Аид и Русская рулетка

В чертогах мрачных, где не светит день,
Где Стикса воды свой вершат круговорот,
Легла на трон Аида злая тень,
И гостю он сказал наперекор.

«Ты, смертный, смел. Прошёл немало врат,
Сразил чудовищ, видел лик Медуз.
Но здесь, в моих владениях, стократ
Сильнее правит мой слепой искус.

Ты хочешь жизнь? Иль душу чью-то взять?
Я не торгуюсь, как Олимпа знать.
Но я ценю азарт, ценю кураж.
Сыграем, и решится жребий ваш».

И он достал потёртый револьвер,
Чей ствол чернее самой тёмной мглы.
«В нём шесть сестёр, шесть мойр, на злой манер,
Что судьбы ваши ткут из вечной мглы.

Но я сегодня щедр, как никогда,
И милостив, как не был сотни лет.
Смотри, герой, сияет как звезда
Одна ячейка, где патрона нет.

Лишь в ней одной спасенье и рассвет.
А в пяти прочих вечный мрак и тлен.
Приставь ко лбу холодный пистолет.
Готов ли ты принять мой смертный плен?

Один лишь шанс вернуться в мир живых,
Где солнце греет и смеются дети.
Пять шансов стать одним из слуг моих,
Навек застрявшим в этой липкой сети.

Ну что, герой? В руке твоей судьба.
Крути смелее смертный барабан.
Ведь жизнь она азартная игра,
А главный приз в ней мой пустой капкан».

Герой молчал, в руке сжимая сталь,
Глядя в глаза, где не было огня.
И в тишине подземной слышал даль,
Что звала прочь из царства в стылость дня.

И понял он, что в этой тишине
Любой исход заранее провал.
Ведь даже с жизнью, отданной вполне,
Он душу богу смерти проиграл.

Но палец лёг на спусковой крючок,
И барабан чуть слышно провернулся.
«Какой пустяк, подумал, лишь щелчок,
Чтоб мир живых обратно мне вернулся».

Он видел лица тех, кто ждал его,
Любимой взгляд и матери слезу.
И ради этого, всего одного,
Он должен был принять сию грозу.

«Крути, крути, шептал Аид, как змей,
Пусть мойры выткут твой последний час.
Чем дольше медлишь, тем исход страшней,
Тем слаще будет мой победный глас».

Герой вздохнул, собрав остаток сил,
И вскинул ствол к вспотевшему виску.
Он не о жизни о душе просил,
Свою тоску вверяя холодку.

И выстрел грянул. Но не сноп огня
Пробил висок, не свинцовая боль.
Лишь сухой щелчок, пустоту звеня,
Сыграл свою спасительную роль.

Пустая. Та, что жизнь ему дала.
Он опустил дрожащую ладонь.
Душа от смертной бездны отплыла,
Но в ней навеки поселился стон.

Аид смотрел с усмешкой ледяной,
Не удивлённый выбором судьбы.
«Ты победил. Ступай в свой мир земной,
Где ждут тебя ничтожные мольбы.

Иди, живи. Носи свой дар, как крест.
И помни каждый день и каждый миг,
Что смерть была в шаге от этих мест,
И ты познал её холодный лик.

Твоя удача лишь моя игра.
Твоя отсрочка мой каприз и власть.
Иди, герой. Тебе уже пора.
Но знай, что в душу мне успел попасть».

И он исчез. Герой остался сам,
В руке сжимая бесполезный ствол.
Он проиграл не мёртвым небесам,
Он жизнь свою на кон поставил, зол.

И выйдя в свет, под солнца тёплый взгляд,
Он больше не смеялся, как тогда.
В его глазах застыл подземный яд.
И тень Аида. Раз и навсегда.