На площади казнили вора, минирассказ

На площади казнили вора.
Украл краюху хлеба. Для детей.
Стоял на плахе, с меткою позора.
Один, но средь гогочущих людей.

На площадь пришли все, как на спектакль.
Злодей наказан будет, поделом!
Его пытали. На лице-рубцы, как маки.
Запястье сломано. Трех ребер перелом.

Он виноват, не смог, не удержался.
Дурманил выпечки ванильной аромат...
Отец погиб. Он старший сын остался.
И в общем то любой работе он был рад.

Чинил он обувь и ботинки чистил.
И свинопасом был он лет с восьми.
А господа брезгливо морщась:О, не чистый!
Кидали на земь три монеты:На, возьми.

Он кланялся и мило улыбался.
Он никогда не спорил в пустоту.
Ему всего семнадцать. Он остался...
Один в семье, что б добывать еду.

Больная мать слаба. И как старуха.
Хотя ей дридцать два исполнилось всего.
Когда то как с картины были ее руки.
И шила платья и костюмы для господ.

А он, парнишка не дурак, но не смышленый.
Как мог старался прокормить семью.
Любил он музыку. И мать. И трех сестренок...
И по ночам углем он рисовал Луну.

Он мыл кареты для господ, до блеска.
И жеребцов породистых срисовывал тайком.
Он понимал. Таким как он совсем не место
Среди господ. Но он любил свой скромный дом.

Он рисовал сестренок при свечах.
Но не девчонками босыми в рваных платьях...
Он видел их княгинями. В мечтах.
И так хотел иметь он сильных братьев...

И вот однажды вдруг попутал бес.
Он в жизни своей голоден так не был!
И он тайком в пекарню ту пролез...
Но булочки- в печи. Украл краюху хлеба.

Тот хлеб почти что зачерствел.
Но надкусив его всего два раза,
Парнишка накормить семью. Хотел.
И спрятал хлеб от собственного глаза.

Его настигли пекарь и полковник.
Избили так, что стало вдруг темно.
Факт кражи подтвердил садовник...
А впрочем, здесь не нужно было слов.

И он стоит в разодранной рубашке...
Палач готовит ветки для огня.
В толпе молитвы шепчут три монашки.
-Гори, подлец!-кричит ему толпа.

Парнишка стойко, даже не заплакав,
Смотрел куда то в даль, поверх толпы.
Кровь алая из ран, как в поле маки...
"Прощайте сестры, мама. И мечты".

Рыдала мать в толпе. Едва стояла.
Сестренки:небо чистых детских глаз...
И где то музыка торжественно играла.
Был праздник, ведь король издал указ.

Вдруг из толпы явилась дева.
Прекрасны косы. Развивались на ветру.
Невинный лик, как будто сама Ева.
И боль в глазах от диких адских мук.

Она жила в соседнем доме, рядом.
И наблюдала, как он рисовал.
Любила тайно и ласкала. Взглядом.
И он любил. Хоть о взаимности не знал.

Сорвав с груди свой деревянный крест:
Подарок от отца, что умер рано,
И сквозь толпу, как через темный лес,
К нему пробравшись, прикоснулась к ранам.

Шепнула:Я хочу с тобой.
-О, нет,-он крикнул,-Уходи!
И пусть хранит тебя. Моя. Любовь.
Прошу. За нас двоих. Живи.

И он сгорел, не издавая криков...
И ликовала шумная толпа.
Толпа, как масса... Без души. Без лика.
Рыдала мать. И плакала Она.

Она любила. Так отчаянно. Так сильно.
И не сумев от гибели спасти его,
Почувствовав однажды свои крылья,
Его сестренкам отдала любовь.

Спустя два года, девочки в тепле,
Уюте, сытом доме поселились.
Уже в шелках, пусть им так мало лет...
И с нищетой они легко простились.

Работала та дева на износ...
Балы, красавиц стаи, нежные объятья...
Прекрасна как мечта из грез.
Она носила кружевные платья.

Став куклой дорогой для всех господ,-
Но непокорность у нее в крови...-
Любила одного, то знал лишь Бог.
Она жила огнем. Своей любви.

02.12.25

По почтенным романам Эмиля Золя
В реальной жизни все было бы не так, как в стихотворении. Но мне захотелось дать шанс хотя бы некоторым героям.