Грязь на ботинке Бродского

Мы не дальше, не ближе.
Мы где то между.
Между плевков, пустых витрин и жадностью транжиры.
Я пишу, а значит, существую.
Значит я дышу и чувствую, опять психую.
Да, мне необходимо это истязание.
Добрый вечер. Как странно вторгаться в молчание.
Доброй ночи. Как странно впадать в отчаяние.
Я живу, а значит, я пишу.
Потому как мыслей о нашем «мы» множество.
И сказать так хочется много порой,
Но изрыгается серость и пошлость.
Да. Это правда.
Я уподобляюсь Бродскому.
Только меня не изгнали ( вся жизнь впереди ещё)
И бесценное множество взглядов презрение.
В чужой жизни я никогда не буду растением.


Рецензии