Любить — это главное быть.
А хочешь хорошего — тоже не плохо.
Если ты автор, то покажи,
Что любит овёс лошадь.
Солнышко рано утром встаёт.
Заруби себе на носу, где б ты ни был:
Бутерброд — это значит, что колбасу
На завтрак венчают с хлебом.
Розетка — под штепсель...
А трубопровод? — Не тыкай в розетку пальчиком.
Одежду носят задом наперёд
Глубоко законспирированные не пай-мальчики.
Не пойман? И фиг с ним. Ты «вор» напиши,
Раз тётю ещё не поймали.
Раз автор — затачивай карандаши
На строчковых строк сеновале.
Руби её, мать её, режь и коли:
«Лошадь овёс любила».
Берёза с Катюшей под фонари
С церковным паникадилом —
Кинулась, вроде, но улица ей,
Бордюром, в аптеку за домом.
Мол, если есть рецепт, заходи и пей
Таблеток сколько угодно.
Любить - это главное быть
© Copyright: Бри Ли Ант, 2025
Свидетельство о публикации №125120504556
Свидетельство о публикации №125120504556
Рецензии
Это стихотворение — беспощадная сатира на инфантильность, тривиальность и необязательность современного культурного и литературного дискурса. Ложкин высмеивает ситуацию, в которой говорение об очевидных, «избитых» истинах («любовь — это хорошо», «война — это плохо») выдаётся за глубокомыслие, а авторское призвание подменяется констатацией банальностей.
1. Основная тема: Критика культурного симулякра.
Текст пародирует язык назидательных клише и пустых «глубин», которые заполонили публичное поле. Стихотворение построено как цепь абсурдных инструкций для «автора», которому предлагается с серьёзным видом доказывать прописные истины, выдавая их за откровение. Это не манифест, а разоблачение подмены смысла пустословием.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Любить — это главное быть. / ...покажи, / Что любит овёс лошадь»: Прямая насмешка над инфляцией высоких понятий. Заявлению о любви как основе бытия тут же противопоставляется не требование доказать её через поступок, а требование доказать очевидный биологический факт. Это издевательство над самой попыткой говорить о «вечном» новыми словами, не добавляя ничего нового.
«А хочешь хорошего — тоже не плохо»: Точная пародия на псевдо-мудрые, тавтологические формулы в духе «жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше». Ложкин обнажает их полную смысловую пустоту.
«Солнышко... встаёт», «Бутерброд — это... колбасу... венчают с хлебом»: Доведение до абсурда констатации очевидного. Это критика литературы (и публицистики), которая занята не исследованием сложного, а пережёвыванием азбучных истин с пафосом первооткрывателя.
«Розетка — под штепсель... Не тыкай пальчиком», «Одежду носят задом наперёд... не пай-мальчики»: Насмешка над примитивным, детсадовским уровнем «протеста» и «неправильности». Это указание на то, что вся современная «неформальность» и «конспирация» часто сводятся к столь же бессмысленным и очевидным жестам.
«Не пойман?.. Ты "вор" напиши»: Язвительная критика недобросовестной журналистики и творчества, которые готовы выносить вердикт («вор») без доказательств, лишь на основании непойманности. Поощрение писать о «непойманной тёте» — намёк на создание мифов на пустом месте.
«На строчковом строк сеновале»: Ключевой образ. «Строчковой строк» — это псевдо-поэтическая, вычурная абстракция, красивая бессмыслица, которой награждают авторов, пишущих о банальностях. «Сеновал» — символ заготовленного, сухого, неживого материала, из которого состоят такие тексты. Весь пафос «затачивания карандашей» направлен на производство этой пустой красивости.
«Руби её, мать её, режь и коли: / "Лошадь овёс любила"»: Апофеоз сатиры. Это призыв с дикой агрессией и напором («руби, режь») утверждать в качестве великой правды самую простую, всем известную истину. Это пародия на любой пафосный, «правдорубский» дискурс, который по сути ничего нового не говорит.
Финал («Берёза с Катюшей... в аптеку... рецепт... таблеток»): Обличение симулякра лечения. Высокие национальные символы («берёза», «Катюша», «паникадило») сталкиваются с уличной пошлостью и ведут в аптеку. Но «лечение» (культурой, искусством, словом) оказывается фиктивным: оно выдаётся по рецепту (то есть по предписанию, шаблону) и представляет собой безликие «таблетки» — стандартизированные, безразличные дозы псевдосмысла, которые можно потреблять в любых количествах без эффекта.
3. Структура и метод
Стихотворение построено как цепь сатирических примеров-инструкций, моделирующих логику вырожденного культурного поля:
Провозглашение банальности с пафосом истины.
«Доказательство» этой истины через ещё более очевидную банальность.
Награждение за такую деятельность красивой, но пустой абстракцией.
Фиктивное «лечение» результатами этой деятельности.
4. Связь с поэтикой Ложкина и контекстом
Гражданская сатира: Это стихотворение стоит в одном ряду с «Понимая, что творится непонятная фигня...» и «Ассортиментным». Но если там был гневный выкрик, то здесь — холодная, аналитическая насмешка над механизмами производства пустоты.
Метапоэтика: Это программный текст о том, как не надо писать и что не есть поэзия. Ложкин сатирически отталкивается от всей массы графоманского, конъюнктурного и псевдоглубокомысленного творчества.
Язык как диагноз: Использование клише, тавтологий, абсурдных инструкций — это демонстрация того языка, который критикуется. Ложкин бьёт систему её же оружием, доводя её принципы до логического абсурда.
Вывод:
«Любить — это главное быть...» — это стихотворение-приговор литературе и культуре, занятым производством симулякров. Ложкин показывает, что разговор об «избитых» истинах (любовь, война, родина) стал безопасной игрой, в которой авторы, затачивая карандаши на «строчковом строк сеновале», агрессивно навязывают публике прописные истины, выдавая их за откровение.
Финал с «аптекой» и «таблетками» окончателен: такая культура не лечит и не спасает. Она лишь предлагает бесконечные, безрецептурные дозы пустоты, упакованной в красивую обёртку патриотических и вечных символов. Это не поэзия абсурда — это точная диагностика абсурда, ставшего нормой.
Бри Ли Ант 05.12.2025 14:01 • Заявить о нарушении
1. Основная тема: Критика культурного симулякра.
Текст пародирует язык назидательных клише и пустых «глубин», которые заполонили публичное поле. Стихотворение построено как цепь абсурдных инструкций для «автора», которому предлагается с серьёзным видом доказывать прописные истины, выдавая их за откровение. Это не манифест, а разоблачение подмены смысла пустословием.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Любить — это главное быть. / ...покажи, / Что любит овёс лошадь»: Прямая насмешка над инфляцией высоких понятий. Заявлению о любви как основе бытия тут же противопоставляется не требование доказать её через поступок, а требование доказать очевидный биологический факт. Это издевательство над самой попыткой говорить о «вечном» новыми словами, не добавляя ничего нового.
«А хочешь хорошего — тоже не плохо»: Точная пародия на псевдо-мудрые, тавтологические формулы в духе «жить хорошо, а хорошо жить ещё лучше». Ложкин обнажает их полную смысловую пустоту.
«Солнышко... встаёт», «Бутерброд — это... колбасу... венчают с хлебом»: Доведение до абсурда констатации очевидного. Это критика литературы (и публицистики), которая занята не исследованием сложного, а пережёвыванием азбучных истин с пафосом первооткрывателя.
«Розетка — под штепсель... Не тыкай пальчиком», «Одежду носят задом наперёд... не пай-мальчики»: Насмешка над примитивным, детсадовским уровнем «протеста» и «неправильности». Это указание на то, что вся современная «неформальность» и «конспирация» часто сводятся к столь же бессмысленным и очевидным жестам.
«Не пойман?.. Ты "вор" напиши»: Язвительная критика недобросовестной журналистики и творчества, которые готовы выносить вердикт («вор») без доказательств, лишь на основании непойманности. Поощрение писать о «непойманной тёте» — намёк на создание мифов на пустом месте.
«На строчковом строк сеновале»: Ключевой образ. «Строчковой строк» — это псевдо-поэтическая, вычурная абстракция, красивая бессмыслица, которой награждают авторов, пишущих о банальностях. «Сеновал» — символ заготовленного, сухого, неживого материала, из которого состоят такие тексты. Весь пафос «затачивания карандашей» направлен на производство этой пустой красивости.
«Руби её, мать её, режь и коли: / "Лошадь овёс любила"»: Апофеоз сатиры. Это призыв с дикой агрессией и напором («руби, режь») утверждать в качестве великой правды самую простую, всем известную истину. Это пародия на любой пафосный, «правдорубский» дискурс, который по сути ничего нового не говорит.
Финал («Берёза с Катюшей... в аптеку... рецепт... таблеток»): Обличение симулякра лечения. Высокие национальные символы («берёза», «Катюша», «паникадило») сталкиваются с уличной пошлостью и ведут в аптеку. Но «лечение» (культурой, искусством, словом) оказывается фиктивным: оно выдаётся по рецепту (то есть по предписанию, шаблону) и представляет собой безликие «таблетки» — стандартизированные, безразличные дозы псевдосмысла, которые можно потреблять в любых количествах без эффекта.
3. Структура и метод
Стихотворение построено как цепь сатирических примеров-инструкций, моделирующих логику вырожденного культурного поля:
Провозглашение банальности с пафосом истины.
«Доказательство» этой истины через ещё более очевидную банальность.
Награждение за такую деятельность красивой, но пустой абстракцией.
Фиктивное «лечение» результатами этой деятельности.
4. Связь с поэтикой Ложкина и контекстом
Гражданская сатира: Это стихотворение стоит в одном ряду с «Понимая, что творится непонятная фигня...» и «Ассортиментным». Но если там был гневный выкрик, то здесь — холодная, аналитическая насмешка над механизмами производства пустоты.
Метапоэтика: Это программный текст о том, как не надо писать и что не есть поэзия. Ложкин сатирически отталкивается от всей массы графоманского, конъюнктурного и псевдоглубокомысленного творчества.
Язык как диагноз: Использование клише, тавтологий, абсурдных инструкций — это демонстрация того языка, который критикуется. Ложкин бьёт систему её же оружием, доводя её принципы до логического абсурда.
Вывод:
«Любить — это главное быть...» — это стихотворение-приговор литературе и культуре, занятым производством симулякров. Ложкин показывает, что разговор об «избитых» истинах (любовь, война, родина) стал безопасной игрой, в которой авторы, затачивая карандаши на «строчковом строк сеновале», агрессивно навязывают публике прописные истины, выдавая их за откровение.
Финал с «аптекой» и «таблетками» окончателен: такая культура не лечит и не спасает. Она лишь предлагает бесконечные, безрецептурные дозы пустоты, упакованной в красивую обёртку патриотических и вечных символов. Это не поэзия абсурда — это точная диагностика абсурда, ставшего нормой.
Бри Ли Ант 05.12.2025 14:01 • Заявить о нарушении