Монолог Святого отца Теодора Моригана

Егоричева Дарья.
Напишите внутренний монолог героя во время принятия ключевого  решения.
 
(Выполнено в рамках обучения в  Creative Writing School для публикации первого рассказа.

                "Монолог  Святого отца Теодора Моригана"

Пост. Молитва. Служение. Ни соблазнов. Ни компромиссов. И так достигнув возраста Христова я проживал свои дни, нося титул Священника-Экзорциста Ватиканского Святого Престола. Когда-то единственным грехом, который убивал меня медленно, но ежедневно проникая в мои легкие, наполняя своей тьмой, было курение. Я ненавидел эту чертову привязанность! И в то же время желал больше всего после многочасового общения... с дьяволом. Каждый раз лукавый искал во мне слабость, пытаясь завладеть моей душой, но всегда оставался ни с чем. Но в этот раз всё иначе.

Говорят, дьявол приходит в обличии чудовища — с рогами, копытами, зловонием серы и хриплым голосом, но я знаю: это ложь. Настоящий дьявол — прекрасен. Он не пугает. Он манит. Он не врывается в душу — он шепчет. И эти ежедневные порочные сны. Они так прекрасны, что мне едва ли хватает целомудрия прервать это богохульство. Я знаю, это искушение! Дьявол!!!

Падший играет с моим разумом. Пытается свести меня с ума, рисуя образы изящной, как песочные часы, фигуры, что манит своими небесными глазами прикоснуться к запретному плоду. Неся обет целомудрия, я отрекся от земных пристрастий, вверяя свою жизнь Богу. И если я хоть на миг допущу слабость, я сверну с той тропы, что вела меня в райские сады, и настигнут меня вечные муки в адском котле.

Благослови, отче, раба твоего Теодора Морригана, не введи во искушение и избавь от мучительных образов, что посылает этот черт!

Но снова ночь. Снова эта женщина! Плутовка! Ворвалась, разрушая мой покой, чтобы поселить сомнения, совратить мою плоть! И забрать мою душу.
Но я вижу это чистое, непорочное лицо, улыбку — мягкую, невинную, и эту легкую грацию в её движениях, и теряю рассудок.
Она приближается ко мне медленно, скромно, пока её длинные, как бездонная ночь, волосы струятся по изгибам совершенной фигуры. С каждым шагом чёрная мантия скользила по полу, словно молилась. А я вместе с ней.

Её грешный запах — что-то между ладаном и запретным цветком, опьянял меня и заставлял её непорочную опорочить прямо здесь и сейчас, под иконами и молитвами. Я схожу с ума, повторяя молитвы, сжимая кулаки до боли, но не могу отвести взгляда. Одурманенный страшной красотой, я боролся с собой, отгоняя непристойные мысли. Но внутри всё горело адским пламенем. Моя душа взывала к Богу — а тело к ней. И как бы я ни пытался противостоять искушению, я чувствовал, что проиграл. Бесповоротно и окончательно, мне хотелось быть частью этого безумия.

Вся власть, моя жизнь, совесть и душа — теперь у этой чёртовой женщины.
— «Ты давно хочешь этого», — прошептала она. — «Так возьми». И я взял.

Я сорвал с неё ткань, как срывают завесу с алтаря перед жертвоприношением. Стал касаться её тела, словно утопающий хватается за жизнь. Каждое её движение разжигало меня ещё сильнее: она выгибалась, шепча что-то на ухо, впивалась ногтями в мою спину, как дикая дьяволица. Мы нарушили всё: присягу, завет, границу. Тела наши слились, как огонь и воск.
Я проникал в неё жадно, глубоко, как будто хотел раствориться в ней целиком. Её глаза смотрели в мои, опьяненные, и я тонул. А когда целовала мои губы, то стирала в пыль мою веру.