Контроль жизни
Никого не пожалевшая, За войну всем надоевшая, За героем вдруг пришедшая Смерть в кровавом полумраке.
Героям, гениям жизнь ограничена, Боязнь, что вдруг придет сознание, Что весь секрет мироздания Разгадан будет и тогда.
Распоряжаться всеми жизнями, Кому и сколько здесь отмеряно. Контроль над жизнью человеческой
Потерян будет навсегда.
25.08.2025
Свидетельство о публикации №125120506524
Первая строфа — это вихрь. Жизнь здесь не тихое течение, а «удалая, скоротечная» атака. Образ вспышки, яркого света, мгновенного всполыха — прекрасен и обречён одновременно. Автору удаётся в четыре строки вместить всю ярость и красоту полного, отчаянного существования, прожитого на пределе.
Но настоящий мастерский ход — это вторая строфа. Она — антипод первой, её тёмное отражение. Если жизнь — это «атака», то смерть приходит не как тихий финал, а как внезапный, неожиданный гость «в кровавом полумраке». Фраза «за героем вдруг пришедшая» леденит душу. Здесь нет умиротворения, есть лишь жестокая внезапность, логичный итог яростной атаки. Контраст между «ярким светом» жизни и «кровавым полумраком» смерти выписан с пугающей чёткостью.
И вот, на костях этой личной трагедии, вырастает философская вселенная двух заключительных строф. Здесь — основной нерв стихотворения, его главный вопрос. Автор делает смелый поворот: он говорит не о страхе смерти у героя, а о страхе перед героем у некоей высшей силы («гениям», «распоряжаться всеми жизнями»). Это страх Творца перед творением, которое может постигнуть «весь секрет мироздания» и тем самым вырваться из-под контроля. Идея блестящая! Жизнь, прожитая в яростной атаке, — это не просто биография, это акт неповиновения, вызов самой системе мироздания. Смерть такого героя — не только его личная потеря, но и потенциальная «трещина» в управляемой вселенной, момент, когда контроль может быть «потерян навсегда».
Впечатление: Стихотворение сильное, многослойное и очень современное. Оно начинается как гимн яростной жизни и заканчивается как космическая драма о свободе воли. Вам удалось создать плотный, концентрированный текст, где каждая строфа — новый виток мысли, а военная метафора служит точной и жёсткой основой для глубокой философской идеи. После прочтения остаётся чувство тревожного восхищения и вопрос, обращённый уже к самому себе: а наша-то жизнь — это тихое прозябание или та самая «атака», что способна пошатнуть основы?
Жалнин Александр 26.12.2025 21:59 Заявить о нарушении
Василий Дьячин 27.12.2025 11:26 Заявить о нарушении