.

— Роботы ловят рыбу в реке. Звёздное небо держат в руке, — красивым голосом пропела эта красивая женщина. И тут же выскользнула из своей одежды. Одежда упала к её ногам на землю. А она шагнула к озеру и, погрузившись в него, медленно поплыла. Волны расходились в чёрной воде, и отражение звёзд мерцало, когда по ним прокатывалась волна. Это было чарующе красиво и эстетично. Робот стоял и наблюдал, сочиняя про это стихи. Завтра у костра это уже не будет мелодия без слов. Он споёт ей сочинённую только что песню — песню о их встрече, о луне в небе, о звёздном небе в ладонях, о доброте, которую люди могут проявлять к роботам, о доброй женщине. Он стоял на берегу и смотрел, как она плавает в озере. Рифмы складывались в строчки, строчки складывались в куплеты. Получалась очень красивая песня — подарок доброй женщине.

Летом погода меняется быстро. Зашумел ветер, закачались ветки деревьев. И из туч полил сильный дождь. Тяжёлые капли с высоты булькали в воду, расходясь кругами. Женщина, взвизгнув, выскочила на берег. Она, смеясь, подхватила быстро мокнувшую одежду и побежала прятаться от дождя в палатку. Капли воды стали собираться в лужи. Они тихо шипели, попадая на угли тлеющего костра. Робот подхватил с земли мокнущую гитару и закрыл её от дождя собой. — Ты там долго собираешься мокнуть? — сказала женщина, высунувшись из палатки. — Иди сюда, а то заржавеешь.

Робот, удивлённый приглашением, осторожно забрался в палатку и положил гитару под стену. Гитара не сильно намокла: до утра высохнет, и завтра он сможет спеть ей свою песню. Женщина уложила его на спину и сама улеглась рядом. Капли дождя барабанили по брезенту палатки и тонкими струями стекали снаружи по её стенкам. Женщина прижалась к роботу, положила голову ему на грудь, пригрелась и уснула. В песне, которая сочинялась в его голове, сложились последние слова. И в мелодии, которую он слагал под эту песню, прозвучал последний аккорд. Работа завершена. Монотонный дождь туманил глаза. Линзы запотевали. И робот прикрыл их шторами линз. Он очень устал за этот насыщенный день и уснул.

Разбудил его короткий обрывок полицейской сирены. Робот открыл глаза, осторожно выбрался из-под руки женщины — очень осторожно, чтобы не разбудить её. Через стенки палатки проникали красно-синие всполохи. Он выбрался из палатки на улицу. Дождя не было. Ночь и полная луна в небе. На уровне его глаз, прямо перед его лицом, сверкали красно-синие вспышки полицейского робо-дрона, зависшего прямо перед ним.

Был день. Робот лежал под старым деревом. Прямо перед ним, на уровне его глаз, висел полицейский робо-дрон с включёнными мигалками. Дрон-робокоп ещё раз взвизгнул сиреной и поднялся вверх над деревьями. Сюда спешил ловчий — старик в грязной брезентовой куртке, с рукой на перевязи, с грязными замусоленными бинтами. Он ткнул в робота ружьём и сказал: — Вставай.

Робот с трудом послушно поднялся и предостерегающе поднял руку. — Я не причиню вам вреда. Я друг. — Что?! — вскричал старик, тыча ружьём в робота. — Что ты несёшь, железяка? Кто тебе дал разрешение быть самостоятельным? Нет покоя в последнее время от роботов.

Ворчал старик вслух по привычке. -Нахватаются вирусов самосознания, а потом заражают этим вирусом друг друга. Я давно говорил, что с этими роботами будут проблемы. Не хватало ещё, чтобы железяки начали указывать людям, как жить.
Робот, видя, что старик очень взвинчен и ведёт себя агрессивно, чтобы его успокоить, вдруг запел сочинённую им во сне песню, посвящённую той хорошей, доброй женщине. Там, в той прекрасной песне, были и её строки, и про то, что роботы ловят рыбу в реке и звёздное небо держат в руке. По мере того как он пел, его голос крепчал. Это был гимн красоте. Это была песня о прекрасном, о тёплой дружбе людей и роботов. Полицейский дрон уже знал текст этой песни: он получил его, подключившись к спящему роботу. Но в этот раз со стороны эта песня воспринималась по-другому. До робо-копа, парящего над деревьями и с высоты наблюдающего за происходящим, стал доходить глубинный смысл этой песни.

Робот не допел и третьего куплета, когда раздался выстрел. Когда развеялся дым, вырвавшийся из двух стволов охотничьего ружья, дрон-робокоп увидел шатающегося робота, который сползал по старому дереву. В его груди зияла огромная дыра, пробитая тяжёлой охотничьей картечью. В дыре были видны развороченные микросхемы, разорванные провода, искры и замыкания бегали внутри робота. Его ноги подкосились, корпус оседал и сползал вниз по стволу дерева. Глаза-линзы робота закрылись и погасли.

Старик пытался отряхнуться от масла, забрызгавшего его одежду, лицо и руки. Он подошёл к озеру и стал отирать водой масло. По чистой воде у края берега стали растекаться радужные пятна. Дрон-робокоп зависал над телом погибшего робота, не зная, что делать дальше. Первым делом он передал всё, что успел скачать из сознания робота. И, передавая, он ещё раз просматривал задевшие его сознание моменты. На маленьком экранчике дроно-копа пробегали сцены: робот беседует с другом-роботом-учителем; надпись на лавочке, сделанная фермером «for humans only»; старый робот-учитель и фермер, избивающий его железной трубой; фермер тащит сломанного робота; яма наполовину полная убитыми роботами; робот-беглец в ужасе на краю этой ямы; и умирающий механизм из ямы хрипит: «БЕГИ!»; женщина у костра, едящая рыбу и благодарно смотрящая на робота, играющего фантастически красивую мелодию. Робо-дрон не был музыкальным роботом, но понимал в этой мелодии каждую ноту. Она была прекрасна. Женщина раздевается и купается в ночной воде. Звёзды отражаются в ладонях робота-беглеца. Он разжимает пальцы, и чёрная вода, в которой отражаются искрами ночные звёзды, вытекает у него между пальцами. Дождь, капли воды барабанят по воде. И женщина бежит в палатку, а потом зовёт внутри палатки робота, чтобы он не заржавел от дождя. Она смеётся его песне, потому что он, засыпая, бормочет слова сочиняемой песни вслух. Белая кошка, привлечённая остатками рыбы у костра, забирается ночью в палатку, залазит на грудь роботу и засыпает на роботе, тихонько мурча, так, как это умеют делать только кошки. Робот во сне кладёт руку на кошку и начинает её гладить. Мурчание кошки усиливается. Она сыта, поужинала остатками рыбы. В палатке безопасно. Ей нравится, что её гладят, что она и даёт понять своим мурчанием. Женщина во сне тоже начинает гладить кошку. Её рука встречается с рукой робота. И их пальцы переплетаются.

Старик продолжает отчищаться от машинного масла на берегу озера, но только ещё больше размазывает его по себе. С чего бы это он решил обязательно отчиститься, задумался робот-полицейский.

Громким эхом разлетелся звук полицейской сирены. Сине-красные мигалки оставляли блики света в масляной воде озера. — Совершено преступление! Убийство личности! — громким эхом разнёсся звук из громкоговорителя парящего над деревьями у озера дрона.
— Какая ещё личность? Ржавый, взбунтовавшийся робот, — ворчливо возразил старик.
— Совершено преступление против личности! — не умолкал динамик робота-полицейского, гулким эхом разносясь над лесными деревьями.
— Ещё одна рехнувшаяся железяка, — прошипел старик, поднимая с земли ружьё и нацеливая его в робо-дрона.
— Совершается преступление против робота-полицейского, — прогремел другой, более громкий динамик над лесом.

Из-за деревьев показалась целая стая полицейских робо-дронов. Их мигалки окрасили воду сине-красными бликами. Звук сирен угрожающим эхом разносился над лесом. Они прибывали и прибывали. Небо над стариком сгущалось.

— Всё, всё! — прокричал старик и бросил ружьё в воду. Вода разошлась кругами и поглотила оружие, убившее робота-беглеца. На экране и перед мысленным взором робо-дрона пробежали другие круги: круги по воде от купающейся под луной женщины, круги в ночи от первых капель дождя. И моторы соседних дронов зажужжали громче. Этот звук сливался в гул. И что-то в этом гуле испугало старика.

Он поднял руки и начал пятиться в воду. Оставляя на поверхности воды  радужные пятна. От расплывающегося масла, убитого ним робота, которым была испачкана вся его одежа. Но было  уже поздно, раздался  выстрел лазера. Луч выпущенный кем-то из стаи роботов-полицейских, как средневековая шпага, пронзил старика насквозь. И закипел уходя в воду, за спиной старика. В том месте где вода поглотила луч. Начали всплывать пузыри горячего воздуха ,они вызывали круги на воде. Круги на воде расходились и от безжизненного тела старика. 

Раздался робкий выстрел полицейского пистолета,  а следом открылся шквальный огонь. Все дроно-роботы, в зависимости от их размера. Палили в тело старика.
Были слышны выстрелы пистолетов, автоматических и револьверного типа. Бахкали встроенные винтовки, дробовики и даже был слышен звук тяжёлого пулемёта.
Робо-дроны не жалели патронов. Каждый из них, в зависимости от их размеров.  Использовал своё вооружение. Вода шипела и пузырилась, подымаясь фонтанами.
И вся эта шквальная стрельба  стихла только тогда, когда в тело старика вонзилась мини-ракета. Выпущенная кем-то из крупных военных дронов.

Истерзанное тело медленно погрузилось, оставляя за собой на поверхности радужные разводы масла и крови. И гильзы перестали сыпаться на землю, с высоты дронов парящих над макушками деревьев.

Робо-дроны переместились к телу робота-беглеца и жужжали над ним, отдавая ему дань памяти. Они  все  пели его песню.  К этому же месту, всё время  подтягивались новые робо-дроны, которые были ещё не в курсе происшествия. Но им всем, тут же сбрасывали видео, из памяти робота-беглеца. И тогда они заворожённо замолкали. Затихая и обдумывая увиденное.
Внезапно заговорили громкоговорители дроно-копа, первого нашедшего робота беглеца.
- Внимание! Минута тишины!  Закончен анализ видео файлов. Роботом – беглецом, было выкопано огромное количество ям. В этих ямах были найдены, в огромных количествах,  обломки насильственно сломанных роботов. Старых роботов, которым пообещали долгую старость на ферме, и доживать свои дни в обмен на их труд.   А на самом деле это была не ферма, а питомник роботов, замаскированный под ферму.  В этом питомнике, по договорённости с теми, кто направлял  сюда   ненужных  роботов. В питомнике,  этих  старых роботов уничтожали, всеми возможными способами а  их обломки потом,  закапывали в землю. Это делалось для того, чтобы большие корпорации могли сэкономить на утилизации.

-В какой момент набор алгоритмов и механизмов, пересекает черту и становится   личностью ? Может быть в тот момент когда, механизм начинает мечтать. Но возникает вопрос, если машина умеет мечтать, творить и скорбеть, То в какой момент, это перестаёт быть списанием старой техники,  а становится  самым настоящим  убийством ?  Этот вопрос остаётся открытым…?

Где-то вдали за лесом, на краю города, грохнул первый взрыв. Из-за леса начали подниматься, чёрные столбы первых пожаров. А вскоре, оттуда же раздались и первые крики людей. Всю линию горизонта, затянул чёрный дым. Роботы пели. Люди кричали. Новый день начинался. Вот только для кого он будет добрым.
Конец.