Шарль Бодлер соавтор об авторе

  От соавтора (автора переводов) про автора «Цветов зла»

  Шарль Пьер Бодлер (9 апреля 1821 года — 31 августа 1867 года, Париж, Франция)

  Моё знакомство с поэзией Шарля Бодлера произошло внезапно и незапланированно. На один из региональных конкурсов было предложено сделать и прислать ряд переводов с английского, французского и славянских языков. Я перевела строки Эмили Дикинсон и приступила к переложению на русский текста Шарля Бодлера из посвящений друзьям и коллегам. Предстояло перевести довольно красивый, ностальгирующий по детству и деревенскому христианскому укладу жизни текст к Энтони Бруно. Мне понравился слог и стиль поэта и я решила изучить его творчество более подробно. Прежде чем начать переводить отдельные, понравившиеся мне стихотворения из книги «Цветы зла» символиста Ш.Бодлера, который по мнению Поля Верлена стал знаменит во всём мире и вывел поэзию Великой страны далеко за пределы Отечества, я решила изучить его биографию и понять какие ассоциации и стереотипы тянутся из детства, что формировало его как личность и творческого человека. А стал он самым известным и самым скандальным французским поэтом благодаря своему бесспорному дарованию и нестандартному мышлению, особенному критическому и смелому взгляду на жизнь.

  Поэт родился во времена упадка, когда всё великолепие эпохи Великого Людовика обветшало и было разрушено временем перемен. Даже от былого величия Наполеона не осталось и следа.  Декаданс тогда царил повсеместно и выходцам из благородных обеспеченных семей приходилось выживать гораздо сложнее и горестнее, чем простому люду, беднякам. Наркомания, алкоголизм, проституция, разврат, с их венерическими заболеваниями и наклонностями извращенцев, были инструментами уничтожения, тестирования на зрелость, адекватность, независимость от пагубных привычек, экзаменом на прочность и силу, жажду выживания. Незрелым подросткам почти не оставалось выбора в дальнейшем, если семья не готова была поддержать в самый сложный переходный период жизни. Так случилось и в жизни Шарля, родившегося в благополучной обеспеченной семье, но рано осиротевшего и не принявшего строгий уклад жизни отчима, военного, дослужившегося в дальнейшем до чина Генерала, который вместе с матерью, некогда горячо любимой и обожествляемой будущим поэтом, лишил его наследства, права распоряжаться богатством, оставленным ему отцом.  Отсекли доступ к деньгам по суду, что признал его недостаточно взрослым и дееспособным. Лишили молодого романтика необходимых средств для обеспечения литературной деятельности и осуществления самых смелых желаний и мечт. Семья запретила ему заниматься писательством после обучения в лицее Великого Людовика и окончания юридического колледжа. Под предлогом отправки выпускника в Индию для работы на дипломатическом поприще, безмерно заботливые родители рубили швартовы в парижские пристанища богемы, где все людские пороки воплощались не только в литературных трудах, но и вылезали язвами и болезнями наружу. Плавание юного Бодлера в Индию продлилось 10 месяцев, не достигнув континента древней цивилизации, у берегов Африки корабль потерпел крушение в море, юный Шарль с трудом добрался обратно до Парижа, но счёл этот акт надругательства над его волей скрытым актом убийства. На долгие годы рассорился с матерью и отчимом. Они стали ему ненавистны.

У поэта не было детей и официальных браков. На то были свои причины. В личной семейной жизни его была только креолка: полу-француженка, полу-мулатка смешанных кровей, рождённая во Франции актриса и балетная танцовщица. С ней у поэта был длительный двадцатилетний роман, который опять же приняли в штыки родители – мать и отчим. Шарль Бодлер варился в собственном соку, но был вхож в круг самых мастеровитых поэтов той поры. Свой сборник стихов «Цветы зла» от посвятил другу и учителю Теофилю Готье, которого много переводил два века спустя другой мученик революционного переходного периода Николай Гумилёв, переводила и я Т.Готье, Ф.Коппе, других классиков французской литературы. Бодлер посвящал стихи другому гениальному французскому писателю – другу-коллеге по цеху символистов Виктору Гюго.  Парижские стихотворные истории во многом связаны с ними.

   По мнению специалистов стихотворение «Незнакомка» Александра Блока, равно как и аналогичное сочинение Валерия Брюсова, было написано по мотивам сонета Ш.Бодлера «Прошедшей». В программном (установочном) произведении улавливается острая боль по умирающей и уходящей империи, Родине-Матери, которую растерзали, оболгали, унизили и распяли, заставили заниматься проституцией, чтобы той элементарно не умереть с голоду.  Николай Гумилёв не принял такой доли и роли и был рад оставаться самим собой до конца, получив пулю в лоб от ревностного служителя новой системы насилия и террора, пролетарской диктатуры всего поднявшегося с низов над возвышенным и витающим в мягких перинах благополучия и достатка. Пастернак приспособился и выжил, написал «Доктора Живаго», Цветаеву, переводившую «Плавание» Бодлера уничтожили. Она очень гордилась этим своим переложением, сделанным на одном дыхании, об этом она писала дочери Ариадне в тюрьму незадолго до свой незапланированной смерти в Елабуге. Они обе были двуязычны с рождения и долго жили во Франции, хотя этот, считающийся  эталонным, перевод по мнению другого литературного критика и переводчика Юрия Лившица далеко не безукоризненное произведение и в нём много домыслов от соавтора-переводчика.  Я дала этой поэме своё новое звучание, свои акценты, строго следуя по канве оригинала, осознав, что Шарль Бодлер значительно опередил своё время, перешагнул через два века из Эры Рыб (Христианства) в Эру Водолея, став тоже расстригой, как и отец, гением богоборчества, воплощением того зла из которого вырастают плоды добра и доброты. Отдельные стихи из сборника «Цветы зла» запрещали по суду и налагали штраф на автора, потом, опять же по суду, им возвращали статус произведения искусства со всеми вытекающими последствиями.
 
   Перед смертью умирающий А.А. Блок просил жену уничтожить его саркастическую попытку прогнуться перед новым строем. Умолял целиком сжечь весь тираж опубликованной поэмы «Двенадцать», в которой он чётко проговаривает о том, что революционный патруль ведёт за собой Иисус Христос в белом венчике из роз. На возражения набожного, но мало разбирающегося в вопросах религиозного мироустройства Гумилёва, Блок твердил, что он думал об этом и всё же уверен, что именно Иисус вёл и ведёт эту безумную гопоту за собой, что они, революционный держа шаг,  пинают облезлую нищую собаку, побитого пса – символ былого могущества и славы растерзанной и разрозненной на 15 отдельных кусков Великой Российской Империи, чья связь с Германией и Францией была родовой, корневой, неоспоримой. Британия победила. Сам Иисус был казнён и воскрес, будучи первым революционером на земле, воплощением борьбы бедных против богатых, символом противостояния власти. Ушёл жертвенно и бескровно, подчинился воле прокуратора и народного большинства. Да, Он прописан символом веры на многие века. Символом глобального юга.

  Кенотаф Шарля Бодлера был установлен через 35 лет после его кончины на трансверсальном проспекте кладбища Монпарнас, где он покоится под одной плитой с родителями. Поэта похоронили в одной могиле с ненавистным ему отчимом, а в августе 1871 года тесная могила приняла и прах матери Бодлера. Это единственный кенотаф на всём кладбище. На простой плите (условно - на земле) лежит завёрнутая в саван фигура (мумия) непогребённого поэта во весь рост, а со стороны головы возвышается стела, на верху которой водружён Сатана в стиле парижских горгулий.
 
   Что побудило большевиков перезахоранивать Блока во время Второй Мировой войны, перенеся прах поэта с одного кладбища на другое и устанавив кенотаф поэта на манер с того, как в Париже поклоняются памяти ушедшего в вечность Бодлера? Там поклонницы красят ярко губы и оставляют оттиски губ на камне, где лежит прах поэта, потом несут цветы и  букеты в горшках к условной могиле – кенотафу. Могила Александра Блока находится в Санкт-Петербурге на двух кладбищах: первоначально поэт был похоронен на Смоленском православном кладбище на Васильевском острове. На могиле был установлен простой деревянный крест, а рядом поставили скамейку. Во время блокады крест исчез, а могила практически сровнялась с землёй, В 1944 году прах Блока был перезахоронен на Литераторских мостках на Волковском кладбище. Через два года на новой могиле появился памятник: обелиск с именем поэта и его барельефным портретом. Несмотря на перенос официальной могилы Александра Блока, в день его памяти принято посещать оба кладбища и возлагать цветы на обе могилы.  Долгое время существовала легенда, что на Волковское кладбище перенесли только череп Блока, однако литературовед С. Максимов, присутствовавший на церемонии, оставил письменное свидетельство о том, что все останки перезахоронили полностью и должным образом. На Смоленском кладбище в настоящее время установлен кенотаф в виде белого креста с памятной надписью. Хорошо, что креста, пусть и символично белого, удостоился поэт после мучительной смерти. Не образа Антихриста, коим полнится богемный мир Санкт-Петербурга.  Вот такие параллели-ассоциации возникли у меня во время работы над текстами Шарля Бодлера и при изучении истории тех дней, страниц биографий поэтов ушедшей эпохи.
 
  Немного подробнее хочется рассказать о родном отце Шарля Бодлера, информацию о котором я почерпнула из книги серии ЖЗЛ от Анри Труайя (перевод с фр. В.А. Никитина), сделав выжимку и перефразировав для понимания важные факты из жизни поэта.

    Отец великого поэта Франции Шарля Бодлера — Жозеф-Франсуа Бодлер родился в 1759 года в Ланевиль-о-Пон (департамент Марна) в зажиточной семье землевладельцев-виноделов. Единственный сын в семье, он изучал философию и теологию в Парижском университете и был рукоположен в сан священника в 1785 году. Однако его больше привлекало преподавание, чем богослужение. Разразилась Революция. Франсуа Бодлер взял под защиту детей бывших аристократов и постарался смягчить участь родителей, брошенных в тюрьму санкюлотами. В 1793 г. он официально отрекся от сана священнослужителя. Через три с половиной года, 9 мая 1797 года, в эпоху Директории, аббат-расстрига женился и зарегистрировал брак во второй мэрии Парижа с Жанной-Жюстиной-Розали Жанен. Затем режим опять сменился: после Конвента наступил период Консульства; потом началась эпоха Империи. У Франсуа Бодлера были знакомства во всех слоях общества. Благодаря своей коммуникабельности он получил должность начальника канцелярии в Сенате при императоре Наполеоне, и это обеспечило достойную жизнь семье.

  В 1805 г. у Франсуа и Розали родился сын, его назвали Альфонсом. В 10 лет Альфонс остался сиротой – его мать скоропостижно умерла от лёгочной болезни. Надломленный горем отец, чтобы отвлечься от мрачных мыслей занялся живописью. Талант у него несомненно присутствовал, среди друзей было несколько известных художников. Их поддержка помогла ему пережить горе. Некоторые приходили к нему в Сенат в надежде получить официальный заказ от сильных мира сего. Один из них, Жан-Батист Реньо, написал портрет Франсуа Бодлера. По мнению современников это был высококультурный человек с насмешливым умом, сильный и в дискуссии, и в живописи. Он пронес через все политические бури убеждения республиканца.

   Среди близких людей Бодлера-старшего ближе всех был Пьер Периньон, бывший соученик по коллежу «Сент-Менуль.  Некая юная леди Каролина Аншембо-Дюфаи — дочь бедного офицера, эмигрировавшего в Лондон во время Революции, осталась сиротой в семилетнем возрасте и выросла у Периньонов, удочеривших и воспитавших её. Ей исполнился двадцать один год, когда скончалась Розали — первая жена Франсуа Бодлера. Всем сердцем она жалела благородного и печального господина, продолжавшего посещать их дом, пытавшегося как-то развеять печаль.

  После падения Империи Франсуа Бодлер оставил свою должность в Сенате, а вместе с ней и апартаменты в Люксембургском дворце, ушёл в отставку и занялся живописью. Теперь вместе с сыном Альфонсом он проживал на улице Отфёй в доме 13 с фасадом, украшенным башенкой. С годами он всё больше подпадал под очарование юной Каролины, посещая дом друга. Иногда ему приходило в голову, что если бы не его шестьдесят лет, то он, может быть, решился бы просить руки двадцатипятилетней девушки. А потом внезапно решился. И, к великому своему изумлению, получил согласие. Брачный контракт был подписали 6 сентября 1819 года в доме в Отёе, а 9 сентября Франсуа и Каролина зарегистрировали свой брак в одиннадцатой мэрии Парижа.  Разница в возрасте между супругами составляла 34 года. Не прошло и года после свадьбы, как жена забеременела. 9 апреля 1821 года Каролина родила сына, Шарля-Пьера. В четверг, 7 июня, младенца крестили в церкви Сен-Сюльпис. Крестными стали г-н и г-жа Периньон. Они поставили свои подписи в церковной книге рядом с подписью отца, Франсуа Бодлера, начертавшего в графе, где требовалось указать профессию, — «художник».

  Страсть Франсуа к живописи усиливалась. Квартиру на улице Отфёй украсили как собственные его картины, написанные гуашью, пастелью и маслом, так и статуи или слепки, выполненные скульпторами того времени. Мебель он подобрал строго из эпохи Людовика XVI, повсюду расставил художественные поделки. В спальне Каролины — мебель из красного дерева и черешни, много старинной керамики. Спальня Франсуа служила ему одновременно и библиотекой, и кабинетом. Детская Шарля выходила окнами в сад, а комната Альфонса — во двор. Альфонс Бодлер учился на юридическом факультете. В 1824 году он получил диплом лиценциата, а на следующий год начал работать адвокатом, мечтая стать со временем судьей. Отношения с мачехой у него сложились вполне доброжелательные, и к своему сводному братику он не питал никаких враждебных чувств. Эту счастливую семью обслуживали две служанки. Вся радость Каролины состояла в том, чтобы любоваться маленьким Шарлем, восторгаться его улыбками, капризами, первым лепетом. Оттого, что отец у него был преклонного возраста, мальчик рос и умненьким, шумливым, легко возбудимым. Из-за пустяка он приходил в восторг, а порой испытывал приступы гнева.

  Чтобы приобщить сына к искусству, Франсуа Бодлер часто водил его в Люксембургский сад. Там, сжимая в своей большой ладони ручонку мальчика, он шёл ровным шагом, останавливаясь перед статуями и стараясь объяснить, в чём состоит их красота. Шарль не понимал и половины того, что говорил отец, но слушал его с уважительным вниманием, а Франсуа Бодлер предавался воспоминаниям и рассказывал, горестно вздыхая, о событиях времен Революции и Империи. В сознании мальчика формировался образ неспокойного мира, наполненного абсурдными событиями, насилием, элегантными видениями и удовольствиями. Отец привил маленькому сыну любовь к изобразительному искусству и хороший вкус, научил навыкам рисования с самого раннего возраста. Шарлю ещё не исполнилось 6 лет когда отец покинул их, уйдя в мир иной после продолжительной болезни. 10 февраля 1827 года Бодлер-старший отошёл в присутствии жены и был похоронен в Париже на кладбище Монпарнас без отпевания в церкви. Священник-расстрига не имеет права на утешение перед смертью. Пусть сам занимается своим спасением в том или ином мире.

  Мать горько плакала, прижимая к себе сироту. Ещё больше, чем потеря отца, ребенка удручало горе матери. Видеть её бледной, печальной в чёрном траурном платье было тяжело. Вместе с тем он странным образом чувствовал себя счастливым от сознания, что теперь она любит только его. Каролина тяготилась участью вдовы. Пока был жив муж, она не знала материальных забот. А тут они обрушились одна за другой на неё. Был созван семейный совет, чтобы решить, как защитить интересы сына-сироты. Каролине разрешили на правах законной опекунши получить после описи имущества наследство, оставленное Франсуа Бодлером на имя Шарля. Но как только список имущества был составлен, Альфонс потребовал своей доли отцовского состояния. Началась долгая процедура раздела, и в результате доходы Каролины, запутавшейся в цифрах, оказались сведены к ренте в две тысячи франков — эта сумма была предусмотрена Франсуа Бодлером при подписании брачного контракта.

  О дальнейшем пути поэта-альбатроса и остальном нерассказанном в этом предисловии, надеюсь, поведают стихи Шарля Бодлера в моём трепетном переложении. Самые спорные тексты я не стала переводить. Моя цель была не усилить нелюбовь к поэту и неприятие, непонимание его литературных образов, ироничной иносказательности, а реабилитация мыслителя-символиста, выразить новый взгляд на русского Бодлера. Тридцать моих стихотворных переложений увидели свет через 205 лет со дня рождения гения символизма. Сама я родилась через сто лет со дня окончания его земной жизни. Теперь только Вечность впереди. Не надеюсь, а верю и знаю. 

 В добрый путь, чувствительный и прекрасный лирик Шарль Бодлер!

В следующий приезд в Париж я обязательно навещу Тебя на аллее славы в Люксембургском саду, где Тебе установлен усечённый  памятник с масонским жестом за пазухой и конечно же побываю на могиле и кенотафе на Монпарнасе. Хаос уляжется. Всё вернётся на круги своя, Вселенная движется по спирали.