Отчаянье

                из цикла "Инферно"


Когда судьбою растворённый
среди  неведомых  дорог,
на дно вселенной погружённый,
туда, где правит гневный "бог",
я  был  натравлен  на святое,
разбрызган  грязью  по векам;
в  кровь  покаяние  любое
и в саван смерти облекал.

Болело   раненое   тело...

Моё   желание  любить
гордыня  съела  и хотела
меня   отчаяньем   убить,
в могилу ниже всех пороков
захоронить  и  позабыть,
где по видениям пророков
война лишь может всё вершить.

И мертвецы с глазами монстров
мне голосили скорбный гимн,
тираны  маленького  роста
стол  накрывали  из людин
и жрали их сердца всей сворой,
мне  улыбаясь  в дымке  чар,
что сотворил их демон Молох
и  бесноватых  всех  угар.

Мерзавец с внешностью Мамона,
нарисовав  порочный  круг,
собрал несчастнейших для стона,
поставив в очередь всех тут
и прошипел - пусть всех убьют -

не пулей, так древком приклада,
не равнодушьем,  так ножом,
не подлостью, так автострадой,
не ураганом,  так дождём,
не алкоголем, так болезнью,
не никотином, так войной,
не оскорблением, так лестью,
не пентаграммой, так виной,
не молотом с серпом, так баксом,
не сожаленьем, так хулой,
не ложью, так ковид-проказой,
не наводненьем, так чумой,
не нищетой, так властью сытых,
не униженьем, так хвалой...

Я был в могилах, мной забытых,
теперь я здесь, овитый мглой.
Болит   израненное   тело,
горит построенный мной дом,
погибло всё, осточертело...

Хохочет бешеный Мамон...



картина Уильяма Блейка