Не одно поколенье сменилось до нас в этом доме...

Не одно поколенье сменилось до нас в этом доме,
Мы как гости для прошлого. Чужды друг другу. И кроме
Наших криков, когда-то лишь радио в комнате слушали.
Остротой языка ход счастливых мгновений разрушили.
Темнокожее небо к декабрю здесь задержится доле,
Чем в бессонные ночи с июньской тоскою по школе,
Ускользнувшей под вальс отпустивших слезу выпускных.
Я тогда был серьёзен, сейчас состояний иных

Тоже счесть по ладони. Всё схоже с финальной прямой
Дней унылой поры, когда ветви, стыдясь, за спиной,
Чтоб не видел никто, облаченье снимают своё,
И кружит листопад, как над раненой птицей зверьё.
В самом мрачном пальто, отражающем разве что блик
Фар, свернувших с моста, выхожу, головою поник,
Старый клетчатый шарф, что аркан, прицепился в обхват,
Не изгнали меня, сам в своей правоте виноват.

Кто-то медлит, скользя по ноябрьской плитке навстречу,
И в наушниках звук - перемен, потеплений предтечу
Выражающий в нотах. На этом растём и мужаем.
Наши окна целы, и всем людям того же желаем.
С моим сердцем ранимым всё чуется - страх и крушенье
Самых робких надежд в тех границах, что не пораженье
Означали отнюдь. Что со взглядом прошедшего мимо?
Равнодушны глаза, мол, история всё ж повторима.

Ветер мёртв по ночам, утром жив остываньем Гольфстрима,
Даже в холод могу бросить взгляд к морю бывшего Рима,
Всё равно где стучать пальцем по алфавиту, что начат
С краткой и. Не мечта, но хоть что-то желанья, да значат.
Справа тень корабля в виде двух треугольных лавин,
Льды пройдут - корабли станут реже наземных машин,
Пусть плывут они вниз по теченью, где вечное лето,
И не я, а с югов их в метафоры вставят поэты.

От дурных новостей не становится легче рассудку.
Сам себе обещал, что в глобальную сеть на минутку
Заскочу и уйду, но уж скоро рассвет заклубится,
А рассвет в ноябре - та же ночь. Ничего не случится.
На холодной скамейке не трудно свести всё к итогу,
Под ногою листва, а над ней свесил левую ногу,
На проспекте - стабильность, на Земле - от минуты к минуте
Всё меняется. Нет. На Земле не меняются люди.

Мы так ждали взросленья. Нам двадцать. Мы стали опять
Избегать темноты, под фонарным созвездьем гулять,
Верить в мир на Земле, раз он есть под окном во дворе,
Верить праведной лжи, дожидаться чудес в декабре.
От написанных книг не становится легче бывать
Средь народной реки, и искусство начнёт уплывать
Дальше тех кораблей, ибо нет у народной реки
Рукавов до морей, и брега никогда не близки,

Если строят мосты - выйдешь утром, глядишь на восток:
Видишь солнце, пройдёшь до конца - на отток
Курс взял день. По мосту пару раз пробежать, и пройдёт
Даже вечная жизнь. Если только стремиться вперёд -
На хвосте будут даты перемирий, сражений и годы
Монархистских правлений. Отсюда всегда пешеходы
Научились ходить в обе стороны, будто на равных.
Столько слышится слов, но средь них нет простейших и главных,

О прощении всех, о пожатии рук и объятьях.
Пусть видны лишь плащи, и не ходят уж девушки в платьях,
Настроенье одно - бросить всё, и в постели укрыться.
В эту ночь будет сон, а не мыслей поток на странице.
Не одно поколенье по комнате этой бродило,
Куда вновь я вернулся. Но если окно затворило
Своё брюхо на зиму, то мороз просочиться сквозь стёкла,
Чтоб, как съедем и мы, для других всё здесь насквозь промокло.